Роберт Джобсон - Уильям и Кейт. Love story

• Название: Уильям и Кейт. Love story
• Автор: Роберт Джобсон
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-03103-9

История любви, которая захватила всю Англию, а вместе с нею — и весь мир.

После восьми лет знакомства принц Уильям и его подруга Кейт объявили о предстоящей свадьбе.

О том, как молодая пара шла к этой свадьбе века, рассказывает известный английский журналист и настоящий королевский летописец Роберт Джобсон.

На основании достоверных источников он подробно описывает удивительный роман принца Уильяма и Кейт Миддлтон, от их знакомства в шотландском университете и до будущей совместной жизни в Северном Уэльсе.

Описанные в книге любопытные подробности из жизни юной четы и сказочная история их взаимоотношений сопровождаются эксклюзивными фотографиями Нираджа Таны, королевского фотографа.

---

Правда, всех их расстраивало то, что пресса, похоже, не собиралась униматься. Каждый раз, как на страницах журналов появлялись очередные скандальные подробности, теплившиеся внутри них гнев и негодование прорывались сквозь внешнюю спокойную оболочку. К своему отцу братья относились с почтением, и им вовсе не нравилось, что в его адрес выдвигаются различные обвинения, особенно если они были совершенно необоснованными. Через год после гибели Дианы они решили действовать. Они выступили с трогательной речью, в которой призывали окончить общественный траур и положить конец так называемой индустрии Дианы, то есть коммерческому использованию имени и образа принцессы Уэльской. Уильям особенно негодовал от того, что воспринимал как прямое оскорбление чести его матери: например, когда ее личный Мемориальный фонд печатал ее имя на упаковках с маргарином.

Два принца настаивали на том, что их мать «хотела, чтобы люди продолжали двигаться дальше, потому она понимала бы, что постоянное напоминание о ее смерти доставляет лишь страдания тем, кого она оставила в этой жизни». Их постоянно ранили бесконечные обсуждения подробностей трагедии и теории заговора, многие из которых исходили непосредственно от Мохаммеда Аль-Файеда. Как выразился один из публичных представителей Аль-Файеда, он не успокоится, пока не узнает всю правду о гибели своего сына.

Мальчики сделали это заявление в тот день, когда Уильям вернулся в Итон, встретившись со своим братом. Это была идея Уильяма, и она казалась прекрасной, но упала она на неблагодатную почву. Никто к ним не прислушался, так что им предстояло жить среди всех этих обсуждений и теорий по меньшей мере еще десятилетие. Тем не менее Уильям продолжал прилежно учиться в Итоне. Его старший воспитатель, Эндрю Гейли, уважаемый историк и любитель музыки из Северной Ирландии, взял молодого принца под свое покровительство, оказывая на него положительное интеллектуальное и эмоциональное воздействие. Уильям был намерен переустроить свою жизнь по-новому и прилагал все усилия, чтобы добиться успехов. Он отличился как самый быстрый пловец десятилетия в Итоне, и его назначили «общим старостой по плаванию» — фактически капитаном школьной плавательной команды. Он также стал секретарем «Сельскохозяйственного клуба» и получил Меч Почета — высочайшую награду для первого года обучения. Таков был молодой человек, вступивший на бетонную дорожку в Канаде и пробудивший «Виллиманию».

Это уже не был бунтующий подросток, но и покорно соглашаться со всем он тоже не собирался. Он не боялся пойти вопреки некоторым устоявшимся традициям. Как, сказал один придворный: «Бог в помощь тому, кто дает советы Уильяму. Он слушает, но отказывается подчиняться системе». И самым очевидным образом этот его настрой проявился тогда, когда решался вопрос о его дальнейшем обучении.

ГЛАВА 7 ЛУЧШИЕ ГОДЫ НАШЕЙ ЖИЗНИ

Все покупки я делаю сам. Я выхожу, заказываю обеды, беру видео напрокат, посещаю кинотеатр — почти все, что мне действительно хочется.

Принц Уильям о своей жизни в университете

Примерно три тысячи наблюдателей выстроились на улицах небольшого городка Сент-Эндрюс на восточном побережье Шотландии. Здесь, точно как в Дареме, Оксфорде и Кембридже, вся жизнь в основном делится на «университет» и «неуниверситет». Утром 24 сентября 2001 года глаза всех собравшихся были устремлены на темно-зеленый «воксхол омега», за рулем которого сидел принц Чарльз, пытавшийся проехать по узкой булыжной улице ко входу в колледж Святого Сальвадора.

Резкий порыв ветра пронесся по знаменитой «королевской» лужайке для гольфа, когда Чарльз поставил свой автомобиль под готической башней с часами. На древнем дворе собралась группа любопытных студентов, неспешно раскачивая над головой антивоенные плакаты и поеживаясь от холодного осеннего утра. О том, что они станут проводить акцию протеста, можно было догадаться заранее — такое общественно значимое событие, как поступление принца Уильяма в университет, просто обречено на то, чтобы на волне интереса к нему кто-нибудь захотел бесплатно засветиться в прессе.

