Сергей Барнатин - Миротворцы Конуса

• Название: Миротворцы Конуса
• Автор: Сергей Барнатин
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-001173-3

Миллионы лет гигантская галактическая база — Конус — с наследниками древней, давно канувшей в Лету земной цивилизации, парит в космосе. Но вот смертельная угроза нависла над всей Вселенной, и лучшие воины-миротворцы с Конуса прибывают на Землю, чтобы попытаться остановить зло.

Содержание:

1. Миротворцы (роман), стр. 5-266

2. Стиглеры-новое поколение миротворцев (роман), стр. 267-388

3. Сквозь хаос многомирья (роман), стр. 389-631

Иллюстрация на обложке Луис Ройо; внутренние иллюстрации Лео Хао

---

Демитрий раздраженно перевернулся на другой бок. Сон не шел. Да и разве можно было назвать сном провал памяти, когда вдруг приходишь в себя уже на ногах? Нет, здесь даже отдых для души и тела умудрились испоганить, извратить! И сны каждый раз были одними и теми же. Некий сияющий шар, который пытался поглотить его — Демитрия, — чтобы сделать другим. После таких снов раздражение не сбрасывалось, как это бывало раньше, а наоборот, возрастало. Но особенно Демитрий не терпел Учителей. Они раздражали его своей непреклонной правильностью и лаконичными ответами. Куда приятнее было бы поговорить с простым человеком — наделенным недостатками, но разумным, добрым и справедливым. Таким, например, как Ститри.

Демитрий сел. Воспоминания о Ститри больно терзали душу. Он готов был пожертвовать всей этой никчемной вечностью ради одного мгновения встречи. Только возможно ли это?! Ститри осталась там, в своем мире. Она наверняка победила Черного и спасла людей. Для Ститри нет ничего невозможного.

Учитель появился неожиданно. Это был первый случай, когда нарушили его право на уединение.

— Кажется, я не просил Верхних присылать мне Учителя, — произнес Демитрий, всем видом показывая, что ему неприятен этот визит. — Я хорошо обхожусь без ваших «белых» нравоучений!

— Вы не хотите покинуть свою изоляцию? — поинтересовался Учитель, присаживаясь рядом с Демитрием.

— Не горю! — грубо ответил Демитрий. — Мне хорошо здесь, одному.

— Я понимаю. — Учитель сделал жест рукой, и перед ним появился большой плоский камень. — Я не стану вас задерживать. Знаете, вы единственный, кто не стремится быстро покинуть изоляцию. Я решил нарушить ваше одиночество, надеясь на прощение, и побудить вас к самосовершенствованию. Положите, пожалуйста, руки на этот камень.

— Это зачем?. — с нескрываемым подозрением поинтересовался Демитрий. — Что вы еще задумали?

— Вот уж не думал, что могу вас чем-то напугать, — искренне удивился Учитель. — Я лишь хотел доказать, что камень действительно существует. Пожалуйста, положите руки.

Демитрий осторожно коснулся камня ладонями. Поверхность была холодной и шершавой, какой и должна быть.

— Попробуйте поднять его, — попросил учитель. Демитрий посмотрел на камень, а затем недоверчиво покосился на незваного гостя. Он вел странную игру, юлил. Демитрий встал и попробовал поднять камень. Нет, он был слишком тяжелым. Демитрию пришлось основательно потрудиться, чтобы только сдвинуть его с места.

— Достаточно, — произнес учитель. — Думаю, вы убедились, что камень действительно существует. Когда он исчезнет, попросите у Верхних Учителя, и он объяснит вам, как это происходит.

— Меня это не интересует. — Демитрий поставил на камень ногу. — И не надо донимать меня подобными штучками.

— И все же я думаю, что следующий Учитель сможет вас кое-чем заинтересовать. Вы только сделайте вызов, и увидите.

Учитель исчез. Демитрий убрал ногу с камня. Почему-то стало стыдно. Он выглядел дураком. Учитель хотел что-то объяснить, и дело было вовсе не в камне.

* * *

Верхние опять прислали вызов. Ститри ответила. Ей нравилось вести разговоры и перенимать что-нибудь полезное у других Учителей. После таких бесед непременно расширялось вместилище, и Ститри чувствовала новый прилив сил. Только ей пока не пришлось принять вызов в отстраненную изоляцию. Почему она так стремилась попасть туда — Ститри и сама не знала толком. Наверное, она чувствовала, что ей будет интересно понаблюдать за вновь прибывшим из материнского мира. Но их становится все меньше и меньше. Верхние сказали, что скоро отстраненные изоляции больше не понадобятся. Материнский мир на грани исчезновения. Люди загубили его, и вместе с ним исчезнут сами. Но скоро — тоже вечность. Ститри знала это и надеялась когда-нибудь побеседовать со вновь прибывшим.

…Желающий поговорить оказался молодым парнем со светлыми волосами и крепким телом. В материнском мире ему было, наверное, не больше тридцати лет. Лицо его источало озабоченность и кого-то сильно напоминало. Ститри сосредоточилась, пытаясь вспомнить. Нет, память не могла вытянуть из глубины сознания это прошлое. Возможно, она встречала этого парня где-то в материнском мире. Или… Нет, вспомнить невозможно.

