Виктор Зайцев - Прикамская попытка – 1

• Название: Прикамская попытка – 1
• Автор: Виктор Зайцев
• Жанр: Альтернативная история

---

Оханск открылся нам раньше, чем мы ожидали, поначалу засомневались, туда ли прибыли. Однако, Хомяков сразу рассмотрел знакомые здания, показал завод Пантелея Коркина и его же причалы на берегу Камы. Ещё по дороге мы обговорили план поиска и спасения наших людей с Палычем, он единственный имел маломальский опыт боевых и диверсионных действий. Ему и предстояло сыграть основную роль в поиске и спасении пленников. Палыч с Чебаком и Андреем Хомяковым отправились пешком, обмотав карабины тряпьём, внимательно осмотрят причалы, да людей расспросят. Мы с Николаем Шадриным открыто поедем к Пантелею Коркину, я не упускал возможности договориться миром. Возможно, мне удастся припугнуть похитителей или как иначе, будем действовать по обстановке. Двое оставшихся парней стерегут коней недалеко от города, на поляне в лесу. По общей договорённости, в случае стрельбы, идём на выручку друг друга, а коноводы пригоняют лошадей в город.

Городок встретил нас пустынными улицами, с непросохшими от дождя лужами, грязными мокрыми курами, выклёвывавшими что-то в траве у заборов. Кроме детей, азартно пускавших кораблики, никого на улицах мы не видели, медленно пробираясь к заводу Коркина. Дети вели себя немного иначе, чем в нашем посёлке, не бежали с вопросами за незнакомыми всадниками, а прятались, выглядывая из-за плетней. Я с интересом рассматривал город, где бывал лет двадцать назад, вернее, побываю через двести лет. Ничего узнаваемого не было, кирпичных строений, составлявших почти весь исторический центр Оханска в двадцатом веке, не было совсем. Даже двухэтажные бревенчатые дома составляли скорее исключение, чем правило. Город был низким, одноэтажным, без привычных деревянных тротуаров по краям улиц, без деревьев и палисадников под окнами. Собственно, даже дома стояли втрое реже, создавая впечатление городской окраины. Над заводскими воротами висела вырезанная из дерева кокетливая надпись «Коркин и сыновья», чуть ниже, уже небольшими отлитыми из чугуна буквами было выделено «Ружъйный заводЪ».

Заводик оказался довольно грязным скоплением шести больших строений, среди которых выделялась кирпичная кузница, с закопченными стенами. Остальные бревенчатые сараи отличались от складов лишь большими окнами, непривычными для местных жителей. Сидевший на лавочке у ворот старичок и спящая собака на привязи просто вызывали слёзы умиления, совсем, как в моём детстве. Ничего не меняется в наших краях, разве, что кобуры с наганом у старичка нет, вместо неё любовно вырезанная дубинка, видавшая виды. Взглянув на заросшего пегой с проседью бородой дедулю, я насторожился, заметив его резкие и уверенные, отнюдь не старческие движения. Мужичок, опираясь на дубинку, направился к нам, внимательно наблюдая, как мы привязываем меринов на коновязи.

— Чего желаете, господа хорошие?

— Желаем Пантелея Коркина повидать, да побыстрее, — я поправил карабин, висевший у меня на правом плече со снятым предохранителем стволом вниз, и направился мимо охранника в контору.

— Кто такие будете и по какому делу приехали? — неугомонный мужичок ловко переместился в сторону, оказавшись на крылечке конторы, у меня на пути, — Пантелей Прокопьич отдыхают и пущать никого не велено.

— Заводчик из Прикамска, Андрей Быстров, по ружейному делу, — я продолжал идти прямо на сторожа, пользуясь своим превосходством в росте и весе, стремясь скорее закончить этот спектакль и повстречаться с Коркиным.

— Сию минуту доложу, — угодливо поклонился мужичок и рысью помчался вверх по ступеням крыльца в конторскую дверь.

Мы с Николаем вошли в здание вслед за ним, привычно нагибаясь в низком дверном проёме при входе из сеней в дом. В первом небольшом закутке вставали с лавки два кряжистых мужика, явные охранники, но без особой агрессии, осматривали нас, постукивая зажатыми в руках плётками о голенища сапог. Не подавая вида, что замечаю их, я прошёл дальше, в единственную дверь, чтобы оказаться в кабинете владельца завода, Пантелея Коркина. Сомнений в этом не было, внешность точно описал Хомяков, от конторки возле окна ко мне разворачивался плотный невысокий рыжебородым с залысинами в рыжей шевелюре мужчина. Резко очерченный римский нос и утонувшие под густыми бровями глаза создавали весьма зловещее впечатление. Одежда заводчика вся тёмного цвета, без излишеств, дополняла ощущение тревоги. Вдоль окон в кабинете стояли трое мужчин, судя по одежде, приказчики.

