Gedzerath - Стальные крылья

• Название: Стальные крылья
• Автор: Gedzerath
• Жанр: Фэнтези

“Сталлионград – для земнопони!”. Город воинственной и промышленно-развитой нации земнопони. Они были единственными, кто противостоял Селестии и выстоял, став союзниками, а не вассалами принцессы. Но время идет, и старый, но по-прежнему гордый город утратил былое значение. Эквестрия богатеет, магия развивается, дипломатия поддерживает мир. Сталлионграду нужен новый путь. Нужна молодая кровь, путь которой лежит в небеса.

---

– «Благодарю вас, уважаемый» – на полном серьезе произнес я, оборачиваясь к застывшей фигуре. Подняв голову, незнакомец словно бы прислушивался к отдаленным крикам и грохоту рушащихся стен – «Без вашей помощи мне не удалось бы даже выбраться из этой камеры. Спасибо вам – и прощайте. Пусть ваш путь будет лучше, чем мой».

Коротко кивнув, я бросился к отрытому мной проходу, но скользнувшее по гладкой доске копыто едва не заставило меня упасть. Удержав равновесие, я на секунду прислонился к холодной стене, и в тот же миг понял, что что-то было не так. Что-то новое, легкое, словно майский ветерок, пронеслось по моей спине, слегка облегчая колючую боль в застоявшихся от неподвижности суставах крыльев и возвращая им слабую тень былой чувствительности. Невольно вскрикнув от удивления, я изо всех сил развернул свои широкие, перьевые простыни, чтобы заметить последние, угасавшие на кончиках перьев, отблески чьей-то магии. Блеснув последний раз, они пропали, вновь сделав тяжелой и неподъемной третью пару моих конечностей, но по крайней мере, я вновь ощущал свои пархалки, чувствуя, как с каждым новым толчком крови в них снова нагнетается жизнь. Обернувшись, я не нашел даже следов загадочной фигуры в красном плаще – даже следы, ровной тропинкой отпечатавшиеся на покрытом снегом полу, принадлежали лишь мне одному. Пропал незнакомец – словно и не было его никогда, и лишь отсутствие на мне стального обруча кандалов говорило о том, что все это мне не приснилось. Вздохнув, я аккуратно сложил тяжелые крылья – и осторожно полез в узкий, холодный лаз.

«Видимо, и у ангелов бывают плохие дни».

***

Загадочный и темный ночью, в утреннем свете проход потерял всю свою загадочность, превратившись в узкий, хотя и очень длинный лаз, на которые я насмотрелся еще в глубоком детстве, ползая с друзьями по развалинам старинных зданий. Даже балкон над чернильной пустотой, на поверку, оказался всего лишь уступом, образованным выпадающим из кладки огромным каменным блоком, на полметра выступающим из общего ряда каменюг, образующих стены огромной каменной трубы. Серые и невыразительные в свете дня, они все так же исходили редкими каплями непонятно откуда сочащейся влаги, сверкающими каплями устремлявшимися в долгий полет навстречу чему-то черному, медленно колыхавшемуся на самом дне это огромного колодца.

И я явно был тут не один.

– «Двыгай, двыгай! Захады скарээ!» – услышал я где-то внизу знакомый, уже ставший ненавистным для меня гортанный зебринский говор – «Пашлы в клэтку, вие!».

Опустившись на живот, я перегнулся через край уступа, глядя в шумящую ветром глубину. Где-то подо мной, далеко внизу, часть колодца была перегорожена странными конструкциями. Потемневшие от времени балки вгрызались в тело стен, служа опорой для сколоченных на них грубых лесов и платформ, по которым, спотыкаясь, брела цепочка пони. Связанные за ноги, они то и дело падали, поднимаемые окриками и ударами палки, которыми их награждал носящийся вдоль всей цепочки зебр, немилосердно подгоняя бредущих пленников в сторону огромной железной клети, подхваченной за большую, ржавую проушину допотопным деревянным краном. Агрегат охраняла еще одна полосатая сволочь, при виде которой у меня сжались зубы – ведь это она заковывала меня «в железа», отпуская какие-то шуточки на своем, зебринском языке, стараясь ненароком попасть мне молотком по спине и томно улыбаясь своим братьям, восторженно пожиравших раскрасневшуюся от работы полосатую кобылу своими зелеными глазами.

Бросив взгляд вниз в очередной раз, я заметил еще кое-что – в сторону клетки уже протянулась длинная, смазанная полоса крови, потемневшая на сухих, холодных досках деревянного настила. Кажется, кто-то даже пытался сопротивляться?

«Ну, крылья, не подведите!».

Раздавшийся грохот запоров заставил меня прервать свои приготовления.

– «Йа гатова, Нагун!».

– «Тянйи их, Гара! Lig! Lig en beweeg!» – проорал зебр, и накренившись, с противным скрипом, клетка сползла со своего насеста, закачавшись в тридцати метрах над чернильной гладью воды. Тихий шелест разматываемого троса был практически неслышен за визгами несмазанной лебедки и громкими, отчаянными криками, доносившимися из раскачивающейся клетки.

