Шерил Андерсон - Роковой аккорд

• Название: Роковой аккорд
• Автор: Шерил Андерсон
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-01026-0

Сбылась заветная мечта Молли Форрестер: начальство наконец-то признало ее детективный талант, и отныне она будет писать для журнала «Цайтгайст» проблемные статьи. Смерть музыкального продюсера Рассела Эллиота, о котором ей предстоит написать на этот раз, выглядит случайной, но дочь погибшего утверждает, что ее отца убили. Сыскная лихорадка мгновенно овладевает Молли, а ведь опасное расследование грозит помешать ее примирению с любимым — детективом Кайлом Эдвардсом…

---

Адам вскочил на ноги, затрепанный мною том «Ста лет одиночества» полетел на пол.

— Пошли! Переодень меня хоть в платье, чтобы пройти мимо журналюг, только вытащи отсюда!

— Ему и правда нужен костюм на вечер, — кивнула Клэр.

— Осужденный должен идти на эшафот при полном параде, — ерничал Адам.

— Разве ты осужденный? Или ты за моей спиной звонил кому-то? Этого я и впрямь не прощу, — заявила я, и в голове у меня вновь завертелись жесткие высказывания Грэя насчет дурочки и парня, который легко провел ее, пустив в ход мужское обаяние.

Адам жестом указал на Кэссиди:

— Она конфисковала мобильник и подслушивала за дверью, когда я ходил в туалет.

— Я умею вести дело, — подтвердила Кэссиди. — Ты запретила ему любые контакты, и я следила за ним.

— Мы союзники, — напомнил мне Адам.

Будем надеяться, или меня казнят на соседнем эшафоте.

— Журналюг на лестнице пока нет, — сказала я, смягчившись, — но строго рекомендуется соблюдать инкогнито.

Мы велели Адаму надеть солнечные очки (плевать, что на улице и без очков ничего не видно), спрятали чересчур узнаваемые кудряшки под ярко-желтую бейсбольную кепку (за нее я честно прохромала пятикилометровый благотворительный забег в помощь больным диабетом), подбородок Адаму велели уткнуть в высокий ворот выгоревшей оранжевой кофты на молнии (признаю, ей во время похода по Грин-Маунтейнз досталось, но все же я там пострадала больше). В таком виде Адам в сопровождении меня и Кэссиди проскользнул в мужской отдел «Сакса», и, пока я перебирала рубашки, он уже двигался к кассе с костюмом от Марка Джейкобса — черные брюки, белый свитер, прихватив с собой упаковку «боксеров» от Кельвина Кляйна[45] и той же фирмы черные носки. Кассирша то ли не сумела прочесть имя на кредитке, то ли видала и не таких знаменитостей — во всяком случае, ради Адама она даже не разлепила свои тяжелые от туши ресницы.

Подойдя к нам, Адам широко улыбнулся:

— Есть!

Кэссиди почти с отвращением посмотрела на него.

— Мужчин в магазин водить бессмысленно, — вздохнула она, и мы пошли в отдел вечерних нарядов.

Кэссиди изящно скользила между рядами, одобряя, оценивая, отвергая, а мы с Адамом задержались возле прилавка со свитерами из шерсти мериноса, мягких-мягких — так бы и погладила.

— Мне понравилось, — сказал он, пристально следя за моей ладонью (которая украдкой скользнула между двумя мериносовыми свитерками).

— Шопинг?

— Мне нравится, как ты взялась за это дело. Помогла Олли. Разобралась во всем.

— Рано радуешься, посмотрим, чем все это кончится, — вздохнула я. Здорово, что он так привязан к Оливии, но как Адам примет разоблачение Клэр, тем более что мамочка сделала все это ради него?

— Я надеюсь на большее, когда это будет позади. — Толком не поймешь, что означает его усмешка.

— В смысле записать джазовый альбом? — уточнила я, несколько обеспокоенная его самоуверенным тоном.

— В смысле пригласить тебя на ужин.

Как же надоели его попытки одурачить меня! Я звонко расхохоталась и сказала:

— В этом больше нет надобности.

— Приглашать тебя?

— Заигрывать со мной, чтобы отвести от себя подозрения.

— Ты так это поняла? — Улыбка исчезла. — Чушь собачья! Я был с тобой откровенен, мне казалось, у нас складываются отношения, а ты все это считала притворством? И все, что делала ты — помогла мне, заботилась, — тоже было притворством?

— Нет, я искренне хотела помочь тебе, — возразила я.

— А я искренне хотел понравиться тебе! — рявкнул он (нисколько не заботясь, о том, чтобы мне понравиться). — Потому-то и приглашаю тебя на ужин.

Попробуем с ним по-другому:

— Боюсь, Кайл будет против.

— Моя нянька?

— Вот именно.

Это его несколько отрезвило.

— Мне показалось, вы просто друзья.

Тут и меня встряхнуло.

— Просто друзья?

— Ну, или родственники.

Адам, конечно, в этом вопросе необъективен, однако удивление его не казалось наигранным. Неужто электрический ток, который пробегает между мной и Кайлом, мог остаться не замеченным даже таким сторонним наблюдателем, как Адам? Мы же с Кайлом предназначены друг для друга. Обречены друг на друга. Судьба, природа, провидение и все такое. Или?

