Гарольд Карлтон - Рай, ад и мадемуазель

• Название: Рай, ад и мадемуазель
• Автор: Гарольд Карлтон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55881-0

Неистовые, фееричные, загадочные шестидесятые… Кажется, высокая мода готова издать свой последний писк и смертью храбрых пасть под натиском стиля и энергии «детей цветов». Шанель уже восемьдесят шесть лет, Баленсиаге — семьдесят три. Кто явится им на смену? Кто поведет за собой новое поколение парижских кутюрье?

Англичанин, американка и две француженки приезжают покорять олимп высокой моды. У каждого своя история, мечты, надежды, планы. Кто-то жаждет денег, кто-то — славы, кто-то — любви. А кому-то хочется сразу всего, и побольше.

Несравненная Коко Шанель в дружном тандеме со щедрой на сюрпризы Судьбой смешает их истории в одну — волнующую и удивительную!

---

В первый трудовой день Саманта созвала совещание. Оделась в «Шанель» с ног до головы. «Может, зря», — подумала девушка через некоторое время. В директорате оказались в основном высокомерные дочери, племянницы и кузины Камиллы Деланж. Стройные, светловолосые, роскошные парижанки — не то что она…

Желая произвести неизгладимое впечатление, Саманта лучезарно улыбнулась в ответ на злобные взгляды. У нее слегка кружилась голова: девушка приняла сильный транквилизатор, купленный еще в Нью-Йорке.

— Bonjour, — заговорила она. Но продолжить не успела.

— Вы американка! — обвиняюще выкрикнула самая злобная директриса.

— И что?

— С чего вы взяли, что можете рассуждать о моде?

— Не о моде, а о продажах, — с вызовом поправила Саманта. — Вы же хотите, чтобы дом приносил доход?

Девушка всегда «от нервов» становилась дерзкой.

Женщины обменялись взглядами. Саманта почувствовала себя ужасно, как в Беверли-Хиллз, когда не выдержала «испытания на модность».

Парижанки разглядывали новую directrice. Все как одна скорчили презрительную гримасу, когда Саманта подняла огромный плакат с довольно лаконичным списком:

1) СЕКС.

2) СЕКС!

3) СЕКС!!!

Зрители молча смотрели на нее.

— И к чему весь этот секс? — с неприкрытым пренебрежением спросила наконец Шанталь Деланж, самая молодая племянница — лет тридцати пяти. — Для французов это plaisir,[33] а не торговля.

— Секс помогает продавать одежду… — терпеливо разъяснила американка. — И духи. И косметику. И темные очки. И обувь. И сумки. И…

Дамы смотрели на нее в упор.

— Уловили суть? — улыбнулась девушка.

— Откуда вам это известно? — спросила другая из семьи Деланж. — И почему вы так уверены?

— Я с этим знанием родилась, — искренне заверила ее Саманта.

— И как нам применить весь этот секс?

— В рекламе, — провозгласила девушка и объяснила, как придать живости закоснелому образу «Деланж».

— Мой кабинет, — чуть позже фыркнула она, говоря с отцом по телефону в уличной будке, — меньше, чем наш шкаф для обуви в Нью-Йорке. А первое рабочее утро жутко меня перепугало.

— Они сами тебя боятся, милая, — ответил он. — Ты же дочь Шандора Липштадта!

— Папочка, эти тощие француженки так злобно на меня пялились, — прошептала Саманта, — словно им подсунули под нос перезревший камамбер. Я оделась в «Шанель», но впечатления не произвела.

Девушка рассмеялась.

— И чем же они лучше тебя? — фыркнул Шандор.

— Думаю, французы ненавидят американцев, папочка… — тихо проговорила Саманта.

— Неужели? И при этом обожают наши доллары?

— Я заработаю для них кучу денег. Так, пап, пора. Умираю с голода, да и сантимы на исходе. Позвоню завтра. Люблю тебя.

На следующий день она, как королева, приняла у себя одного за другим всех важных сотрудников дома.

— «Деланж» звучит так аппетитно, — говорила Саманта. — Словно восхитительный малиновый сорбет. Нужно пробудить в девушках желание. Новая роскошная рекламная кампания поможет продать уйму флаконов.

Саманту не просили менять рекламную стратегию, но девушка казалась столь уверенной в себе, что ее энтузиазм заразил остальных. Персонал «Деланж» внезапно понял, что у дома есть не только прошлое, но и будущее. Американка решила выжать из имени и репутации Камиллы Деланж все до капли или даже больше.

Как-то утром Шанталь остановила девушку на выходе из ее кабинета.

— У меня вопрос: нашей сотруднице обязательно носить «Шанель»?

— Но… это все, что у меня есть! — простонала Саманта.

— В интересах дома хочу предложить наши модели по себестоимости, — отчеканила директриса.

Американка нехотя позволила подогнать по фигуре наименее безвкусный, на ее взгляд, костюм из последней коллекции.

В конце ноября мастерская мадам Мишель приостановила работу над частными заказами, чтобы подготовить коллекцию «Весна'68». Показ был запланирован на январь.

