Ольга Дрёмова - Иллюзия любви. Сломанные крылья

• Название: Иллюзия любви. Сломанные крылья
• Автор: Ольга Дрёмова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008

Надежда Тополь подаёт на развод с легкомысленным циничным мужем и остаётся одна с полуторагодовалым ребёнком на руках. Её страстное, горячее, жаждущее любви сердце теперь безраздельно принадлежит сыну Семёну. Ради того, чтобы мальчик ни в чём не нуждался, Надежда отказывается от личной жизни, гордости, уважения близких…

Каждой женщине рано или поздно приходится выбирать: между страстью и одиночеством, между удовольствием и долгом, между спокойствием и сердечной болью… Каждую из нас хоть раз томило сомнение в правильности выбранного пути, когда хочется, чтобы кто-нибудь рассказал похожую историю, помог, утешил… Книги Ольги Дрёмовой не позволят вам заскучать и отчаяться. Её — одну из самых читаемых российских писательниц — недаром называют «непревзойдённой рассказчицей», а её романы — «самыми правдивыми любовными коллизиями».

---

Включаться в хозяйственную деятельность по дому в планы Леонида не входило. С учётом беременности дочери с различными аспектами данной проблемы должна была справляться тёща. Но та почему-то помогать не спешила, ограничиваясь редкими телефонными звонками, и это невольно настораживало.

Конечно, помыть посуду или пропылесосить пол Леонид мог бы и сам, но определённые моральные принципы не позволяли ему заниматься подобной глупостью. Ведь привыкнув к его непосредственному участию в совместных акциях, Настя могла решить, что такой порядок вещей её устраивает больше, и в конечном итоге неприятностей могла бы быть масса. Заниматься текучкой по дому Леонид не собирался. Достаточно того, что он вкалывал на производстве, и одно это уже должно освобождать его от всего остального.

Предчувствие грядущих неприятностей с каждым днём становилось всё сильнее. Не удовлетворяясь старой порцией похвал, Настя требовала всё больших усилий с его стороны, а когда, с её точки зрения, Леонид был недостаточно убедителен и красноречив, на её личике проступало выражение явного неудовольствия. С раздражением брякая грязными тарелками, она косилась на Леонида, молчала, но её губы всё чаще и чаще недовольно поджимались.

Напуганный зловещими симптомами, Тополь предпринял крайнюю меру и стал приходить с работы совсем поздно. Задерживаясь на несколько часов сверхурочно, он приносил чуть больше денег в семью, рассчитывая таким образом сразу убить двух зайцев: задобрить неизвестно отчего заартачившуюся жену и разрядить обстановку в доме с помощью более редкого контакта, по крайней мере до рождения ребёнка.

Загадывать дальше не имело смысла, но три месяца подобный манёвр просуществовать мог легко. С рождением же малютки измениться может многое, в том числе и отношение ко всему происходящему матери Насти, Марины Дмитриевны. Увидев, насколько тяжело приходится единственной дочери, тёща непременно дрогнет и, сменив гнев на милость, возьмёт часть неприятных хлопот на свои плечи. Освободившись хотя бы от части забот, Настя обязательно воспрянет духом и пересмотрит свою точку зрения в положительную для мужа сторону.

Восхищаясь своими хитроумными замыслами, Леонид хвалил себя за сообразительность и умение подходить к любой ситуации гибко. Уверенный в своей неотразимости и надёжности чувства своей юной избранницы, он уже почти успокоился, когда над его головой нежданно-негаданно разразилась гроза, напрочь смешавшая все его планы и заставившая усомниться в собственной неуязвимости…

— Я пришёл!

Вытащив ключ из замочной скважины, Леонид закрыл дверь и с удивлением прислушался к звуку работавшего в большой комнате телевизора. Судя по тому, что в квартире горел свет и пахло чем-то жареным, Настя была дома. Небрежно скинув ботинки, Тополь поискал глазами тапочки, но на привычном месте их почему-то не оказалось. С удивлением посмотрев на своё отражение в большом зеркале, висевшем напротив входной двери, он пожал плечами.

Пропажа тапочек — факт странный сам по себе. Каждый день, приходя с работы, он неизменно находил их на одном и том же месте, аккуратно стоящими на специально отведённой для этой цели полочке. Но Леонида до глубины души поразило даже не столько отсутствие привычного атрибута домашнего отдыха, сколько отсутствие законной жены у входных дверей в момент его появления в квартире.

Ежевечерняя церемония встречи глубоко уставшего человека с работы являлась раз и навсегда установленным семейным ритуалом, об изменении которого не могло быть и речи. Суть этого церемониала сводилась вовсе не к элементарному приветствию, полагающемуся при встрече, а к своего рода показательной демонстрации семейной иерархии. Приветствуя хозяина дома, Анастасия каждый раз подтверждала незримое превосходство Леонида и свою полную готовность соответствовать существующему порядку.

Повесив плащ на вешалку, Тополь секунду помедлил, но потом решительно двинулся на доносившийся из комнаты звук.

Настя сидела в кресле, положив ноги на табуретку и, с удовольствием глядя в экран телевизора, хрустела засахаренными орешками. Рядом на журнальном столике стоял большой пакет с персиковым соком и лежало несколько модных иллюстрированных журналов.

— Ты, наверное, не слышала, я пришёл с работы, — в словах Тополя не было прямого укора, но голос звучал так, чтобы Насте стало понятно: он недоволен допущенным ею промахом.

— Привет! — не в силах оторваться от телевизора, Настя слегка повернула голову к мужу, стоящему в дверях.

