Натали Гагарина - Брак по-арабски. Моя невероятная жизнь в Египте

• Название: Брак по-арабски. Моя невероятная жизнь в Египте
• Автор: Натали Гагарина
• Издательство: Астрель
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-4035

До того как выйти замуж за египтянина, Натали жила в Калининграде и даже представить не могла, что такое жизнь в мусульманской стране. Как на самом деле русской женщине приспособиться к совершенно другому быту, нравам, отношению внутри семьи? Какие неожиданности ждут буквально с первых минут брака? Как проходит свадьба и первая брачная ночь?

Книга Натали интересна не только тем, что это предельно реальная биография со всеми подробностями, но и тем, что в Египте с ней случилась поистине детективная история с самой неожиданной развязкой. В очередной раз убеждаешься, что жизнь преподносит такие сюрпризы, которые не под силу придумать даже самому искусному писателю.

---

Бегство от мужа

На следующий день – в четверг – я перетрясла все свои кошельки и сумки, собрав в кучу египетские фунты. Денег оказалось чуть больше семи тысяч. Я пересчитала их на доллары: две тысячи сто. Этого вполне хватало на перелет и на первое время жизни в России.

По телефону я заказала билет на самолет до Москвы. Достав чемоданы, я собрала свои и детские вещи.

Ближайший рейс на Москву был в субботу вечером. Я решилась и не хотела откладывать отъезд. Оставался один завтрашний день. Только один – пятница. Билет можно было оплатить прямо в аэропорту Каира в день отлета. Но эта услуга обошлась мне почти в двести долларов сверх цены.

Самым тяжелым испытанием мне казался предстоящий разговор с Алексом. Я знала, что он будет категорически против моего бегства. Я знала также, что без официального разрешения мужа жену и детей не выпустят из страны. Этот Закон действует практически во всех арабских странах. Алекс мог отобрать у меня детей, если я буду настаивать на выезде из страны. Даже если у меня был билет, то был и шанс не улететь по нему. Что бы я ни придумывала, везде натыкалась на преграду. Оставалось одно: разговор с Алексом.

Я решила, что не буду обманывать его, как он обманывал меня. Я поступлю честно. С моей стороны не будет лжи в отношениях. Не я, а он пусть чувствует свою вину. Пусть поживет один. Без детей. Без меня.

* * *

Пятница – выходной для всех мусульман.

До этой трагедии мы с мамлюками каждую пятницу ездили с детьми в парк «Монтаза». Иногда мы устраивали пикники под пальмами, иногда сидели на пляже под раскаленным африканским солнцем и плавали в теплом, бирюзовом море.

Но в эту пятницу мы никуда не поехали.

Скорбь полностью парализовала меня. Я не вставала с постели и не готовила завтрак, предоставив все заботы о детях мужу.

Мне нужно было поговорить с Алексом. Я ждала подходящего момента. Это был последний день перед моим бегством. Муж ничего не знал о моем плане.

Алекс был очень заботливым и внимательным. Он с самого утра занимался детьми. Сам приготовил им кашу. Накормил. Сварил кофе для меня и принес в постель завтрак. Я отвернулась от мужа и не притронулась к еде, чувствуя себя обманутой и преданной.

Я лежала и представляла себе, как Алекс целует Карину. Боже мой! Да я же видела, какая она соблазнительная и сексуальная. Разве мужчина устоит, если такая женщина будет просто улыбаться ему? Тем более арабский мужчина!

Я лежала и вспоминала мельчайшие детали, которые раньше казались пустяками.

Вот день нашего приезда в Каир, Карина заглядывает без предупреждения. Как она смотрит на Алекса! Как страстно они разговаривают! А я-то, дурочка, обрадовалась, что у меня появилась такая красивая подруга.

Вот Карина танцует перед Алексом на нашей свадьбе, замещая его жену – а я не просто позволяю ей это, я радуюсь, что подруга выручила меня... Танец любви и верности – что ж, Наташа, ты прокололась.

Вот Карина говорит, что любит мужчину и делает все, чтобы он был с ней. А когда я спросила, любит ли он ее, она ответила: «Да. Но он женат».

Вот Карина говорит, что очень хочет ребенка, но у нее не может быть детей. «У моего любимого жена родила сына, и он скоро будет мой». Я тогда от души смеялась над ее фантазиями. Ну, любит человек. Пусть добивается. Кто хочет, тот всегда... Только трудно быть кузнецом своего счастья в чужой кузнице.

Разве могла я догадаться, что она говорила обо мне? В мою вскруженную любовью голову даже мысли не могло прийти, что Карина уже тогда хотела отбить у меня мужа и забрать моего сына.

«Так вот почему Эльхам произнесла имя Бориса: она знала о коварном плане Карины! Но для этого надо было убить меня. Значит, это действительно Карина была во вторник в парке! Как могла решиться она на убийство? Значит, Карина по-настоящему очень сильно любит Алекса, если ради своей любви готова на все! – подумала я. – Но Эльхам! За что пострадала моя Эльхам? Ее дочери? Ее родители? Кто Карине дал право убивать?!»

Я представила, что Карина могла убить меня. И это я лежала бы там в парке, умирая, а она уносила бы моих детей. Мне стало страшно: «Я должна рассказать о своих предположениях полиции. Если это действительно Карина, она должна быть наказана».