Поговаривали, что мадемуазель стала просто невыносима: эскизов не делала, драпировала ткань и кроила сразу на моделях. Закройщик уносил пиджак или юбку, подколотые булавками, и возвращал на следующий день. Мерили снова и снова, пока Шанель не оставалась довольной. Вот только Коко все время что-то не устраивало.

Как-то днем мадам Мишель в слезах вернулась в мастерскую после примерки, держа в руках порванный пиджак. Положила на рабочий стол, словно едва не утонувшего ребенка. Глава дома искалечила вещь: яростные разрезы, разметка мелом, распоротые швы. Как это восстановить?

Ходили слухи, что мадемуазель, мельком оглядев изделие на первой примерке, сразу же уничтожала его. Страдая от артрита суставов пальцев, она якобы отыгрывалась на швеях, заставляя переделывать пиджак или вшивать рукав в пройму. Девушки вздыхали, приговаривая: «Это расплата за работу chez[34] Шанель».

Мадам Мишель горестно всхлипывала целыми днями. Ненадолго успокоившись, капала «Шанель № 5» на носовой платок и протирала лицо. «Не от этого ли у нее растут усики?» — подумала Моник.

Коллекцию подготовили в срок, но никто из работников мастерской не присутствовал ни на репетиции, ни на показе. На следующий сезон Моник доверили шить костюмы. Клиентки говорили vendeuses,[35] что никогда не видели подобного мастерства. Эти слова дошли до мадам Антуан — и в итоге до мадемуазель Шанель.

Постепенно Саманта познакомилась со всеми работниками «Деланж». Но только с Кристофером нашла общий язык.

— Наверное, потому, что мы оба говорим по-английски, — предположила она. — В смысле общаться по-французски забавно: меня не волнует, что именно я говорю. Но по-настоящему можно поболтать только по-английски.

В воскресенье американка позвала «британского ангела» на антикварный рынок «Марш О'Пус». Они доехали до Порт де Клинанкур на метро и, протолкавшись через толпу, нашли подлинно французское скромное кафе, где играло трио пожилых месье.

— Музыка будто из старого фильма, — подивилась Саманта.

Звучал аккордеон. В тот день девушка надела самый демократичный кафтан из своего гардероба. Теперь сняла его и повесила на стул, демонстрируя обтягивающий алый свитер, связанный «резинкой», и брюки в тон. Заказала себе коктейль «Кир».

— Кристофер, почему они ненавидят меня? — застонала американка.

— Они терпеть не могут всех нефранцузов, — напомнил юноша. — Надо приспосабливаться.

— Тебя обожают, — надулась девушка. — Они просто без ума от le style Anglais.[36] Le the, le Shetland, le cashmere, le Tartan[37] и так далее. А на меня все время косо смотрят.

Она отпила коктейль и нахмурилась.

— Но я выведу дом на новый уровень. Видел фильм «Дневная красавица»? Катрин Денев играет богатую даму, которая днем работает проституткой. Замечательно все-таки найти занятие по душе.

Они заказали то же, что и остальные посетители, — steak frites,[38] и сосредоточились на еде, как только ее принесли. Саманта попросила кетчупа. Официант удивился.

— Американцы могут вытворять в Париже все, что угодно: французы считают нас сумасшедшими, — проговорила она, поливая кетчупом картофель. — Меня как-то раз выставили из кафе за то, что я заказала горячий шоколад и сэндвич с тунцом.

Кристофер зачарованно глядел на Саманту: неуклюжая, с резкими чертами лица, почти два метра ростом, в обуви на платформе, с высокими скулами и полными губами.

— Ты необыкновенная. Я таких не встречал.

Американка пожала плечами.

— Что, никогда не общался с ЕАП?

— С кем?

— Евро-американскими принцессами.[39]

Она написала в воздухе заглавные буквы.

— ЕАП, понятно? А еще я с «двух берегов»! Мы с папой жили и в Беверли-Хиллз, и в Нью-Йорке!

— У тебя есть предки с Востока? — нахмурился Кристофер.

— Нет, я просто jolie-laide.

Когда тарелки унесли, Саманта смущенно посмотрела на десерты в меню.

— Неужели обязательно все писать по-французски? — всхлипнула она.

— Вообще-то это государственный язык.

Девушка обиженно зыркнула на британца.

— Да уж, но от этого не легче.

Выбрала пирожное.

— Приятели должны все друг другу рассказывать. Правильно? Ты, конечно же, гей?

— Вообще-то нет.

— А я думала, что в мире моды все мужчины такие… — Ее колено тут же протиснулось между его ног.

— У меня есть девушка, — быстро соврал парень.

— Да? — Дамочка состроила рожицу, убрала ножку и тут же просияла: — А брат у тебя есть?

Моник проработала в «Шанель» четыре месяца. Однажды за ней в мастерскую зашла помощница мадемуазель. Из этого ателье глава дома разговаривала лично только с мадам Мишель.

Скромница из Анжера, краснея, поднялась с табурета и последовала за провожатой. Девушки восхищенно посмотрели им вслед.

Крошечный номер Шанель в отеле «Риц» слыл на удивление спартанским, но у мадемуазель была роскошная гостиная на последнем этаже дома мод — для отдыха, чтения и приема гостей.