Сергей Дмитрюк - Лава

• Название: Лава
• Автор: Сергей Дмитрюк
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Кстати, как ваше имя, любитель роз?

- О! Мое имя не очень благозвучно. Меня зовут Брен, Брен Маро, если угодно. Конечно, хотелось бы чего-нибудь попышнее, но, как говорится, чем богаты... Может быть юная принцесса снизойдет до простого смертного, и сообщит ему свое прекрасное имя?

- Викки... Но я не принцесса.

Ее щеки слегка порозовели.

- Да? А мне всегда казалось, что на таких машинах ездят только принцессы! В сравнении с ней моя - старая разбитая телега! И потом, если мне не изменило зрение, вы были с охраной? Или же тот вспыльчивый молодой человек ваш родственник?

- В некотором роде... - Она взглянула на меня долгим взглядом из-под пушистых ресниц. Спросила: - Значит, едем к морю?

* * *

Медленные тяжелые валы густого аметистового цвета стремились к берегу бесчисленными легионами римлян, штурмующих белокаменный Карфаген. Солнечный свет плавал в них багровыми разводами, и океан казался залитым кровью, как настоящее поле битвы.

Ветер рвал на Викки легкое желтое платье, безжалостно трепал ее волосы, и она давно оставила отчаянные попытки поправить их. Мы медленно брели по берегу, задыхаясь от неожиданных порывов ветра, полных соленых запахов моря. Время от времени я украдкой поглядывал на девушку, изучая ее. Она чувствовала это и слегка краснела. Отважно смотрела мне в глаза, но тут же опускала взгляд.

- О чем же вы думаете под плеск волн? - наконец, спросил ее я. - Навряд ли, о революции... Тогда о чем? Может быть о любви?

- Почему бы и нет? - пожала она плечами. - Любовь заслуживает того, чтобы о ней думали. Так же, как и жизнь, как и смерть...

- В вашем возрасте думать о смерти? - Я насмешливо посмотрел на нее.

- А я думаю о ней, и очень часто! - серьезно сказала она. - Может быть, я и не хочу этого, но мысли сами лезут в голову... Мне почему-то кажется, что я умру не сама... ну, что смерть моя будет не от старости. Понимаете?

- Понимаю. Странные мысли для такой милой девушки... Вам что-нибудь угрожает?

- Не знаю... Навряд ли.

Некоторое время мы молчали. Затем я спросил:

- Сейчас вы тоже думаете о смерти?

- Нет. Сейчас я думаю о вас... - призналась она.

- О! Теперь вы льстите мне!

- Нисколько.

- Да? И что же вы обо мне думаете, если не секрет?

- Думаю, что вы за человек, чем занимаетесь, как живете? Почему сегодня я встретила вас, именно вас, и никого другого?.. Может быть это судьба?

- Вы верите в судьбу?

- А вы нет?

- Ну... в какой-то степени. Вообще-то, я придерживаюсь древней мудрости: "Астра регунте фатуос, сапиенс доминитбитур астрос".

- Никогда не слышала такого.

- Вы плохо знакомы с историей! - шутливо заметил я.

- С историей чего? - Она внимательно посмотрела на меня.

- С историей вообще... Человеческая мудрость безгранична во времени и в пространстве.

- Вы говорите слишком умные вещи. Мне трудно понять вас. Я всегда смотрела на жизнь проще: как на огромное поле цветов, залитое солнцем...

Мне показалось, в ее голосе прозвучала обида.

- ... и усыпанное пеплом, - добавил я.

- Пеплом? Почему пеплом? - удивилась она.

- Потому что думать о жизни, как о прекрасной сказке вам мешают навязчивые мысли о смерти... Я не прав?

Некоторое время она пристально смотрела мне в глаза. Наконец, сказала:

- А вы очень мудрый человек!.. Сейчас мне кажется, что вы проникаете сквозь меня, в самую глубь моего сердца, и мне становится страшно... Кто же вы, наконец? Провидец? Мудрец? Герой?.. Кто?

- Я человек. Обычный человек, загнанный волею обстоятельств на самые крутые вершины жизни.

- Вы всегда так красиво говорите? - усмехнулась она. - В ваших словах есть какая-то притягательная неопределенность... И, вообще, вы какой-то загадочный, как этот океан...

Она посмотрела на безграничные водные просторы.

- Скорее, ваши глаза похожи на океан, в котором так легко утонуть, что я опасаюсь надолго окунаться в них.

Она возбужденно посмотрела на меня, но не улыбнулась. Сказала:

- Пойдемте назад! Здесь стало прохладно.

Мы вернулись к магнитору, стоявшему на высоком откосе скалистого берега.

- Хотите, я познакомлю вас со своим отцом? - неожиданно предложила она, немного поколебавшись.

- А вы считаете это необходимым? Что ж, буду очень польщен.

- Тогда садитесь! Что же вы?!

