Андрей Белов - Неполная перезагрузка

• Название: Неполная перезагрузка
• Автор: Андрей Белов
• Жанр: Киберпанк

Александр — изобретатель-одиночка с уникальными способностями делает самое желанное изобретение всех времен и народов, и решает использовать его только для себя. Но имеет ли он право так поступить? Несет ли он обязательства перед обществом? Вправе ли общество отобрать у него его изобретение? Правильно ли поступает общество, предоставляя право решать судьбу изобретателей-одиночек и их изобретений представителям официальной науки? Вторая молодость — благо или проклятие? Имеет ли право Александр ломать судьбы самых обычных людей, встретившихся ему на его жизненном пути? Все эти трудные вопросы встают перед Александром постепенно на протяжении всей его очень долгой жизни. Меняется и сам Александр, меняется его личная жизнь, включая самые интимные ее стороны.

---

В комнате больше подходившей для зала человек на двести, чем для кабинета эти двое вполне могли бы потеряться, если бы не сидели возле массивной настольной лампы — единственного действующего светильника в кабинете. Свет от настольной лампы был способен осветить лишь малую часть кабинета и обозначал место расположения собеседников.

— Николай Васильевич, я пригласил вас, чтобы дать вам одно не совсем обычное задание. Не совсем по профилю вашего ведомства, — скрипучим голосом проговорил старик, хозяин кабинета.

— Владимир Иванович, наша служба всегда готова к выполнению любых поручений, — почтительно выразил готовность к выполнению задания Николай Васильевич, какое бы оно ни было.

"Да этому прикажи Луну с неба достать, так будет прыгать до самой последней возможности. На него можно положиться", — подумал Владимир Иванович и сказал:

— Да, знаю я, что кроме, как на вас и положиться то не на кого. Мое поручение может показаться вам не только непрофильным, но и пустяковым, не важным. Однако, не сомневайтесь, для меня лично это очень важно.

— Не беспокойтесь, выполним все в самом лучшем виде.

— Дело в том, что мой помощник просматривал тут очередной отчет пенсионного фонда и в графике распределения выплаты пенсий по возрастам пенсионеров заметил одну странность. Оказывается, у нас есть пенсионер, получающий пенсию в возрасте двух сот семидесяти пяти лет. Тупые, но дотошные помощники, оказывается, бывают очень полезны. Другой бы решил бы, что это компьютерный сбой и докладывать бы никуда даже и не подумал.

— А разве это не компьютерный сбой? Очень, даже похоже.

— Во-во, наш Абрамович, руководитель пенсионного фонда, придурок, так и сказал. А вот мой помощник запросил сведения об этих подозрительных выплатах и компьютер выдал, что эти деньги в виде пенсии по старости получает некий Игнатов Александр Михайлович, и пенсия ему была назначена более двухсот лет тому назад.

— Извините, Владимир Иванович, но это все звучит, как полный бред. Такого просто быть не может.

— Может, не может, не знаю. Поэтому я и хочу, чтобы вы взяли, лежащую перед вами бумажку со всеми данными на этого Игнатова, и через день доложили мне действительно или нет, существует такой долгожитель, в каком он состоянии, и если существует, то не мошенник ли он.

— Всего сутки? — поморщился Николай Васильевич.

— Ладно, хорошо даю три дня. Мне ведь нужна надежная, достоверная информация и ждать я уже тоже не могу, — окинул завистливым взглядом молодо выглядящего Николая Васильевича Владимир Иванович. — Да, и если это тебе поможет, можешь снять хоть всех своих сотрудников с других работ.

Ровно через три дня Николай Васильевич докладывал Владимиру Ивановичу о результатах проведенного расследования.

— Вот, Владимир Иванович, как сейчас выглядит, интересующий вас, объект, — начал Николай Васильевич, разложив перед Владимиром Ивановичем фотографии. — Есть еще видео. Если будет нужно, то посмотрим через мой компьютер.

— Да, я этому сверх долгожителю больше двадцати пяти лет ни за что бы не дал. А, что такое отвратительное качество? Фотографировать, что ли разучились? — после долгого разглядывания фотографий сказал Владимир Иванович.

— Извините, Владимир Иванович, проблема у нас с этим объектом образовалась. Мы сначала не поняли, а когда поняли, то отведенное вами время уже заканчивалось. В общем, обойти проблему не успели. Дело в том, что объект ни разу не покинул пределы своей квартиры. Фотографировать пришлось через окно, которое он не мыл лет сто, наверное. А в таких условиях, какое уж там качество? Ни один специалист не вытянет.

— Так он, что из квартиры совсем не выходит?

— Ну, почему? Выходит. Один раз в десять дней, за продуктами. По закону подлости последний раз выходил как раз накануне установления за ним наблюдения.

— А почему он на всех фотографиях, в чем мать родила?

— А зачем ему одеваться, если он сутками лежит в кровати и смотрит в одну точку.

