Гертруда Кирхейзен - Женщины вокруг Наполеона

• Название: Женщины вокруг Наполеона
• Автор: Гертруда Кирхейзен
• Жанр: Биографии и Мемуары

В многочисленных произведениях, летописях и мемуарах Наполеон Бонапарт представлен как выдающийся дипломат, политик и полководец. Мы предлагаем познакомиться с Наполеоном как с человеком недюжинного ума и сильной воли, жившим в вихре интриг и головокружительных страстей. Находясь у власти, Наполеон постарался окружить себя не только толпой друзей и приверженцев, но и плотной завесой таинственности. На страницах этой книги автор приподнимает для вас эту завесу. Вы узнаете о поражениях и победах Наполеона, но не на полях Ватерлоо и Аустерлица, а на линии фронта, проходящей через будуары европейских красавиц, где он, как и во всех разыгранных им сражениях, неизменно оставался самим собой – Великим Императором Франции.

Текст печатается по книге, выпущенной в 1892 году в Москве издательством «Заря».

Перевод: Л. Коган

---

Тюро был довольно незначительный человек, но у него была прелестная жена. В конце сентября она приехала вместе с мужем в Ниццу, место главной квартиры итальянской армии. Там она увидала генерала Бонапарта в первый раз. Она была дочерью версальского хирурга Готье и только два месяца как стала женой народного представителя. В грации и кокетливости она не уступала любой парижанке. Ей было двадцать четыре года, и она была подвижна и жизнерадостна, как стрекоза. Скорее маленького, чем высокого роста, скорее темноволосая, чем белокурая, с матовым, как из слоновой кости, цветом лица, с темными блестящими глазами и румяными губами, словно созданными для поцелуев, – такой нам представляется Луиза Тюро. Наполеон сам говорил, что она была «необыкновенно хорошенькая» (extrëzmement jolie).

Но красота и жизнерадостность были, по-видимому, ее единственными преимуществами; ум и добродетель не находились среди ее качеств. Супружеская верность для этой легкомысленной женщины, едва вступившей в брак, не была чем-то обязательным. Худой, по внешности мало привлекательный генерал Бонапарт, о котором одна остроумная женщина сказала, что «не будь он так худ и болезнен на вид, можно было бы обратить внимание на тонкие черты его лица», однако понравился хорошенькой мадам Тюро. Она и ее муж отличали его при каждой возможности, от чего Наполеон далеко не оставался в накладе, так как народный представитель был в эти времена очень влиятельной особой. Позднее император вспоминал об этом покровительстве и рассказывал своим приближенным, которые делили с ним изгнание на пустынном острове:

«Я был тогда еще очень молод [1] и был очень горд и счастлив своим маленьким успехом. Поэтому я старался всеми возможными для меня знаками внимания показать свою признательность. И вы сейчас увидите, куда ведет злоупотребление властью и от чего часто зависит судьба людей. Потому что я тоже не лучше других. Когда я однажды гулял с мадам Тюро вблизи Colle di Tenda [2] , среди наших позиций, мне вдруг пришло в голову немножко поиграть в войну, чтобы позабавить ее. Я скомандовал атаку форпостов. Хотя мы и были победителями, но о результате, конечно, не могло быть и речи. Эта атака была чистейшей фантазией, и, однако, несколько людей осталось на месте. Каждый раз, как я об этом думаю, я делаю себе за это тягчайшие упреки».

Таким образом, Наполеон, великий полководец, ради пары прекрасных глаз пожертвовал своими людьми! Он, который в своих позднейших войнах с такой заботливостью охранял своих «детей», своих солдат! Потому что мадам Тюро была красива, кокетлива, мила и увлекательна, против ее улыбки не смог устоять даже сам генерал Бонапарт! Но не была ли ведь это для него первая нежная женская улыбка после целых лет воздержания, улыбка легкомысленной соблазнительницы, которой захотелось покорить именно его, такого сдержанного, такого недоступного! Его глубоко запавшие глаза выдавали ей скрытую, сдержанную страстность. Его белые зубы привлекательно сверкали на темном лице воина. Его худые, жилистые руки несомненно умели сжимать женщину в минуту страстного забвения в своих сильных объятиях. Луиза Тюро жаждала поцелуев тонких губ Бонапарта, и он вовсе не был так недоступен, как казался с виду. Он был мужчина, как и всякий другой, который пользуется случаем, если таковой ему представляется.

Но правда ли, что он пожертвовал для нее несколькими беднягами? И если правда, то было ли это из одного пустого, тщеславного желания понравиться прекрасной даме? Кто знаком с характером Наполеона, у того обязательно возникают сомнения, не спутал ли он происшествия, вспоминая после стольких лет об этой, нарочно устроенной атаке форпостов. Сама госпожа Тюро отрицала впоследствии, что эта демонстрация была устроена ради нее. Не она была причиной отданного приказания, но генерал Бонапарт просто уведомил ее, что она, если желает, может быть свидетельницей происходящей стычки форпостов.

