Виктор Гвор - Сказка о любви

• Название: Сказка о любви
• Автор: Виктор Гвор
• Жанр: Фэнтези

Через десять лет после предыдущей книги. Места другие. Герои другие. Мир тот же. Но сильно изменился. На самом Кверте, естественно. В бюрократических организациях типа Совета Миров ничего меняться не может в принципе. Сколько их дерьмом не обливай. Им в нем привычно.

Вообще-то, хотел писать не про политику, приключения и игры спецслужб. Хотел написать сказку о любви. Добрую такую, как мне бабушка в детстве рассказывала…

Вот только дедушка не бабушка. Доброты у меня маловато…

Так что, что получилось, то получилось.

---

И снова утро, яркое солнце и сверкающий снег. От вчерашней эйфории не осталось и следа. Просто хорошее настроение. Ду пойдет с нами к эльфам. Как здорово! Лишний день, а может и не один! Здесь останется наш снежный домик, последний приют на пути в «цивилизованные земли». И неважно, что понятие цивилизации на диких планетах не совпадает с привычным. Там будет легче…

А пока укладываем рюкзаки. Снаряжение надо отдать внизу, на «сторожевом посту». Каким-то образом его вернут гномам. Повеселевшая Ветка надумала отправить с ним записку Михалу. Пусть пишет. От записки еще никто не умирал. Это не любовь.

— Как ты? — спрашивает подругу Дунг.

Та улыбается.

— Ты очень хорошая полуобезьяна. Я бы в тебя влюбилась. Но между нами два человека.

— Если не найдете эльфов, — говорит старший, — я провожу тебя через горы.

— Ну уж нет! — машет руками Ветка. — Пусть сам ко мне идет!

Встаем на лыжи. Вниз не вверх, и даже незакрепленные пятки мешают не очень сильно. Приходится, правда, обходиться без сложных маневров. Но нам важны не секунды… Закладываем виражи по широким полям, стараясь не разъезжаться слишком далеко. Ррыгша бежит по прямой, не повторяя наши выкрутасы. В сумме у нее получается быстрее. А у нас веселее!

Мы с Вет стоим на лыжах не хуже мальчишек! Как давно не было ничего подобного. Уже комплекс неполноценности успел развиться. Дунг пытается держаться ко мне поближе! Догони сначала! Закладывая вираж за виражом отрываюсь от него. Совсем немного, но отрываюсь! Я лучшая! Лыжа чиркает по спрятавшемуся по снегу камню и я кубарем лечу в снег. Ду резко тормозит, налетев на тот же самый булыжник, падает рядом.

Встаем, смеясь, отряхиваем друг с друга снег. Короткий поцелуй, и снова — вперед и вниз. Последний день перед цивилизованными землями…

Ррыгша уже дошла до бесснежной зоны. Стоит в начале тропы и нюхает воздух. Интересно, какой он, мир запахов, доступный собачьему носу? Увы, чтобы это узнать надо стать псиной! Или, хотя бы оборотнем. Посинеть… Хотя. Оборотни здесь разных цветов бывают.

Синенькая легла на камень и греется. Подъезжаем поближе к псине. Дальше надо аккуратней, снега всё меньше, а камней — больше, навернуться и легче, и неприятней. Подтягивается Ветка. Потом Ку. Некоторое время лавируем между камнями. Потом снимаем лыжи. Дальше пешком. Добегаем до Рыг и сбрасываем рюкзаки. Пристраиваюсь рядам с Ду, приваливаюсь к его боку, кладу голову на плечо! Как же хорошо…

Только мешает что-то неопределенное, слегка подзабытое… Это…

Успевшая пристроится на обычном месте оборотня переворачивается прямо с колен. Шерсть дыбом! Орем хором:

— Кто-то идет!

— Серые!

Восемь здоровенных фигур перегораживают дорогу вниз. Еще столько же вылезают с боков.

— Рыг! Уходи на снег! И драпай.

Поздно! Боковые четверки разделяются, дорога назад отрезана. Тролли быстры. Не так велики, как Матрена, но куда больше гномов и даже дваргов. Сквозь серую свалявшуюся шерсть выпирают бугры мускулов. На широченных плечах сравнительно небольшие головы. В маленьких круглых глазках ни следа интеллекта. Только злоба. Огромные узловатые дубины порхают в могучих руках. Слишком большие, чтобы пытаться блокировать или отводить удар. Только уклоняться. А значит, не будет работы в двойках и прикрытия спин. Единственный шанс — скорость…

Мы уже на ногах. Четыре стрелы уходят вправо, туда, где осталось всего двое. Снова стреляем по-разному, и на этот раз правы мы. Стрелы парней застревают в густой шерсти. Зато наши входят точно в глазницы. Тролли валятся назад.

— Рыг, беги!

Оборотня выскакивает из кольца.

— Беги, нас не спасти! — орет Дунг, с его губ срываются первые звуки Песни.

«Руби…», — вторит ему Куан.

