Джесси Байок - Исландия эпохи викингов

• Название: Исландия эпохи викингов
• Автор: Джесси Байок
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 78-5-271-41157-1

Джесси Л. Байок — специалист по древнеисландскому языку и средневековой Скандинавии, профессор отделения скандинавистики и Котсеновского института археологии при Университете штата Калифорния в Лос-Анджелесе. Джесси Л. Байок руководит археологической экспедицией «Мшистая гора» в Исландии. Его перу принадлежат многочисленные работы по средневековой Исландии и сагам, включая книги «Исландия в средние века: общество, саги и власть» и «Распря в исландской саге», а также переводы на английский язык «Саги о Вельсунгах», «Саги о Хрольве Краки» и «Младшей Эдды». Байок учился в Исландии (где в молодости жил на хуторах в северных фьордах и пас овец), Швеции, Франции и Америке и получил докторскую степень в Гарвардском университете; его научным руководителем был знаменитый филолог Альберт Бейтс Лорд. «Исландия эпохи викингов» — главный труд Байока, открывающий панорамную картину средневекового исландского общества с его уникальной структурой и сложной системой законов. Богатый иллюстративный материал дают примеры из исландских саг, которые при должном анализе оказываются истинным сокровищем для исследователя. В настоящее издание включены «Сага о людях из Оружейникова фьорда» и «Сага о Гудмунде Достойном», ранее не переводившиеся на русский язык.

---

Первопоселенцы изначально были хорошо подготовлены к жизни на изолированных хуторах, окруженных лугами, где растет трава на зимний корм скоту; подобная схема расселения преобладала вплоть до первых десятилетий XX века. Исландцы эпохи викингов и последующих веков — пастушеский народ, живущий на постоянных хуторах, удаленных друг от друга на значительные расстояния. Комплекс прав свободных землевладельцев был призван обеспечивать хозяину-бонду (дисл. húsbóndi, букв, «живущий в доме», ср. англ. husband) возможность кормить своих домочадцев. Иначе говоря, владельцу хутора полагалось иметь в собственности обширные площади для выпаса скота и для выращивания травы на сено, которого нужно было запасти достаточно, чтобы прокормить стадо в некое минимальное число голов в течение зимы. Поэтому с самого начала исландцы весьма четко сформулировали понятия о частной собственности и праве, однако, в отличие от других обществ, не озаботились созданием государственных структур, призванных защищать права собственников и приводить в исполнение судебные решения.

КАРТА 5. Земля Лысого Грима в Городищенском фьорде

В конце IX века Лысый Грим, сын норвежского викинга Квельдульва и отец знаменитого исландского воина и скальда Эгиля, поселился на хуторе Городище, что на Трясине, на западе Исландии. Вокруг главного хутора он построил также хутора поменьше, расположив их поближе к доступным природным ресурсам. Потомки Грима и Эгиля, известные как Люди с Трясины (дисл. Mýramenn), и после смерти основателей рода остались важными людьми в округе. Изначально Лысый Грим объявил своей собственностью весьма обширные территории, но вскоре был вынужден раздать земли другим людям, и через пару поколений на исконных землях Грима уже жили несколько семей, отношения с которыми у потомков Грима часто были далеко не дружеские.

Исландия лишь в незначительной мере участвовала в процветавшей в эпоху викингов международной торговле, и поэтому для выживания на острове требовались другие стратегии — успешное скотоводство плюс охота и собирательство. Исландцы охотились на тюленей и птиц, ловили рыбу, собирали птичьи яйца и сражались за выброшенных на берег китов. В иных сагах имеются тому красочные иллюстрации, несмотря на то что сагу как таковую, как правило, интересует что-то другое. Возьмем, к примеру, «Сагу об Эгиле» — в ней много рассказывается об исландской экономике и стратегиях выживания. Сага повествует о том, как первопоселенец по имени Грим Лысый сын Квельдульва снабжал припасами свой хутор Городище (дисл. Borg), расположенный чуть выше прибрежных болот в Городищенском фьорде (дисл. Borgarfjǫrðr). Наличный текст саги датируется несколькими веками позднее заселения, его составитель неплохо знал упомянутые места и видел, какие изменения произошли в регионе со времен Грима; описывая его богатство, он перечисляет именно природные ресурсы, которые Грим умел использовать.[54] Вот как сказано в гл. 29 саги:

Лысый Грим был человек очень предприимчивый. При нем всегда было много людей. Он посылал их добывать все припасы, какие можно добыть, если потрудиться, потому что вначале у них не хватало скота, чтобы прокормить такое множество народу, какое жило на хуторе, а тот скот, что у Грима был, пасся всю зиму на подножном корму в лесах.

Лысый Грим был мастак строить корабли, да и то — на побережье у Трясины хватало плавника. Он поставил двор на Лебедином мысу, и завел здесь еще одно хозяйство, и посылал оттуда людей ловить рыбу, охотиться на тюленей и собирать птичьи яйца, а в те времена всего этого было вдоволь, а еще собирать плавник. Часто появлялись в заливе и киты, и их можно было бить сколько угодно. Непуганые животные тогда спокойно подпускали к себе людей.

