Вадим Собко - Залог мира. Далёкий фронт

• Название: Залог мира. Далёкий фронт
• Автор: Вадим Собко
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы УССР
• Жанр: Роман
• Год: 1951

---

— Пренебрегать таким сообщением нельзя, — сказал в заключение Чайка. — Для начала выясните точно, действительно ли на завод принято за последнее время так много специалистов. Это сразу внесёт ясность. И обо всём доложите мне. А потом я уже сам этим займусь.

Первые же данные, полученные в комендатуре, подтвердили всё сказанное Гроссманом. Одновременно полковник направил к изобретателю врача. Медицинское освидетельствование показало, что Гроссман психически здоров, но нервная система у него расшатана.

— А у кого сейчас нервы в порядке? — сказал врач, сообщая свои выводы. — Просидеть почти три года в психиатрической лечебнице! Да от этого и самый здоровый человек утратит душевное равновесие.

Выводы врача порадовали коменданта.

На другой день полковник Чайка в сопровождении двух солдат появился на «Сода-верке». Его встретил директор и пригласил к себе в кабинет. Комендант уведомил директора о предстоящем назначении на завод военного представителя. Пока же он только хочет осмотреть производство и узнать о нуждах предприятия.

Лицо директора не выразило особенного восторга. Сейчас ещё не пущен ни один цех, но скоро дело наладится. Завод должен приступить к производству минеральных удобрений для сельского хозяйства. В настоящее время проводится большая исследовательская работа, связанная с предстоящим выпуском новой продукции.

Полковник выслушал объяснения директора, затем выразил желание пройтись по заводу.

Осмотрели пустующие цехи. Перешли в лабораторию. Директор распахнул двери в большой двухсветный зал со стеклянным потолком, и Чайке показалось, будто он и в самом деле попал в царство точнейшей науки. У столов, заставленных приборами и аппаратами, в полнейшем молчании трудились сотни людей в белых халатах.

Директор пояснял: здесь проводится огромная работа научно-исследовательского характера. Полковник подошёл к одному из специалистов и спросил:

— Чем вы сейчас заняты?

— Я проверяю эффективность нового удобрения, — ответил химик.

— Какое же это будет удобрение?

Человек в белом халате стал рассказывать. Он выражался весьма туманно, и Чайка, который всегда любил и хорошо знал химию, сразу убедился в том, что его собеседник — полнейший невежда. Полковнику стоило больших усилий сдержать себя, чтобы спокойно выслушать нескончаемый поток ничем не связанных формул и терминов. Расчёт здесь был весьма простой: советский офицер всё равно ничего не понимает, — значит, ему можно преподнести любую бессмыслицу. Присутствующие слушали объяснения коллеги внимательно и серьёзно, только один молоденький лаборант, наконец, не выдержал, фыркнул и быстро спрятался где-то за столами, заставленными колбами и ретортами.

— Сколько здесь у вас научных работников? — спросил полковник у директора, когда инженер наконец умолк.

— Сто тридцать восемь человек.

— Многовато… — отметил комендант, снова оглядывая зал. — Ну, хорошо, — добавил он. — Я думаю, с осмотром завода мы покончили.

Он видел, с каким облегчением вздохнули, услышав эти слова, все присутствующие.

«Ладно, ладно, радуйтесь, — подумал комендант, вспоминая Гроссмана, — сейчас я вам устрою концерт!»

Он зашёл с директором в кабинет и очень медленно, так, чтобы тот мог наверняка понять каждое его слово, проговорил:

— Я в своё время окончил технологический институт и глубоко поражён удивительными познаниями, которые обнаружили ваши «учёные».

При первых же словах коменданта директор побелел. Растерянный, он пытался что-то объяснить, прекрасно понимая всю несостоятельность своих доводов.

— Мне всё ясно, — сказал Чайка. — Сколько человек и кого именно вам приказали принять на работу перед нашим приходом?

— Я никого не принимал.

— Вы же сами понимаете: я всё знаю и не стоит вам усугублять свою вину.

Директор сдался. Торопливо, чуть не плача, он стал оправдываться. Сам он не при чём: его здесь долго не было, а этих людей принимал на работу его заместитель, проклятый нацист, который успел сбежать на запад.

Через пять минут комендант получил полный список лжеспециалистов. Среди них оказались и такие личности, которых уже давно разыскивали. Во всяком случае, ни один из этих «химиков» не хотел бы встретиться лицом к лицу с правосудием. В тот же день при выходе с завода всех их арестовали.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

На окраине Дорнау, против последней бензоколонки, стоит длинное четырёхэтажное здание заводского типа. В открытые широкие окна видны ряды станков, оттуда доносится приглушённый шум моторов.

