Елена Морозова - Казанова

• Название: Казанова
• Автор: Елена Морозова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02737-Х

Джакомо Джироламо Казанова вошел в историю как великий любовник. Вечный странник, авантюрист, игрок, алхимик, тайный агент, писатель. переводчик, журналист — каких только занятий он не перепробовал! Но чем бы он ни занимался, на первом месте у него всегда стояли женщины. Подчинив всю свою жизнь стремлению к наслаждению, возведенному галантным XVIII веком до уровня философии. Казанова сделал любовь высшим смыслом своего существования.

Несмотря на знакомство с монархами и знаменитостями, на переписку с просвещеннейшими людьми своего времени, известность пришла к Казанове только посмертно — после публикации его «Мемуаров», написанных в преклонные годы, когда, не в силах одерживать новые любовные победы, он скрашивал свой досуг воспоминаниями. Неутомимое и живое перо гения повседневности сумело воссоздать яркий калейдоскоп жизни и быта галантного XVIII столетия, передать беззаботную атмосферу авантюризма. Большая история обошла его стороной, и ни Казанова — тайный агент, ни Казанова — дипломат не оставили в ней заметного следа. В настоящей книге Казанова представлен как герой своего времени, герой, занятый поисками наслаждений и удовлетворением своих амбициозных планов.

---

«Нет, я все-таки когда-нибудь убью это чудовище, я имею на это право», — с грустью произнесла Скицца.

Последние слова ее поразили Казанову.

— Но отчего вы так к ней суровы? Разве вы не дети одной матери?! — воскликнул он.

— Нет, — с мрачной тоской ответила синьора Скицца. — Ее мать — я, впрочем, и сестра тоже. Наш негодяй-отец изнасиловал меня, когда мне было пятнадцать лет, и я родила Нину.

— А она об этом знает?

— Знает. Когда ей исполнилось одиннадцать, он сам сообщил ей об этом, срывая цветок ее невинности. Она бы непременно родила ему внука, если бы этого мерзавца не настигла смерть. Она — порождение порока и сама не знает, что творит.

Нельзя сказать, чтобы история рождения Нины поразила воображение Казановы. В глубине души он не усматривал в ней ничего особенно предосудительного, кроме насилия. Ежели бы все делалось полюбовно…

В Марселе Казанова вновь сел за игорный стол: нужда в деньгах мучила его, но везения не было. Тогда он измыслил иной способ пополнить свой кошелек. Как и повсюду, в городе у него нашлись старые знакомые, а также появились новые. Всем им он предложил подписаться на его будущий труд «Опровержение „Истории государства Венецианского“». На этот раз Казанова, в сущности, никого не обманывал: книга в основном была написана, оставалось только переписать ее набело и напечатать, что ему давно хотелось сделать. Предложение было встречено с энтузиазмом, многие подписывались на десять и более экземпляров. Собрав достаточно денег на дорогу и начальные расходы, Казанова отправился в Швейцарию, в Лугано, городок, славившийся своей типографией. В Лугано он провел несколько счастливых спокойных месяцев. Поселился он на озере Лаго Маджоре, в маленьком доме на одном из островов. Там он писал, правил и постепенно, по кускам, печатал свое «Опровержение». Когда же работа была завершена, Казанова пожалел, что это случилось так быстро. Интерес книга вызвала большой, ее быстро раскупили, однако венецианское правительство осталось равнодушным к ее автору. А он так стремился домой! В Лугано, проводя время в умственных упражнениях в тишине на маленьком островке, у него вновь случился приступ ностальгии. После всех приключений, выпавших на его долю, Казанове захотелось уюта и покоя. Но надо было жить и искать средства к существованию, а значит, вопрос о получении места по-прежнему стоял очень остро.

И Казанова решил отправиться в Ливорно, откуда в скором времени, а именно в апреле 1770 года, в Константинополь должна была отплыть русская эскадра под командованием графа Орлова. Памятуя о своем знакомстве с графом, Казанова решил предложить ему свои услуги, тем более что у него для этого были основания: он бывал в Константинополе и знал тамошние обычаи и нравы. По пути в Ливорно, который он проделал в обществе почтенных англичан, он только и говорил о том, как он жаждет помочь Орлову разгромить турок, строил всевозможные планы, лихорадочно исписывая стопки бумаги, и физически, всем телом ощущал, что без него граф не пройдет Дарданеллы.

Однако усилия Казановы оказались тщетными. А может, ему просто не повезло. Граф Орлов принял его великолепно, обнял, вспомнил, как они встречались в Петербурге, и пригласил обедать к себе на корабль, пообещав «после поговорить». Осматривая судно, Авантюрист не раз ловил на себе косые, хмурые взгляды матросов. Пытаясь попасть к командующему, у которого, как ему показалось, выдалась свободная от посетителей минута, он был остановлен дежурным офицером, вежливо попросившим его отойти, коли ему не было назначено время. Венецианец почувствовал, что отправиться в плавание он сможет только при официальной должности, да еще желательно бы в мундире с эполетами. Так что когда граф Орлов, извинившись, что не может подыскать ему подходящего места, пригласил его плыть с ним в качестве «его друга», Казанова отказался. Он не хотел оказаться в положении шута, которым волен помыкать каждый.

Эскадра не прошла Дарданеллы. Впрочем, Казанова не утверждал, что, будь он на ее борту, она прошла бы обязательно.