Распахнув непослушные крылья, не выдавая себя ни единым движением воздуха, я спланировал на деревянную платформу. Тихо, словно кусок масла, скользящий по горячему ножу, я сделал два круга, и, подобравшись со спины к держащейся за рычаг зебре, бросился вниз.

– «Вуевад!» – вскрикнула полосатая гадина, отлетая от крана и перекатываясь через край платформы. Копыта зебры отчаянно скользили по деревянному настилу, но я не стал останавливаться, чтобы спихнуть ее туда, где, по моему скромному мнению, ей было самое место. Морщась и постанывая от боли в отбитых о мускулистую спину ногах, я неуклюже поскакал к дико скрипящей лебедке, стараясь не обращать внимания на тянущиеся ко мне ноги из проплывающей мимо клети.

Осмотр этого агрегата занял у меня не более пары минут.

«Да уж, это явно не Draeger[110] и уж тем более, не Полинаркон» – иронично подумал я, дергая за один из нескольких рычагов, расположенных в основании здоровенной деревянной стрелы крана, на которой была подвешена клетка. Испустив злобный взвизг, лебедка затихла, прекратив насиловать мои уши какофонией терзаемого металла. Почувствовав рывок, пони вновь вскрикнули, а потом затихли, стараясь не раскачивать подозрительно скрипящую клетку. Из нее, на меня смотрело с испугом и затаенной надеждой множество глаз. Абсолютно черных, как у меня, глаз. Среди них я заметил и распластавшееся, тяжело дышащее тело синего пони с меткой в виде кандалов. Кажется, ему крепко досталось, судя по большим, рваным ранам на плечах и шее, которые изо всех сил прижимали какими-то грязными тряпками сидящие вокруг него пони. Видимо, офицер Ник Маккриди до конца старался выполнить свой долг.

«Так вот что имел в виду Брайт, когда кричал что-то про мои глаза. Черный цвет – знак того, что в тело вселилась новая душа».

– «Мисс! Мисс, я прошу вас – вытащите нас отсюда! Он сказал, что пришло время для… О мой бог, осторожнее, СЗАДИ!».

– «Руз! Хэмеет!» – обрушившийся на мой затылок удар воткнул мою голову в доски деревянного настила. Кажется, моему носу снова досталось по первое число, но переживать из-за этого мне было некогда – сморгнув брызнувшие из глаз слезы, я увидел фигуру зебры, тянущуюся к рычагам крана. Расставив ноги, полосатая сволочь прижимала мою шею одной ногой, другой пытаясь схватиться за рычаг тормоза лебедки, все сильнее и сильнее наваливаясь на меня всем своим весом. Захрипев, я подобрался, и несколько раз, изо всех сил, лягнул полосатую тварь в опрометчиво выставленный живот, вызвав у наваливающейся на меня зебры болезненный вскрик. Содрогнувшись от боли, она выпустила из захвата мою шею – и из последних сил, задней ногой, дотянулась-таки до рычага, с облегченным вдохом вновь наваливаясь на мою шею.

Меня омыло волной ужаса. Словно в страшном сне, когда события вокруг явно нереальны, я слышал визг разматывающейся лебедки и дикий вой ужаса, сопровождавший падение стальной клети. Удаляясь, он несколько раз прерывался стальным грохотом рикошетирующего от стен металла, закончившись громким, грохочущим всплеском.

– «ААААааааа ТВАААААРЬ!».

Словно озверевший вурдалак, я рвал зубами нос и губы кричащей от ужаса зебры, слишком поздно обнаружившей под собой не отчаянно брыкавшуюся кобылку, а что-то более страшное, древнее, озверевшее от отчаяния и вкуса чужой крови. Мотая головой и отбивая мешающие мне ноги, я вновь и вновь впивался в мягкое, рвущееся и упруго лопавшееся под моими зубами тело, брызгавшее в мой рот чем-то соленым, остановившись лишь вымазавшись по самые уши в заливавшей меня крови.

Судорожно вздохнув, я сбросил с себя истошно орущую и прижимающую к окровавленной морде копыта зебру, и вновь поднялся на трясущиеся, как после попойки у Эпплджек, ноги.

«Это что, я ее так?» – с каким-то тоскливым недоумением подумал я, на секунду задерживая взгляд на зияющих, вывернутых краях многочисленных ран на морде полосатой твари, свисающих с нее, словно куски тонко нарезанного мяса[111] – «Не может быть!».

Промелькнувшая мысль испарилась, стоило моему взгляду упасть на трос. Уходя в глубину колодца, он подрагивал и танцевал, словно упавшая в воду клетка еще продолжала двигаться из стороны в сторону, а это значило только одно – кто-то еще боролся за свою жизнь.

Распахнув крылья, я резким скачком, удивившим меня самого, выпрыгнул за край платформы. Куда девалась моя старческая осторожность, заставлявшая стартовать с разбегу и только с земли? Сухой, короткий перестук копыт по деревянному настилу, прыжок – и вниз, вниз, скорее, добраться до оставшихся в живых!