Рене Кастр - Бомарше

• Название: Бомарше
• Автор: Рене Кастр
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02565-2

Эта книга посвящена одному из самых блистательных персонажей французской истории — Пьеру Огюстену Карону де Бомарше. Хотя прославился он благодаря таланту драматурга, литературная деятельность была всего лишь эпизодом его жизненного пути. Он узнал, что такое суд и тюрьма, богатство и нищета, был часовых дел мастером, судьей, аферистом. памфлетистом, тайным агентом, торговцем оружием, издателем, истцом и ответчиком, заговорщиком, покорителем женских сердец и необычайно остроумным человеком. Бомарше сыграл немаловажную роль в международной политике Франции, повлияв на решение Людовика XVI поддержать борьбу американцев за независимость. Образ этого человека откроется перед читателем с совершенно неожиданной стороны. К тому же книга Р. де Кастра написана столь живо и увлекательно, что вряд ли оставит кого-то равнодушным.

---

Карон-сын, часовщик, улица Сен-Дени, подле церкви Св. Екатерины.

Париж, 15 ноября 1753 года».

На это умно составленное, взвешенное и вместе с тем решительное письмо Лепот ответил в напыщенном и презрительном тоне; в своем ответном письме он ссылался на влиятельные связи, важные заказы и некие свидетельства, призванные свести на нет притязания никому неизвестного Карона-сына. А тот не собирался признавать поражение и в январе 1754 года обратился с письмом в Академию наук с просьбой разрешить его спор с Лепотом.

Эта история наделала много шума из-за высокого положения Лепота и того покровительства, которое, как всем было известно, оказывал ему министр королевского двора Фелипо, граф де Сен-Флорантен. Именно к этому последнему обратился Пьер Огюстен с просьбой устроить ему очную ставку с обокравшим его Лепотом. Лепот от очной ставки трусливо уклонился. Тогда его противник потребовал официального расследования, но когда представитель маршальского суда прибыл для допроса Лепота, тот вновь скрылся. Чтобы покончить с этим спором, Сен-Флорантен отправил дело на экспертизу в Академию наук, а там с 13 ноября 1753 года уже находилось прошение Пьера Огюстена:

«С тринадцати лет я обучался у своего отца часовому делу, поэтому неудивительно, что, воодушевленный его примером и внявший его советам серьезно работать над усовершенствованием часовых механизмов, в девятнадцать лет я решил отличиться и добиться общественного признания. Спусковой механизм часов давно занимал мое воображение, мысли о том, как устранить его недостатки, упростить и усовершенствовать его устройство, не давали мне покоя. Конечно, мое предприятие было довольно дерзким: множество великих людей, равным коим я никогда не смог бы стать, несмотря на все мое усердие, трудилось над решением этой проблемы, но так и не смогло добиться столь желанного результата, так что мне не стоило даже браться за это, но молодость самонадеянна, и, возможно, господа, моя дерзость будет оправдана, если вы признаете мое достижение. Но какое же разочарование постигнет меня, если г-ну Лепоту удастся с вашей помощью отнять у меня лавры моего открытия! Я уж не говорю о тех оскорблениях, коими г-н Лепот публично осыпает меня и моего отца, но, как правило, подобные вещи свидетельствуют о безнадежном положении того, кто их предпринимает, тем самым он покрывает себя позором. Мне будет достаточно, господа, если ваше решение вернет мне славу, которую хочет отнять у меня мой противник; надеюсь на вашу справедливость и вашу компетентность.

Карон-сын».

К этому письму прилагалась запечатанная коробка, в ней находились все детали, которые Пьер Огюстен одну за другой придумывал, а потом отбрасывал: первое зубчатое колесо, чьи слишком тонкие зубья были сломаны при соприкосновении с анкером; стержень из восьми деталей, переплавленный затем в целиковый; колесо со штифтами только с одной стороны; колесо с зазорами между штифтами. Этот набор деталей был снабжен пояснительной запиской, в которой описывалась каждая фаза поисков, приведших к открытию.

Не подозревавший, насколько весомы доказательства, предъявленные его противником, Лепот не сомневался в своей победе; нанятые им лжесвидетели дошли до того, что сами обвинили Карона-сына в плагиате. А сам Лепот бесстыдно вопрошал:

«Как можно назвать меня плагиатором, если я первым представил спусковой механизм в академию? Пусть произойдет то, что уже не раз происходило с другими».