— Почему ты не вышла меня встречать? — В его тоне послышались металлические нотки. — Я пришёл, меня никто не встречает… Что произошло? Ты больна?

— Разве беременной обязательно быть нездоровой, чтобы остаться в удобном кресле при появлении мужа? — увидев, что по экрану пошли титры, Настя убавила звук и наконец-то повернулась к Леониду.

— Ты говоришь так, будто вчера или позавчера ты беременной не была, — холодно бросил он.

— Не понимаю, чем ты недоволен, — нисколько не смущаясь, передёрнула плечами Настя. — Ты пришёл с работы, я дома, ужин на плите. Что тебе ещё нужно?

— Вообще-то не мешало бы уделить мне немного внимания.

— Ты тоже беременный? — Настя потянулась за новым орехом.

— Что за тон?!

От неожиданного сопротивления этой пигалицы, обычно с обожанием смотревшей ему в рот, Леонида передёрнуло. Это ничтожество, малолетняя соплюшка, ещё несколько месяцев назад скромно опускавшая глазки, соглашавшаяся с мужем буквально во всём и трепетно внимавшая каждому его слову, позволяла себе разговаривать с ним так, как ни одна из трёх предыдущих жён.

— Ты давай-ка снизь обороты, мне нервничать вредно, — как ни в чём не бывало проговорила Настя.

— Интересненькое дело… — с угрозой протянул Тополь. — Значит, человек пришёл с работы, уставший, голодный…

— Мне покормить тебя с ложки или уже начинать тренироваться вскармливать грудью? — Настя вскинула брови и с удовольствием отметила, что лицо мужа вытянулось. — Если ты плохо слышащий, могу повторить: ужин на плите. Где стоят тарелки, ты знаешь.

— Это что за нововведения? Кто у тебя сегодня был?! — Тополь почувствовал, как в лицо ударила кровь. — Кто научил тебя подобным штучкам?! В доме не прибрано, бельё не переглажено…

— Пшено от риса не отделено, и семь розовых кустов еще не расцвели, — закончила за мужа Настя. — Во-первых, прекрати орать, а во-вторых, я тебе что, бесплатная домработница? Если тебе нужна свежая рубашка — утюг в шкафу, возьми и погладь сам, слава богу, руки-ноги есть. Что же касается пола, пыли и всего прочего, с сегодняшнего дня я убираться не намерена, это слишком губительно для моего здоровья и здоровья нашего будущего ребёнка.

— Полагаешь, утонуть в грязи для твоего здоровья будет лучше?

— А почему мы должны утонуть в грязи? — Настёна наивно захлопала ресницами.

— Потому что если в доме не убираться, то так скоро и произойдет, — наставительно проговорил Леонид. — Это жизнь, девочка, и ты должна понять, что кто-то должен вытирать пыль и мыть полы, выносить мусорное ведро и чистить раковину.

— А почему бы этим не заняться тебе? — Настя в упор уставилась на Леонида.

— Мне?! — от неожиданности Тополь лишился дара речи.

— Тебе, — Настя взяла с блюдца последний орешек и, секунду подумав, протянула его мужу. — Хочешь?

— Я буду мыть полы?! — синие глаза Тополя потемнели от негодования. — Ты соображаешь, что говоришь?! Ещё скажи, что я должен чистить сантехнику и варить манную кашу!

— А почему бы и нет?

— Да ты совсем с ума сошла! — от возмущения глаза Тополя чуть не вылезли из орбит. — Это что, мужское дело? Застрять между половых тряпок и алюминиевых кастрюлек — это дело?

— Конечно, намного приятнее прийти с работы, упасть в кресло и умирающим голосом потребовать себе еды, — не моргнув глазом, парировала Настя. — Скажи, милый, а в трёх предыдущих браках ты тоже жил тунеядцем?

— Откуда ты набралась этой гадости?! — взъярился он. — Надо же, столько времени была такой тихоней, и на тебе, выдала.

— А ты думал, я буду сопеть в тряпочку до пенсии?! — впервые за всё время разговора Анастасия повысила голос. — Значит так, слушай меня внимательно и запоминай. Всему на свете приходит конец, и терпению тоже. Если ты собрался строить семью — строй, а не виси у меня на шее ярмом. Я говорю тебе это в первый и последний раз, повторять больше не буду. Или ты берёшься за ум и начинаешь жить по-человечески, а не как амёба, или я собираю вещи и ухожу от тебя насовсем к матери.

— Ну, это мы ещё поглядим… — криво усмехнулся Леонид, но в тот же момент отчётливо осознал, что его беззаботная жизнь кончилась.

* * *

— Это ещё что, вот у Вички парень чего отчебучил! — подцепив ложечкой густое клубничное варенье, Алёна быстро поднесла ко рту и слизнула готовую сорваться вниз каплю. — Пошла она позавчера со своим Витькой на свидание. Назначила у «Пушкина» на пять, а сама явилась почти в шесть, ну, вы же знаете Вичку! Ей прийти вовремя — нож острый. Витька стоит, с ноги на ногу переминается, от холода уже весь сине-зелёный, того и гляди Снегурочкой станет. — Представив Витьку в новогоднем костюме Снегурочки, Алёна заразительно засмеялась, а следом за ней захохотали и остальные девчонки. — Стоит, значит, этот страдалец, ждёт. Куртка нараспашку, рубашка на двух пуговицах, будто не март, а лето красное. А наша Вичка и не торопится, цену себе набивает.