Иван Прачик - Фронтовое небо

• Название: Фронтовое небо
• Автор: Иван Прачик
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Надо сказать, в этот день успешно работала особая группа истребителей-ракетоносцев под командованием летчика-испытателя капитана Н. И. Звонарева. В нее входили старший лейтенант Семен Пименов, лейтенанты Владимир Федосов, Иван Михайленко, Тимофей Ткаченко.

Испытанием боевых ракет Николай Иванович Звонарев нанимался с 1935 года. Два года спустя 82-миллиметровые реактивные снаряды были приняты на вооружение истребителей. И вот несколько И-16, вооруженных этими ракетами (по восемь на каждой машине), проверяли действие нового оружия в боевой обстановке.

Двадцатисемилетний капитан Звонарев мастерски атаковал японские машины в районе Узур-Нур и Яньху. Как подтвердили с земли, в боевом вылете 20 августа были сбиты два истребителя противника.

- Впервые в истории авиации ракетное оружие принесло успех в воздушном бою, - вечером того же дня выступал перед летчиками и техниками Николай Иванович Звонарев.

А утром, на следующий же день, он снова поднялся с группой истребителей-ракетоносцев под прикрытием "Чаек" и И-16.

За короткий период боевых действий в небе над Халхин-Голом - с 20 августа по 15 сентября - отважная пятерка сбила 13 самолетов противника. Из них: истребителей И-97-10, бомбардировщиков - 2 и один легкий бомбардировщик. Японцы, как свидетельствуют архивные документы, так и не узнали тогда о нашем новом оружии.

А за мужество и отвагу, высокое боевое мастерство, проявленные при испытании реактивных снарядов над Халхин-Голом, капитан Звонарев был награжден орденом Красного Знамени и орденом Сухэ-Батора, досрочно ему присвоили звание майора. Наградили и остальных летчиков особой группы.

Надо сказать, что в годы Великой Отечественной войны авиационные реактивные снаряды были использованы нашей авиацией в первых же воздушных боях. Несколько самолетов сбил Н. И. Звонарев, потом он продолжал испытания новой авиационной техники. А Семен Пименов погиб под Воронежем в сентябре 1942 года. В августе 1943 года был сбит в воздушном бою Иван Михайленко. Погибли и Володя Федосов и Тимофеи Ткаченко.

Все это было уже не за горами. Но тогда мы еще громили на Халхин-Голе японцев. Наши бомбардировщики в 5 часов 45 минут произвели налет на передний край японской обороны, на их ближайшие резервы, артиллерийские позиции. После этого налета началась мощная артподготовка. И за 15 минут до начала атаки авиация нанесла повторный удар.

Противник был морально подавлен. В течение полутора часов японская артиллерия не произвела ни одного выстрела, авиация не сделала ни одного вылета. Большую помощь наземным войскам оказали наши летчики и на следующий день. Бомбардировщики произвели 256 боевых вылетов, сбросили свыше 86 тонн авиабомб.

Подвижные соединения завершили окружение противника, как тот ни сопротивлялся. Попытки японского командования прорвать кольцо окружения ударами подтянутых свежих резервов не увенчались успехом.

29 августа 1939 года нам был зачитан приказ командующего 1-й армейской группой. В нем говорилось:

"Герои Халхин-Гола!

Вашими доблестными действиями враг полностью уничтожен. Приказ командования об окружении и разгроме захватчиков блестяще выполнен.

Товарищи бойцы, командиры, комиссары и политработники!

Вашими доблестными подвигами гордится великий советский народ. Вы вписали новые славные страницы в историю героических побед Рабоче-Крестьянской Красной Армии. История войн знает не много примеров такого блестящего выполнения плана окружения и уничтожения большой группы противника, какой осуществили вы. Части Рабоче-Крестьянской Красной Армии еще раз показали всему миру всесокрушающую силу и мощь советского оружия. Японская военщина получила новый предметный урок, который отрезвит зарвавшегося соседа...

Вечно будут славиться имена бойцов, командиров и политработников, павших в боях за дело нашей великой Родины, за коммунизм!

Командующий группой комкор Г. Жуков

Член Военного совета дивизионный комиссар М. Никишев

Начальник штаба группы комбриг М. Богданов

8.30 29.8.39 г. Хамар-Даба".

Японцы в первой половине сентября еще предприняли несколько попыток нанести поражение нашей авиации. В одном из воздушных боев со стороны противника участвовало 120 истребителей, с нашей - 207. Японцы потеряли 20 самолетов, а всего за сентябрь - до 70. Наши потери составили 14 машин.