— Здравствуйте, Учитель, — парень поклонился и сел. Какое-то было в его движениях напряжение.

Ститри села рядом. Она не спешила начинать разговор. По правилам это должен сделать тот, кто вызвал к себе Учителя. Но парень молчал. Он словно ждал чего-то. И Ститри ждала. Только ветер, завывая, гулял по просторной степи изоляции. Странно, но здесь совсем не было деревьев. Лишь пожелтевшая от солнца трава, да… Ститри пригляделась. Да, где-то там, вдали, паслись две лошади. Видно, парень испытывал симпатию к этим животным в материнском мире и вот материализовал их здесь. Вообще, в этой изоляции не было той безукоризненности, которая непременно бросалась в глаза у других. Парень будто специально подчеркнул запустение степи, ее полную отрешенность от окружающего мира. А две одиноко пасущиеся лошади лишь подчеркивали это.

— Мне очень долго не удавалось материализовать живое существо, — произнес парень, заметив, что Ститри смотрит на лошадей. — Я их создал буквально мгновение назад, но они лишь дополнили картину.

— Поздравляю, — ответила Ститри. — Вы сделали большой шаг к самосовершенствованию. Но мгновение — тоже вечность — не так ли? — и наступает пора дальнейшего углубления в познании себя.

— Да-да, — вяло согласился парень. — Мгновения вечности бесконечны. Мы что-то узнаем, но и что-то непременно забываем. Но как это ни странно, я еще помню свое имя.

— Влияние вечности не поддается анализу, — произнесла Ститри, развивая начатую собеседником тему. — Я тоже помню свое имя, хотя абсолютно не нуждаюсь в нем, но забыла все о материнском мире и о своем прибытии сюда. Наверное, было слишком много черного в моем прошлом, и вместилище — в очередном очищении — поглотило все.

— Вы сожалеете о прошлом? — вкрадчиво поинтересовался парень.

— Нет. Разве можно жалеть о черном? Мы обязаны оставаться кристально чистыми, чтобы сберечь наш мир. А лошади действительно хорошо дополняют вашу изоляцию. Вы, наверное, творите с вдохновением. Будьте осторожны, не впускайте чувства. Я могу посоветовать вам для полного отрешения холодную зиму. Никаких красок, никаких чувств.

— Не всегда нужно скрываться за холодным покрывалом снега, когда-то нужно вступить в открытое противоборство. И нужно не упустить вечное мгновение для того, чтобы это противоборство принесло плоды. Я правильно говорю, Учитель?

Парень испытующе посмотрел Ститри в глаза.

— Возможно, — замявшись, ответила она. Эти глаза были до боли знакомы. — Только не увлекайтесь борьбой — она может возродить чувства. В ближайшее время вам не приходилось переносить всплеска эмоций? Вы как-то странно себя ведете. Я бы посоветовала вам еще одно очищение. Вас что-то волнует, это видно.

— Вам показалось, — парень вдруг мгновенно преобразился, почти полностью раскрепостившись, — меня лишь увлекла наша беседа. Не думаете ли вы, Учитель, что настало время ее прекратить?

— Как вам будет угодно, — ответила Ститри. «Нет, этот парень явно чем-то взволнован, — подумала она. — Он не может скрыть своих чувств. Следует после беседы поговорить с Верхними, пусть помогут ему преодолеть этот кризис».

Парень забеспокоился:

— Учитель, я хотел спросить совета.

— Хорошо. Расскажите, почему вы решили так странно обустроить свою изоляцию? В этом замешаны чувства к материнскому миру?

— Что вы, Учитель. — Парень повинно склонил голову. — Я лишь хотел чего-то другого — не такого, как у других. Разве у вас не возникает таких желаний?

Желания, конечно, у Ститри такие возникали, но то был другой разговор. Парень явно хитрил. Ститри намеревалась выяснить в чем, и тогда беседа с Верхними будет не пустой.

— Давайте не будем говорить обо мне. — Ститри не хотела ложью нарушить правило и поэтому намеренно ушла от ответа. — Мне кажется, что вы нуждаетесь в моих откровенных вопросах. Вы должны ответить на них.

— Учитель, боюсь, что я не в силах продолжить беседу. На лице парня не дрогнул ни один мускул, но Ститри видела, что он испугался. Однако право на уединение отменить нельзя. Ститри встала. Она любила покидать изоляции, проходя плавной походкой мимо собеседника и постепенно растворяясь в воздухе.

— Прощайте, — холодно сказала Ститри. Она грациозно проплыла мимо парня и уже хотела раствориться, но вдруг остановилась. — Ты говорил, что помнишь свое имя. Как тебя звали в материнском мире?

Ститри и сама не знала, почему задала этот вопрос.

— Вечность порождает много иллюзий, — произнес парень, — и одна из них имя. В этот раз я скажу, что меня зовут Марк, а в следующий — Демитрий. Но кто может знать, которое из имен настоящее.