Сколько я ни твердила себе, что Адам туп и слеп, отмахнуться от его слов было нелегко — и не стало легче три часа спустя, когда Кайл явился ко мне красавец красавцем в приталенной черной куртке — ни разу ее прежде на нем не видела — и в темно-синей рубашке под цвет глаз. Я сгребла его и принялась целовать так страстно, как только могла себе позволить при чужих.

— Итак, — заговорил Кайл, когда я дала ему глотнуть воздуха, — на вечеринку к Джордану мы не идем?

Я покосилась на Адама, который сидел на диванчике в новом костюме от Марка Джейкобса и с усмешкой от Саймона Коуэлла[46].

— Занятно, — протянул Адам.

— Что именно? — поинтересовался Кайл.

— Ничего, — поспешно вмешалась я, бросив Адаму прицельный взгляд из-под насупленных бровей. Последний идиот понял бы: «Заткнись!»

В такси по дороге в клуб мужчины стиснули меня с двух сторон, но я, в борьбе за личное пространство, сидела так прямо и чинно — могла бы орехи коленями давить. В последнюю минуту меня пробрал страх — мой план конечно же провалится, так что подначки Адама, его объяснения в любви или попытки вызнать что-то у Кайла были ни к чему ни моему сердцу, ни мозгу. И зачем он делает это? От нечего делать? Или он всерьез? Или чтобы отвлечь меня от своей матери?

Вот в чем загвоздка: подействует ли толпа журналистов, папарацци и фанатов, собравшихся у дверей «Пиллоу», на Клэр так, как уже подействовала на Грэя? Если я выйду на сцену и заявлю, будто нашла «пленки из отеля», поддастся ли Клэр истерическому желанию оказаться на виду и полезет ли на сцену спорить — мол, на самом деле пленки у нее? Если признается насчет пленок, тем самым обвинит себя в смерти Рассела.

Пробиваясь через ряды фотографов к входу, я упорно смотрела себе под ноги: пусть никто потом не говорит, будто я заигрывала с массами. Адам вовсю улыбался и махал ручкой, Кайл сосредоточенно направлялся к двери. Будь его охота, не так бы он проводил свободный вечерок, и при мысли о том, на какие уступки идет Кайл ради меня, сердце мое признательно забилось.

Перед самым входом я осознала, что магия прессы стократ усиливается, когда фотоаппарат нацелен прямо тебе в лицо. Попросив Адама и Кайла секундочку подождать, я ринулась обратно по ковровой дорожке.

— Ты куда? — удивился Кайл.

Остановившись перед кучкой фотографов, которых с трудом сдерживала бархатная ленточка ограждения, я услышала за спиной вопль Адама:

— Молли, что ты делаешь?!

Кенни вынырнул из толпы, словно пузырь, поднявшийся со дна содовой.

— Эй, Молли, улыбочку!

— Не возись с фотоаппаратом, просто проходи с нами, — пригласила я, кивком указывая ему на дверь.

Не знаю, кого я сильнее обидела — товарищей Кенни или Адама, — но самого Кенни уговаривать не пришлось, он проворно скользнул под бархатную ленточку и встал рядом со мной, а его коллеги бесновались, выкрикивая вопросы: что за объявление обещали нынче вечером, что Адам скажет о Джордане и Джордан об Адаме, но всех перевизжала девица, которой потребовалось узнать имя моего парикмахера. Проигнорировав этот вопрос, я двинулась вперед по ковровой дорожке, ведя за собой Кенни. Мы добрались до Адама и Кайла, и Кайл хмуро спросил:

— Что происходит?

— Здесь не место, — прошипел Адам, затравленно глядя на фотографа. — Надеюсь, ты соображаешь, что делаешь, Молли!

— Она меня использует, а я и рад. — С виду Кенни казался мрачным, но бодрая усмешка в момент преобразила его физиономию. Покачав в руках фотоаппарат, он добавил: — Я буду рад и счастлив запечатлеть Объявление.

— Какое еще объявление? — фыркнул Адам.

— Здесь не место, — передразнил его Кайл и поволок нас мимо охранника в клуб.

«Пиллоу» — местечко странное, однако обаятельное; с одной стороны сверкающая медью барная стойка, с другой — сцена. Помещение большим не назовешь, зато оно сплошь затянуто плотными складчатыми тканями золотых и прочих богатых тонов, стены обиты мягкими панелями-подушечками, полукруг «лож» уставлен мягкими, пышными диванчиками, а все остальное пространство выстелено подушками и матрасиками, так что модные жители Нью-Йорка в вечерних нарядах — весь наряд в горсти сожмешь — сидят практически на полу, прикидываясь турками или там римлянами. Зато падать спьяну удобно, до пола рукой подать.

На сцене маячила Бонни, вела переговоры с менеджером и светооператором; судя по движениям ее изящных маленьких ручек, добивалась какого-то определенного эффекта. Одета она была просто, скромнее, чем когда-либо прежде, и все равно, войдя в зал, я первым делом заметила ее. Она так и светилась — то ли от гордости, то ли от волнения.