— Чего тебе надобно, немец? — Губы Коркина сложились в некое подобие улыбки, — дело пытаешь, али от дела лытаешь?

— Отдай моего друга и рабочих, — я интуитивно почувствовал, что надо решать всё сразу, за время долгих разговоров пленников могут просто уничтожить, так ярко чувствовался злобный настрой хозяина кабинета, — прикажи вывести их во двор, и мы уедем.

— Накося, выкуси, — неожиданно вывернул мне в лицо кукиш Пантелей, видимо, решив не церемониться с двумя дуралеями, попавшими в руки, — вяжи их, робяты!

Стоявшие у стен трое помощников заводчика бросились на нас, сзади послышались шаги вваливающихся в кабинет охранников. Пятеро на двоих, неплохой расклад для обычных работяг, но не для нас с Колей.

— Берегись плётки, — с этим криком я рванул к окнам, ударами в горло с обеих рук опрокидывая двух драчунов на пол. Громко брякнулись их головы о крашеный пол, я бы от такого удара не смог подняться полчаса. Эти же сразу пытаются встать, но пара секунд у меня есть, чтобы сломать руку одному из охранников, ударившего меня плетью по голове. Классический блок с перехватом руки рычагом наружу и знакомый хруст в локте, боец пока не кричит, но рукой уже не сможет ничего сделать. Оставив оседать его на пол, я возвращаюсь к обоим твёрдоголовым соперникам, не давая им подняться, бью коленями в лицо и добавляю пяткой. Некрасиво и неспортивно, крови много, согласен, но резулятивно. Ослеплённые болью и кровью, эти драчуны уже не могут подняться с пола.

Коля тоже успел уложить обоих соперников, в своей любимой ударной технике, оба в нокауте. На лице Коркина азарт драки и удачного захвата ротозеев медленно переходит в недоумение и удивление неправильным окончанием действа. Я не удержался и фиксировано воткнул ему кулак в солнечное сплетение, чтобы больше не кричал и не позвал подмогу, мы не в боевике, чтобы драться полчаса. Тех нескольких минут, что рыжебородый пытался вздохнуть, нам хватило для прочной фиксации поверженных охранников и помощников, не забыли мы и про кляпы. Я осторожно запер наружную дверь, надеюсь, в окна охрана не полезет, придётся тогда стрелять. Предстояла самая неприятная процедура, но, жизнь друга мне важнее любых моральных устоев. Усадив Пантелея на пол у стены, подальше от окон, я затянул поясом ему рот, чтобы не мог крикнуть и приступил к пыткам. До этого момента, к счастью, такого опыта не было, но мой тренер часто показывал наиболее удобные способы причинить человеку максимальное болевое ощущение. Да и в литературе встречаются разные советы.

Коркин был нам нужен внешне невредимый, потому пришлось классически начать допрос переломом мизинца в нескольких местах. Коля пока обыскивал кабинет, после побоища кража денег и документов вряд ли усугубят нашу вину. Боюсь, что нас в любом случае объявят разбойниками и ворами. Владелец завода «Коркин и сыновья» сопротивлялся недолго, после трёх сломанных пальцев я решил перейти к переломам в кисти и локте, напомнив жертве, что переломы в суставах не срастаются. Значит, после нашего разговора он до смерти останется сухоруким, даже портки в уборной снять не сможет. Именно эта бытовая деталь сломала его, соловей запел, выкладывая всё. Начиная от того, где спрятаны наши мастера и Володя, заканчивая никому не нужными подробностями его отношений с Епифаном и «контрабандной» продажей башкирам огнестрельного оружия. После четверти часа я решил перевести дело в практическую плоскость и предложил прогуляться до подвала с пленниками.

Вспыхнувшая в глазах Пантелея надежды быстро утихла после того, как я взял его под руку болевым фиксирующим хватом. Когда меня так держали на тренировках, я вздохнуть не мог полной грудью, его взял гораздо жёстче, как он вообще шёл, непонятно. Николай к этому времени собрал все интересующие нас документы и абсолютно все найденные деньги в «сидор», перекинул его на плечо и взял у меня карабин. Хозяин любезно показал, где лежит навесной замок с ключом от конторы, и мы вышли к проходной. Пока Николай закрывал дверь, я внимательно смотрел на сторожа, тот моментально сориентировался и деланно удивлялся.

— Пантелей Прокопьич, куда изволите проводить, — пел он, пытаясь разглядеть мельчайший намёк на команду в глазах своего хозяина, которого я нежно держал одной рукой под локоток.

Наша комедия была настолько явной, что я не выдержал,

— Веди в холодную и быстро! — повинуясь лёгкому нажатию моей руки, Коркин кивнул.