Павел Александров - Призвание миротворца

• Название: Призвание миротворца
• Автор: Павел Александров
• Жанр: Фэнтези

Там, где вражда, сеять мир! Седьмому миротворцу Марку этот путь кажется простым и понятным. Но только до первого раздорожья. Ведь он призван в мир, где жутких чудовищ порождают не тёмные боги, а человеческая ожесточённость, где страх и невежество способны оживлять самые страшные выдумки, а гнев и обида — служить идеальной почвой для смертоносной магии. И сгущаются порождённые человеческим равнодушием тучи над великим городом Амархтоном, окутывая воссевшую на его престоле королеву Сильвиру. Зреет заговор тех, кто свыкся с властью равнодушия и рабской покорности и не желает перемен.

А в дебрях Спящей сельвы начинает свой новый путь Седьмой миротворец. Преодолевая человеческую вражду, ожесточённость и непонимание, проходя сквозь лабиринт ловушек собственных чувств, желаний и стремлений, он всё сильнее чувствует, что таинственный, невидимый враг отвёл ему свою роль в его миссии… А в это время объявляется некто, кого называют Восьмым миротворцем — человек, способный изменить всё представление людей о миротворцах…

Роман написан на стыке аллегорического фэнтези и психологической прозы: монстры здесь соответствуют определённым человеческим чувствам, настроениям и убеждениям, а боевая магия и мастерство владения мечом проистекают из неведомых и порой непредсказуемых стихий человеческой души.

Роман является своего рода продолжением «Седьмого миротворца», однако легко читается и как отдельное произведение. В предыстории изложено краткое содержание «Седьмого миротворца».

---

Чародейка учащённо дышала. Даже слова отнимали у неё множество сил, а жар всё усиливается.

— Я слегла от неё, когда ехала к отцу в Амархтон. Из-за неё я не успела застать отца в живых… Будь проклят колдун, наславший её! Как он ухитрился повторить это здесь, в сельве?

— Сейчас это неважно, Вельма. Важно то, что ты не можешь сражаться. Надо отложить поединок.

Чародейка зло усмехнулась.

— Ты лучше меня знаешь, что этого делать нельзя. Это будет означать, что мы слабы и не способны за себя постоять.

— Можно выставить кого-то другого.

— Кого? Кто из присутствующих здесь готов сражаться против воина, владеющего навыками антимагии?

— Я могу! — решительно заявила юная Таллита. — Я уже изучала искусство боя против меча аделиан!

Вельма хмыкнула.

— Тоже мне, боевая магесса. Если он сумел убить Дальмара, то с тобой и возиться не станет.

— Зато он не готов к такому противнику, как я! — Таллита уже вовсю горела жаждой отличиться перед всем кланом. Наверняка её подогревает восторженная мысль, что теперь её, пятнадцатилетнюю чародейку, перестанут, в конце концов, считать непоседливым ребёнком. — Хозяйка, милая, я ведь правду говорю! Посмотри на Вельму, она же едва на ногах стоит.

— Ну-ка помолчи! А лучше, уйди прочь! — обозлилась Вельма.

— Уйми гнев, Вельма, — материнская мягкость в голосе Хозяйки сменилась строгостью наставницы. — Таллита права. Может быть, её боевая магия и слабее твоей, но сейчас у неё куда больше шансов на победу, чем у тебя.

— Посмотрим, — сжала зубы Вельма и с яростью ухватилась за поручень навесной лесенки.

* * *

Величие сельвы очаровывало своим могущественным покоем. Тот, кто познал её красоту, способен часами стоять посреди густых трав, слушая редкое поскрипывание веток, отдалённую мелодию ручья и шёпот листвы. Стоит пройти всего несколько шагов за черту лесного городка, как тут же забывается, что за спиной жилища, костры, люди.

Марк смотрел вверх на колыхающиеся лиственные кроны и бегущие сквозь них струйки воды. Душу томило. До полудня оставалось полчаса, а он так и не мог решиться. Этот поединок пугал его не столько опасностью для жизни, сколько мистическим предчувствием страшной беды. Обстоятельства, стягивающиеся на его шее, упорно подталкивали его к этому бою, и это его страшило. Если бы не яростная настойчивость Никты, он бы даже не колебался: просто заявил бы, что он морфелонский подданный, и не намерен подчиняться диким обычаям сельвейцев. Впрочем, сказал бы это в более мягкой форме, но отказался бы, это точно. Но вот Никта…

«…И на этом наши пути разойдутся».

Вот какое условие она ему поставила. Если он откажется от Поединка Правды, то дальнейший путь миротворца ему предстоит пройти без своей хранительницы. Хуже некуда. Он столько претерпел, чтобы её найти, чуть не погиб, а она… почему она так заботится об этих чародеях?

«Погоди-ка, миротворец, ты же почти не знаешь её. Помнишь, когда-то ты думал, что достаточно узнал её, а всё оказалось совсем не так. Она использовала тебя в своих интересах, для собственного возвышения. Конечно, потом она раскаялась в своих нечистых мотивах. Но вряд ли изменился её характер. Её мотивы как всегда скрыты и неясны».

Марк почувствовал, что начинает паниковать.

«Святой Спаситель, если я перестану доверять Никте… кому же мне тогда верить?»

Неожиданно появилась Лейна без признаков беспокойства на лице.

— Скоро полдень. Тебе лучше поспешить. Если ты ни разу не поднимался на высоты, то поначалу тебе будет тяжело. Да укрепит тебя Спаситель и да придаст мудрости, чтобы явить волю Его!

