В. Козлов - Колумбы российских древностей

• Название: Колумбы российских древностей
• Автор: В. Козлов
• Издательство: Академия наук СССР Издательство «Наука»
• Жанр: Языкознание
• Год: 1981

В книге рассказывается о том, как в первой четверти XIX в. известному государственному деятелю Н. П. Румянцеву удалось объединить вокруг себя блестящую плеяду ученых, задавшихся целью собирать и публиковать документальные памятники русской истории. Широко привлекая архивные материалы, автор показывает организацию деятельности Румянцевского кружка, подробно освещает принципы изысканий и подбора материалов по истории государства, литературы и культуры средневековой России.

Ответственный редактор доктор исторических наук В. И. Буганов

!!! Стили. Выделение разрядкой и размером шрифта.

---

С помощью Берха кружок получил копии реестров многих хранилищ Перми. Он сумел организовать присылку из них подлинных материалов, с которых в Московском архиве Коллегии иностранных дел были сделаны копии нескольких сотен документов[77].

Экспедиция Берха носила ярко выраженный комплексный характер. В дальнейшем эта черта разысканий кружка стала проявляться все больше, а в ряде обследований археологические и этнографические мотивы нередко даже преобладали.

К числу таких относится экспедиция, предпринятая летом 1822 г. Калайдовичем по Рязанской губернии. Тогда этому исследователю наряду с чисто археологическими разысканиями удалось осмотреть, описать и частично скопировать документы архивов и библиотек рязанского архиерейского дома, местной семинарии, Спасского, Солотчинского, Богословского, Льгова монастырей, рязанской городищенской церкви, Аграфениной женской пустыни, Зарайского и Микулинского соборов. Результаты этого обследования оказались менее значительными по сравнению с другими, но экспедиция Калайдовича имела важные последствия в комплектовании коллекции Румянцева оригинальными рукописями: во время ее ученый установил контакты с рязанскими краеведами и коллекционерами, от которых впоследствии удалось приобрести несколько важных памятников.

Вершиной археографических разысканий членов Румянцевского кружка по масштабам и организации проведения стала серия экспедиций в западные и частично южные районы страны, в которых приняло участие несколько десятков исследователей. В 1824 г. Лобойко, характеризуя хранилища губерний, присоединенных к России после разделов Польши, сообщал Румянцеву, что «документами наполнены и поныне большая часть общественных и частных архивов… Невозможно, чтобы история и филология не извлекли из сего, доныне неприкосновенного, но богатого источника, ощутительной пользы»[78]. На местные архивы, ставшие доступнее после изгнания иезуитов, сотрудники Румянцева обратили внимание еще в 1818 г., когда Канкрин должен был «разведать забытые очень древние бумаги, документы или летописцы и хроники». Спустя год Кеппен сообщил Румянцеву о результатах беглого знакомства с хранилищами Нарвы, Гдова, Пскова, Полоцка, Витебска и Могилева. От него, например, стало известно, что в могилевском магистратском архиве находятся «акты с 1577 года и разные на пергамине писанные грамоты».

Сообщение Кеппена совпало с переездом в Белоруссию Григоровича, согласившегося по предложению Румянцева провести здесь разыскания. К маю 1820 г. Григорович представил графу копии десяти актов могилевского архива и описание редких книг Оршанского кутеинского, Могилевского братского монастырей и нескольких церквей.

Одновременно с Григоровичем к осмотру архивов Минской губернии по поручению Румянцева приступили архимандрит полоцкого Борисоглебского монастыря И. Шулякевич и доверенные лица губернатора В. И. Гегевича. Возможно, что именно Шулякевич в Софийской церкви полоцкого Борисоглебского монастыря обнаружил одну из древнейших славянских рукописей — Добрилово евангелие 1164 г., которое было приобретено Румянцевым за денежный вклад в монастырь[79].

Тогда же с помощью Лобойко и Даниловича начались разыскания памятников в районе Вильно, одном из центров сосредоточения в то время всевозможных древностей. Виленские студенты, например, приносили Даниловичу «целые груды пергаменных и других рукописей из униатских церквей и монастырей». Правда, наиболее интересное открытие ждало Даниловича не здесь, а в Супрасле (тогдашняя Гродненская губерния), где в одном из местных монастырей ему (правда, по другой версии — М. Бобровскому) посчастливилось найти замечательный памятник русско-литовского летописания — так называемую Супрасльскую летопись. В Супрасле же с помощью Лобойко члены кружка напали на след архива Радзивиллов (старинного литовского княжеского рода). Часть его еще в конце XVIII в. была перевезена в Смоленск, а затем оказалась в Вильно (так называемый Несвижский архив Радзивиллов). В нем находились богатейшие источники по истории России, Польши, Литвы: жалованные грамоты и привилеи царей и польских королей, статуты, имущественно-хозяйственные, финансовые и другие документы. В 1812 г. архив сильно пострадал. Как удалось выяснить Лобойко, «солдаты резали пергаменные документы и подшивали их на подтяжки. Другие документы исторической важности похищены разными лицами. Печати, не только украшенные алмазами, но и медные, какие только были и имели приятную наружность, тогда от документов оторваны»[80]. С помощью Лобойко в 1822 г. кружок получил реестр части сохранившихся материалов. По отметкам Румянцева учителем Глебовичем было скопировано свыше 250 документов из этого архива[81].

