Энди Дуган - Неприступный Роберт де Ниро

• Название: Неприступный Роберт де Ниро
• Автор: Энди Дуган
• Издательство: Терра
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-300-01245-9

Книга Энди Дугана, известного кинокритика и журналиста, представляет собой опыт независимой биографии одного из самых знаменитых и загадочных актеров современного американского кино. «Независимость» в данном случае означает лишь то, что сам Де Ниро не принимал никакого личного участия в создании книги. Это дает автору возможность выстраивать собственное видение биографии и творческой карьеры актера, используя при этом самые разнообразные источники — от персональных интервью с Де Ниро до материалов судебных заседаний, от строго документированных творческих достижений до слухов, циркулирующих в Голливуде.

Не любящий публичности, таинственный и закрытый Де Ниро — блестящий актер и великий мистификатор — предстает в книге Энди Дугана мятущейся, бесконечно сложной — и трогательной личностью.

---

Де Ниро вступил в соревнование за «Оскара», уже имея за плечами приз, присужденный ему критиками Нью-Йорка. Роль Трэвиса Бикла была отмечена также и критиками Лос-Анджелеса и Национальным обществом кинокритиков. Его основным соперником был, вероятно, Питер Финч, фраза которого (из роли сумасшедшего репортера Говарда Била в фильме «Сеть») обошла пол-Америки: «Я псих, и я не стану больше этого терпеть!» Финч ужасно хотел получить «Оскара» и дал около 300 (!) интервью, чтобы подогреть интерес к фильму и к собственной персоне. В то же время Де Ниро занял достаточно нравственную позицию и не старался себя выпячивать.

Сравнивать игру двух разных актеров в двух совершенно различных ролях — безнадежное дело, однако не вызывает особых сомнений, кто из этих двух был лучше, достойнее. Но тем не менее бешеная рекламная кампания Финча сделала свое дело, и мнение членов Киноакадемии склонялось в его пользу. 14 января 1977 года Финч приехал в отель «Беверли-Хиллз», чтобы дать очередное интервью в живом эфире, в передаче «Доброе утро, Америка», — и вдруг, прямо в вестибюле гостиницы с ним случился сердечный приступ, от которого он скончался. Итак, «Оскар» Финчу был обеспечен, казалось, самой его смертью…

По правилам Киноакадемии «Оскар» не может быть присужден посмертно. Но в случае с Финчем бюллетени с волеизъявлением членов Киноакадемии уже поступили в счетную комиссию, так что ничто не могло остановить развития событий. Вечером, как все и ожидали, актриса Лив Олмен прочла имя Питера Финча на вынутом из сверкающего конверта листке, и после краткой речи режиссера Чаевского «свежеиспеченная» вдова актера Элета вышла на подиум и приняла «Оскара»…

Так Де Ниро остался без награды за одну из лучших ролей во всей истории американского кино. Единственным утешением ему могло служить лишь то, что он не «пролетел» дважды. Дело в том, что в тот же год на «Оскара» был выдвинут фильм Хэла Эшби «Обреченный на славу», крупнобюджетный фильм о певце Вуди Гатри. Де Ниро приглашали на эту роль, но в конечном счете он отказался, и певца сыграл Дэвид Каррадайн.

В новом фильме Скорсезе «Нью-Йорк, Нью-Йорк» Де Ниро должен был играть вместе с Лайзой Минелли. Из них троих только Минелли, казалось, подходила для мюзикла — после своего «Кабаре», за который получила «Оскара». Тем не менее Скорсезе просто жаждал снять его. Этот фильм словно возвращал режиссера в детство, когда родители брали его с собой в дансинги, и юный Скорсезе (он родился в 1942 году) впитывал музыку Пола Уайтмена, Ксавье Куга и Луи Прима.

«Нью-Йорк, Нью-Йорк» — это история саксофониста Джимми Дойла и певицы Фрэнсины Эванс. Джимми — мучимый невостребованностью музыкант, который мечтает подарить миру новое звучание, а Фрэнсина попросту хочет быть лучшей певицей в своем окружении… Они не могут жить вместе и почти не могут жить врозь… Но каждый из них — своего рода «муза» для другого, и вот однажды они создают шедевр — песню «Нью-Йорк, Нью-Йорк» (написанную для фильма Кэндером и Эббом). Но, пережив магические мгновения вместе, они все-таки расстаются, и на сей раз навсегда.

«Нью-Йорк, Нью-Йорк» был словно предназначен стать главным хитом сезона еще до того, как заработали камеры на съемочной площадке. Сочетание самой яркой голливудской звезды-мужчины и популярнейшей певицы должно было само по себе обеспечить бешеную кассу. И Де Ниро, и Скорсезе эти соображения считали вполне резонными. Отношения актера и режиссера становились все более и более близкими, так что злые языки обвиняли их в том, что они даже «махнулись» женами — у обоих супруги в тот момент были беременны. (Следует отметить, что беременность Джулии Камерон протекала полегче, чем у Дайан Эбботт, — она смогла даже спеть песенку в фильме «Роза медового месяца».)