Крупная группировка Квантунской армии перестала существовать. 16 сентября японское правительство вынуждено было признать поражение своих войск и попросило о прекращении военных действий.

Беспримерный героизм, высокое мастерство проявили в боевых действиях на реке Халхин-Гол наши воины.

За мужество и отвагу в боях 17 121 человек был удостоен правительственных наград, 70 бойцов и командиров получили звание Героя Советского Союза, комкор Я. В. Смушкевич, майоры Г. П. Кравченко и С. И. Грицевец стали дважды Героями Советского Союза. Двадцать четыре соединения и части, особо отличившиеся в боях с японскими захватчиками, были отмечены орденами Ленина и Красного Знамени.

Авиационное командование вскоре было приглашено на командный пункт комкора Г, К. Жукова. Он находился на Хамар-Дабе. КП оказался довольно вместительным и удобным сооружением. Командующий угостил нас отменным обедом, по-солдатски скупо поблагодарил за отличное выполнение воинского долга и в заключение передал приказ:

- Яков Владимирович, через двое суток основным силам авиации убыть в Москву. Подробнее вас известит управление ВВС.

На аэродроме Улан-Батора нас встретил маршал Чойбалсан.

За товарищеским ужином, поднимая тост за дружбу двух братских народов, маршал сказал:

- Монгольское правительство высоко ценит блестящую роль советской авиации в деле разгрома врага в районе Халхин-Гола. Весь летный состав награждается орденом Красного Знамени Монгольской Народной Республики, а все присутствующие здесь - ценными подарками.

Чойбалсан живо интересовался подробностями воздушных боев, был в отменном расположении духа, по-дружески шутил с пилотами. Он, как я еще раз убедился, был скромным и доступным человеком.

Итак, прощай, добрая страна Монголия!..

* * *

Незадолго еще до окончания боев на Халхин-Голе в одной из бесед комкор Смушкевич расспрашивал меня о недостатках в организации технического снабжения нашей авиации, о недоработках по линии авиационной промышленности, выявленных во фронтовой обстановке, интересовался, что, на мой взгляд, могло бы улучшить положение дел.

Выслушав мои доводы и суждения, Яков Владимирович поручил мне подготовить обстоятельный доклад, включив сюда и летно-технические данные наших боевых самолетов, их живучести в условиях боевой работы.

- Доклад будет слушать маршал Ворошилов, - предупредил комкор. Надеюсь, твои выкладки окажутся полезными и руководству авиационной промышленности, частям ВВС нашей армии...

Не скрою, меня охватило волнение. Одно дело - готовить самолеты к боевым действиям, организовывать обслуживание, ремонт авиационной техники, совсем другое - выступать с высокой трибуны. Но во время работы над непривычным и столь ответственным для меня заданием я не раз встречался с Яковом Владимировичем - он живо интересовался подготовкой доклада, давал ценные советы. Работа продвигалась успешно.

И вот поступила команда быть готовым к правительственному приему. Мне уже не раз приходилось бывать в Кремле на встречах с руководителями партии и правительства, которые устраивались в честь участников воздушных парадов. Но всякий раз, проезжая ворота Спасской башни, я испытывал душевный трепет. А тут к торжественной приподнятости присовокупилось чувство тревоги: вдруг прикажут выступать с докладом!.. Доклад мой был готов, но с окончательным содержанием его я не успел еще ознакомить Смушкевича.

К 10.00 все приглашенные участники боев на Халхин-Голе собрались в штабе управления ВВС. Комкор Смушкевич посмотрел на меня, добродушно улыбнулся и вполголоса, чтоб никто не догадался, сообщил:

- Радуйся - доклада не будет. Пока не будет...

Забегая вперед, скажу: доклад мой все же состоялся - несколько позже. Увидев тогда многих видных военачальников, прославленных полководцев страны, я изрядно поволновался, но меня внимательно слушали все: и маршал Ворошилов, и руководители конструкторских бюро, специалисты авиационной промышленности. Почувствовав это, я приободрился, голос мой окреп, и доклад, вопреки напрасным тревогам, прошел весьма успешно. Запомнилось, что слушали меня с большим интересом и доброжелательностью, а после учтиво и вежливо задавали самые разнообразные вопросы по эксплуатации самолетов в боевых условиях. В таких-то делах мне было гораздо проще.

Народная война

На Дальнем Востоке. "Товарищи командиры, война!" Воронежский фронт. Рубежи Волховского. Полевые авиаремонтные мастерские. У стен древнего Новгорода. Один истребитель против 52 самолетов врага. С 1500 метров без парашюта... 3-й Прибалтийский. 2-й Белорусский. Победа!