Станислав Родионов - Тихие сны

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Тихие сны"
Описание и краткое содержание "Тихие сны" читать бесплатно онлайн.
Ленинградский писатель Станислав Родионов в своих остросюжетных повестях возвращается к давно волнующей его теме: расследованию преступлений. Причем нарушение закона автор исследует прежде всего как следствие нарушения нравственных, этических норм.
Автора интересуют глубинные корни как общественных явлений, так и поступков каждого отдельного человека.
Яркий свет люстры развеял океанскую мглу. Когда глаза привыкли, Леденцов обнаружил у своих ног ребёнка, сидевшего на горшочке. Инспектор сделал ему бодучую козу, отчего мальчишка облегчённо рассмеялся, отрешаясь от детективной стрельбы. Подняв голову, Леденцов увидел, что стоит как бы в кругу мужчин и женщин, которые смотрели на него с не меньшим интересом, чем — последнюю серию. Он тоже оглядел себя — всё опрятно, всё застёгнуто; зелёный же костюм, могущий вызвать некоторое любопытство, покоился до праздников в шкафу.
— Кто это? — тихо спросил пышноусый мужчина у старушки.
— Так я думала, твой деверь.
— Это не мой деверь.
— Парень, ты чей деверь? — старушка подступала к нему с каким-то наскоком.
— Пока ничей, — ответил Леденцов, показывая улыбкой, что если кому этот деверь нужен, то пожалуйста, вот он.
Невесомым движением крупной руки пышноусый мужчина отстранил старушку:
— Молодой человек, ваши документы?
— Граждане, вы меня в чём-то подозреваете?
— Пятую серию задарма посмотрел, — выложила свои подозрения старушка.
— Граждане, мне нужна Иветта Максимова.
— А, так не сюда попали. Её квартира рядом.
Пышноусый довёл его до двери и на прощание осуждающе качнул головой, отчего усы, став в полумраке птицей, севшей ему под нос, ответно махнули крылышками — мол, Иветта Иветтой, а кусок пятой серии посмотрел.
Леденцов вздохнул в тишине лестничной площадки. Хотелось пить. С чего бы? Что он сегодня ел: утром стакан чая на ходу, в обед ничего, а потом пирожки с капустой. Стакан жидкости в день — как в пустыне. Интересно, в каком это райотделе инспектора ведут тонкие беседы, играют на пианино и стреляют в рецидивистов, а не жрут на ходу столовские пирожки с капустой? Туда бы устроиться. И он решил, что сейчас попросит у Иветты Максимовой стакан воды, а лучше три стакана, — и уйдёт.
Леденцов нажал молочную кнопку звонка.
Видимо, его глаза уже перестроились на темноту, потому что свет из чужой передней резанул их.
— Мне Иветту Максимову, — сказал Леденцов, жмурясь.
— Я…
Она впустила его, сама оказавшись в том ярком свете. В домашних тапочках, в халате, в платке, под которым топорщилась решётка бигудей. Но инспектор разглядывал её глаза, которые молча ждали чего-то неожиданного, как зрители из покинутой им квартиры ждали выстрела на экране. И он мог поручиться, что Иветта Максимова ждала чего-то плохого, похуже экранного выстрела.
— Здравствуйте, я инспектор уголовного розыска, — сказал он, выделив слово «уголовного».
Она только кивнула — кивнула с готовностью, словно он никем и не мог быть, кроме инспектора этого самого уголовного розыска.
— Иветта Семёновна, у вас, конечно, есть джинсовый брючный костюм?…
Она кивнула.
— Вы блондинка…
Она кивнула сразу, он ещё не договорил.
— Вы любите духи «Нефертити».
Теперь она сделала шаг назад, точно решила убежать.
— Видите, мы всё знаем, — улыбнулся Леденцов и, осенённый уже не догадкой, а уверенностью, тихо спросил: — Где девочка в красном платье?
— Её здесь нет…
— Одевайтесь, — приказал он, забыв про мучившую жажду.
Из дневника следователя.
Вечер просидели с Иринкой в парке на берегу почти игрушечного прудика с чистой, уже осенней водой. Над нами были тоже игрушечные купола ив, свисавшие до самой земли, отчего издали походили на стога сена, поставленные впритык друг к другу.
Иринка не умолкала.
— Пап, в парке народу, как в бочке кислороду.
— Люди отдыхают…
— Пап, а вон пошёл дядя с гнусной грацией.
— Нельзя так говорить о взрослых, — неуверенно учу я, потому что дядина грация вызвана крепкими напитками.
— А почему он фырчит по-кошачьи?
— Простудился…
— А мы постановили купить Суздаленкову намордник.
— Что, тоже фырчит?
— Нет, он ручки грызёт, уже четыре огрыз. Пап, эту палку я брошу в воду чертям вместо оброка.
Пока бросает, молчит.
— Пап, Архимед был водопроводчиком?
— Нет, учёным. Чего-то ты говоришь без умолку?
— А у меня сегодня мыслительный день.
При первой встрече следователь и преступник бросают друг на друга первые взгляды — быстрые, откровенные, познающие, те взгляды, которые почему-то умеют — потому что первые? — познать больше, чем за все последующие допросы.
