Максим Дубаев - Рерих

• Название: Рерих
• Автор: Максим Дубаев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Искусство и Дизайн
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02562-8

Имя Николая Рериха вот уже более ста лет будоражит умы исследователей, а появление новых архивных документов вызывает бесконечные споры о его месте в литературе, науке, политике и искусстве. Многочисленные издания книг Николая Рериха свидетельствуют о неугасающем интересе к нему массового читателя.

Историк-востоковед М. Л. Дубаев уже обращался к этой легендарной личности в своей книге «Харбинская тайна Рериха». В новой работе о Н. К. Рерихе автор впервые воссоздает подлинную биографию, раскрывает внутренний мир человека-гуманиста, одного из выдающихся деятелей русской и мировой культуры XX века, способствовавшего сближению России и Индии. Прожив многие годы в США и Индии, Н. К. Рерих не прерывал связи с Россией. Экспедиции в Центральную Азию, дружба с Рабиндранатом Тагором, Джавахарлалом Неру. Франклином Рузвельтом, Генри Уоллесом, Гербертом Уэллсом, Александром Бенуа, Сергеем Дягилевым, Леонидом Андреевым. Максимом Горьким, Игорем Грабарем, Игорем Стравинским, Алексеем Ремизовым во многом определили судьбу художника. Книга основана на архивных материалах, еще неизвестных широкой публике, и открывает перед читателем многие тайны «Державы Рерихов».

---

«Сведения о художественной деятельности лиц, предложенных в 1909 г. к удостоению почетным званием Академика.

Рерих Николай Константинович.

Родился в С.-Петербурге в 1874 году, по окончании гимназии К. Мая в 1893 году поступил на юридический факультет Императорского С.-Петербургского университета и в Императорскую академию художеств, окончив оба учебных заведения в 1897 году. В Академии занимался в мастерской под руководством профессора А. И. Куинджи, а в 1900 году в Париже под руководством Ф. Кормона.

В 1898–1900 гг. читал курс лекций в Императорском СПб. Археологическом институте. В 1898 году был приглашен помощником секретаря в Императорское Общество поощрения художеств, где с 1901 года был секретарем и с 1906 года директором рисовальной школы. В 1894 году произвел ряд археологических исследований по поручениям Императорского Русского археологического общества в Императорской Археологической комиссии.

В 1897 году с конкурсной выставки П. М. Третьяков приобрел картину „Восстал род на род. Гонец“ для своей Московской галереи.

В 1899 году на выставке в Императорской академии художеств была картина „Сходятся старцы“ и в 1900 году там же — картина „Поход“ (Старая Русь), удостоенная премии по исторической живописи от Императорского Общества поощрения художеств.

После заграничной поездки, в 1902 году в Императорской академии художеств были выставлены картины „Заморские гости“, „Зловещие“, „Княжая охота“, „Идолы“, „Волки“, „Поход Владимира на Корсунь“, из которых „Заморские гости“ составляют собственность Е. И. В. Государя Императора. „Зловещие“ — собственность Русского музея Императора Александра III, „Княжая охота“ — собственность Е. В. Принца Петра Алексеевича Ольденбургского, „Идолы“ — собственность княгини М. К. Тенишевой и „Поход Владимира на Корсунь“ — собственность Московской городской галереи бр. Третьяковых.

Из картин, выставленных в 1902–1904 гг. в „Мире искусства“ и в „Союзе Русских художников“, поступили: „Город строят“ — в Московскую городскую галерею бр. Третьяковых, „Древняя жизнь“ — в собрание князя С. А. Щербатова, „Заповедные места“ — в собрание М. Якунчиковой, „Север“ — в собрание П. Н. Перцова.

В 1903 году совершил поездку по старым русским городам, причем результаты поездки (73 этюда) были выставлены в помещении Императорского Общества поощрения художеств и удостоились посещения Е. И. В. Государя Императора и Государынь Императриц; впоследствии все этюды были отосланы в Америку в составе выставки г. Гринвальда. В том же 1903 году в помещении „Современного искусства“ была устроена князем Щербатовым и В. В. фон Мекком отдельная выставка произведений, на которой было собрано около 270 номеров.

С 1904 по 1908 год были устроены отдельные и частичные выставки в следующих городах: Праге, Вене, Берлине, Дюссельдорфе, Милане, Венеции, Париже, Лондоне, причем Миланская международная выставка удостоила почетным дипломом (вторая награда), а в Париже избран членом Осеннего салона, членом Национальной академии в Реймсе и членом Доисторического общества, а французское правительство приобрело картину „Человек со скребком“ (Каменный век). Избран в члены правления Общества архитекторов-художников, избран товарищем председателя Общества изящных искусств при Лиге образования. С 1906–1909 гг. принимал участие в декорации храмов (мозаичные эскизы) на Пороховых заводах под Шлиссельбургом, в Почаевской Лавре, в женском монастыре в Перми и в церкви имения В. В. Голубева.

Им выполнены следующие театральные постановки:

1. В 1908 году, по предложению французской дирекции, сделаны эскизы для „Снегурочки“.