Дальше я не слышу, вызывая в памяти свою мелодию. Какие же мы были дураки, любимый! Мы могли… Могли… Я не успевала тебя убить… Кто же знал… А теперь поздно… Но я станцую для тебя, любимый… Я уже танцую… Дубина со свистом проносятся над головой, другая разносит камень. Далеко, очень далеко, в паре ладоней… Клинок вспарывает живот, раздвигая шерсть, кожу, мышцы… Падают на землю внутренности… Мечутся серые тени, неповоротливые, медленные… Тело движется само, без участия сознания, оно ненужно, оно только мешает танцу. Самому главному танцу в жизни. Танцу Любви. Танцу Последней Надежды. Танцу Смерти…

Где-то недалеко танцует Ветрододринилаель, Ветка, Веточка, подруга с детства и до конца, до Последнего Танца. И поют братья, последние воины погибшего мира, еще так недавно чужие и незнакомые, а теперь самые близкие люди. Нежная мелодия Танца сплетается с жестким ритмом Песни в единую смертоносную симфонию. Невидимые нити протягиваются между исполнителями, объединяя нас в квартет, в единый ансамбль, связанный навсегда. Ансамбль, рожденный для этого Танца, собранный воедино для этого, единственного исполнения. А всё, что мешает, должно быть уничтожено, отброшено, смято и разорвано…

Легкое движение, и серая кисть с зажатой дубиной, пачкает красным белый снег отдельно от своего хозяина… Еще одно, и к руке присоединяется голова… Я кружусь в Танце, то стелясь по земле, прижимаясь к камням и снегу, то взлетая в небо, птицей смерти, отринув всё несущественное и обыденное, забыв прошлое и не думая о будущем. Я отдаюсь танцу, раз уж не могу отдаться тебе, любимый. Я танцую с тобой и для тебя… Ритм убыстряется, музыка торжествующе ревет над миром, заполняя его и меня, и вне ее ничего нет, и не может быть.

С тонким жалобным звуком рвется первая нить… Прощай, Вет, прощай вечная участница моих детских шалостей и полувзрослых авантюр. Прощай! Прости, что не уберегла тебя. Скоро мы снова будем вместе, там, где все мирские проблемы мелки и несущественны… Только потанцую еще немножко, пока вокруг мельтешат уродливые неповоротливые серые туши, своим существованием нарушающие гармонию мира, и пойду за тобой, Вет…

— МОЛИТЕСЬ СУКИ! ПЕСПЕЦ ПРИШЕЛ!!!

Громовой рев врывается в мелодию, но не рвет ее, а гармонично вплетается в ритм. Проносится по полю боя стремительное бело-рыжее пятно, плещет на камни кровь, валятся на землю большие серые туши…

И Танец кончается. Надо же! А я еще жива?!

Ноги не держат. Опускаюсь на снег и оглядываюсь. В живописном беспорядке разбросаны серо-красные груды мохнатых тел. Дунг, уткнувшись лицом в камень, пытается восстановить дыхание. Куан блюет, опираясь на воткнутый в землю меч. Ветка… Вет!!! Подруга сломанной куклой лежит на земле. Ее голова покоится на коленях незнакомой девушки. Видны только такой же, как у нас, гномий комбинезон и грива двухцветных волос. Белое с рыжим. Вскакиваю и бегу. Точнее, падаю. Снова встаю и ковыляю к Ветке. Как могу… Краем глаза замечаю ребят. Лишь бы она была жива!

Подходим одновременно.

— Рыг? — удивленно спрашивает Куан.

— Можно, вы убьете меня немного позже? — говорит девушка знакомым голосом. — Когда я исправлю хотя бы одну свою ошибку…

— А мы справимся? — улыбается Дунг.

— Я не буду сопротивляться, — не принимает она шутку. — Только позвольте вытащить Вет. Пока еще не поздно…

Это Ррыгша? Деревенская сексуально озабоченная простушка? Смешная и болтливая?.. Синяя оборотня?

Уверенные движения опытного бойца. Светлая кожа, белые волосы, с вкраплениями рыжих прядей. И трупы серых троллей. Скольких она положила? Шесть? Семь?

— Пал, — просит она, — помоги!

Спохватываюсь.

— Что делать?

— Верить! Что она выживет. И выздоровеет. Просто верить. Вы устали. Но надо. Я не справляюсь… Дунг! Сделай бульон! Много.

Устали? Да начхать! Ветка, живи, пожалуйста! Ты же сильная! Ты сможешь, Давай, девочка, нам с тобой еще чемпионат галактики выиграть надо! Мы же обещали! Живи, Ветка!!!

Ощущение времени исчезает. Только неподвижное тело подруги, безвольно раскинутые руки, восково бледное лицо и красное месиво вместо правой половины грудной клетки… И словно молитва: «Живи, Ветка…»

А потом что-то меняется.

Ветка откликается… Ни слова, ни движения, но я чувствую… Розовеет лицо. Появляется и выравнивается дыхание. Затягивается жуткая рана на боку. Забытье, очень похожее на смерть, сменяется сном.

— Всё! Выживет! — девушка, словно пушинку, поднимает подругу и переносит на расстеленный Куаном спальник. Возвращается к нам.

— Пал, автомед!

— Он не работает…

— Уже работает! Потом напоить бульоном. Греть. Как проснется — накормить.

Прикладываю коробочку к плечу подруги. Прибор оживает, подмигивая зелеными огоньками. Жужжит. Режим диагностики…

— Дунг, я готова!

К чему она готова? Поворачиваюсь. Ррыгша стоит на коленях, склонив голову. Волосы убраны с шеи. Маркваши в растерянности.

— Дунг! — требовательно произносит оборотня.

— Рыг, — бросается к ней Куан.