Академия наук самым серьезным образом отнеслась к этому делу, она назначила двух уполномоченных, господ Камю и Монтини, которые вскрыли присланную Кароном коробку, изучили находившиеся там детали, ознакомились с пояснительной запиской, после чего составили подробный отчет, из которого достаточно будет привести лишь его заключительную часть в том виде, в каком она сохранилась в протоколе заседания Академии наук от 23 февраля 1754 года:

«По поручению графа де Сен-Флорантена Академия наук занялась разбирательством спора между господами Кароном и Лепотом, претендующими на авторство изобретения анкерного спуска для часов; для выяснения обстоятельств дела академией были назначены уполномоченные, господа Камю и Монтини; заслушав их доклад, 16 февраля Академия сделала заключение, что настоящим автором нового спускового механизма следует признать г-на Карона, тогда как г-н Лепот лишь скопировал этот механизм; спусковой механизм, который г-н Лепот представил в академию 4 августа 1753 года, является естественным продолжением часового спуска, придуманного г-ном Кароном; применение данного механизма в стенных или настольных часах является менее удачным, чем применение спускового механизма Грагама, но для карманных часов использование анкерного спуска кажется наиболее совершенным методом, хотя и очень сложным в исполнении.

Академия утвердила данное заключение на своих заседаниях 20 и 23 февраля».

Это заключение, подписанное постоянным секретарем Академии наук Гранжаном де Фуши, стало первой победой Пьера Огюстена в его судебных тяжбах и принесло ему известность, которой он не преминул сразу же воспользоваться. Уже тогда он стремился быть на виду, и его статья, отправленная 16 июня 1755 года в «Меркюр», яркое тому подтверждение. Статья эта, посвященная разбору критики, что высказывалась в адрес его «спускового механизма», помимо того, что была весьма ловкой рекламой этого изобретения, также свидетельствовала о том, что будущий Бомарше был уверен, что достиг предела своих мечтаний.

«Я — молодой мастер, ставший известным публике лишь благодаря своему изобретению анкерного спуска для часов, которое удостоилось признания Академии наук и о котором писалось в газетах в прошлом году. Этот успех побуждает меня остаться часовщиком, и все мои устремления будут направлены на то, чтобы постичь все секреты моего ремесла».

«Что за скромность!» — сказали бы мы, если бы продолжение этого длинного письма не объяснило нам, почему молодого изобретателя обуревали такие чувства. Все дело было в том, что его приключение наделало много шума. Сам Людовик XV и маркиза де Помпадур заинтересовались удивительным молодым человеком, одержавшим верх над Лепотом. Чтобы продемонстрировать свое мастерство, Пьер Огюстен изготовил для фаворитки короля часы, вмонтированные в перстень: эта безделушка имела всего четыре с половиной линии в диаметре (один сантиметр) и полторы линии в высоту. Поскольку в эту вещицу невозможно было вставить обычный заводной механизм без ущерба для ее внешнего вида, Пьер Огюстен придумал следующее: он пустил вокруг циферблата золотое кольцо, которое достаточно было повернуть ногтем на три четверти круга, чтобы обеспечить механизму работу в течение тридцати часов. Если сравнить точность этих часиков с самыми точными настенными часами того времени, то они отставали от эталона всего на одну секунду в неделю, что было прекрасным результатом.

Эта работа открыла Пьеру Огюстену доступ ко двору, где на него посыпалось множество заказов. По просьбе Людовика XV он изготовил для принцессы Виктории забавные часы с двумя циферблатами, позволявшими видеть время на них с любой стороны. Когда Пьер Огюстен принес выполненный заказ в Версаль, король «узнал» его, и это стало первым шагом к успеху. Монаршее расположение выразилось в том, что Карону-младшему был пожалован титул королевского часовщика, тот самый титул, что носил Лепот. Для двадцатидвухлетнего подмастерья это было неслыханным взлетом. Пьер Огюстен счел своим долгом подкрепить это назначение просьбой принять его в Лондонское королевское общество.

Выполняя заказы королевских придворных, молодой Карон продолжал удивлять всех своими выдумками и показал себя мастером на все руки. Будучи уверенным, что он одним махом достиг уже всего, что только возможно, Пьер Огюстен даже не подозревал, что его тогдашняя слава не шла ни в какое сравнение с тем, что ожидало его в будущем. Ведь он думал, что так и закончит свои дни в лавке на улице Сен-Дени, а между тем ему предстояло покинуть ее, чтобы начать новую жизнь.

Глава 5 ЖЕНИТЬБА КОНТРОЛЕРА-КЛЕРКА КОРОЛЕВСКОЙ ТРАПЕЗЫ (1755–1756)

«Едва появившись в Версале, — писал Гюден да ла Бренельри, — Бомарше сразу же покорил женщин своим высоким ростом, ладной фигурой, правильными чертами и свежим цветом лица, уверенным взглядом и видом превосходства, как бы приподнимавшим его над всем, что его окружало, а также той пылкостью, что сквозила во всей его наружности. Мужчины же увидели в нем лишь новичка, не имевшего ни звания, ни состояния, ни поддержки, ни протекции, чье поведение и чья манера говорить и действовать начистоту не оставляли никаких сомнений в том, что он не станет угодником какого-нибудь принца или прислужником какого-нибудь министра; он показался им никчемным человеком».