Гертруда Кирхейзен - Женщины вокруг Наполеона

• Название: Женщины вокруг Наполеона
• Автор: Гертруда Кирхейзен
• Жанр: Биографии и Мемуары

В многочисленных произведениях, летописях и мемуарах Наполеон Бонапарт представлен как выдающийся дипломат, политик и полководец. Мы предлагаем познакомиться с Наполеоном как с человеком недюжинного ума и сильной воли, жившим в вихре интриг и головокружительных страстей. Находясь у власти, Наполеон постарался окружить себя не только толпой друзей и приверженцев, но и плотной завесой таинственности. На страницах этой книги автор приподнимает для вас эту завесу. Вы узнаете о поражениях и победах Наполеона, но не на полях Ватерлоо и Аустерлица, а на линии фронта, проходящей через будуары европейских красавиц, где он, как и во всех разыгранных им сражениях, неизменно оставался самим собой – Великим Императором Франции.

Текст печатается по книге, выпущенной в 1892 году в Москве издательством «Заря».

Перевод: Л. Коган

---

Счастье Наполеона было бы совершенно полным, если бы комнатная собачка Жозефины, «противный Фортюне», не занимала своего места на шелковом одеяле в постели своей госпожи. «Полюбуйтесь, пожалуйста, на этого господина, – сказал однажды Наполеон писателю Арно, указывая на Фортюне, – он занимал постель мадам, когда я на ней женился. И мне объявили коротко и ясно, что либо я должен спать в другом месте, либо помириться с ним. Это было не очень-то приятно. Приходилось или покориться, или отступить. И любимчик был менее уступчив, чем я». И действительно, Фортюне даже укусил за ногу молодого новобрачного. И все-таки Наполеон охотно переносил эту маленькую неприятность, потому что так хотела Жозефина. Впоследствии он даже примирился с собачонкой, что видно из его письма от 17 июля 1796 года, посланного из Мармироло, в котором он писал Жозефине: «Миллионы поцелуев тебе, а также и Фортюне, хоть он и гадкий».

Только немногие часы были предоставлены Наполеону судьбой для любовного наслаждения. После двух дней его совместной жизни с Жозефиной раздался призывный звук походной трубы. Убитый горем, прощается он с ней, со своей боготворимой женой. Но он расстается с ней с уверенностью в сердце, что он совершит великое, что он вырвет у нее крик восхищения. Быть любимым Жозефиной, быть предметом ее восхищения кажется ему величайшим счастьем, высшей славой. Он уезжает. Сладкие воспоминания сопровождают его. Мысленно он видит Жозефину в зеркальной комнате на улице Шантерен, видит ее нежные плечи, ее стройное тело, ее милую головку и «покрывает все эти прелести тысячами поцелуев».

Прежде всего он направил свой путь в Марсель, к своей матери, о которой он постоянно говорил с величайшей нежностью. Только теперь сообщил он ей о своей женитьбе на виконтессе де-Богарне. Летиция не одобрила этого брака: невестка казалась ей слишком стара для ее сына. Ей куда было бы приятнее, если бы он женился на молоденькой Дезире. И ее, свою прежнюю невесту, он тоже посетил в Марселе, чтобы лично испросить у нее прощения за тот удар, который он нанес ей своей женитьбой. Затем он отправился в Ниццу, где находился генеральный штаб итальянской армии. И 26 марта 1796 года молодой генерал двинулся навстречу славе, которая ожидала в Италии его и его солдат.

II

Но что значит для Наполеона вся слава без Жозефины? В своей любовной тоске, среди свиста пуль вокруг головы пишет он ей пламеннейшие письма. Страстная тоска по ней охватывает его. Вдали от нее его любовь к ней доходит до своего апогея. Как только у него есть свободная минута, пока ему меняют лошадей в Шансеро, он тотчас же пользуется ею, чтобы написать письмо своей возлюбленной. Он беспокоится, не терпит ли уже теперь Жозефина недостатка в деньгах: «Я писал тебе из Шатильона и послал доверенность для того, чтобы ты могла получить причитающиеся мне деньги. Каждый момент удаляет меня от тебя, обожаемая подруга, и с каждой минутой я чувствую в себе все меньше сил переносить разлуку. Тобою одной полны все мои мысли. Моя фантазия беспрестанно силится представить себе что ты делаешь в ту или в эту минуту… Напиши мне поскорее длинное письмо, мой милый друг, я же шлю тебе тысячи поцелуев и уверений в самой нежной и искренней любви».

И из Порт-Мориса, где он останавливается 3 апреля, он пишет: «Я получил все твои письма, но ни одно не произвело на меня такого впечатления, как последнее… Какие чувства ты пробуждаешь во мне! Они все – огонь, они сжигают мое бедное сердце. Моя Жозефина, моя единственная, вдали от тебя для меня нет радости. Вдали от тебя весь мир только пустыня, среди которой я стою одинокий, и некому излить мне всю нежность моего сердца. Ты взяла у меня больше, чем мое сердце. Ты единственный помысел всей моей жизни… И как это ты сумела привязать к себе все мои чувства, заставить меня слить с тобой все мое существование? Жить для Жозефины – вот единственная цель моей жизни. Я стремлюсь к тебе всеми силами души, я умираю от тоски по тебе. Безумец, я не замечаю, что я все больше и больше удаляюсь от тебя! Сколько времени пройдет, прежде чем ты прочтешь эти написанные мною строки, слабые выражения всех чувств моего сердца, где ты царишь безраздельно? О, обожаемая подруга, я не знаю, какая судьба ожидает меня, но если она будет продолжать держать меня вдали от тебя, я этого не вынесу, мое мужество не идет так далеко! Было время, когда я мог хвалиться своим мужеством… Но теперь мысль, что моя Жозефина, может быть, больна, а особенно ужасная, мучительная мысль, что она, может быть, не любит меня, как прежде, угнетает мою душу, наполняет печалью мое сердце и отнимает у меня даже мужество отчаяния. Я часто говорил себе, что люди не имеют власти над тем, кто умеет умирать без боязни. Но теперь умереть нелюбимым тобой, умереть без уверенности в тебе – о, это адская мука!.. Тот день, о, моя единственная подруга, предназначенная мне судьбой в спутницы моей тяжелой жизненной дороги, тот день, когда я буду знать, что твое сердце не принадлежит мне больше, будет последним днем моей жизни…».