Но так или иначе, если даже красота Луизы Тюро и производила на Наполеона неотразимое впечатление, все же те чувства, которые он к ней испытывал, имеют мало общего с любовью. Эти чувства были скорее похожи на соломенный костер в бурную и ветреную погоду в открытом поле. Подобные пожары не причиняют серьезного вреда и не горят длительным пламенем, подобно огню на священном очаге любви. Они потухают так же скоро, как и загораются. Ветер относит дальше несколько искр, они мгновенно воспламеняют новую копну соломы, и так же быстро прогорает новый фейерверк.

Но все же этот флирт не был совсем обыкновенным. В основе его лежало определенное намерение. Как ни мало связано у нас с именем Наполеона представление о том, что он пытался сделать карьеру при помощи женщин, тем не менее на этот раз очевидность говорит против него. Весьма вероятно, что он интересовался больше покровительством хорошенькой супруги народного представителя, чем ею самой. Впрочем, этот случай является не единичным в жизни Наполеона. Известно, что госпожа Карто, супруга генерала и начальника Наполеона под Тулоном, брала часто под свою защиту молодого офицера, который не всегда проявлял уступчивость, желательную ее мужу. Тем доверием, которое Наполеон внушил народному представителю Рикорду, он, по-видимому, тоже был обязан любезному вмешательству мадам Рикорд. И, как говорят, поступок его бывшего друга Саличети, который после 9 Термидора выдал его как приверженца Робеспьера, объясняется тоже чувством мести обманутого мужа. Конечно, это «говорят» ничем не доказано, но отнюдь не кажется невероятным, если вспомнить, что в это время Бонапарт не пренебрегал ничем, что могло повлиять на его будущность.

В конце 1795 года он вновь встретился с Луизой Тюро в Париже. В Ницце они расстались в ссоре друг с другом, но здесь между любовниками возобновились прежние отношения. Около девяти месяцев спустя, в августе 1796 года, Луиза произвела на свет своего первого ребенка, девочку. Можно было бы предположить, что отцом этого ребенка был Бонапарт, но, принимая во внимание непостоянство мадам Тюро, которая меняла любовников как перчатки, утверждать нечто подобное было бы по меньшей мере смело.

После своей женитьбы на Жозефине Наполеон больше не встречался с Луизой Тюро. Хотя г-жа Бонапарт в своих ревнивых подозрениях и имела в виду именно ее, когда ее муж в Италии одерживал победу за победой, но эти подозрения были неосновательны. Правда, Луиза Тюро когда-то владела его чувственностью, но никогда не отдавал он ей своего сердца. Оно принадлежало только ей, обожаемой, несравненной Жозефине, которая тем временем изменяла ему в Париже с мосье Шарлем.

«Я в отчаянии, мой дорогой друг, – пишет Наполеон в ответ на те упреки, которые она ему делает, – что ты можешь предположить, будто мое сердце в состоянии открыться для другой, кроме тебя. Оно принадлежит только тебе, потому что ты его завоевала, и оно будет принадлежать тебе вечно. Я не понимаю, зачем ты упоминаешь о мадам Т(юро). Меня она интересует столько же, сколько прошлогодний снег».

И все-таки Наполеон не забыл Луизу Тюро. Правда, овдовев в 1797 году, – ее муж будто бы умер от горя из-за ее легкомысленного поведения, – она жила долгое время в нужде, не получая от первого консула и позднее императора никакой поддержки. Ее письма и прошения не попадали ему в руки; приписывают Бертье умышленное недопущение ее к императору. Но, наконец, – должно быть, в 1810 или 1811 году, – случай помог ей. Император поехал на охоту в Версаль. Он вспомнил, что здесь живет женщина, которая когда-то любила его под знойным небом Ривьеры. Он тотчас же приказал навести о ней справки, и на следующий день Бертье привел к нему Луизу Тюро. Но какая поразительная перемена! Куда девались живые, смеющиеся глаза, пухлые губы, юные, гибкие формы тела прежней мадам Тюро? Неужели это была та женщина, которая когда-то очаровала его своей красотой? Разгульная жизнь, заботы и нужда состарили ее раньше времени.

Когда она вошла в кабинет своего прежнего любовника, постаревшая, морщинистая, «едва узнаваемая», император обратился к ней со словами:

– Почему вы не воспользовались нашими общими знакомыми из итальянской армии, чтобы получить доступ ко мне? Многие из них сделались значительными личностями и состоят в постоянных сношениях со мной.

– К сожалению, ваше величество, – был горький ответ, – нам пришлось раззнакомиться, когда они достигли видного положения, а я впала в нужду.

И взгляд ее усталых глаз скользнул украдкой в сторону Нейшательского принца.

Наполеон сжалился над Луизой. Ему припомнилась ее красота, ее нежность, которые она так щедро расточала когда-то в Ницце, и он уважил все ее просьбы. Она высказала желание иметь ренту в 6000 франков.

Но генерал Бонапарт расстался с Луизой Тюро, как раньше лейтенант Бонапарт расстался с Каролиной дю-Коломбье и Манеской Пилле. Такова уж была его натура: хотя он и не был нечувствителен к женской прелести, однако никогда не поддавался вполне искусству очаровательниц. Кроме того, он был беден, а женщины стоили денег. Его корсиканское сердце тосковало по домашнему очагу, по семье. Величайшим идеалом являлась для него женщина как жена и мать. Бесплодная женщина не имела никакой цены в его глазах. Только та казалась ему достойной всяческого преклонения, которая родила возможно большее количество детей.