2. В 1908 году сделана постановка для мистерии „Три волхва“ (Старинный театр).

3. В 1909 году выполнены декорации и костюмы для „Князя Игоря“ (в Париже).

В 1909 году имел счастье представить картины и этюды Е. И. В. Государю Императору и Государыне Императрице. Из картин поступили: „Бой“ — в Московскую городскую галерею братьев Третьяковых, „Пещное действо“ (XVII в.) — в Русский музей Императора Александра III. Из прочих выставленных произведений находятся: „Дочь змеи“, „Эскиз стенописи“ и „Псковский мотив“ — в собрании княгини М. К. Тенишевой, „Соглядатаи“ — в Нижегородском музее Новгородские этюды — в собрании Е. И. В. Принцессы Евгении Михайловны Ольденбургской, 6 рисунков — в собрании С. С. Боткина. По вопросам искусства и археологии сделан ряд рефератов и публичных лекций в Петербурге и Москве».

За время своего директорства Николай Константинович добился расширения территории школы, скульптурные классы и некоторые мастерские были переведены в новые помещения, в Демидов переулок.

Ежегодно, в соответствии с новыми планами, увеличивалось число классов, художественно-промышленных мастерских и количество учеников. Школа стала одним из самых авторитетных художественных учреждений, теперь ее называли второй Академией художеств, и даже Александр Бенуа, всегда завидовавший Н. К. Рериху, написал в своей статье, опубликованной в газете «Речь» 14 мая 1910 года:

«На старом, прогнившем дуплистом пне вдруг появились зеленые ростки, и возникает надежда, что пень снова может вырасти в дерево… Самое закоснелое из российских художественных учреждений оказывается вдруг способным на обновление и жизненность. Это чудо произошло благодаря энергии одного человека, одного художника — Рериха, заслуживающего все большего и большего уважения за ту последовательность, с которой он борется за живое искусство против мертвечины и казенщины… Рерих принял наследство, и, как мудрый хозяин, не стал его сразу ликвидировать, ломать и переиначивать, а наметил ряд исправлений, которые он рассчитал совершить в последовательном порядке, не повергая всего дела в риск и авантюру. Для этого требовалась большая выдержка и полное самосознание»[150].

Сам Николай Константинович Рерих вел класс композиции. Иосиф Гурвич, поступавший учеником в школу Общества поощрения художеств, в бытность директорства Н. К. Рериха, вспоминал, как проходил конкурсный прием:

«…Я целую ночь не спал, все думал — что мне скажет господин Рерих? Вспомнил, что рекомендательное письмо в Академию художеств не показал господину Митусову. Я побежал пораньше в школу. Степан Степанович Митусов отказался читать письмо и сказал:

— Николай Константинович Рерих принимает учеников только по сочиненным композициям, а не по рекомендательным письмам. Он говорит: „Композиция должна быть воспитываема у художников с самых первых шагов в искусстве. Молодой художник должен развивать в себе эту способность“.

У нас школа свободная — для всех. Учиться в классах будете, смотря по способностям. Переходить в следующий класс можете через каждый месяц — педагогический совет каждый месяц просматривает ученические работы и способных учеников переводит в следующий класс. Не делаете успехов — будете сидеть в классе год и больше, пока не сделаете работу, достойную для перевода в следующий класс. Ученик, не делающий успехов в течение полугода, сам уходит из школы, как показывает практика. Для особенно выдающихся учеников обучение проводится по особой программе. Как видите, у нас нет шаблона. Запомните, мой друг, слова нашего директора школы Рериха: „У нас учатся лишь во имя знаний художественных“.

Для того чтобы попасть в класс обсуждения эскизов к господину Рериху, очередь занимали с шести часов утра, и я оказался последним.

„Класс обсуждения эскизов“ оказался огромной пустой комнатой. Вахтер в тужурке серого цвета с серебряными пуговицами стоял у входа, и в руках у него были молоток и гвозди. Строго в порядке очереди вешал он эскизы на стенку, в два ряда. Никакой мебели в классе не было, за исключением стола и двух табуреток. Желающих попасть на урок оказалось человек двадцать. Среди присутствующих были и нищие молодые люди в одежде с чужого плеча вроде меня, и великосветские барышни в сопровождении лакеев с седыми бакенбардами, в белых чулках, и заводские рабочие в темно-синих рубашках. Все хотели попасть к знаменитому художнику и с волнением ожидали, что скажет маэстро…

Наконец вахтер прибил к стенке и мой, последний эскиз. Он позвонил в большой старинный колокол со львом вместо ручки, вышел из класса и закрыл за собой дверь.

Через несколько минут в класс вошел Николай Константинович Рерих.

Он улыбнулся и сказал:

— Здравствуйте, господа! Существует заблуждение, что раньше человек должен научиться рисовать и живописать, а уж потом думать о композиции. Однако многие, кто сызмальства не потянулись к эскизам, позже и вовсе утратили эту способность. Запомните это. В этом и основа нашей школы. Петр, где начало?

Вахтер показал начало экспозиций. Мэтр встал посредине комнаты, бегло осмотрел все работы, вывешенные на стене. Затем возвратился к тому месту, где было начало.