И все время, пока Наполеон спешил от победы к победе, пока он стремительно завоевывал мир, пока он совершал свое триумфальное шествие через итальянские города как освободитель Италии, его страстное корсиканское сердце, полюбившее впервые истинной любовью, невыразимо страдало в разлуке с возлюбленной. Ее образ не покидал его ни днем, ни ночью. Ни шум битвы, ни ликование победы не могли изгнать этого образа из его мыслей. Неразлучный с Жозефиной в своем сердце, воодушевлял он своих солдат на новые победы; для Жозефины выигрывал он сражения, для Жозефины завоевывал он города и страны – все только для нее. Любовь к ней и любовь к бессмертной славе были его неразлучными и постоянными путеводителями.

Но его Жозефина, эта слабая и обожающая жизнь Жозефина, была в Париже, в огромном обольстительном Париже; она осталась там одна. Письма, которые говорят ей языком такой всепоглощающей страсти, непонятны для нее. Она чувствует далеко не так, как Наполеон. Та страстная тоска, которая снедает его, не находит отклика в ее сердце. Она или ничего не пишет, или же ее письма холодны и официальны. Время от времени в ее письмах проскальзывает даже церемонное «вы» вместо сердечного «ты». Наполеон же, наоборот, день и ночь думает о ней; он почти даже готов проклинать славу и почести, которые держат его вдали от возлюбленной. «Не проходило ни одного дня, – пишет он ей однажды, – когда бы я не любил тебя, ни одной ночи, когда я не держал бы тебя в объятиях. Что бы я ни делал, я проклинаю славу и честолюбие, которые отрывают меня от души всей моей жизни. Погруженный в дела, во главе моих войск, на поле битвы – всюду, всюду я ношу в сердце мою обожаемую Жозефину. Она одна владеет всеми моими мыслями и чувствами! А ты, в твоих письмах от 23 и 26 Вантоза, пишешь мне «вы». Ты называешь меня на «вы»! О, злая, как ты могла написать подобные письма! Холодом веет от них. А между 23 и 26 прошло четыре дня. Что же ты делала эти дни, что не могла написать своему мужу?»

Четыре дня – это была целая вечность для Наполеона, для него, который писал ей почти ежедневно. Письмо за письмом летит к ней в Париж, чтобы она приезжала к нему в Милан разделить с ним славу и счастье. Все страстнее звучит призыв Наполеона к любимой женщине. «Приезжай скорей… если ты будешь медлить, то застанешь меня больным. Тягости войны и твое отсутствие – нет, всего этого уже слишком много для меня!» Он упрашивает, он умоляет, он почти ревнует к Жюно, который вскоре будет иметь счастье видеть Жозефину в Париже, потому что он должен передать Директории двадцать два завоеванных знамени. И сердце Наполеона вновь наполняется надеждами, что, может быть, она приедет вместе с этим вестником побед. «Ты должна приехать с ним, слышишь? – пишет он 24 апреля 1796 года. – Если, на мое несчастье, он вернется один, то я буду безутешен. Он увидит тебя, мой обожаемый друг, он будет дышать с тобой одним воздухом! Может быть, ты удостоишь его единственной, бесценной милости поцеловать твою щеку! А я, я буду здесь один и далеко-далеко от тебя! Но ты ведь приедешь вместе с ним, не правда ли? Ты будешь скоро здесь со мной, у моего сердца, в моих объятиях. Достань же крылья! Лети, лети скорей! Но поезжай с удобствами; дорога длинна, плоха, утомительна… Моя возлюбленная, будь чаще в мыслях со мной!..»

Сколько заботливости, сколько тоски, сколько надежды и какая бесконечная любовь заключены в этих письмах Наполеона! Малейший знак внимания со стороны Жозефины сделал бы его счастливейшим из смертных. Но она, она не пишет, она не приезжает! Она находит смешным требование своего мужа последовать за ним на войну, хотя бы он и любил ее до безумия. Это беспредельное чувство, внушенное ею, этого человека, который любит ее больше, чем славу, она находит смешным, «drôle». Конечно, ей очень льстил весь этот почет и поклонение, которым ее окружали как супругу генерала Бонапарта, но ехать, ехать к нему – нет, этого она не могла! Эти пламенные письма, которые, по словам мадам Ремюза, написаны языком такой сильной страсти, полны таких глубоких переживаний, таких диких и вместе поэтических выражений, дышат любовью, до того не похожей на обычную, что каждая женщина гордилась бы подобными письмами, – эти письма не трогают Жозефину. Ей казалась смешной и наивной эта супружеская любовь. Она в душе посмеивалась над человеком, который проявляет такие чувства к своей законной жене.