Авторемонтный завод «Мерседес» в те дни выполнял заказы Советской Военной Администрации. На соседнем пустыре выстраивались целые шеренги искареженных, искалеченных войной машин. Трактор ежедневно втягивал несколько таких автомобилей в широкие заводские ворота. Казалось бы, никакие усилия не смогут придать изуродованным машинам прежний вид. Но умелые руки выпрямляли помятые крылья и кузова, покрывали их блестящей краской, перебирали моторы, и машины снова выбегали на простор дорог.

Для руководства и контроля сюда был направлен военный представитель лейтенант Дробот, в прошлом танкист, хорошо знакомый с ремонтом двигателей. Он и отвечал теперь за выполнение плана.

Заводом уже лет тридцать управлял директор господин Бастерт. Авторитет его здесь был непререкаем, он считался незаменимым специалистом.

Лейтенант Дробот пристально приглядывался к действиям Бастерта. Больше всего удивила лейтенанта система оплаты на заводе. Рабочие получали жалование подённо, и о настоящей продуктивности труда говорить не приходилось.

Дробот пробовал поговорить на эту тему с директором, но тот только руками разводил: испокон веков здесь платили так, требовать сейчас от рабочих большей производительности он не может. Ведь снабжение плохое, да и завод не получает необходимых материалов. Свою правоту директор подкреплял множеством доказательств.

А тем временем рабочие целые дни слонялись из цеха в цех в поисках инструмента и материалов или подкарауливая мастеров, которые то и дело куда-то исчезали.

Дробот поинтересовался, как работал завод в прежние времена. Оказывается, раньше из ремонта ежедневно выходило тридцать — сорок машин, а теперь великим достижением считалось выпустить в день пять автомобилей.

Здесь нужно было действовать решительно, и лейтенант отправился за советом в комендатуру, к капитану Соколову. Офицеры долго сидели в тот день, обсуждая положение на заводе. Конечно, существуют различные административные меры, но приведут ли они к повышению производительности труда, неизвестно.

— Знаешь, Дробот, — после длительного раздумья заговорил Соколов, — мы, кажется, пошли по неправильному пути. Мы тут с тобой соображаем, как и что изменить, а нам прежде всего нужно заручиться поддержкой самих немецких рабочих. Среди них найдутся и такие, которые шли за Гитлером, но ведь больше-то таких, которые Гитлера ненавидели. Вот с ними нам и нужно посоветоваться.

— А может быть, всё-таки издать приказ об обязательной норме выработки? — предложил Дробот.

— Нет, здесь нужно придумать что-то другое. Давай всё-таки посоветуемся с рабочими.

На этом беседа окончилась, а на следующий день лейтенант Дробот пригласил к себе Бертольда Грингеля, токаря из моторного цеха.

Получив такое приглашение, Бертольд Грингель немного удивился, но тут же понял, что к нему-то лейтенант не может иметь никаких претензий. Будучи человеком честным, Грингель и сам возмущался положением на заводе.

У лейтенанта токарь застал капитана Соколова. С самого начала разговора Грингель понял, что его пригласили сюда как друга.

Дробот говорил о неудовлетворительной постановке дела на «Мерседесе», а токарь, как бы соглашаясь с ним, утвердительно кивал головой. На прямой вопрос лейтенанта, что нужно сделать для повышения производительности труда, Грингель ответил не сразу. Он долго молчал, закуривая предложенную папиросу, а затем начал издалека, постепенно подходя к основной теме.

— Тут вот какое создалось положение, — неторопливо объяснял он. — Все ведь уверены, что завод скоро демонтируют. Вы думаете, это не действует на людей, которые работают здесь уже по многу лет? Я не агитирую вас за прекращение демонтажа: Германия должна расплачиваться, об этом спору нет. Но мы-то не знаем, для кого и для чего трудимся. Гитлера свалили, а Бастерт остался. Он эксплоатировал нас раньше и, повидимому, будет экспло-атировать и впредь. А мы хоть и считаемся рабочими, но нам не легче тех, кто и вовсе нигде не работает: нам также приходится думать, как бы достать кусок хлеба. А главное, рабочие не имеют никакого представления, что же будет с нашим заводом и с нами самими. Профсоюзная организация только возникла. В этих условиях очень трудно требовать высокой производительности труда. Конечно, можно объявить завод на военном положении, никого не выпускать со двора, как это было одно время при Гитлере, но, я думаю, этот способ для нас с вами не годится.