Cемен Слепынин - Фарсаны

• Название: Фарсаны
• Автор: Cемен Слепынин
• Издательство: “Глаголъ”
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5–88728–001–8

Издательство “Глаголъ” и фирма “Грегор” представляют двухтомник Семена Слепынина, в который войдут все известные на сегодняшний день произведения популярного уральского фантаста. Первая книга включает в себя три повести, написанные в разные годы.

Содержание:

Фарсаны

Второе пришествие

Мальчик из саванны

Художник: Э.Бубенщиков

---

На губах Саврасова промелькнула улыбка. Добродушный смех прокатился и в зале.

— Нет, это не природное, не врожденное качество, — сказал Саврасов. — Эволюция не может обеспечить такую власть. Даиряне сами делают себя полубогами или даже богами. Конечно, не в мистическом смысле этого слова, — улыбнулся Саврасов, — а в самом что ни на есть природном. Разумные существа на Дайре становятся куда всесильнее выдуманных богов. Достигнув совершеннолетия, каждый из них получает этот невидимый, неосязаемый и бесценный дар от общества. Почему только взрослые? Да потому, что детские шалости со всевластием приводят часто к нежелательным последствиям.

— Как в моем случае, — с усмешкой сказал Гюнтер.

В зале снова послышался смех. Саврасов поднял руку, призывая к тишине, и с улыбкой продолжал:

— Пожалуй, что и так. Да, наш гость сначала истолковал свою неведомую власть над природой наивно и поступал, как дитя. Но это отражает детскость всего человечества, ибо Гюнтер Шмидт — наш, земной, самый обычный человек. Предположим, что даиряне во время настоящих контактов, во время, так сказать, своего второго пришествия снабдят тела людей всемогуществом. Готовы ли вы нравственно к такому божественному подарку? Нет. Об этом говорит отчасти опыт Понтера Шмидта. Многие возомнят себя если не богами, то властелинами мира, диктаторами. Для людей всемогущество пока так же нежелательно, как опасная игрушка в руках ребенка. Людям еще рано быть богами, — усмехнулся Саврасов и, посерьезнев, продолжал: — Вспомните, как люди воспользовались крохотной частицей всемогущества — атомной энергией. Они начали с атомной бомбы. Земляне и сейчас еще не достигли нравственного и социального совершеннолетия. Да и согласимся ли мы так просто принять дар? Нет. Мы должны и мы можем сами добиться подобной власти над природой, когда созреем во всех отношениях.

— Вернемся, однако, к богоподобной власти. Взрослые той планеты не могут и помыслить воспользоваться ею в себялюбивых или необдуманных целях — настолько высок их нравственный уровень. Что представляет собой это умение повелевать природными силами? Изложу в общих чертах гипотетическую схему, выработанную многими учеными на совещаниях, в которых принимал участие и наш гость. В человеке — два могучих мира: мир квантомеханических процессов и мир психологических процессов. Эти два мира от природы разобщены. Микромир, мир квантовой механики, велик своими энергетическими возможностями, которые не имеют выхода в макромир, мир классической механики. Человек, его психический мир велик своими идеальными возможностями. В своих мыслях человек может вернуть к жизни умершего, передвигать горы или мгновенно перелететь на другую планету. Мысленно человек может делать все, мысленно — он бог. Вы можете сказать, что идеальная сфера человека также не имеет выхода в материальный мир. Однако это не совсем так. Мышцы рук и ног, мышцы всего тела подчиняются мысленным приказам. С помощью рук, а с развитием цивилизации — с помощью инструментов и машин человек переделывает окружающий мир — макромир. Однако микромир ему неподвластен. На планете Дайр научились преодолевать этот барьер природы, подчинять квантовомеханические процессы волевым приказам. Даиряне, как и наш гость, свободно управляют гравитацией, временем и пространством. О природе своей сказочной власти над окружающим миром Гюнтер Шмидт не знал до самого последнего времени.

— Что и послужило причиной того, что он свое всемогущество истолковал идеалистически, — сказал один из ученых в президиуме.

— То есть, что я вообразил себя Богом, — со смущенной улыбкой уточнил Гюнтер Шмидт.

— Нет, не только это, — возразил Саврасов. — Тайна происхождения — вот что в основном помешало Гюнтеру Шмидту правильно понять свое место в мире.

О тайне своего происхождения, о полупризрачных предшествующих существованиях подробно рассказал сам Гюнтер Шмидт.

В зале царила тишина. Не было сомнений, что и миллионы телезрителей слушали пришельца, затаив дыхание.

Гюнтер признался, что в качестве Бога он был словно в дурмане, в каком-то мальчишеском упоении жизнью и властью над вещественным миром. Дурман постепенно рассеивался под влиянием земного мира.