Она подняла на меня глаза, и я увидел в них столько трогательной детской растерянности, что сердце мое защипало от жалости.

* * *

Весь обратный путь она молчала, сосредоточенно следя за дорогой, иногда с наслаждением подставляя разгоряченное лицо ветру, еще хранившему прохладу и соленость океана. У ворот виллы мы остановились. Я вопросительно посмотрел на нее.

- Нужно предупредить охрану о нашем приезде, - объяснила она. - Оставайтесь в машине. Я скоро!

Открыв дверцу магнитора, она ступила на песок дорожки, и легкой походкой направилась к воротам. Я проводил ее взглядом, пока она не скрылась в узкой металлической калитке. Затем мои глаза остановились на переднем сидении машины, где осталась лежать ее сумочка из изящно выделанной черной кожи. Она давно привлекла мое внимание. Откинувшись на сидении, и как бы невзначай положив руку на спинку соседнего кресла, я незаметно и осторожно приподнял ее двумя пальцами. Сумочка оказалась слишком тяжелой для тех безделушек, какие обычно носят с собой девушки. Похоже, я не ошибся в своих догадках? С тем же скучающим видом и так же незаметно, я нажал на крохотный замок, и одного беглого взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что внутри действительно имеется встроенная кобура с никелированным пистолетом. Мелькнула мысль: "Может быть, вынуть из него обойму?" Но в это время калитка снова распахнулась, и из нее выпорхнула сияющая Викки. Она, словно бабочка, пролетела над дорожкой и впорхнула в салон магнитора. Быстро взглянув на меня искрящимися глазами, включила магнитный активатор.

- Ну, как? - Я внимательно посмотрел на нее.

- Замечательно! Папа будет рад вашей встрече!

Она легко и быстро развернула машину и въехала в широко распахнувшиеся ворота. Двое дюжих охранников тут же закрыли их за нами. Я заметил, что сегодня они вооружены автоматами. Едва мы вышли из магнитора, как я увидел, спускающегося по ступеням лестницы навстречу нам, Наоку. Он был в домашнем легком костюме из мягкой материи кремового цвета и расстегнутой на груди сиреневой рубашке, и совсем не походил на того грозного и властного Наоку, которого я рисовал в своем воображении. Слегка одутловатое лицо его несло легкую печать усталости, но в темных колючих глазах полыхал дьявольский огонь.

- Пап! Вот это тот самый господин Маро, у которого я разбила машину! - с детской непосредственностью, представила меня Викки.

- Думаю, в следующий раз ты будешь более внимательной! - сказал Наока, обращаясь к дочери, и доброжелательно улыбнулся мне, протягивая руку. - Молодой человек! Надеюсь, вы не пострадали?

Я почувствовал, как его холодный пристальный взгляд пронизывает меня до самых костей.

- Нет. К счастью, все обошлось удачно для нас обоих.

- Сколько я вам должен за вашу машину?

Было видно, что такой пустяк не заставит его долго торговаться. Он даже потянулся к внутреннему карману своего пиджака, словно собираясь достать бумажник и расплатиться со мной тут же, не сходя с места. Я посмотрел на Викки.

- Ну! Не стесняйтесь! Назовите вашу цену, - словно, подбадривая меня, почти беспечно произнес Наока. Похоже, он решил, что я намерен выудить из него побольше денег.

- Пожалуй, она стоила так мало, что нет смысла об этом даже говорить, - мягко улыбнулся я.

Он тоже улыбнулся тонкой, хорошо отрепетированной перед зеркалом улыбкой, но глаза его остались холодными.

- Брен! Идемте, я покажу вам свою комнату!

Викки взяла меня под руку, и щеки ее покрылись легким румянцем.

- Да, идите, - согласился Наока. - Покажи ему весь дом, дочка! Простите, что не могу сделать этого сам, - со всей любезностью обратился он ко мне. - С минуты на минуту ожидаю приезда гостей. Старые друзья всегда требуют особого внимания! Не так ли? Отдыхайте и чувствуйте себя, как дома.

Я ответил ему любезной улыбкой и последовал за Викки, которая нетерпеливо тянула меня за руку.

Внутри дом выглядел еще роскошнее и богаче, чем снаружи. Почему-то у меня появилось неприятное ощущение: вся эта роскошь так не вязалась с разрухой и запустением, не редкими даже в центральных кварталах столицы. Стены зала, где мы стояли, были отделаны пластинами плавленого стекла, отливавшими нежными серебристо-розовыми переливами перламутра. Вдоль одной из стен тянулся широкий кожаный диван, плавно изгибавшийся, повторяя очертания помещения. Всю противоположную стену занимало окно, выходившее в сад. Здесь был даже крохотный бассейн с фонтаном и удивительно прозрачной голубой водой. Широкая витая лестница вела на второй этаж, отражаясь в огромном, под потолок, зеркале на противоположной стороне зала.