Александр Годов - Дьявольская радуга

• Название: Дьявольская радуга
• Автор: Александр Годов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Полная чистовая версия книги «Двери в черную радугу»

Роман — попытка связать тему экзорцизма с темой симуляции реальности. В главного героя вселяются демоны и разбивают его сознание на множество осколков. Каждый осколок — отдельный мир, управляемый бесом. И герою предстоит пережить множество чужих жизней и испытать на собственной шкуре гнев невероятных монстров. В романе три сюжетных линии — линия Первого, линия Пятого и линия Седьмого.

Авторское предупреждение: текст содержит сцены насилия. Поэтому не советую читать впечатлительным людям. Также читателю потребуется напрягать мозги: попаданцев, эльфов, драконов, бесстрашных гладиаторов и прочей херни не будет.

Для того, чтобы быстрее прочувствовать атмосферу романа, вы можете скачать специально написанный для этого музыкальный альбом.

Пиратам: если будете выкладывать текст в библиотеку, то, пожалуйста, оставьте эту аннотацию полностью (с указанием ссылки на альбом). Также прошу не делать эту уебанскую зеленую обложку под говно-серию «Магия для девочек» говно-издательства «Альфа-книга». Большое спасибо.

E-mail: [email protected]

Примечание залившего: С удовольствием выполняю просьбы автора.

---

— Мы умрем?

Сергей вздрогнул и обернулся. Бурая сидела на ступеньке винтовой лестницы.

— Нет, — прохрипел он.

Дверь затряслась. На кухне раздался звон стекла. Тропов огляделся, но ничего похожего на оружие так и не заметил. Оставалось отдаться судьбе. Он с Анжелой в ловушке.

— Зомби все равно не пролезут через решетки, — подбодрил Сергей. Но слова прозвучали фальшиво.

Решетки-то не сломают, но ворваться в гараж, а там уже выбить деревянную дверь смогут, заметил подленький внутренний голос. Сергея прошиб холодный пот. Господи, как же он мог забыть про гараж?!

Зомби лупили по двери, исполняя только им понятное барабанное соло.

Бум-бум-бум.

Повинуясь какому-то непонятному импульсу, Тропов выключил свет. В темноте звуки показались еще более громкими. Сергей, вытянув руки вперед, направился в сторону, где должна была находиться лестница.

— Анжела, отзовись, — попросил он.

— Зачем ты это сделал?

Через несколько шагов он коснулся мысками кроссовок ступеньки.

Поднявшись вместе с Анжелой по лестнице, Тропов вошел в курительную комнату, закрыл дверь на ключ. В помещении пахло табаком и деревом. Даже на втором этаже было слышно как зомби молотили по двери и сварным решеткам окон.

Бурая закрыла руками уши. Слезы бусинками стекали по щекам, падали на пол и оставляли на светлом деревянном паркете темные пятна. Сопя, Анжела села на подлокотник кресла, в который мог запросто поместиться слон.

— Не реви, — сказал Сергей. Он старался сдерживать эмоции, но голос предательски дрожал. — У меня есть план.

Но Бурая ничего не ответила. Ее взгляд приковало чучело медведя.

На первом этаже бухнуло, словно разорвалась граната. Вой мертвяков прекратился.

Окон в курительной комнате не было, но Тропов укрылся здесь не случайно: в помещении находилась лестница, ведущая в домашний кинотеатр на третьем этаже. План казался простым: с кинотеатра вылезти на балкон, а уже с него — на крышу. Что делать потом — не важно. Можно будет легко определиться по обстановке: либо сигать головой вниз на асфальтовую дорожку, либо ждать, когда мертвяки уйдут в другое место. В любом случае другого пути у него не осталось — только на крышу.

— Вставай и пошли, — сказал Тропов.

Анжела поднялась. Сергей схватил ее за руку и направился к лестнице. Шрам растекался кипятком по щеке, боль сверлом ввинчивалась в череп. Но не это беспокоило Тропова, а — предательство Тани.

Как она могла так поступить? Неужели его вспышка ярости так сильно задела ее чувства? Ведь Таня приговорила его к мучительной смерти. Еще и оставила без оружия. А ведь он доверял девчонке.

Тропов отогнал плохие мысли. Не сейчас. Рефлексировать надо в тишине и покое.

Квадратная дверца, ведущая на третий этаж, без усилий подалась. Сергей помог Бурой подняться. Её руки были холодными, как лед, и липкими от пота. Тропов попытался улыбнуться, но его губы словно превратились в гранит. Он лишь подмигнул, как бы говоря: все под контролем, девочка.

Что-то засвистело этажом ниже. Свист становился жутким, не неся никакой мелодии. Этот звук до скрежета в зубах вгрызался в мозг.

Только сейчас Тропов осознал гибельность ситуации, в которую он и Бурая попали. Выбраться из особняка будет намного сложнее, чем ему показалось.

Намного сложнее.

Практически невозможно.

Пятый

Погруженный в мысли, Дохляк лежал на кровати, уставившись в потолок и почти не двигаясь.

Он чувствовал себя… иначе. Звуки были приглушены, будто сквозь вату; в груди ближе к вечеру вновь бился моторчик; но самое главное — оживал мозг. От скачущих мыслей раскаливалась голова.

Мир вновь наполнялся красками.