— Пелена окончательно упала с моих глаз, когда восстановилась связь, когда увидел божественную трансценденцию, — с усмешкой продолжал Гюнтер Шмидт. — Не разочарование, а скорее облегчение почувствовал я, когда понял, что божественная потусторонность, откуда я пришел, оказалась самым естественным, посюсторонним миром, отстоящим за тысячи светолет, миром, где живут разумные существа, более великие и могучие, чем выдуманные в древности мистические боги.

— Это будущее и нашей Земли, — сказал гость и, подумав немного, с грустью добавил: — Нет, это ваша Земля через сотни лет. Сам же я скоро, очень скоро, здесь же попрощаюсь с вами и предстану в далеком мире. Память моя — родовая и приобретенная в жизни, сам я как человек, будут лучшей информацией о Земле и земной цивилизации. Ведь я рос и учился здесь, немало повидал и в качестве мессии, и в качестве человека.

Тут же, в Дискуссионном зале, состоялась церемония проводов пришельца. Вернее, здесь она только началась, а закончилась по мгновенно исполнившемуся желанию гостя в другом месте и весьма необычно.

Гюнтер Шмидт попрощался с присутствующими в зале и пожал руки ученым из президиума. Затем повернулся лицом к объективу главной телекамеры, передававшей изображение всему миру, и сказал:

— У некоторых телезрителей, особенно верующих, могут возникнуть подозрения: не стоит ли сейчас перед ними подставное лицо? Чтобы не было и тени сомнения, еще раз покажу свою богоподобную способность повелевать силами природы. Сначала путем хроноинверсии перемещу себя, кроме памяти, на некоторое время назад.

Гюнтер Шмидт поднял руки, как это не раз делал перед совершением чудес в бытность свою Иисусом, и сразу же, будто в сказке, преобразился. Перед телекамерой стоял не гладко выбритый, в сером костюме человек, а прежний Иисус Христос, словно сошедший со страниц Евангелия мессия — с рыжеватой бородкой, в длиннополом синем хитоне. Уголки губ печально опустились вниз. Чувствовалось, что Гюнтеру Шмидту бесконечно жаль расставаться с планетой, ставшей для него родной.

Уход с Земли гость обставил очень эффектно и красиво. Может быть, в нем заговорили остатки прежней “божественной” детскости?

— Покидаю вас так же в облике бога, как и появился впервые на мировой арене, — сказал гость и со смущенной улыбкой, как бы оправдывая себя, добавил: — Это послужит еще одним доказательством, что я не подставное лицо.

Распахнув полы хитона, он медленно поднял обе руки. Раздался странный звук, похожий на звон лопнувшей струны. Место прощания вмиг перенеслось на тысячи километров. Участники церемонии, все семьсот человек, очутились на живописнейшем берегу океана. Но какой это был океан? Какой уголок земного шара дохнул морской свежестью и ароматом субтропических цветов? Лишь впоследствии по характеру растительности и очертаниям гор ученым удалось установить, что пространство сместилось тогда на восточный берег острова Таити.

Журналисты, не растерявшиеся от сказочной перемены обстановки, взбирались на прибрежные камни, утопавшие в воде, и фотографировали пришельца, который стоял на небольшом песчаном мысе и смотрел в сторону океана.

На берегу — ни одного строения, ничего, что указывало бы на признаки цивилизации. Лишь над песчаным мысом висел в воздухе телепередатчик, будто перенесенный из Дискуссионного зала. Люди всей планеты могли видеть на экранах, как пришелец повернулся лицом к берегу и с улыбкой, затуманенной грустью, пожимал руки стоявшим вблизи ученым и журналистам. Остальным он помахал на прощание рукой и… ступил на водную гладь.

Было на редкость тихое утро. Даже не утро, а медленно рассеивающиеся серые сумерки. Солнце еще не вставало, лишь из-за края горизонта, ощупывая небосвод, протягивало свои бледные розовые перья. Туда, в занимающуюся зарю, и направился гость. Шел по воде легко и свободно, как по глянцевито мокрому асфальту. Метрах в двадцати от берега обернулся и махнул на прощание рукой. Затем снова зашагал в океанский простор, в разгорающийся полукруг зари.

Удаляющаяся фигура все уменьшалась, а заря все более разбухала и наливалась светом. Пришелец шагал туда, как в распахивающиеся солнечные ворота. Вскоре собравшиеся на берегу видели только вертикальную черточку. Им показалось, что пришелец еще раз обернулся и помахал рукой. Но вот черточка сократилась до точки и вдруг исчезла, растаяла в накаляющемся сиянии. Может быть, гость, превратившись в сгусток излучений, совершил инверсионный скачок в космическом пространстве и находился уже вблизи своей планеты…