Эти возвышенные слова в сочетании с верящим взглядом небесно-голубых глаз неожиданно Марка успокоили. Кажется, ученице Школы рыцарей даже не приходила в голову мысль, что Седьмой миротворец способен отказаться от Поединка Правды.

«Ладно, рискну, — под действием слов и взгляда плеонейки решился Марк. — Если что-то пойдёт не так — сдамся, и пусть меня назовут трусом».

— Пора, так пора. Как мне туда подняться?

Лейна развела руки.

— С любого титанового дерева, какое видишь. Будь осторожен, лесенки сейчас скользкие. Вот возьми — если никогда не ходил по заснеженным кронам, они тебе пригодятся.

Девушка повесила ему на плечо округлые, сплетённые из ивовых прутьев снегоступы, а в руки сунула меховую шапку.

— Надень, а то уши отморозишь.

Марк натянул шапку, от волнения забыв поблагодарить девушку.

— А ты не пойдёшь со мной?

— Мне нельзя, — вздохнула Лейна. — Там будут только Старшие. Удачи, Маркос. Молю Всевышнего, чтобы ваш поединок закончился миром.

— На то я и миротворец. Не переживай, — натянуто улыбнулся Марк. Впрочем, ему показалось, что Лейна не сильно за него беспокоится, и это было обидно. Скорее всего, Никта толком не рассказала ей, что это будет за поединок. Или же плеонейка слишком уж высокого мнения о способностях Седьмого миротворца.

Поначалу подъём был нетруден: окрепнув за последние недели, Марк чувствовал себя полным сил. Он привык подниматься в своё жилище по верёвочным лестницам и решил не беречь силы — лучше быстро достичь вершины и там отдохнуть перед схваткой.

Но вот остались позади навесные жилища с мостиками и настилами, а лесенка и не думала заканчиваться. Руки стали уставать раньше, чем Марк рассчитывал, но он продолжал лезть с упорством коренного воителя-сельвейца. Его взгляд не отрывался от шелестящей кроны, с которой то и дело падал на голову и за ворот куртки талый снег.

Усталость неуклонно подступала. Марк старался думать о том, что могло придать ему сил и упорства: о своём новом пути, о грядущей встрече с Восьмым миротворцем, об оставшейся внизу Лейне, о Никте, которую он не понимает, но без которой ему будет очень трудно в Каллирое.

«Всё будет хорошо, Никта. Мы с тобой отыщем нового миротворца и вместе найдём способ остановить вражду, порождающую солимов».

Наконец он достиг вершины. Верёвочная лестница кончилась, он лез по толстенным сплетениям ветвей безразмерной кроны с потемневшей, но не увядшей листвой. Ещё немного вверх, и морозный порыв ветра хлестнул его по лицу, щёки обожгло острым снегом. Упираясь ногами в чуть покачивающуюся верхушку, Марк поднялся над титановым деревом и в снежной мгле зимнего дня увидел висячую поверхность Спящей сельвы. Её покрывал белый-белый снежный ковёр.

Стоял пасмурный день. С неба сыпались редкие снежинки. Над сумрачным горизонтом плыли облака, словно клубы дыма в небе. Где-то очень далеко на востоке виднелись очертания сторожевых башен, а в западной стороне — острые скалы, вырывающиеся из толщи зелени и снега, словно острия клинков. Марку никогда не доводилось видеть ничего подобного. Он почувствовал себя между небом и землёй, на границе великих стихий, перед лицом которых он — снежинка или сорванный листок.

Никта и ещё четверо лесных воителей в длинных шубах были неподалёку. Кажется, хранительница была ничуть не удивлена его появлением и приветливо махнула ему рукой.

— Иди сюда, Маркос!

Ветка под ногой угрожающе прогнулась. Марк не видел куда ему сделать первый шаг — перед ним простирался снежный покров. Хранительница, как и другие жители сельвы, конечно же, ходит не вслепую; она чувствует, где под этим снежным ковром прочная ветка, а где чуть присыпанный провал, и знает куда ставить ногу. Марк же здесь, как слепой. Один неверный шаг, и он полетит вниз с высоты ста локтей, а может, и того больше!

«Нет, надо как-то отменить поединок! Я не смогу драться на этой зыбкой почве! Чародейке даже убивать меня не придётся, я сам улечу вниз, стоит лишь раз оступиться!»

Старшие Лесного Воинства стояли молча. Никта не шевелилась. Ветер трепал её волосы и не по-зимнему лёгкие коричневые одежды, обвивая снежной позёмкой.

«Вот и первое испытание», — понял Марк, глядя перед собой.

Он сделал первый шаг. Нога по колено провалилась в снег и упёрлась в другую ветвь, более тонкую. Опасное провисание — Марк выбрался и совершил второй шаг, больше похожий на прыжок. На этот раз повезло меньше — он провалился по пояс и с трудом, выбрался из снежной ловушки на четвереньках.

Вспомнив о снегоступах, Марк снял их из-за плеча и принялся привязывать к сапогам. Разобраться с ремнями и петлями было несложно. Закончив, он двинулся дальше, широко расставив руки для равновесия. Благодаря снегоступам давление на снег стало меньшим, Марк перестал проваливаться, но под ногами всё равно было зыбко. Его пугала огромная пустота, скрытая под снежным покровом — более ста локтей свободного падения! Это было страшнее перехода через трясину. От дрожи в коленях тряслось всё тело, о холоде и пронизывающем морозном ветре Марк даже не думал.

«Нет, надо отказаться. Мне не продержаться и минуты в этом поединке!»