С самого начала съемок было ясно: что-то должно случиться. Работа над сценой, в которой Джимми долго и занудно упрашивает Фрэнсину станцевать с ним на празднике по случаю годовщины победы над Японией, заняла массу времени. Не было написанного сценария. Актеры импровизировали буквально во всем, и съемка заняла целых восемь дней. Иногда группе приходилось ждать по нескольку часов, пока Скорсезе вместе с Де Ниро и Минелли придумают продолжение. Одна из сотрудниц группы вспоминает, что ей звонили в семь утра и звали на съемку вне графика, а потом приходилось ждать до полуночи, когда сцену наконец начинали снимать.

Сценарист Мардик Мартин, работавший со Скорсезе и Де Ниро в «Злых улицах», видел серьезные пробелы в картине. Он никак не мог придумать концовку и часто по ночам строчил куски, которые наутро сразу начинали снимать. Де Ниро тоже чувствовал неладное.

«С самого старта у нас было навалом проблем со сценарием, — вспоминает он. — Мы с Мартином и Лайзой все время оттачивали вещи, которые потом никуда не годились. Мы все время импровизировали, но нам постоянно приходилось учитывать уже отснятые куски сюжета. Мартин, думаю, со мной согласится, что подобные вещи лучше придумывать заранее, до съемки… Все должно быть в сценарии. Не годится терять время впустую на размышления и прикидки, потому что время стоит денег, и больших денег. Мы двигались очень медленно, а приближалось уже время заканчивать фильм. Вот так вот мы и делали фильм — без заранее написанного сценария, на сплошной импровизации…»

«Нью-Йорк, Нью-Йорк» стал жертвой театрального закона, согласно которому «чего нет в пьесе, нет и на сцене». Но Скорсезе считает, что причина была в другом:

«Когда мы приступили к фильму «Нью-Йорк, Нью-Йорк», уже вышел «Таксист» и «Злые улицы» тоже получили массу положительных откликов. Бобби получил «Оскара» за «Крестного отца». «Таксист» взял приз в Каннах, и мы стали немножко зарываться и задирать нос. И решили: да ну его к лешему, этот сценарий! Мы много импровизировали и сняли-таки фильм. У нас голова шла кругом, мы ведь понимали, что сценарий у нас неважнецкий. К примеру, мы несколько недель снимали начальную сцену, где Де Ниро встречает Лайзу Минелли, и первоначальный монтажный вариант этой сцены длился около часа! Тут режиссер получил все, чего желал, — и двух блестящих актеров с огромным опытом, и наконец — часовой сюжет!»

Де Ниро и Скорсезе подолгу с глазу на глаз обсуждали, что надо делать. Скорсезе предпочитал не раскрывать перед остальными содержание их дискуссий. Одному репортеру, посетившему съемочную площадку, Скорсезе сказал так: «Между мной и Бобби все строго лично. Боб говорит со мной приватно. Ему требуется много времени. Нам всем требуется время…» В такие моменты становилось ясно, что Скорсезе и Де Ниро на съемках словно существуют только друг для друга. Де Ниро «забирает» на себя режиссера целиком бесконечными вопросами, а Скорсезе, в свою очередь, отдает Де Ниро все свое внимание.

В одной из сцен фильма Джимми Дойл впадает в пьяное бешенство в ночном клубе. Де Ниро и в самом деле принял несколько рюмок, чтобы быть «готовым» к роли. Прежде чем Скорсезе крикнул: «Начали!» — Де Ниро вытянул руки в стороны и закрутился вокруг своей оси на цыпочках, как волчок, — эту технику он уже использовал в фильме «Бей в барабан медленно», чтобы почувствовать дурноту. Когда камеру запустили, Де Ниро перестал вращаться и пьяно зашатался по сцене ночного клуба… Когда сцену отсняли, группа зааплодировала. Скорсезе был просто в восторге, но Де Ниро накинулся на него и стал быстро говорить что-то свистящим шепотом. Скорсезе прервал аплодисменты и заявил, что они будут снимать еще один дубль.

Де Ниро не может играть в вакууме; ему нужны рядом другие актеры. Он часто провоцирует своих партнеров. Это может их бесить, но зато сам Де Ниро получает от них требуемую реакцию. Джон Катлер хорошо изучил эту манеру Де Ниро. Катлер снимался в роли пианиста, который по фильму задирается с Джимми Дойлом. Наблюдая со стороны за сценой, Катлер непроизвольно состроил сердитую рожу. Де Ниро, великий наблюдатель, заметил это краем глаза. Он отозвал Катлера в сторонку со словами: «Джон, этот парень — пианист, а не актер. Ты бы не смог вернуться и поддержать меня в этой сцене? А то я из этого парня не могу выжать ничего путного».

Катлер наблюдал за Де Ниро с близкого расстояния еще на съемках картины «Бей в барабан медленно». Уже там он отметил много любопытного в этом человеке.

«Сперва я смотрел на Боба не в камеру, а стоя в сторонке, — делился он в интервью «Нью-Йорк таймс». — Де Ниро казался совершенно невыразительным. Позже, в той сцене, где он утомленно сидит на своей кровати, не в силах даже натянуть штаны, я снова поглядел на него, но теперь уже в объектив. И я сделал поразительное открытие. Если я смотрел на Де Ниро невооруженным глазом, он не представлял собой ничего значительного и выглядел довольно скучно. Но стоило мне приникнуть к камере, как я видел перед собой гения кино. Линза делала из него блестящего персонажа. Да, он чертовски фотогеничен, камера его любит…»