Владимир Поселягин - Беглецы

• Название: Беглецы
• Автор: Владимир Поселягин
• Жанр: Альтернативная история

Приключения Александра продолжаются.

---

Я этого никак не ожидал, думал, что мы просто выйдем незаметно, но тут были другие правила.

— Прошу, — показав на дверь, сказал Нахимов.

Дверь вела в коридор со множеством дверей, пройдя вслед за адмиралом я попал в отдельный кабинет, что-то вроде особого, для знати. Дорогие обои, гобелены со сценами охоты, обеденные стол, стулья, диван для отдыха. Все это создавало ощущение покоя и уюта.

— Я слушаю вас? — сказал Нахимов, проходя к дивану. Весь его вид выражал непреклонность. Видимо он настроился на то, что я собираюсь у него что-то просить. Причем, судя по подарку что-то очень трудновыполнимое. Ну что ж он отчасти был прав.

— Давайте начнем с тех слов, которые произносят все пришельцы, я родился в тысяча девятьсот одиннадцатом году. Я из другого времени. Из будущего.

Про свой родной мир, говорить я понятное дело не стал, зачем вводить адмирала в такие дебри времени.

— Позвольте. Это шутка? — грозно нахмурился собеседник.

— Да уж какая шутка. Прошу, вот доказательства.

Достав телефон, я включил его и пользуясь большим сэнсэрным экраном включил видеоролик.

— Пожалуйста, смотрите, — подал я ему в руки, аппарат. Неловко взяв задрожавшими руками розовый телефон и уставился в экран, отставив подальше руку.

Телефон я покупал второпях, ну не было тогда других в продаже, а на цвет мне было плевать с большой колокольни.

На экранчике мелькали кадры закаченных Юрой, части роликов о военной технике, но адмиралу я включил двухминутный посвященный флоту.

И судя по тому, как прикипели его глаза к экрану, он проникся красотой показанного эсминца. Вот он выпустил противокорабельные ракеты, показали матросов, шустро скатывающихся по трапу, занимающих свои места согласно боевому расписанию, и ролик кончился.

— Это все, — сказал я, вынимая аппарат из его рук, и сразу выключая.

Минут пять адмирал был в прострации, но потом его прорвало. Теперь было понятно, почему профессор назвал его 'боцманом в адмиральском мундире'. Судя по той брани, которой я не понимал даже половины, он так приходил в себя. Я его прекрасно понимал, сам так делал не раз, поэтому откинувшись и положив одну руку на спинку, закинул ногу на ногу, стал ждать, когда Нахимов выговорится.

Рядом с диваном висел золоченного цвета шнурок с кисточкой, накрутив его на палец я лениво дернул шнурок.

— Чего изволите? — спросил кто-то, заставив меня вздрогнуть.

Обернувшись, я увидел у открытой двери слугу.

— Выпить чего-нибудь легкого, — сказал я.

Адмирал уже пришел в себя, и тоже откинувшись на спинку дивана, о чем-то думал.

Когда слуга вышел, он спросил:

— Откуда вы?

— Вы про время или страну?

— Про все!

— А вот это извините, я сказать не могу. Только Его Императорскому Величеству. Могу только сказать что мы русские, из России. Время тысяча девятьсот сорок первый.

— Потомки… пришли вы ко мне не просто так. Что вы хотите?

— Встретиться с Императором.

— Но для этого же есть секретариат, — недоуменно сказал адмирал.

— Это конечно так, но по мы из будущего, и все шпионы, которые работают в близи Императора нам известны. Поэтому были вынуждены обратиться только через вас для прямой встречи.

— Почему именно я?

— Герой Крымской войны, не может предать… — сказал было я, но был прерван открывающейся дверью. В кабинет въехала тележка, которую вкатил слуга. Быстро расставив на столике у дивана пару бутылок красного вина, и несколько тарелок с салатиками и фруктами.

— Можете быть свободны, — нетерпеливо приказал адмирал, и как только слуга вышел спросил: — Герой войны? Крымской?

— Как много вопросов и как мало ответов, — улыбнулся я, но ответил, на требовательный взгляд адмирала, взяв один из бокалов и протягивая его адмиралу: — Крымская война тысяча восемьсот пятьдесят третий-тысяча восемьсот пятьдесят шестой, или Восточная война — война между Российской империей и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства. Боевые действия разворачивались на Кавказe, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Черном, Белом и Баренцевом морях, а также на Камчатке. Наибольшего напряжения они достигли в Крыму… э-э-э, — завис я, так как дальше просто прочитать не успел. Поездка от дома была быстрой, да и трясло там не милосердно.

