Дима Клейн - Двойник Президента

• Название: Двойник Президента
• Автор: Дима Клейн
• Издательство: HMG Press
• Жанр: Современная проза
• ISBN: 978-1468137170 1468137174

Человек и его альтер-эго. Принц и нищий. Ученый и тень. Вечно юный, классический сюжет, не правда ли? Итак, живущие в разных странах братья-близнецы объединяются для управления крупной евроазиатской державой под условным названием «Россия». При этом один из братьев оказывается офицером КГБ, а другой — лжеученым и мечтателем-неудачником. А тут появляется и амурная тема — оба брата влюблены в международно признанную красавицу и убежденную феминистку. Страсти. Погони. Интриги. Деньги. Власть. Строго дозированное, алхимическое смешение фантазии и реальности. Наличие узнаваемых политических и прочих фигур нашего времени. Чёрно-белая кинемато-графичность и простота сюжета. Рекордно малое количество лирических отступлений и описаний природы. Быстро. Легко. Смешно. Познавательно. Иронично. Все — как в реальной жизни, только гораздо интереснее.

---

В кабинет президента вошел дежурный директор ФСБ, генералиссимус госбезопасности Иван Петров и доложил, что лидера ОДО гражданина Кумуш-кина доставили, и он ждёт приёма в очереди в коридоре.

— Впустите же его ко мне! — приказал Борис Николаевич и начал разливать специальный гостевой чай в высокие кремлёвские стаканы в мельхиоровых полужелезнодорожных подстаканниках.

Валерий Абрамович Кумушкин, весёлый человек в прокуренном и помятом дешёвом костюме замначальника отдела «закрытого» оборонного НИИ, вошел в кабинет и решительно направился к столу президента.

— Давайте-ка мы с вами лучше присядем в угол, к чайному столику, — торопливо сказал Борис Николаевич и покосился на потолок, — я как раз и чай уже разлил. Вы с сахаром будете?

— Конечно, с сахаром, Борис Николаевич, — с готовностью откликнулся Кумушкин, — ведь мозг для работы сахарозы требует! Или фруктозы.

— Ну и славно, ну и попьем, — добродушно сказал президент, грузновато усаживаясь на дешёвый тонконогий стул у чайного столика. — Фруктозы, правда, не обещаю. У нас не тропики, понимаешь. Что в России нового слышно?

— Страна на пороге, господин президент! — сурово сказал Кумушкин.

— На чьём пороге? То есть — пороге чего? — нахмурился президент.

— Ну, как вам сказать… на пороге ответственности за свои поступки, наверное.

— Уж больно цветасто. А поконкретнее? Какие проблемы? Как решаются?

— Успешно завершена приватизация. Граждане стали хозяевами своих бывших квартир. Все как один хотят стать долларовыми миллионерами и разбогатеть на вложении ваучеров в финансовые пирамиды. И государственные казначейские обязательства. Но всего на всех не хватит.

— Почему не хватит? — удивился Борис Николаевич. — Ах да! Понимаю. Что еще?

— В целом, всё по-прежнему. Пьют. Воруют. Порядочные люди эмигрируют. Самые порядочные остаются. Но их катастрофически мало.

— Нам хватает, — незаметно подключился к разговору директор ФСБ Петров.

— Ой! Мы не одни? — удивился Кумушкин.

— Не одни, понимаешь. За мной всё время присматривают. То с моста в реку сбросят, то ещё чего удумают. Обложили, как медведя. Работать мешают.

— А вы бы их гнали от себя, Борис Николаевич, — предложил Кумушкин.

— Мы не уйдем. Мы на службе, — коротко сказал Петров, — но лично я могу и помолчать. Разговаривайте!

Президент досадливо поморщился и пожал могучими плечами боксёра-теннисиста:

— Надо срочно развивать демократию, товарищ Кумушкин, — внушительно сказал он, — а то поздно будет!

— Делаем, что можем, Борис Николаевич. Но ничего не выходит. Граждане не хотят. Вообще.

— Да, понимаешь, это — серьёзная проблема.

— Борис Николаевич, вам пора на теннис, — вновь вмешался в разговор Петров, постукивая пальцем по наручным часам «Восток Командирские», — вы должны беречь своё здоровье. А то помните, что случилось с Иосифом Виссарионовичем Сталиным?

— Со Сталиным мы навсегда покончили, забудьте уже! — сердито оборвал его Пельтцер. — Ну вот видите, — повернулся он к Кумушкину, — не даёт, понимаешь, поговорить по душам, сучок. Вы заходите, не забывайте президента. До свидания, — он задушевно пожал руку лидеру ОДО и повернулся к Петрову: «Иду-иду, уже бегу. Вот же, неймётся вам».

И президент вышел из кабинета через секретную дверь в стене, предварительно прихватив с собой чемоданчик с ядерной кнопкой. Лидер ОДО Валерий Абрамович какое-то время самостоятельно походил по кабинету в полном соответствии с нарушением протокола приёма. Директор ФСБ Петров всё это время неприметно сидел на стуле в углу, терпеливо и безучастно наблюдая за бессвязными передвижениями лидера оппозиции. Валерий Кумушкин либерально присел на краешек стола президента, закурил сигарету «Ява», вынутую из мятой пачки, и стал смотреть в мутное кремлевское окно.

— К столу нельзя! — резко крикнул ему из угла Петров. — И вообще, ваш визит закончен. Что вы тут ходите? По чужому кабинету?

