Александр Керенский - Россия на историческом повороте: Мемуары

• Название: Россия на историческом повороте: Мемуары
• Автор: Александр Керенский
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1993
• ISBN: 5—250—01571—9

В мемуарах бывшего премьер-министра Временного правительств. А. Ф. Керенского рассказывается о событиях, происходивших в России с конца XIX века по 1919 год. Конечно, они субъективны, автор как бы стремится оправдать себя перед историей, но и его виденье событий, несомненно, представит значительный интерес для читателей.

---

Как-то в июле мы с женой отправились на прогулку в лес, захватив с собой только что полученные газеты. Первое, что бросилось нам в глаза, едва мы раскрыли газеты, это сообщение о том, что 15 июля в Санкт-Петербурге бомбой, брошенной бывшим студентом университета Игорем Созоновым, был убит министр внутренних дел Плеве, следовавший по Забалканскому проспекту на прием к царю.

Трудно описать гамму чувств, охвативших меня, да, наверно, и очень многих других людей, узнавдшх об этом событии: смесь радости, облегчения и ожидания великих перемен. Когда осенью я возвратился в Санкт-Петербург, то с трудом узнал его, настолько разительно другой была царившая в нем атмосфера; Новая ситуация, создавшаяся в результате смерти Плеве, породила огромный энтузиазм и небывалое возбуждение, На пост министра внутренних дел был назначен генерал-губернатор Вильны князь П. Д. Святополк-Мирский, о котором с почтением отзывались все знавшие его. Культурный, образованный человек, он обладал взглядами, куда более современными, чем у его предшественника. Вступление на министерский пост он ознаменовал заявлением, в котором обещал проводить политику, прислушиваясь к голосу общественности, с мнением которой он, по его словам, всегда считался. Позднее его эпоха получила название «политической весны».

Вернувшись в Санкт-Петербург, я поспешил официально оформить вступление в коллегию адвокатов, с тем чтобы иметь возможность участвовать в качестве защитника в политических процессах и таким образом приступить к выполнению своих политических и профессиональных обязанностей. Моя адвокатская карьера началась, однако, с курьеза. Для вступления в коллегию необходимо было представить трех поручителей, которые хорошо бы знали кандидата и гарантировали его соответствие необходимым требованиям. Я представил бывшего губернатора, бывшего прокурора Ташкентской судебной палаты и сенатора А. Ф. Кони, члена Государственного совета, высокочтимого и в широких слоях общественности, и в среде коллег-юристов. Однако я сделал ошибку. Оказалось, что столь высокопоставленные поручители не удовлетворили членов коллегии молодых адвокатов, от решения которых зависело, буду ли я принят в адвокатское сословие. Моя кандидатура была отклонена на том основании, что все мои поручители занимали слишком высокое положение в кругах бюрократической иерархии. Поначалу я пришел в ярость и даже подумывал о том, чтобы распрощаться с идеей вступления в коллегию. Но друзья убедили меня не горячиться, изменить свое решение, и в конце концов я нашел поручителей, политически приемлемых для коллегии молодых адвокатов. Так я получил звание помощника присяжного поверенного. Ни в каких других делах, кроме политических, я участвовать не намеревался; и тотчас окунулся в работу в юридической консультации. В Санкт-Петербурге, Москве и некоторых других городах существовало немало таких учреждений, которые бесплатно оказывали юридическую помощь беднякам, особенно из рабочих или отдаленных от центра кварталов. Именно там я познакомился с положением низших слоев населения, рабочего класса в особенности.

Свою работу я начал в народном доме,[10] организации, основанной замечательной труженицей социальной сферы графиней Софьей Паниной. Вскоре работа полностью поглотила меня. Люди, приходившие к нам за советом, в основном женщины, могли часами рассказывать о своих бедах и изливать свои многочисленные жалобы. Со временем на этой ниве подобралась группа молодых, подающих надежды адвокатов, с которыми я работал в течение многих лет; позднее, когда я стал членом правительства, один из них возглавил группу моих личных советников.

В те дни «Союз освобождения» проводил свою так называемую банкетную кампанию. В Санкт-Петербурге, Москве и других городах организовывались банкеты в ознаменование 40-й годовщины юридических реформ Александра II. Это была своеобразная политическая, демонстрация представителей интеллигенции и различных профессий. На этих банкетах отводились места и для рабочих, однако они редко оказывались занятыми. Молодых, таких, как я, официально не приглашали, но мы с готовностью выполняли всякого рода секретарские обязанности, обзванивая гостей, сообщая им время начала банкета, рассылая приглашения и т. д. Банкеты стали большим событием, поскольку лейтмотивом прозвучавших на них выступлений было требование конституции.

