Алексей Колентьев - Паутина вероятности

• Название: Паутина вероятности
• Автор: Алексей Колентьев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4226-0008-3

Воздух в Зоне стал тяжелым – это чувствуют многие. Будет бойня, она неизбежна. Предотвратить бурю уже невозможно. Все ходы просчитаны, силы учтены до последнего человека и для каждого уже готов смертельный сюрприз. Ткачи, существа из другого мира рвутся в Зону, чтобы уничтожить артефакт, который все зовут Обелиском. Ткачи – сильные телепаты, способные управлять временем и искривлять пространство. Если прорвутся – всем хана, люди им не нужны даже в качестве рабов. Битва будет неравной: другие люди, предавшие свой вид, сговорились с Ткачами и готовы убивать себе подобных.

Антон Васильев – последняя капля, перышко, брошенное Судьбой на чашу весов. Воин, чья задача разорвать плетения паутины, свитой Ткачами с целью обуздать законы Вероятности.

Но пока Антону Васильеву не до Ткачей. Сперва он должен вырвать девушку Дашу из лап боевика Селима, известного своей жестокостью, хладнокровием и расчетливостью.

«Насколько велики запасы моей удачи?» – спрашивает себя Антон Васильев. Ответ даст только жизнь. А жизнь в Зоне – это вечная война.

---

Размышляя о странных следах, я пришел к выводу, что нужно быть еще более осторожным: тот, кто сумел отвести глаза опытным караванщикам так, что те не заметили семерых урок с автоматами на расстоянии десятка метров, определенно заслуживает уважения как противник. Из-за размытого следа и достаточной давности события никакой другой информации пока ждать не приходилось. Вздремнув пару часов и сориентировавшись по направлению, я решил снова пойти по следу людей, но уже не забывая про Дар. До полудня ничего особенного не происходило, пару раз только пришлось прятаться от бандитских патрулей, все чаще появлявшихся вблизи развалин, которые даже не были обозначены на карте. Несколько раз я терял след и снова его находил, возвращаясь обратно, отчего продвижение становилось крайне медленным. Снова зарядил мелкий дождь, и подул резкий северный ветер, принесший запахи гари и еще чего-то, не определяемого с ходу. За трое суток нападавшие только один раз остановились на привал и съели лошадь: кости я нашел неподалеку от кострища, где отдыхали люди и пленники. Судя по отметинам на земле, кроме Даши, взяли еще двоих. Пленников не развязывали, держа под постоянной охраной: я нашел с десяток «чинариков» и смятую банку из-под энергетического напитка. Существа, шедшие с людьми, держались в стороне, и это они схарчили бедную лошадку. Но сделали это каким-то странным способом: кости скелета были покрыты желтыми разводами и не носили отметин от зубов. Мясо точно не готовили на костре и не расчленяли тушу. Я не обнаружил ни следов крови, ни даже клочка шкуры или конского волоса. Конягу будто заглотили целиком или облили концентрированной кислотой. Шестилапые сопуны? Нет, эти пировали бы дней пять, а караван тронулся к резиденции Борова уже на следующее утро, значит, на все про все существам понадобилось не более шести часов. Странные существа, догадок – море. А вот как это они…

Сознание царапнул импульс пси-контакта. Слабый, осторожный. Меня заметило какое-то существо, находящееся в радиусе ста метров. Подобравшись, я продолжал идти прежней дорогой. Может быть, существо не решится напасть и мы разойдемся краями, не выяснив, кто из нас сильнее и быстрее. Так прошло около двух часов, в течение которых существо не удалялось, но и не приближалось, кружа где-то на юге пустошей, стараясь держаться позади меня. Пока было светло, это сопровождение мне не мешало, но слишком многое говорило за то, что существо решится на активные действия именно в сумерках или ночью. Осмотрев горизонт в оптику, я приметил развалины какого-то здания, нечто вроде трансформаторной будки, заросшей колючим кустарником и стоящей в окружении четырех дюжих тополей, которые растеряли свою некогда роскошную шевелюру и теперь выглядели несколько зловеще. Крыши у будки давно уже не было, однако стены все еще держались. Что-то заставило меня изменить направление, оставить будку слева и отклониться северо-восточнее, заночевав у подножья группы плоских холмов. Существо потеряло меня и, воспользовавшись ситуацией, я решил организовать засаду, не дожидаясь ночного нападения. Разбив лагерь, я достал коврик и маскировочную накидку, которую использовал как одеяло, и сделал из собранной по пути травы и запасного мешка нечто похожее на спящего человека. Рюкзак и остальные вещи расположил у замаскированного костерка, который, благодаря довольно увесистому полену, должен был тлеть всю ночь. Сделал крюк, выбрал холмик в двухстах метрах от стоянки-ловушки и залег на пригорке, прислушиваясь к звукам, издаваемым Зоной. К мешку я привязал тонкую капроновую нить, которую ношу всегда с собой ради подобного случая. Теперь даже искушенный наблюдатель увидит шевелящегося во сне человека, а не просто мешок с травой, неподвижно лежащий у костра. Пока вроде все выглядело нормально: ветер шуршал в стеблях сухой травы, местное зверье поедало друг друга то тут, то там. Мой преследователь молчал и никак не проявлял себя.