— А вам что — жалко? — отважно ответил Кумушкин. — У меня по расписанию ещё три минуты на встречу не вышли. Имею право!

— Тогда погуляйте недолго. Только ничего руками не трогать. К окну не подходить! — приказал Петров и развернул свежую газету «Кремлёвский новостник» с проделанной для глаза дырой, делая вид, что читает.

— Скажите, Петров. Давно хотел лично у вас уточнить. Почему вы нас, интеллигенцию, так жестоко не любите?

Петров коротко и водянисто взглянул на Кумушкина и ничего не ответил.

— Нет, ну правда? Преследуете нас. Сажаете. Бьёте. Пытаете. «Архипелаг ГУЛАГ» читать не разрешаете. Слова сказать не даёте. За что?

— За то, что вы — контра недобитая, — отчеканил Петров и хищно скривился сразу всем своим некрасивым лицом. — Ещё вопросы есть?

— Вот когда в России победит демократия, мы вас, проклятое гебьё, всех люстрируем и кое-кого даже посадим. Понятно? — отважно крикнул ему Кумушкин.

Петров молча качался на стуле, как ортодоксальный иудей на молитве. Поскрипывали его хромовые сапоги и кожаный офицерский ремень. Мерцали многочисленные юбилейные значки на безупречно выглаженном кителе. Раздувались карманы широченных тёмно-синих музейных галифе. Он что-то высчитывал в уме.

— Не выйдет, — злобно прошипел Петров после долгой паузы. — Нас много. Мы вас числом задавим. Вот у меня, чтоб вы знали, уже трое детей, — он внушительно почесал в паху. — И ещё один невинный малютка зреет во чреве законной супруги. А у вас лично их сколько?

Генералиссимус ФСБ встал, с презрительной усмешкой подошел к Кумушкину вплотную и жирно плюнул ему прямо на нечищенные ботинки. Кумушкин задумался над вопросом своего визави, смутился, наскоро затушил сигарету в малахитовой президентской пепельнице и нетвёрдым простонародным шагом вышел из кабинета. Петров торжествующе посмотрел ему вслед, после чего прихватил из угла теннисную ракетку и побежал через секретную дверь в стене, надеясь догнать президента ещё по дороге на корт. Было слышно, как в коридоре приёмной негромко рыдал лидер оппозиции Кумушкин и как его беспомощно утешала добрая секретарша президента Любовь Марковна.

Но правде по существу не возразишь.

Без определенного места резиденства

— Андрюша, давай, наконец, переедем в какой-нибудь приличный город. Надоел твой паршивый Берлин! Всюду этот гавкающий немецкий! У нас, наконец, будут нормальные, англоговорящие дети и всё, как у людей. Иначе я с тобой разведусь, — Алина Арбузова-Ступина сексуально разметалась в пятиспальной супружеской кровати, изо всех сил пытаясь быть убедительной с раннего утра.

Андрей Ступин недовольно почесал свои загорелые ноги, отбросил пуховое одеяло и, спортивно раскачивась в стороны, пошел в ванную комнату, отделанную уральским малахитом. Вскоре оттуда послышался его голос сквозь зубную пасту:

— Если разведёшься, то тогда конечно. В смысле — поехали. А куда бы ты хотела?

Алина проворно вскочила с кровати, накинула белый халат из шерсти забитых промышленным электрошокером молочных ягнят и громко затараторила:

— В Венецию! Нет., лучше куда-нибудь посевернее, например, в Копенгаген или в Санкт-Петербург Ленинградской области. Ведь живут же где-нибудь нормальные люди! Которые не едят каждый день братвурсты и жирную свинину с кислой капустой. Хочу культуры! Хочу моря! Хочу элегантно поданной еды! И для Тири там будет лучше.

Любимый ручной пингвин с готовностью подкрякнул Алине из-под кровати и глухо зачавкал чем-то рыбно-вонючим. Подполковник ФСБ в отставке Ступин выглянул из-за двери ванной. Изо рта у него торчала одноразовая зубная щетка:

— А что я в твоем Копенгагене забыл? Здесь я всё-таки столичный резидент двух разведок. Ну, положим, кое-где уже в отставке. Однако, положение. Связи. Престиж. Бесплатные бизнес-ланчи и всё такое.

— Ну пусть не Копенгаген. Как насчет Питера? Сейчас это перспективно.

— М-да. С моими сбережениями там делать нечего. Надо бы взять где-то ещё пару сотен тысяч для рывка. А что? — Андрей с ходу завелся, как бронированный «Хаммер М-1043». — Открою кооператив «Красное Знамя». Буду торговать военноисторическими артефактами. По вечерам на Кировский балет будем ходить.

— Дорогой, мне Магда из Потцдамер Платц сказала, что все кооперативы в России давно запрещены тамошними демократическими властями. Теперь там сплошные акционерные общества.

— Хрен редьки не слаще, — Андрей вышел из ванной, энергично массируя свою недлинную, но тщательно накачанную шею спортсмена-заочника. — Надо будет похлопотать в DIA, чтобы мне устроили перевод полосатым куда-нибудь в Ленинградский военный округ. Пусть хотя бы из Лэнгли пробашляют подъёмные. Кстати, где-то под Питером строится завод по вторичной переработке оружейного плутония. Надо поспрашивать, может, кому в Америке это интересно. К тому же, где-то там — моя малая Родина. Если считать после Москвы, разумеется.