Облаченный в джинсы и свитер пастельной расцветки — стандартную униформу современного студента, — девятнадцатилетний Уильям, казалось, немного удивлен, что ему устроили такую встречу. Но он быстро собрался и продемонстрировал свою фирменную улыбку. Выйдя из автомобиля, улыбаясь, как подобает принцу, и разведя руки, он подошел к директору университета, доктору Брайану Лэнгу. Лэнг стоял на несколько шагов впереди других университетских руководителей и как-то лукаво улыбался в ответ этому важному гостю, к которому, несмотря на его высокий статус, был намерен относиться не лучше и не хуже, чем к другим новичкам.

Этому древнему учебному заведению предстояло стать основным местом пребывания Уильяма на следующие четыре года. Если он и волновался, думая о том, что готовит ему судьба, внешне он старался этого не показывать.

За несколько недель до прибытия принца Лэнг выступил с речью, призывавшей к осмотрительности. Он попросил журналистов уважать желания принца и других студентов и позволить им заниматься своими делами в спокойной обстановке, без постоянных вторжений и надоеданий. Тем не менее за дверьми своего обшитого дубовыми панелями кабинета Лэнг, несомненно, радовался тому, что выбор принца Уильяма пробудил интерес общественности к его заведению.

Вообще-то Сент-Эндрюсский университет нельзя назвать неизвестным, тем более что это древнейший шотландский университет. Вся история этого городка на побережье в окружении полей для гольфа неразрывно связана с учеными традициями. Но после официального объявления о решении Уильяма количество заявлений о поступлении в университет увеличилось на сорок четыре процента, а наиболее расторопные журналисты поспешили написать о том, что некоторые студентки уже заказывают себе подвенечные платья в ожидании прибытия принца.

Принц Уильям выглядел как самый настоящий студент во всех отношениях, и это разительно отличалось от того времени, когда за тридцать четыре года до этого в университет поступал его отец. Чарльз тоже прибыл на автомобиле, но на этом сходство и заканчивалось. Он прибыл в кембриджский Тринити-колледж летом 1967 года, в так называемое Лето любви, на гребне психоделической волны. Все вокруг только и говорили о «власти цветов»; повсюду расхаживали хиппи, распространяя аромат экзотических благовоний. Тем не менее модные увлечения молодежи никак не сказались на внешнем виде Чарльза. В свои восемнадцать лет он выглядел на все сорок: прямой как доска, в безупречно сшитом костюме. Точно в таком же виде он мог прибыть и на собеседование о приеме на работу в лондонском Сити.

Но Чарльз никогда и не стремился к тому, чтобы вести «нормальный образ жизни», как это понимают его сыновья. Он всегда знал, что отличается от всех остальных, и это его не беспокоило. Уильям же мечтал об обычной жизни (пусть и в несколько привилегированном варианте), к которой он уже немного прикоснулся в детские годы. Поэтому он не хотел сильно выделяться на фоне других студентов. Отчасти этим объясняется его желание поступать именно в Сент-Эндрюсский университет.

Именно поэтому молодого принца особенно раздражали рассуждения о том, что он выбрал Сент-Эндрюс, где в первый год собирался изучать историю искусств, географию и антропологию, только в знак протеста против королевского семейства. Уильям попросил дворцовых советников опровергать все слухи о том, что старшие члены семейства настаивали на том, чтобы он выбрал один из колледжей Оксфорда или Кембриджа. Семейство, утверждали официальные источники, было «весьма заинтриговано» выбором Уильяма и его отходом от традиций, тем более что это означало укрепление связей монархии с Шотландией.

Уильям выбрал время, чтобы объяснить свой выбор в интервью, данном им за день до зачисления. Как он сам сказал, Эдинбург он вычеркнул из списка, потому что это слишком большой и беспокойный город. «Я люблю Шотландию, — продолжал Уильям. — Там просторно. Я люблю холмы и горы, и мне кажется, что в Сент-Эндрюсе силен настоящий сельский дух. Я никогда не жил у моря, так что надо же когда-нибудь попробовать. Надеюсь, там я познакомлюсь с хорошими людьми. Мне неважно, какого они происхождения».

Я уверен, что принц, как истинный сторонник равноправия, действительно говорил то, что думал, хотя и выбрал университет с самым высоким процентным соотношением студентов, прошедших частную подготовку.

Как бы Уильяму ни хотелось, чтобы его прибытие осталось незамеченным, все же его статус неизбежно требовал некоторых уступок. Он приехал на неделю позже после начала учебного года, решив пропустить «неделю новичков» — семь дней, когда новички только начинают привыкать к студенческой жизни и им разрешается не посещать занятия. Заодно он пропустил и шумные вечеринки с чрезмерным употреблением спиртного, которые обычно сопровождают эту неделю. Ему не хотелось, чтобы его отождествляли с такими эксцессами. «И это нечестно по отношению к другим студентам, — добавил он. — Кроме того, я думаю, что если и познакомлюсь с кем-нибудь на этих вечеринках, то через неделю, протрезвев, мы все равно перестанем быть друзьями. А так я получаю дополнительную неделю отдыха».