Банкеты вызвали негодование всех государственных высших чиновников, за исключением Святополка-Мирского. И тем не менее И ноября члены официально запрещенного Земского съезда на тайном заседании приняли резолюцию, в которой обращались к царю с требованием установить в России конституционное правление.

Казалось, близка к осуществлению всеобщая надежда на то, что «весна» Святополка-Мирского принесет преобразования, которые хотя бы в какой-то степени удовлетворят требования самых широких кругов общественности страны. 12 декабря 1904 года был опубликован императорский Указ, предусматривавший осуществление целого ряда реформ. Его положения касались, во-первых, религиозной терпимости; во-вторых, свободы слова и реформы законов о печати; в-третьих, пересмотра трудового законодательства. Для рассмотрения этих вопросов и выработки рекомендаций были немедленно созданы комитеты под председательством членов Государственного совета и других высокопоставленных чиновников.

Вскоре после этого Синод, во главе которого в то время стоял всеми почитаемый митрополит Антоний Санкт-Петербургский, принял решение в поддержку требования о полной автономии церкви. Синодальная администрация была объявлена несоответствующей каноническому праву, а избрание патриарха предлагалось передать Церковному Собору. Это был весьма впечатляющий документ, и он произвел огромное впечатление, ибо со времен Московской Руси, когда митрополиты открыто отстаивали права народа, ни сам Синод, ни какая-либо другая церковная организация не осмеливались высказывать взгляды, расходящиеся со взглядами господствующей церкви. Для выработки Указа об автономии православной церкви были вскоре созданы так называемые «подготовительные комитеты». А после опубликования царского рескрипта были предприняты шаги к признанию старообрядческой церкви и прекращены всякие преследования старообрядцев. В меньшей степени послабления коснулись протестантских сект, таких, как баптисты и квакеры, но и их положение несколько улучшилось.

Деятельность других комитетов не была столь успешной, поскольку по истечении короткого времени, 9 января 1905 года, настроения в верхах резко изменились.

1905 год

Причины, которые привели к 9 января, или Кровавому воскресенью, как его стали называть, связаны с событиями 1901 года в Москве и в какой-то мере с деятельностью дяди императора великого князя Сергея Александровича, занимавшего в то время пост генерал-губернатора. Он выступил ярым сторонником создания рабочих союзов, которые, действуя под эгидой властей, способствовали бы улучшению положения рабочего класса. Деятельность таких союзов предоставляла властям еще и дополнительную возможность, впрочем, весьма сомнительную, приструнить промышленников, которые, занимая все более прогрессивные позиции, все чаще становились на сторону земств, разделяя их требования о замене абсолютизма конституционной монархией.

Легальные рабочие союзы, действующие под контролем полиции, были созданы начальником Московского охранного отделения С. В. Зубатовым, человеком интеллигентным, с университетским образованием. Судя по всему, он стремился повторить опыт Бисмарка в Германии, приспособив его к ситуации в России, подчеркнуто поддерживая рабочих и одновременно пытаясь выкорчевать влияние на них социалистических партий.

В 1903 году Зубатов был снят со своей должности. Новое движение оказалось чересчур «успешным», так как дело дошло до того, что некоторые полицейские агенты стали не только участниками, но даже и организаторами всеобщих забастовок. Так в Одессе, например, главным подстрекателем одной из забастовок выступил агент, некий Шаевич. Однако, несмотря на отстранение Зубатова, его планы получили странное и абсолютно непредвиденное развитие: его полицейские союзы переросли в подлинно профессиональные союзы. Во главе этого нового движения в Санкт-Петербурге стал в 1903 году молодой талантливый священник отец Георгий Гапон, совсем недавно посвященный в духовный сан. История Гапона, хорошо всем известная, закончилась трагически, однако я до сих пор не могу поверить, что он с самого начала был просто-напросто полицейским агентом. Думается, что молодой священник был искренне движим идеей служения рабочим. Вполне возможно, что позднее он попался в политическую ловушку, но я уверен, что он присоединился к рабочему движению не как сознательный полицейский провокатор. Так или иначе, но он легко находил общий язык с рабочими. Его отец был простым сельским священником, и Гапон понимал нужды простых людей и знал, как говорить с ними. Он пользовался колоссальным влиянием на массы, и движение Гапона приобрело в Санкт-Петербурге невиданный размах. Речи священника, в которых он призывал рабочих идти прямо к царю, находили глубокий отклик в сердцах слушателей, а его идея организовать массовую демонстрацию и пойти ко дворцу, чтобы изложить царю свои беды и невзгоды, немедленно получила всеобщую поддержку. Без всякого сомнения, на этой стадии Гапон пользовался значительно большим влиянием на рабочих, чем все подпольные организации и социалистические партии, вместе взятые.