В ситуациях вроде этой главное – не потерять концентрацию и не прозевать противника. Вполне вероятно, что он тоже лежит в засаде или щупает местность оптикой, чтобы засечь меня. Вариант с ранним обнаружением моих приготовлений я почти сразу же исключил: если бы подобное произошло, противник или начал бы атаку немедленно, поскольку в скрытности больше не было бы нужды, или проследил мою лежку и уже с полчаса как напал бы. На этот случай я расставил «сигналки» вокруг своего временного НП, чтобы противник не мог подобраться ближе и атаковать с короткой дистанции.

От дремы я старался отвлечься регулярным подергиванием нити, надежно прижатой к почве алюминиевыми скобками и практически не заметной в пожухлой траве. Время от времени я проверял оптикой все подходы к лагерю, но пока все было безрезультатно. Если за мной послали соглядатая, то ведь их учат несколько раз менять позицию и подбираться к объекту наблюдения на расстояние устойчивого визуального контакта. Однако в моем варианте контакт был скорее ментальный. Я старался раствориться, слившись с природой до полного обезличивания. Маскировка была плотная, насколько это позволяли условия и мало знакомая местность. Холод стал сильнее, но ветер потихоньку сменил направление и стал как будто тише, его завывания напомнили мне заунывную песню без слов, которую часто напевал дед Александр, точнее мой прадед, просто он всегда говорил, чтобы я называл его дедом. Прошедший несколько войн, имевший один царский солдатский «Георгий» и пару советских орденов, среди которых он надевал на 9-е мая только орден Славы третьей степени, да две «Красные звезды», дед больше всего любил шить унты, а летом тачал «ичиги»[15] и продавал желающим. Его обувка весьма ценилась. Оба моих деда жили в соседних, через забор, избах, только дом деда Александра был украшен причудливым флюгером в виде розы ветров. Эту вещь мой предок приволок из австрийского плена, когда хозяин просто распустил всех пленников, проданных ему австрийским фельдфебелем из охраны лагеря для военнопленных в качестве рабсилы. Дед дождался темноты и прихватил флюгер, выкованный на заказ и стоящий немалых денег, да пару колец колбасы.

Был дед малоразговорчив, но вечерами его удавалось развести на пару военных или охотничьих историй, одна другой интереснее.

– Самое главное, Антошка, это разума не терять. Как только испужался – пропал, считай что. Вот, помню, случай был, мы тогда с финнами воевали. Отвели нас, значит, в резерв, а позиции-то не оборудованы: копайте, говорят, сами, заодно и согреетесь. Ну, дело-то привычное, тогда много этой мерзлой земли покопать пришлось. Да вот, снайпер, или «кукушка», по-ихнему, завелся в лесополосе. Вроде, и тыл, а вот, пролез как-то, гад. Да оно и понятно, ихняя это земля… Все тропы исходили и знают. – Тут дед, как всегда, если ему случалось вспоминать нечто неприятное, спрятал глаза и стал сосредоточенно копаться в подметке недошитого унта. – А мы, как на ладони, мыкаемся, и, пока паника была, гад этот пятерых успел положить. Да всех с форсом эдак – аккурат в левую бровь, почерк свой показывал да мастерство, ети его в… Не слушай, когда я так лаюсь. А потом залегли все, попрятались. Кто за полуторку, а кто просто в снег залег. Вызвать бы артиллеристов, да бежать далеко, а гад этот уже двоих гонцов положил, и все в голову, да так, чтобы все лицо у робят разворотило. И тогда Вовка, наш ездовой с кухни, придумал гада отвлечь. Перебежал ко мне и шепочет: мол, ты, Сашка, изобрази раненого, да помечись, займи «кукушку», пока мы его сообча вокруг обойдем, да с дерева-то и сымем. И забегал я, правую ногу подволакивая. – Дед отставил унт в сторону и устремил невидящий взор куда-то за окно. – А «кукушка» ну в салки со мной играть, скучно ему стало нас убивать, легко шибко получалось. Кажись, пара ден прошла за игрой этой, два раза пуля его меня по щекам чиркнула. – Дед коснулся узкой белой черты, тянувшейся по левой щеке от уха к левому глазу, и тут же перебежал пальцами на правую щеку, где точно такая же ниточка длиной сантиметра четыре шла по скуле к уголку глаза. А глаза у деда были удивительного, глубокого синего цвета и напоминали две льдинки. – Потом снайпер замолчал, сковырнули его робята с дерева да приволокли в расположение. Не повезли мы его никуда, как полагалось: лопатами на месте забили да за ноги вверх и повесили, на той самой березе. Раскидистое такое дерево было, старое. И вот с тех пор, Антошка, страху я волю никогда не даю. До той поры шибко боялся, пока смерть вот так пару раз в щеки не расцеловала. Она тож с человеком говорит, смертушка-то. Но уж коли скажет, что не твой черед сегодня помирать, то тут же и спокойней становишься, и так до тех пор, пока она за тобой в последний раз не придет. И ты, если придется, слушай смертушку, она никогда человеку не врет, никогда не обманет…

