Ульяна Соболева - Ты не буди вулкан остывший[СИ]

• Название: Ты не буди вулкан остывший[СИ]
• Автор: Ульяна Соболева
• Жанр: Современные любовные романы

 Она думала, что забыла его. Она думала, что после всей боли, что он ей причинил, в ее сердце больше нет для него места. Бывший муж неожиданно появился в жизни Вероники и внес в ее душу хаос. Он богат, успешен, у него престижная работа за границей, а она влачит жалкое существование, перебиваясь с зарплаты до зарплаты. Растит его дочерей - близнецов, о существовании которых тот даже не подозревает. Но это лишь вершина айсберга... Начальник шантажом заставляет Нику втереться в доверие к богатому бизнесмену из Америки и заключить с ним невероятную сделку. Женщина должна очаровать владельца алмазной биржи, а возможно и затащить его в постель. Вилли Джонсон - эмигрант, тесно связанный с преступными группировками, а его начальник личной охраны - бывший муж Серебряковой. Она даже не подозревает, что с этого момента стала пешкой в крупной игре на выживание, где ни ее жизнь, ни жизнь ее детей гроша ломанного не стоят.

---

  - Бред...

  - Нет, это правда. Те документы, которые я забрала с твоей квартиры. Там было написано. Корецкий все нашел. Собрал по крупицам.

  Андрей тихо застонал и поморщился.

  - Не отец он мне. Те документы сжечь можно. Нет у меня ни отца, ни матери.

  Вероника приподнялась.

  - Ты главное не волнуйся, хорошо? Тебе нельзя сейчас. Потом об этом поговорим.

  Внезапно Андрей засмеялся, истерически, с надрывом.

  - Это он приказал меня убрать, а потом прибежал спасать да? Можешь не отвечать, я и так знаю. Очень на него похоже. Только все равно не отец он мне и точка.

  В этот момент зашла медсестра.

  - Это что вы тут вытворяете? Вероника Алексеевна! Ну как же вам не стыдно. Почему меня не позвали?

  Девушка в белом халатике грозно посмотрела на Нику, потом подошла к Андрею, потрогала его лоб.

  - Андрей Сергеевич, вы как себя чувствуете?

  Он усмехнулся.

  - Живым. Болит все.

  - Вы лежите, лежите. Вам вставать нельзя. Штопали вас часа четыре, а потом отхаживали пару месяцев. Вы никого не узнавали, все время находились в беспамятстве. Знамо дело осколки из вас выковыривали. Пуля, застряла в мягкой ткани вместе с кусочками костей. Может обезболивающего?

  - Нет. Спасибо.

  Медсестра головой покачала.

  - Не храбритесь Асланов. Вам нужно обезболивающее, хотя бы пару дней попить.

  - Тогда я не почувствую себя живым, а болит значит не сдох еще. Вот вас как зовут?

  - Нина Петровна. Вы не храбритесь Асланов. Я вам сейчас анальгин принесу хотя бы и повязки сменю. Последнюю операцию всего-то три дня назад сделали.

  - Ниночка Петровна мне бы вот это поснимать.

  Он показал на провода капельниц.

  - Рано еще. Это лекарства. Тоже мне. Только что в сознание пришел. Вы еще выписку попросите. Олег Иванович, врач, который вас оперировал, он вам строго настрого запретил шевелиться. И гостей поменьше принимать.

  Андрей усмехнулся.

  - Это не просто гость, Ниночка Петровна - это моя жена.

  Сказал с нежностью, и медсестра улыбнулась, бросила взгляд на Нику.

  - Хорошая у вас жена, Асланов. Все время около вас дежурила, ни на секунду не отходила. Вы ее не обижайте.

  - Не обижу. Знаю что хорошая.

  - А теперь мне нужно вами заняться. Ваша жена должна подождать за дверью.

  ***

  Когда медсестра закончила накладывать повязки, и вышла из палаты, Андрей закрыл глаза и судорожно сжал руки в кулаки.

  Перед глазами стояли мертвые глаза Коршуна. И постоянно одна и та же картина - вот он закрывает Асланова собой, оседает на снег и тихо шепчет: "сын".

  - Вот черт, а...

  Пробормотал Андрей и стиснул зубы. Он ожидал чего угодно только не этого. Только не того что будет сожалеть о Коршуне. Более того, что будет испытывать боль от того что Владимира больше нет в живых. Но больно было. И Андрей не понимал, почему. Точно, не после того как он узнал от Вероники о невероятной правде. Больно стало гораздо раньше. Когда понял, что Коршунов мертв.

  В этот момент дверь тихонько отворилась, и он повернул голову. В тот же миг забыл обо всем, сердце зашлось в приступе дикого восторга. На пороге стояла Ника и держала за руки его дочерей. В одинаковых платьицах, нарядных колготках с забавными бантиками на головках они походили на открытку, на безоблачное небо, на пеструю радугу. Девочки смотрели на забинтованного Асланова, и он уже точно знал кто из них Аня, а кто Катя.

  - Ну, идите. Поздоровайтесь, - Вероника подтолкнула их в сторону Андрея.

  Катя тут же подбежала к постели и остановилась у изголовья, внимательно глядя на Асланова, а Аня подошла и стала немного дальше, не решаясь приблизиться.

  - Тебе больно?

  Спросила Катюша и тронула пальчиком шнур капельницы.

  - Привет, Катюшка. Нет мне не больно.

  Андрей улыбнулся девочке и перевел взгляд на Аню. Та смотрела на него застенчиво, из-под опущенных ресниц.

  - Ты угадал что я Катя?

  Андрей усмехнулся:

  - Нет, просто узнал тебя. Или я ошибся?

  Девочка довольно посмотрела на Асланова и снова тронула капельницу.