Третий двор Лысого Грима стоял у моря в западной части Трясины. Это было лучшее место для сбора плавника. Там Лысый Грим стал высевать злаки и назвал этот двор Пашни. Недалеко от берега там были острова, возле которых водились киты. Их назвали Китовые острова.

Люди Лысого Грима жили также в горах, около рек, где ловились лососи. Он поселил Одда Бобыля возле Расселинной реки, чтобы тот ловил лососей. Одд жил у холма под названием Холм Бобыля. По нему назван также Мыс Бобыля. У Северной реки Лысый Грим посадил человека, которого звали Сигмунд, место, где тот жил, прозвали Дворы Сигмунда, а теперь называют Курганы. По нему назван еще Сигмундов мыс. Позже он переехал на Отрадный мыс, там лучше ловились лососи.

А когда у Лысого Грима стало много скота, он принялся посылать его на лето в горы. Лысый Грим говорил, что коровы, которые пасутся летом на горных пастбищах, делаются лучше и жирнее, а овец иногда и зимой оставлял в горных долинах, когда не пригонял их вниз. Позже Лысый Грим построил двор и в горах и тоже вел там хозяйство. Он велел пасти там своих овец. Этим занимался Грис, и по нему то место назвали Междуречье Гриса. Так Лысый Грим добывал себе богатство везде, где только мог.

Рассказ о действиях Лысого Грима хорошо согласуется с тем, что известно о древнеисландском обществе. Важные первопоселенцы ставили главный хутор, а затем — небольшие хуторки неподалеку в округе, с тем чтобы те снабжали главный. Дальше читатель узнает, как попытка первопоселенцев установить таким образом монопольный контроль над обширными территориями вскоре потерпела крах, а небольшие зависимые хуторки постепенно стали самостоятельными.

Поселенцы добывали доступные в природе ресурсы самыми простыми способами, изредка специализируясь на том или ином виде добычи и иногда прибегая к разделению труда. Во всех регионах острова был доступен более или менее одинаковый набор ресурсов, поэтому хутора в разных частях Исландии мало отличались друг от друга. Почти в каждом хозяйничала одна нуклеарная семья, и поскольку ни городов, ни даже мелких деревень в Исландии эпохи викингов не возникло, общество оставалось целиком хуторским. Хутора по всей Исландии были, как правило, совершенно независимы и сами могли себя прокормить (что, впрочем, не означало политической самодостаточности). Рыбу ловили у берегов с маленьких лодок, чаще всего двухместных. Лучшая ловля была поздней зимой и ранней весной в местах размножения трески — чуть вдали от юго-западных и западных берегов острова, но и по всей береговой линии Исландии хороших рыбных мест имелось достаточно. Поскольку, с одной стороны, железо было доступно повсеместно в виде низкокачественной «болотной руды», а уголь для его выплавки, с другой стороны, был повсеместно же крайне труднодоступен (на острове не хватало дерева), то не возникло и регионов, которые бы специализировались на обработке металла.

Заселение Исландии финансировалось прежде всего богатством, награбленным викингами в Европе и приобретенным ими же путем торговли. Грабежи и набеги начались в конце восьмого века[55], и с этого момента в Скандинавию потекли реки добра, что, в свою очередь, стимулировало кораблестроение и торговлю. Все эти факторы в совокупности и обеспечили накопление богатства, опыта и технологий, необходимых для колонизации такого большого и далекого острова, как Исландия. Спустя какое-то время после заселения потомки колонистов не могли не заметить, что капитал их, как бы велик он ни был изначально, значительно уменьшился. Они оказались на краю света, в стране с хрупкой субарктической экологией. Они выяснили, что полномасштабное сельское хозяйство вести здесь весьма затруднительно, а производимые продукты — не из тех, какие можно задорого продать в других странах.

Поселенцы не изобрели почти никаких новых технологий, которые позволили бы увеличить производительность прибрежных и долинных хозяйств. С точки зрения археологии этот факт очень важен, поскольку тесно связывает прошлое с настоящим — с десятого по самый конец девятнадцатого века хуторская жизнь в Исландии претерпела лишь минимальные изменения. Преемственность доминирует скорее в материальной культуре, чем в социальных отношениях, и тем не менее она доминирует — а стабильность хуторов лишь поддерживает ее. Многие хутора XX века стоят на тех же местах, где стояли в начале эпохи викингов тысячу лет назад; все это время люди жили на них непрерывно.[56] На очень многих хуторах, упомянутых в сагах, люди живут до сих пор, и многие сохраняют до сих пор свои саговые названия.[57]

Сходство, однако, порой обманчиво. Тот, кто рассматривает десятый век сквозь призму хорошо документированных XVIII и XIX веков, может и не заметить подвоха. Нельзя забывать, что эрозия почвы, спровоцированная выпасом скота, к XIX веку существенно снизила объем биомассы острова. Если же добавить сюда еще и влияние климата, который с XIII века делался все холоднее, то станет ясно, что люди в XVIII веке жили все же несколько иначе, чем их предки в первые века после заселения. Да что там XVIII век! Уже к концу эпохи народовластия мы наблюдаем значительные изменения в стратегиях выживания, социальном устройстве и условиях жизни.