— Неужели вот так вот сутками лежит? — удивился Владимир Иванович.

— Да, так и лежит, если, конечно, не считать его походов в туалет да на кухню, чтобы пожрать.

— Ну, а вот на этом фото, неужели онанизмом занимается? — протянул фотографию Николаю Васильевичу Владимир Иванович.

— Да, вы не ошиблись, это его основное занятие после рассматривания стены напротив кровати. Его сексуальным возможностям можно только позавидовать. Для старика это просто невозможно.

— Что же он себе бабу найти не может? При такой внешности у него никаких проблем с этим делом быть не должно.

— По имеющимся у нас сведениям он ее и не ищет. Возможно, в далеком прошлом у него что-то и было, но сейчас нам не удалось обнаружить ни одного свидетеля подтверждающего его контакты с женщинами. А организм ведь молодой сильный, сексуальная энергия требует выхода. Вот он и сцеживается, так сказать, самостоятельно.

— А может ему жить не на что? Может он с трудом концы с концами сводит? И ему просто не до женщин? Работать ведь он не работает, а на пенсию не разгуляешься.

— Нет, он очень состоятельный человек. Нами обнаружено несколько его высокодоходных счетов с весьма внушительными суммами и они медленно, но верно продолжают расти. Происхождение этих денег нам выяснить не удалось, но счета были открыты без малого двести лет тому назад и около ста лет он ими не пользуется.

— Значит, имеет возможность жить хорошо, развлекаться, но не имеет желания, не хочет, — медленно в задумчивости проговорил Владимир Иванович.

— Очень неприятный тип. Ох, совсем мне он не нравится, — тяжело вздохнул Николай Васильевич.

— Это почему же?

— Да, мутный он какой-то. Ну, посудите сами: родственников, включая дальних нет, даже друзей или хотя бы просто хороших знакомых нет, от жизни ничего не требует, ничего ему не надо. Вообще, впечатление такое, что человек ждет смерти, а жизнь доставляет ему только мучения. Такого, если что, и ухватить будет не за что. А вдруг, все, кто воспользуются его услугами, в таких же уродов превращаться будут? Может нам взять, от греха подальше, да и забыть вообще о существовании этого Игнатова?

— Уже не получиться, — с раздражением остановил рассуждения Николая Васильевича Владимир Иванович.

— Что же нам может помещать, это сделать?

— Интересовались уже, тем, что нам удалось нарыть на этого Игнатова. Между прочим, интересовался ни кто, ни будь, а сам Фальковский Михаил Абрамович, а еще Бреннер, Московский, Бердичевский, Ройзман и так далее по списку, в общем, практически все, кто финансировал мою избирательную кампанию. Не от тебя ли к ним информация ушла? — с укором в голосе спросил Владимир Иванович.

— Никак нет, Владимир Иванович. Обижаете, из моего ведомства так просто никогда еще ничего не уходило. Я думаю, это Абрамович разболтал.

— Ну, конечно же, это придурок Абрамович. А я, старый дурак, даже не приказал ему язык за зубами держать. Хотя он все равно разболтал бы, — обреченно сказал Владимир Иванович. — Все эти господа уже весьма в преклонном возрасте и имеют в собственности практически всю страну, а деньги с собой в гроб не унесёшь. Им позарез омолодиться нужно и прямо сейчас. Так или иначе, но вынудят заниматься этим Игнатовым. Хорошо еще, что информация заграницу не ушла. Представляешь, какой бы был скандал? Столько лет проблема вечной молодости решена, а мы и сами не пользуемся, и молчим, и ничего не знаем. Да и сам я, по правде готов на любой риск пойти, лишь бы снова молодым стать и уж тем более умирать совсем не хочется.

— Понимаю. Конечно, как говориться, кто платит, тот и музыку заказывает, — вздохнул Николай Васильевич.

— Можешь не вздыхать, все равно теперь этим делом будешь заниматься до конца. Ты мне еще главного не сказал. Может этот Игнатов все же мошенник? Воспользовался чужими документами?

— Это вопрос не простой. По документам выходит, что Игнатову Александру Михайловичу действительно двести семьдесят пять лет, но вы же знаете, что все документы у нас существуют только в электронном виде и внести изменения в записи не только теоретически, но и практически можно. Было бы желание и определенные навыки, так можно подделать и даты внесения изменений. Поэтому с уверенностью могу утверждать, что этому гражданину точно немногим более ста лет, а вот все остальное может рассматриваться лишь, как возможное.

— И как же вы сто лет смогли доказать?

— Очень просто, нашли мы двадцать семь человек соседей этого странного гражданина в возрасте от семидесяти пяти до девяносто одного года. Так вот, все эти старички и старушки в один голос заявляют, что помнят Игнатова чуть ли не с младенческого возраста и выглядел он тогда, давно, точно так же, как и сейчас на двадцать пять лет. Теперь к девяносто одному году прибавляем двадцать пять и получаем сто шестнадцать лет.