Начались скитания Авантюриста по Италии: Пиза, Сиена, Парма… Из Пармы Казанова решил направиться в Рим, где он давно не был. Попутчицей его стала юная англичанка, ехавшая к своему жениху. Жених сей показался Соблазнителю странным, ибо он не только не оплатил невесте еду в трактирах, но и не дал ей с собой даже маленького чемоданчика с самым необходимым. Девушка была необычайно мила, любезна, скромна — словом, принадлежала к тому типу женщин, который всегда нравился Казанове. Соблазнитель принялся опекать англичанку: сажал ее с собой за стол, купил ей кое-какие необходимые мелочи и даже — дабы обошлось дешевле — ночевал с ней в одной комнате и спал в одной постели, но при этом вел себя как невинный ангелочек. Когда же, наконец, долгожданный жених, именовавший себя французским графом де л’Этуаль, появился, Казанова сразу раскусил в нем мошенника, интересовавшегося не столько девицей, сколько возможностью сколько-нибудь подзаработать на ней. Дело дошло до того, что жених сей на пари предложил Казанове провести ночь с его невестой. Соблазнитель, который давно об этом мечтал, но не хотел торопить события, назвал его негодяем, и они расстались. Мерзавец оказался жалким актеришкой, так что и на дуэль вызывать его не было смысла. Убедившись, что жених ее не достоин, юная англичанка сама упала в объятия Соблазнителя. Оставшийся путь в Рим, куда должен был прибыть чемодан с вещами девицы, они проделали как любящие супруги.

По дороге англичанка постепенно поведала ему свою нехитрую историю. Она была дочерью состоятельных родителей, но мать умерла, отец же постепенно разорился и тоже умер. Бетти (так звали юную англичанку) пришлось покинуть пансион, ибо за ее обучение стало некому платить. К великому изумлению Казановы оказалось, что Бетти была в том же пансионе, где по сей день находилась его дочь Софи. Девушки были подружками, и несколько вечеров подряд Бетти рассказывала Соблазнителю о его дочери, восторгаясь то красотой ее, то умом, то обходительностью, а тот, растрогавшись, внимал ей с восхищением. Но в отличие от Софи Бетти, к сожалению, пришлось покинуть пансион и переехать к дальнему родственнику, согласившемуся приютить ее у себя. Чувство благодарности, испытываемое ею к родственнику (лорду Б. М.), которого она называла дядюшкой, постепенно переросло в нежную привязанность, несмотря на изрядную разницу в возрасте. Лорд не остался равнодушным к чарам опекаемой им девицы и, не имея возможности оказывать ей внимание в Англии, увез ее в Италию, где она случайно встретилась с этим негодяем, комедиантом л’Этуалем, выдававшим себя за французского графа. Он сумел вскружить ей голову, убедить, что материальные его затруднения временны и в Риме, куда они уедут, они непременно поженятся и все будет расчудесно. Неопытная и наивная Бетти поддалась на уговоры мнимого графа, бежала от нежно любящего ее родственника и теперь ужасно об этом жалела.

— А если вы повинитесь перед лордом Б. М., примет он вас обратно? — спросил Казанова.

— Непременно примет! — обрадованно заявила девушка.

— Что ж, значит, получив в Риме ваш чемодан, мы вернемся в Парму. Пока вы напишете и отправите милорду покаянное письмо, и будем надеяться, что он вас простит.

— Но как же вы? — удивленно спросила Бетти. — У вас, наверное, в Риме дела, раз вы туда ехали.

— Я — свободный человек, и в Рим ехал исключительно потому, что давно не видел этот дивной красоты город. Дел у меня там нет никаких, я люблю вас, а посему стану сопровождать вас, пока не передам в надежные руки, дабы вы, столь милая, юная и наивная, пребывали под надежной защитой.

С помощью Казановы письмо было написано и отправлено, правда, в указанном трактире, куда они просили прислать ответ, вместо ожидаемого письма их встретил сам родственник, лорд Б. М. Решив, что Казанова и есть тот самый негодяй-комедиант, умыкнувший его милую подопечную, милорд, не разобравшись, чуть не застрелил Соблазнителя. Но недоразумение быстро разрешилось, и Казанова вручил «спасенную» им девицу состоятельному покровителю. Сделавшись друзьями, лорд поведал Казанове, что желал бы осмотреть знаменитые города Италии, где ему до сих пор не довелось побывать. Казанова предложил начать осмотр с Вечного города, а затем, ежели милорд не возражает, направиться в Неаполь (венецианец хотел проведать старых друзей). Милорд был не против, и Казанова — в который раз! — вновь направил свои стопы в Рим. Постепенно утрачивая интерес к путешествиям, Авантюрист все больше мечтал где-нибудь остановиться. Но так как судьба упорно отказывалась даровать ему такую возможность, он ехал туда, куда гнал его ветер, тем более что лорд Б. М., благодарный ему за заботу о Бетти, взял все дорожные расходы на себя. Разумеется, Соблазнитель не стал посвящать милорда в некоторые подробности его совместного путешествия с юной Бетти, а продолжать нежные отношения за спиной у лорда ни он, ни она желания не имели. Хотя иногда у Казановы проскальзывала мысль, что, случись это приключение с ним лет десять назад, никакой милорд не помешал бы ему всю дорогу продолжать пользоваться ласками молоденькой англичанки. Но с возрастом покой приобретал для Казановы все большую ценность.