Карен Хокинс - Лэрд, который меня любил

• Название: Лэрд, который меня любил
• Автор: Карен Хокинс
• Жанр: Исторические любовные романы

Красавчик Александр МакЛин наслаждался опьяняющим флиртом с ослепительной Кейтлин Херст… до тех пор, пока та не унизила его перед всем высшим светом. И вот, подстраивая всё так, чтобы Кейтлин получила приглашение на очередную светскую вечеринку, Александр на самом деле решает опозорить её. Но, несмотря на все его старания, её шарм и остроумие расстраивают все его мстительные планы.

После провального сезона в Лондоне у Кейтлин осталось лишь чувство сожаления и твердое намерение во что бы то ни стало вновь наладить отношения с Александром. И она была безумно рада вновь встретить его на вечеринке, куда её неожиданно пригласили. Но ей сразу было ясно, что этот сексуальный, надменный горец так её и не простил.

И вот у Кейтлин созрел хитрый план. Она решает предложить Александру необычное состязание, взятое ей из легенды: каждый из них должен выполнить ряд «мифических» заданий. Если победит Кейтлин, Александр обещает сменить гнев на милость и простить ей тот её опрометчивый поступок; а если же удача будет на его стороне, она разделит с ним постель! Но сможет ли Кейтлин заставить Александра отказаться от мести, не предложив ему взамен своё сердце?

---

Он был весь в огне, его тело так мучилось от вожделения, что ему даже держать её было больно.

Проклятые подушки кушетки страшно мешали. Он встал, подняв её вместе с собой, целуя её страстно, безумно, пока у них обоих не перехватило дыхание. Это были те поцелуи, какими они когда — то скрытно обменивались; поцелуи настолько запретные, насколько и неожиданные.

Она тёрлась об него, неосознанно покачивая бёдрами и посылая через его тело жаркие волны. Он укусил её сочную нижнюю губу, прежде чем снова наброситься на весь рот. Он никак не мог оторваться от этих сладких поцелуев, таких безыскусно страстных, таких щедрых.

Чёрт возьми, да она была жаркой девицей, полной страсти и игривости и такой восхитительно настойчивой. Он скользнул руками по её бокам, позволив большим пальцам коснуться её сосков. Она часто задышала, прижавшись к его губам, и изогнулась в болезненном жарком вожделении.

Он взял ладонями её груди, наслаждаясь их полнотой, описывая большими пальцами круги вокруг сосков. Она задрожала в его руках, задерживая дыхание всякий раз, как он увеличивал нажим. Глаза её закрылись, и она со стоном прижалась к нему в нескрываемом наслаждении. Она обхватила его плечи и потёрлась своими бёдрами об его, изнемогая от желания.

Не в силах больше стоять, он поднял её и перенёс на несколько шагов к тяжёлому стенду. Он посадил её на раскрытые книги, чтобы она перестала об него тереться, а то он совершенно терял контроль над собой. Заботясь исключительно о том, чтобы удержать её там, в своих руках, он взял её лицо руками и впился в её тёплые губы.

Она скользнула руками на его талию и притянула себя ближе к нему, закинув пятку вокруг его ноги.

Александр стоял неподвижно, как столб, уставившись прямо в огромные карие глаза Кейтлин. Медленно, очень осторожно она подняла другую ногу и закинула пятку на другую его ногу, так что они оказались в самой недвусмысленной интимной позиции — когда её ноги раздвинуты вокруг его бедёр, а юбки задраны до талии.

Он никогда не считал, что относится к тому типу мужчин, которые испытывают вожделение к невинным, девственным, слишком неприступным женщинам. А будучи женщиной, она при этом выглядела как школьница. Девушки жеманятся и трепещут, стоит только мужчине посмотреть на них. Кейтлин Хёрст не трепетала — никогда.

Она не трепетала даже тогда, когда обязана была трепетать благоразумная женщина. Она спокойно принимала пылкие взгляды Дервиштона, легкомысленное кокетство Фолкленда и решительные поползновения на её достоинство. Последнее исходило от Александра, и если бы у неё наличествовал здравый смысл, она бы испугалась. Очень испугалась. Она бы ни за что не захотела восседать на краю стенда в библиотеке, с ногами, закинутыми вокруг его бёдер.

Он не привык отворачиваться от такого искушения, а она практически не контролировала свои порывы. Казалось, она не осознаёт, что чем больше времени они проводят вместе, тем в большей опасности оказывается сама и её проклятое достоинство.

Но было ли это важно? Было ли вообще хоть что — нибудь важно, кроме ощущения её тела, прижатого к его?

Отбросив попытки понять её, он поднял её юбки кончиками пальцев, потянув их вверх, так что смог коснуться её тёплой кожи через тонкую комбинацию и…

Послышавшийся снаружи звук приближавшейся к дому конной группы проник сквозь затуманенное страстью сознание. Остальные гости возвращались с прогулки.

Александр прислонился своим лбом к её лбу и цепко так держал её, пока его разум медленно и постепенно прояснялся. Проклятье, о чём они думали? Они обязаны прекратить это, бороться с этим. Но глядя в одурманенные страстью глаза Кейтлин, Александр понял, что всё зависит только от него. И, несмотря на то, что это было физически невыносимо, он выпустил её и отступил назад.