Когда открылась дверь, и женщина, маленькая на фоне Петельникова, ступила в кабинет, Рябинин глянул на неё, снедаемый лишь одной мыслью — похожа ли? На ту, из сна потерпевшей? На ту, словесный портрет которой он чётко записал на бумаге? Но тонкая усмешка инспектора как бы вклинилась между следователем и женщиной, отчего взгляд лёг уже предупреждённым — не похожа. Не та, не из сна. Ни заметных скул, ни крупных зубов, ни тонких губ… Ну и бог с ней, с выдуманной; бог с ней, с его теорией интуиции и сновидений, — перед ним стояла отысканная уголовным розыском преступница.
Перед ним стояла беловолосая девушка с круглым лицом, которое казалось бы милым, не смотри она с угрюмой испуганностью. Правая рука её сильно теребила карман цветного плащика, сейчас чернющего в свете настольной лампы. Пальцы левой руки мёртвым замком сомкнулись на пояске, чернеющем отсвета лампы и позднего вечера.
— Садитесь, — сказал Рябинин тускло, чтобы не выдать охватившего нетерпения.
Она села стремительно, словно боялась, что следователь передумает. Чуть в стороне сел и Петельников.
— Иветта Семёновна Максимова… Рассказывайте.
— Я хотела сама прийти.
— Что ж не шли?
— Боялась.
— Успокойтесь и рассказывайте, — строже приказал Рябинин.
Она вздохнула. Инспектор скрипнул кожаной курткой, приготовившись слушать. Рябинин скользнул по столу взглядом — на месте ли бумага и ручка?
— Ага…
— Что «ага»?
— Это у меня такая привычка.
— Рассказывайте.
— Ага, я стояла у магазина и собиралась купить помидоры…
— Иветта Семёновна, давайте сначала. Какая у вас семья?
— Мама и бабушка.
— Вы замужем?
— Нет.
— Своих детей не имеете?
— Нет.
Инспектор нетерпеливо потёр щёку, отчего куртка скрипнула, как заскулила. Под окнами прокуратуры стояла машина, готовая ринуться за девочкой. В своей квартире какую ночь не спали родители. Да и сам Рябинин горел главным сейчас вопросом: где спрятан ребёнок? Но его следственная натура требовала задать хотя бы несколько вопросов, подступающих к главному, к горевшему.
— Как вам пришла такая мысль? — заторопился он и спросил почти о главном.
— Какая?
— Похитить ребёнка.
— Ага, я стояла у магазина, хотела купить помидоров…
— Сначала ответьте, почему вы на это решились?
— У магазина я стояла и думала о помидорах…
Теперь она умолкла сама, ожидая, что её опять перебьют.
Рябинин и хотел, но насторожённый взгляд инспектора заставил сказать:
— Продолжайте.
— Ага, ко мне подошла женщина…
— Какая женщина?
— Совершенно незнакомая. Ага, и говорит беспокойно, что ей нужно помочь. «Девушка, будьте любезны, помогите…» Эти слова запомнила. Она договорилась встретиться тут с мужем, а её дочка играла во дворе, в песочнице. Приведите, говорит, девочку, а то муж подъедет на машине и подумает, что я не пришла. А им за город ехать…
— Ну? — нетерпеливо вырвалось у Рябинина, потому что она умолкла, словно всё забыла.
— Я привела. Вот и всё.
Рябинин и Петельников переглянулись. Посторонний человек не помешал им сказать всё друг другу беззвучно. И может быть, хорошо, что в кабинете был посторонний человек и они обошлись без слов — ибо в них больше горечи, чем во взглядах.
Иветта Максимова что-то заметила и быстро повернулась к инспектору, оказавшись у его бесстрастного лица:
— Ага… Не верите мне?
— Тогда почему же вы хотели прийти к нам добровольно? — спросил инспектор, уж коли она повернулась к нему.
— Услышала, что милиция ищет какую-то девочку. Я и вспомнила…
Рябинин ей верил. Да и Петельников верил, стараясь оттолкнуть ту злость, которая была не против девушки, а против неудачи, против этой чёртовой работы и против самого себя. И тогда они ещё раз переглянулись долгим взглядом, в котором теперь было смирение и готовность искать дальше.
— Расскажите подробнее, — устало попросил Рябинин, потому что сразу почувствовал прожитый день и позднее время.
— Ага… Что подробнее?
— Например, опишите эту женщину.
— Ага…
Она говорила своё «ага», когда ей хотелось чуть подумать над ответом. Круглое лицо, выбеленное поздним и поэтому особенно ярким светом лампы, казалось отлитым из гипса, и его не оживляли ни трепет длинных ресниц, ни движение тёмных, от позднего света лампы, губ. А ведь это лицо показалось Рябинину миловидным… Теперь её миловидность съел окончательный страх, — входя в кабинет, она ещё надеялась на какую-нибудь ошибку или свою непричастность. Но неумолимый свет лампы жёг её лицо. Где же справедливость? Этот вопрос задел Рябинина жаркой правдой — невинный человек сокращает свою жизнь страхом, а виновный неизвестен, недосягаем и поэтому спокоен.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Тихие сны"
Книги похожие на "Тихие сны" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Станислав Родионов - Тихие сны"
Отзывы читателей о книге "Тихие сны", комментарии и мнения людей о произведении.