Я резко соскочила с кровати и направилась в кабинет Алекса. Он с детьми играл в ванной комнате. Они плескались вместе в огромной, круглой ванне. Выдувая радужные мыльные пузыри, отец приводил малышей в полный восторг, и они визжали и хохотали.

Настроив компьютер на русский язык, я записала свои мысли. Письмо я направила в российское консульство, а второй экземпляр – в полицию. Распечатав на принтере письма, я поставила свою подпись, указала адрес и телефон. Затем, быстро одевшись, выбежала из дома. Консульство находилось в десяти минутах ходьбы от нашего дома. Оба письма я оставила дежурному для доставки.

Моего отсутствия дома не заметили. Я разделась и снова улеглась в кровать. Борис, привыкший носиться в парке, просился гулять. Но прогулка сегодня отменялась – мне не хотелось, а один Алекс почему-то не мог.

Муж придумал новую игру для малышей. Он встал на четвереньки и бойко «гарцевал» по квартире. Амира и Борис усаживались ему на спину и ездили по комнатам. Когда он спрашивал: «Куда поедем?», они кричали: «К маме!» И скакун вез своих наездников в спальню, останавливался у кровати, где я лежала, и малыши начинали тормошить меня.

Насколько детям было весело, настолько мне было грустно и печально. Глядя на них, я заливалась слезами, жалея себя еще больше.

После обеда Алекс уложил малышей спать, а сам прилег ко мне. Видя, что я ничего не ем и не встаю целый день, он нежно погладил меня по плечам и тихо спросил:

– Сонсон, а ты не хотела бы съездить в Россию? Тебе обязательно надо развеяться, отвлечься от всего этого кошмара. Отдохнуть от детей.

Я молчала, зарывшись в подушку.

– Я виноват перед тобой, детка, – спокойно продолжал Алекс, – и не знаю, сумею ли я искупить свою вину. Ты вправе решать: прощать или нет. Я честно скажу тебе, жена: если бы ты сделала такое, я бы тебя никогда не простил.

– Выгнал бы?

– Нет. Я бы убил тебя.

– Убил? – Я резко оторвала голову от подушки и в ужасе посмотрела в его глаза.

– Да, – твердо, без колебаний ответил Алекс.

– Тебя бы посадили в тюрьму, а дети бы остались сиротами.

– Нет. Мужа не наказывают, если он убьет изменившую ему жену.

Я опять зарылась в подушку и зарыдала.

– Сонсон, я бы никогда не отпустил тебя в Россию без меня. Но сейчас у меня много работы. Я не могу смотреть, как ты страдаешь. Я куплю тебе билет до Москвы и обратно. Слетай на неделю.

– Я без детей не поеду, – пробурчала я.

– Но с ними ты не отдохнешь. Как ты будешь одна с двумя детьми в дороге? Я не могу это разрешить.

– Я обещала маме показать внуков.

– Марго в России сейчас?

– Она будет в Москве на следующей неделе, – соврала я.

– Как это замечательно! Тогда я согласен отпустить детей с тобой на неделю. Я посажу вас на самолет, а мама встретит. Я полностью доверяю Марго. Она – надежный человек.

– Я подумаю, – тихо сказала я, а про себя порадовалась: и победа за мной, и врать не пришлось. – Напиши разрешительное письмо, Алекс.

– Да, конечно. Как-нибудь на неделе.

– Нет. Напиши сейчас. Я тебе не верю.

– Напишу завтра.

– Нет, – настаивала я, – теперь я не верю тебе ни в чем.

Алекс вспылил и быстро удалился в свой кабинет. Через пятнадцать минут он швырнул мне разрешение с печатью.

Он не думал, что у меня могут быть какие-то личные деньги. И тем более он не мог предположить, что я могу сама купить билет на самолет. И уж никак не думал, что я с детьми улетаю завтра, в субботу. Он потерял бдительность, забыв, что я – русская. То, что совершенно невозможно для египетской мусульманки, для русской – обычное дело.

Утром Алекс уехал на работу в клинику. Он был зол на меня и ушел не попрощавшись.

Я действительно позвонила маме, ошарашив ее известием.

– Почему сейчас, доченька? Что-то случилось? Ведь мы решили встретиться осенью, – встревожилась мама.

– Мы вылетаем сегодня ночью, – спокойно говорила я, стараясь не выдать своего волнения, – билеты уже заказаны.

– Почему такая спешка? А как же твой муж? Любимый Алекс?

– Алекс не может поехать с нами. У него много работы.

Стоило мне только подумать о муже, и меня будто прорвало. Слезы потекли по щекам, нос моментально распух, и уже не в силах остановить эмоции, я с надрывом умоляюще спросила:

– Мама, мусик мой родненький, я хочу, чтоб ты прилетела в Калининград. Тебе из Европы лететь несколько часов. Приезжай. Я очень соскучилась по тебе, мамочка!

– Родная моя, я тоже очень соскучилась и очень хочу видеть твоих малышей, моих любимых внуков. Боже ж ты мой! Но именно сейчас это невозможно, Наташенька. Я же сейчас на другом конце земного шара, – заплакала в телефон мама.

– А ты где? – уже не сдерживая слез, всхлипывала я. – Мы так давно не разговаривали с тобой. Я думала, что после смерти Берга ты переехала из Голландии в Швецию и сейчас живешь там. – Мы обе плакали и не стеснялись этого.