— МакЛин, что…

— Нет. — Это было всё, что он смог выдавить. Его сердце громыхало, кожа горела, как будто обваренная от прикосновения к ней, петушок испытывал боль от нереализованного желания.

Кейтлин быстро моргнула, как будто очнувшись от глубокого сна, затем соскользнула со стола, от чего юбки закрутились, расправляясь на место:

— МакЛин, что…

— Остальные едут. Я слышал их лошадей, когда они проскакали к конюшням.

Она прижала ладони к щекам:

— Я даже не слышала. Я… Боже милостивый, не знаю, о чём я думала…

— Мы не думали. — Он не смог выдержать уязвлённое выражение её глаз. — Если уж на то пошло, эта страсть доставила нам много проблем. И утопит нас снова, если мы не научимся её контролировать.

Бледная, она кивнула. Затем взгляд её отвлёкся, она подошла к зеркалу на стене и начала дрожащими руками приводить волосы в порядок.

Тишина становилась невыносимой. Александр потёр лицо. Он был так близок к тому, чтобы потерять контроль над собой, а ведь он никогда его не теряет. Это было роскошью, которую МакЛин не мог себе позволить. С тех пор как умер Каллум, Александр никогда, ни разу не позволял своей страсти взять над собой верх.

До сегодняшнего дня.

В течение нескольких восхитительных, ослепительно ярких мгновений он не контролировал вообще ничего. Он провёл рукой по лицу. Боже милостивый, чему я только что чуть не позволил произойти?

Кейтлин уже вернулась на кушетку и подняла упавшую книгу:

— Что ж, это был очень приятный антракт.

Он нахмурился:

— Приятный?

— Более чем приятный. — Щёки её ещё горели. — Мы планировали поговорить, и сейчас — удобное время, пока наездники доедут до дому. Вы уже решили, каким будет моё следующее испытание? Про ваше я уже решила.

Александр не знал, что и сказать. Он был уверен, что она отчитает его за то, что он пытался соблазнить её; вместо этого она спокойно признала за собой часть ответственности и переключилась на другое.

Он осознал, что она всё ещё вопросительно смотрит на него, и заставил себя обрести голос:

— Одним из выполненных Килхухом заданий было — убедить сопротивляющегося гостя пойти на званый ужин. Помните это место?

Она стукнула по книге тонким пальцем:

— Да… там было что — то про гостя, который заявил, что ноги его никогда не будет в замке, а Килхух должен был его переубедить?

— Что Килхух и сделал, став у этого гостя на побегушках; хотя я не убеждён, что эта хитрость сработает в нашем случае.

Кейтлин послала МакЛину взгляд из — под ресниц:

— Значит, я должна убедить…

— Лорда Дингволла. — Он улыбнулся, и улыбка эта была недоброй.

— Кто это?

— Его поместье граничит с этим.

— Значит, я должна пригласить лорда Дингволла на ужин сюда, в замок Баллоч?

Александр кивнул.

Она нахмурила брови:

— И, смею предположить, он терпеть не может герцогиню?

— А почему не герцога?

— Герцог слишком занят самим собой, чтобы принимать его во внимание. А вот герцогиня, похоже, находит удовольствие в такого рода столкновениях.

Губы МакЛина дёрнулись:

— Очко в вашу пользу.

— Если мне удастся убедить этого лорда Дингволла придти на ужин, откуда мне знать, что герцогиня его пустит?

Александр пожал плечами, надменный и самоуверенный:

— Если я попрошу — она сделает это. Она его хорошо знает; его владения прилегают к её на западе, его дом видно с большого изгиба дороги.

— И они друг друга терпеть не могут.

— Я бы употребил слово «ненавидят». По словам Джорджианы, Дингволл однажды обозвал её «пустоголовой расфуфыренной бабой», а она в ответ назвала его «напыщенной старой развалиной».

Мило, подумала Кейтлин. Ей придётся изображать няньку при парочке вздорных взрослых людей:

— С чего началась их ссора?

В его глазах вспыхнули весёлые огоньки, когда он ответил:

— Наверняка Джорджиана мне рассказывала, но я её плохо слушал.

Она фыркнула:

— Придётся самой разобраться, что между ними произошло. Может, мне удастся это исправить.

— А моё задание?

Кейтлин улыбнулась:

— Оно легче, чем падать с дерева.

— Прекрасно, а то моя спина ещё не прошла.

— Обещаю, что в этом задании вашей спине ничто не угрожает. А вот пальцам…

В коридоре послышался шум. Первые гости возвращались из конюшен, и Кейтлин услышала своё имя, произнесённое лордом Дервиштоном. Скоро их побеспокоят.

Кейтлин поспешно произнесла:

— В сказаниях Килхуха посылают добыть гребень и зеркальце между ушей дикого кабана. МакЛин, вам надо добыть бант собаки леди Кинлосс.

Александр выпрямился:

— Этого чудовища?

— Этого старого, почти беззубого чудовища. Того, что рычит каждый раз, когда к нему приближаешься. — Она положила книгу на стол и улыбнулась.

— Идёт. — Он стоял около стенда, на котором они только что обнимались, с видом элегантным, но грозным.

Это был его особый талант. Хоть она и подозревала, что многие мужчины хотели бы уметь так держаться, способны на это были единицы. Для МакЛина же это было так же естественно, как дышать.