— И это все?

— Что успел прочитать то и рассказал. Вот здесь полный рассказ, правда я сам с трудом разбираю что тут написано, — сказал я и встав, стал расстегивать мундир. Достав тоненькую стопку бумаг, я отдал ее в жадные руки Нахимова, который немедленно углубился в чтение.

— Тут краткая история Крымской войны, и ваша биография, — сказал я застегиваясь.

Почти на полчаса застыл над бумагами Нахимов.

— Господин адмирал. Павел Степанович… время! — постучал я по наручным часам, чем заинтересовал адмирала, на миг оторвавшегося от чтения.

— Я вас слушаю, Александр Геннадьевич, — с трудом отложив бумаги в сторону, сказал адмирал.

— Я бы хотел сказать, что не стоит оставлять гостей на столь долгое время. Основная просьба для вас это ЗАВТРА устроить личную встречу с Императором, но что бы это происходило без лишних ушей.

— Хорошо я сделаю это. Как раз на завтра мне назначена аудиенция у Государя, он попросил задержаться после награждения. Так что завтра я его увижу и передам личную просьбу, без лишних глаз.

— Хорошо. Но вот бумаги я вынужден забрать, если они попадут не в те руки, вы понимаете, что будет?

— Да я понимаю, но нельзя ли?..

— Павел Степанович, вы узнаете все что нужно, по разрешению императора, я вам и так был вынужден показать лишнее. Вот листок тут записан мой адрес. Поверьте, нам крайне важно встретиться с ним как можно быстрее.

— Хорошо. Я подъеду к вам сразу после встречи с Государем, — сказал Нахимов после того как прочитал адрес.

Вернувшись обратно на банкет, где уже обеспокоились долгой пропажей адмирала.

Подойдя к жене, я извинившись перед дамами, спас ее от общения с ними.

— Кушать хочешь? — спросил я ее.

— Ты издеваешься? Как все прошло? — так же тихо спросила она меня.

— Договорились. Завтра адмирал поговорит с Государем, самое сложное это ждать. Солнышко я проголодался… смотри какая курочка на том блюде.

— Желудок бесчувственный.

Немного утолив голод, мы подошли к адмиралу и учтиво поклонившись, сообщили, что удаляемся с этого замечательного праздника.

— Надеюсь, мы еще свидимся, — ответил он, так же поклонившись.

— Фу-х, все домой, — велел я Демьяну, залезая в пролетку.

Минут за тридцать мы долетели до закрытых ворот моего дома.

— Отворяй, его сиятельство приехали, — тут же заорал Демьян.

Бородатый охранник, видимо один из нанятых сегодня внимательно нас осмотрел и, убедившись, что действительно свои, отворил ворота.

— Молодец, — похвалил его, когда проезжал мимо. Надо будет познакомиться со всеми бывшими солдатами.

— Как все прошло? — первым делом спросил Андрей, как только мы вошли в дом. Я посмотрел на Зинаиду Захаровну и укоризненно на Андрея, разве можно задавать такие вопросы при посторонних.

— Все в порядке, он удовлетворил мое прошение, — официальным тоном сказал я.

Андрею этого хватило, поэтому кивнув, он сказал:

— Ужин готов, накрывать?

— Накрывайте. Где профессор?

— Да все там же. Как получил новую пачку бумаги, так мы его вообще не видим. Все какие-то даты вспомнить пытается.

— Понятно. Слушай Андрей, я вот что думаю, тебе не кажется, что эти два дня охрану дома лучше вести в усиленном режиме?

— Уже. Дом охраняет три человека, пока остальные отдыхают, так что с этой стороны не беспокойся, парни опытные, знают что делать.

— Хорошо. Да и пригласите Карла Фридриховича к ужину, в конце концов. А то мы это бледное приведение уже пол дня не видели, — сказал я, доставая из-за пазухи стопку бумаги.

— Ну что, тихо? — спросил я к двум часам следующего дня.

Стоящий у окна Андрей в полном снаряжении осназа, спокойно ответил:

— Тихо.

— У адмирала назначена встреча на одиннадцать часов. Три часа прошло, видимо тут все делается без спешки.

Приехали за нами только через полтора часа. Среди солдат лейб-гвардии выделялся военно-морской мундир адмирала Нахимова. Он лично приехал с приглашением от Императора Всероссийского.

— Выходим, — сказал я, оглядывая всех присутствующих в комнате. Кроме своих, в ней никого не было.