В конце 1822 — начале 1823 г. Григорович получил разрешение на осмотр гражданских и церковных архивов в окрестностях Могилева и Гомеля. Формально обследование, проводившееся на средства Румянцева, имело цель сбор документов для дополнения широко известной в то время работы Амвросия «История российской иерархии». Но уже первые находки Григоровича расширили первоначальный замысел: дали толчок сбору источников для подготовки публикации по истории Белоруссии. В архиерейском и магистратском архивах Могилева, библиотеках Мстиславского и Оршанского монастырей и других хранилищах Григорович описал и скопировал несколько десятков актов XVII–XVIII вв., ставших ядром будущего издания «Белорусского архива». Вскоре эти материалы были дополнены копиями грамот Виленского кафедрального собора, присланными Лобойко. Он же представил Румянцеву преподавателя Виленского университета ксендза Сосновского, имевшего доступ ко всем церковным архивам Вильно и окрестностей. Сосновский передал Григоровичу копии по крайней мере четырех грамот. В дальнейшем через него и Лобойко члены кружка получили вначале описание, а затем выписки из трех неизданных и считавшихся утраченными томов сочинения М. Догеля о польской дипломатической истории[82].

В июле 1824 г. Григорович побывал в архивах Мстиславля. Он сообщил, что хранившиеся здесь по слухам древние документы едва ли не XII в. не разобраны и гниют в «кулях». Правда, по распоряжению генерал-губернатора князя Хованского предполагалось описание этих хранилищ; но когда Румянцев попытался узнать об условиях получения копий с их реестров, выяснилось, что к описанию еще не приступили. Тогда Румянцев предложил Хованскому на свои средства провести такую работу, предварительно перевезя мстиславские архивы в Могилев. В конце концов в феврале 1825 г. в Мстиславль на средства Румянцева были направлены переводчик могилевского главного суда Н. Горатынский с двумя писцами, снабженные всем необходимым для работы: квартирой, питанием, бумагой, калькой. В инструкции, составленной для них Румянцевым, предлагалось «кратко, но обстоятельно» описать документы, указав в реестрах их содержание, время, место, язык, материал, почерк.

Румянцев связывал большие надежды с Мстиславскими архивами. Однако уже первое донесение Горатынского должно было их поколебать. В нем сообщалось о печальном состоянии документов архивов, «погнивших и объеденных крысами… коих настоящего количества» никто не знал. К тому же из собранных Горатынским сведений стало известно, что наиболее древние материалы, хранившиеся в Мстиславском замке, перед 1662 г. были вывезены в Смоленскую крепость, где и погибли в 1812 г. За несколько месяцев работы Горатынским было описано всего лишь около 80 документов XVII–XVIII вв., с половины которых тогда же изготовили копии. В мае 1825 г. дальнейшее описание по распоряжению Румянцева прекратили, поскольку стало ясно, что «слух, в Белоруссии находящийся о нахождении в Мстиславском поветовом архиве древних грамот и актов… оказался несправедливым»[83].

Но и после этой неудачи кружок не терял надежд на новые открытия в районе Мстиславля, где Горатынский по распоряжению Румянцева приступил к осмотру библиотек и архивов иезуитских кляшторов и униатских церквей. Ему удалось установить, что часть их документов (около девяти тысяч) находилась в архиве Мстиславской Казенной палаты, а другая, наиболее древняя (Поезоитского, Пустынского, Онуфриевского, Белышческого кляшторов), пропала в 1662 г., а также «в недавнее время» раскуплена старообрядцами[84].

Разыскания документов в районе Полоцка возглавил смотритель уездных училищ Дорошкевич, бывший в 1820–1822 гг. членом комиссии по разбору местных иезуитских архивов. В 1823 г. он сообщил Румянцеву, что в полоцких городском и поветовом архивах «находится много от 400 лет разных грамот и любопытных бумаг». В марте 1824 г. Дорошкевич вместе с писарем Сыщанко и чиновником Голодковским приступили к осмотру архива полоцкой греко-униатской духовной консистории. Здесь работа по описанию и копированию материалов продолжалась до сентября 1824 г.