В мозгу вспыхивали воспоминания: дед сидит на табуретке, дымит папиросой, чинит радио. Родители дарят ему, ребенку, большую машину на пульте управления. Школа, институт, женитьба, ребенок…

Дохляк сжал виски. За всем этим ворохом страниц из прошлой жизни выскочило его настоящее имя — Коля.

Николай.

Колян.

Коляша.

Теперь Дохляк выходил каждый вечер, чтобы подышать свежим воздухом. Он пытался проветрить подсобку, но запах разложения въелся в каждую ниточку, в каждый предмет. Как только солнце клонилось к закату, Дохляк открывал дверь магазина и наслаждался тем, что мог дышать.

Грудь вздымалась и опускалась. Вздымалась и опускалась.

Воздух был такой теплый, словно настоянный на запахах свежего кофе и абрикосов.

Боже, это круто!

Левая рука зажила. Дохляк долго не хотел разматывать тряпки, но рано или поздно ему бы все равно пришлось это сделать. Он ожидал увидеть кости, что пока еще держались на хрящиках, но рука оказалась здоровой.

Почти здоровой.

Под новой кожей пульсировали зеленые прожилки. Они мерцали по ночам, притягивая к себе взгляд.

Дохляк улыбнулся. Но не мысль о зажившей руке согрела его сердце: ему удалось проглотить шоколадный батончик. Вчера после того как он посмотрел на закат, он хотел было уйти лечь спать в подсобку, но остановился у кассы. В открытых картонных коробочках ожидали своего покупателя шоколадки, жвачки, драже. Пыль покрывала упаковки тонким слоем, но прошло не очень много времени (по крайней мере, так казалось), чтобы сладости испортились. Он взял шоколадку «Марс», без раздумий открыл ее и откусил кончик. Тщательно прожевал и лишь после проглотил лакомство.

Вкуса Дохляк не помнил. В тот момент он боялся, чтобы не скрутило живот и не вырвало. Но обошлось.

Еще пугали сны. В них Дохляк оказывался на детской площадке. Черное небо изрыгало молнии; ветер был колючим и сбивал с ног. Вокруг Дохляка сидели «архаровцы». Из их хоботков стекала гниль, капала на песок и оставляла темные пятна. Голос в голове говорил о том, что времени осталось совсем чуть-чуть, что скоро Дохляк станет надеждой Города. Обратная дорога есть, но захочет ли он возвращаться? Ведь это означает, что придется снова жрать кукол, а мысли в голове опять сгниют.

В этих снах «архаровцы» зашивали ему рот, перебивали ноги и бросали на съедение огромной мухоподобной твари.

Дохляк старался не задумываться о ночных кошмарах, предпочитая не придавать им значения. Пугают сны — и ладно. Это равноценная плата за воспоминания и левую руку.

* * *

Жарило солнце. Несмотря на то, что до заката оставалось мало времени, погода стояла знойная и душная. Редкая трава, пробившая себе путь через асфальт, иссохла. Вывеска на витрине магазина поблекла, с трудом можно было разобрать надпись «24 часа».

Скрипнула за спиной дверь магазина.

Дохляк радовался жаре так, как мог наслаждаться водой путешественник, затерявшийся в знойной пустыне. Его кожа приобрела коричневый оттенок, а трупные пятна, расползавшиеся в основном на груди и животе, исчезли. В тело возвращалась жизнь. А с ней и надежда на спасение. Дохляк не понимал, что творилось с ним, но надеялся, что сказка не превратится в кошмар.

Он сидел на каменных ступеньках, ведущих в магазин, и ощупывал руки. Удивительно — кожа не слезала и не воняла гнилью. Дохляк ущипнул себя за ладонь и улыбнулся, ощутив боль. Сегодня он решился на невиданную прежде наглость — взял с собой баночку с кока-колой. Если удалось слопать шоколадку, то от сладкой воды ничего не будет. Дохляк облизнул губы, поднял со ступеньки газировку и открыл ее. В ноздри ударил сладкий запах ванили. Пена полезла с таким напором, словно жаждала попасть в рот.

Дохляк отхлебнул. Как и вчера с шоколадом почувствовать вкус не удалось. Но не стоило переживать из-за этого. Возможно, уже через несколько дней…

Взгляд зацепился за перекресток, что был напротив магазина. Возле давно потухшего светофора стоял «архаровец» и пялился на Дохляка. В руках он держал граммофон.

Лицо Дохляка скривилось. Он больше не боялся тварей, мало того — он поселился в магазине, который находился в нескольких шагах от улья «архаровцев». От тварей всегда можно скрыться: граммофоны были главными маячками, предупреждавшими об опасности.

«С другой стороны, ты не знаешь сколько времени провалялся, — заметил внутренний голос. — Вдруг что-то поменялось? Ведь, наверное, не только с тобой происходят изменения?»

Словно в доказательство его мыслей «архаровец» бросил граммофон. Звук получился сочный и одновременно гулкий, словно тараном ударили по каменной стене. Труба граммофона отскочила от асфальта и покатилась к кучке мусора. «Архаровец» сделал шаг к магазину, и Дохляк готов был поклясться, что услышал, как заскрипел песок под ногами монстра.

Мушиный хоботок твари извивался как змея, предчувствуя скорый пир.

Дохляк бросил банку в «архаровца», но большую часть кока-колы он выпил, и газировка шмякнулась за спину монстра. Он рванул к твари. Хватит прятаться! Хватит бояться собственной тени! У каждого есть слабые стороны. Не бывает неуязвимых.