  - А посему ты тут лежишь? Ты болеешь?

  - Да, немножко. Но я скоро обязательно выздоровею. Обещаю. Я даже отведу вас в кино.

  - Плавда? - воскликнула Аня и тут же засмущалась.

  - Конечно правда. Я никогда не вру. Даже ваша мама знает.

  Катя теперь дотронулась до его руки.

  - Никогда не влешь?

  - Никогда-никогда.

  Аня подошла поближе.

  - А мама нам вцера сказала сто ты нас папа. Это плавда?

  Андрей задохнулся, ему вдруг стало невыносимо душно. Сердце хаотично запрыгало, и на приборах зашкалила диаграмма его пульса, они начали пищать и Андрей сдернул с себя провода. "Только не медсестра. Не сейчас, не в такой момент"

   - Это не мама сказала. Это я.

  - Нет мама, - заупрямилась Аня.

  - Я знала сто это нас папа. Я его узнала, - заявила Катя и показала Ане язык.

  Андрей засмеялся и тут же закашлялся. Рана заболела с такой силой, что он побледнел. Вероника тут же подошла и взяла девочек за руки.

  - Может медсестру позвать? Я, наверное, лучше их уведу. Пусть тебе обезболивающего дадут.

  - Не надо. Вы - мое обезболивающее, Ника. Не уводи детей, пожалуйста.

  Ника посмотрела на него у Андрей увидел, как у нее на глазах блеснули слезы.

  - Никуда они не денутся, Асланов. Тебе нельзя много гостей. Я лучше их завтра привезу.

  Он покорился. Рана ныла все сильнее. Ника обняла девочек и повела к двери. Вдруг Катя вырвалась у нее из рук и подбежала к Андрею.

  - А ты теперь никуда не уедешь?

  - Не уеду.

  - Обещаешь?

  - Конечно.

  Андрей улыбнулся. Погладил малышку по щеке.

  Ника вывела девочек в коридор и вернулась к Андрею.

  - Они ужасно нервничают последнее время. Сегодня в сад не пошли, просились со мной приехать. Их соседка сейчас забрала.

  Ника села на краешек постели.

  - Как мама?

  - Нормально...Привет тебе передавала. Ждет, когда ты приедешь к нам в гости.

  Андрей накрыл руку Ники своей.

  - Только в гости? Может, переедем ко мне? У меня квартира большая, места навалом. Пять комнат как никак.

  Внезапно Андрею стало нехорошо. Боль ослепила его такой вспышкой, что он побледнел. Вероника поднесла к его губам стакан воды.

  - Я сейчас медсестру позову. Ты ужасно бледный.

  - Душно мне. Приоткрой окошко.

  Вероника бросилась к окну. На подоконнике стояло ведро с цветами. Она подняла его и переставила на пол. В этот момент вошла медсестра и всплеснула руками.

  - Вероника Алексеевна, ну разве так можно? Вы зачем ведра таскаете в вашем-то положении? Не могли меня позвать?

  Ника быстро посмотрела на Андрея, потом на медсестру.

  - Ничего, пока еще можно.

  - Нет нельзя! Именно сейчас нельзя. На маленьких сроках - никаких тяжестей.

  Андрей приподнялся на постели и посмотрел то на Нику, то на медсестру. Вероника покраснела и отвела взгляд.

  - Это вы о чем? О каких сроках?

  Нина Петровна переставила ведро поближе к тумбочке:

  - Ваша жена говорите, Асланов? А таких вещей не знаете. Беременная она. Срок всего восемь недель. Она у нас тут в обмороки падала так, и проверили сразу.

  Андрей посмотрел на Нику и увидел, как залились краской ее щеки.

  - Ниночка Петровна, оставьте-ка нас наедине на пару минут.

  Медсестра хотела возразить, но потом махнула рукой и тихо вышла из палаты.

  - Иди ко мне, - позвал Андрей.

  Вероника подошла к постели, но посмотреть на него не решалась.

  - Посмотри на меня.

  Девушка подняла на него глаза.

  - Это правда?

  Она кивнула.

  - Значит вот что, Асланова. Слушай меня внимательно - ведра не таскать! Ночевать не возле меня, а дома и еще готовить пригласительные открытки.

  Вероника непонимающе посмотрела на Андрея, но про фамилию не возразила или не заметила.

  - Пригласительные?

  - Ну да. На свадьбу. Ты за меня снова выйдешь? А то получится - мы медсестру обманули.

  Ника прижала руки к лицу, и ее лицо исказилось как от боли, на глазах снова блеснули слезы.

  - Отставить. Не реветь. Моему ребенку настроение не портить. И вообще ты меня еще ни разу не поцеловала. Я вообще-то вроде как ранен и в любви и ласке нуждаюсь.

  Вероника засмеялась сквозь слезы и поцеловала его в губы. Андрей удержал ее за затылок.

  - Я люблю тебя, Асланова. Никакая ты не Серебрякова. Ты моя жена, а ошибку в твоем паспорте мы торжественно исправим. А теперь брысь домой. Нина Петровна мне уколы будет делать.

Эпилог.

  Спустя несколько недель Асланов выписался из больницы. Он получил звание майора как и обещал ему Корецкий. После тяжелого ранения ушел в отставку и открыл собственное охранное агентство. Его главным помощником стал Кирилл. Благодаря дискете, которую Асланов успел скопировать, арестовали Ваху, Генку Одноглазого и Славика Тимофеева. Все получили длительные сроки в колониях строгого режима. Фирму "Телеком" закрыли. Против покойного Коршунова дело так и не закрыли. Все документы с квартиры Корецкого таинственным образом исчезли, а показаний, которые дал Андрей, было недостаточно.