Резко запульсировал и нагрелся Дар, я почувствовал опасность, близкую и неминуемую угрозу, как будто противник стоял прямо у меня за спиной. Резко откатившись влево, я опрокинулся на спину и увидел странное существо, более всего напоминавшее паука. Очень большого паука, примерно полутораметрового роста, с закованными в нечто напоминавшее броню передними лапами, которые тварь занесла надо мной в последней фазе вертикального замаха. Двумя задними парами лап паук крепко стоял на пригорке холма. Не раздумывая, я вскинул автомат, плавно надавив на спуск, и десять пуль прошили забранную матово-серым панцирем головогрудь нападавшего. Тварь не издала ни звука и молча отшатнулась. Правая передняя лапа со свистом вонзилась в землю рядом с моим ухом, а левая, судорожно подогнувшись в суставе, опустилась по другую сторону моей головы, так что я все равно оказался зажат меж лап паука, хотя он уже и был серьезно ранен. Прижав автомат к груди, я согнул ноги в коленях и, оттолкнувшись, подпрыгнул на полкорпуса выше лап противника. Тот качнул странно поблескивающей головой, где не было видно ни глаз, ни холицер, характерных для его более мелких собратьев, и попытался поднять левую лапу, но, видимо, ранение было серьезным, лапа лишь вяло дернулась, а я еще раз с силой оттолкнулся от скользкой травы и, освободившись, крутанулся вправо. Откатился на пару метров и снова дал очередь, целя в туловище паука. Несколько пуль прошли навылет, вырвав солидные куски мяса и хитиновой брони. Паук опрокинулся на спину, конвульсивно дергая конечностями. Поднявшись на одно колено, я дал еще пару коротких, патрона по три, очередей и на этот раз разнес твари голову. Или, точнее, то место, где, по моим прикидкам, у пауков должна быть голова. Все происходило практически в полной тишине: «тихарь» надежно скрадывал звуки выстрелов, а паук умирал в совершеннейшем молчании. Поднявшись на ноги и не опуская оружия, я двинулся в обход туши поверженного противника, имея в виду, что насекомые никогда не сдыхают так быстро, как обычные звери, у которых кости находятся внутри тела. К тому же, этот членистоногий «ананси» был одет в некое подобие брони, и она была явно искусственного происхождения. Неожиданно Дар снова потеплел, и я, не дожидаясь развития событий, кинулся ничком на землю. Вовремя: в брюхе паука раскрылось небольшое отверстие, и в меня полетел серый комок, на ходу разворачивающийся в воздухе. Над головой просвистело и нечто тяжелое шлепнулось наземь метрах в десяти позади меня. Матюгнувшись сквозь зубы, я вынул РГН из подсумка на «разгрузке» и кинул в сторону раненой твари. Бумкнуло не слишком сильно, над головой вжикнули несколько осколков. Выждав пару минут, я осторожно поднял голову. Паука чуть оттащило взрывом, и его туша скатилась с пригорка в овраг. На сей раз все лапы «ананси» поджал к брюху, что у его собратьев помельче означает полный капут. Видимо, контузия сделала свое дело, к тому же граната разорвалась почти рядом с тушкой. Перезарядив автомат и снова взяв его на изготовку, я стал осматриваться по секторам. Вокруг по-прежнему было тихо, как и до того момента, когда паучара чуть не пригвоздил меня к земле. Не будь у меня подарка Изменяющих, лежать бы мне с пробитой грудиной и быстро остывать.