Валентин Асмус - Платон

• Название: Платон
• Автор: Валентин Асмус
• Издательство: Мысль
• Жанр: Философия
• Год: 1969

Книга проф. В. Ф. Асмуса посвящена жизни и творчеству одного из величайших мыслителей древности — Платона. Автор анализирует теорию познания Платона, его космологические идеи, учение об обществе и государстве, наглядно и выпукло прослеживая «анатомию» идеалистической мысли, которая воплощена в диалогах Платона. Вскрывая идейные истоки платоновского идеализма, автор показывает эволюцию мировоззрения Платона, его влияние на философию античности и на последующее развитие философии.

---

Для нашего представления о природе пространственные определения неизбежны. Сих помощью мы представляем себе не только все множество вещей природы, но даже вечные роды сущего. Такой способ представления внушает нам сама «кормилица происхождения».

Согласно космологии Платона, истинно сущая природа совмещает в себе единство и двойственность: она есть и неизменное, тождественное себе бытие, и отличное от него подобие этого бытия в изменчивом и нетождественном мире вещей. Как отличающаяся от бытия, «кормилица происхождения» есть небытие, но, как присущая небытию, она есть сущее небытие. При этом тождественное себе бытие есть «идея», начало бестелесное, идеальное. Напротив, «иное», или вечно существующее пространство, есть начало телесное, материальное.

Наконец, имеется знаменательная близость между Платоном и пифагорейцами и в их учениях о начале, посредствующем между идеальной и вещественной сферами. У пифагорейцев это средний Космос, или область правильного движения; он посредствует между горним Олимпом, местопребыванием чистых стихий, и дольним Ураном, местом становления. У Платона этому посредствующему началу пифагорейцев соответствует «мировая душа». Платоновская «мировая душа» посредствует между идеальным и телесным мирами, а также осуществляет начало движения, подчиненного мере.

У пифагорейцев дополнением к учению о «мировой душе» является их учение — астрономическое и вместе с тем философское — о «центральном огне». Этот огонь, идущий от центра мира, порождает небесные светила, окружает мир; он есть причина порядка во вселенной.

Сходное видим и у Платона: «душа мира» направляется из центра, окружает, или облекает, весь мир; она есть начало порядка и закономерного строя; от нее получают жизнь небесные светила. Даже ход образования мировой души имеет соответствие в учении пифагорейцев о числах.

VII. Учение Платона об обществе и государстве

Крупнейшие умы Греции в течение большей части V в. до н. э. были приверженцами демократических убеждений. Таковы были Эмпедокл, софист Горгий, драматург Эврипид, философ и ученый Демокрит, историк Геродот, крупнейший из софистов старшего поколения Протагор. Эмпедокл — один из основателей демократии в Акраганте. Горгий вынужден был за свои демократические убеждения поплатиться изгнанием из родных Леонтин. Эврипид равно отвергал монархию и власть богатого меньшинства — олигархию. Демокрит заявлял, что бедность в демократическом государстве лучше благоденствия при дворе царя. Свобода (isonomia) и равенство (isogoria) восхвалялись Геродотом. Протагор разработал теоретическое обоснование демократии и написал проект демократической конституции для афинской колонии Фурий.

Для обладания политическими правами эти теоретики и сторонники демократии не признавали никакого ценза, кроме общественных доблестей: справедливости (dice) и добросовестности (aidos). Кто обладает ими, тот вполне способен участвовать в обсуждении общественных и политических дел.

Протагор, выведенный Платоном в одноименном диалоге, разъясняет своим слушателям, что афиняне (как, впрочем, и все остальные люди), когда речь заходит о каком-либо ремесле, думают, что только немногим принадлежит право советовать. Если же кто, не принадлежа к этим немногим, все же подаст совет, то совет этот не принимают. Протагор находит, что афиняне так поступают с полным на то правом. Но когда те же афиняне приступают к совещанию относительно гражданской доблести, где все дело в справедливости и рассудительности, тут они принимают, как и следует, совет всякого человека, так как всякому подобает быть причастным этой доблести (Платон, Протагор, 322 D и 323 А). Но если считается, что всякий человек причастен этой доблести, значит, всякого можно признать и советчиком, когда дело касается именно ее (там же, 323 С).

Необходимые для общественной жизни и для блага общества нравственные качества даны людям не как прирожденные им доблести: доблестям этим научаются, и возникают они не сами собой, а в результате воспитания, упражнения и обучения (там же, 323 С-D).

Итак, теоретики античной демократии признали за всяким гражданином полиса право быть избираемым на все государственные должности независимо от его «профессиональной» подготовки к делам по управлению государством.

Следствием этого принципа была частая сменяемость выборных лиц. Всякий свободный мог быть избран на должность. Но проходило время, и само дело показывало, способен или неспособен избранный выполнять свои обязанности. Особенное впечатление производили удачи или неудачи стратегов, полководцев или адмиралов (навархов), а также дипломатов. В случае неудачи провинившихся отзывали в Афины, требовали отчета, привлекали к ответственности — вплоть до суда, облеченного правом суровой кары, включая смертную казнь. При этом настроения державного демоса менялись самым поразительным образом. Никакие заслуги в прошлом, никакие победы, равносильные спасению отечества, как, например, заслуги победителей персов, не могли спасти от падения, а порой и от гибели героев, которых еще накануне славила нация.

Поразительна частота подобных случаев в демократических Афинах. Знаменитый победитель персов при Саламине Фемистокл в 471 г. подвергается остракизму. Преследователи гонятся за ним по всей Греции, и наконец он находит убежище и покровительство при дворе персидского царя Артаксеркса. Вознесенный афинским демосом после изгнания Фемистокла Кимон, удачливый победитель при Эвримеданте, победитель Фасоса, быстро утрачивает достигнутое положение после того, как соглашается стать во главе отряда, отправленного из Афин на помощь Спарте против мессенского войска, осажденного в скалах Ифомы. Как и его предшественник Фемистокл, Кимон вынужден уйти в изгнание, и только тяжелое поражение греков в Египте, где они были разбиты персами, вернуло его к руководящей роли в Афинах. Платон был прекрасно знаком со всеми основными чертами демократического режима Афин, равно как и с главными событиями афинской истории современного ему и непосредственно предшествовавшего периода. Но Платон глядел на этот режим и на эти события, на переменчивость политических оценок и симпатий афинян не глазами сочувствующего зрителя или участника, а глазами противника афинской демократии.

При этом суждения Платона по политическим вопросам вовсе не были случайными высказываниями далекого от общественной жизни философа. Взглядам Платона на общество и государство принадлежит важное место в его философском мировоззрении.

Платон менее всего похож на отвлеченного, аполитичного мыслителя. С философским идеализмом, с интересом к умозрительным построениям и теориям в нем сочетается напряженный интерес к общественным отношениям. Его чрезвычайно занимал вопрос о том, каким должно быть совершенное общежитие и каким воспитанием должны быть люди подготовлены к такому общежитию. Платон не только классик античной идеалистической философии, онтологии и теории познания. Он одновременно классик античной социологии, политической теории и педагогики.

Об интересе Платона к разработке теории общественного устройства хорошо говорит в рецензии на русский перевод «Поэтики» Аристотеля Н. Г. Чернышевский: «Платона многие считают каким-то греческим романтиком, вздыхающим о неведомом и туманном, чудном и прекрасном крае, стремящимся… далеко от людей и земли. Платон был вовсе не таков… Он не был праздным мечтателем, думал не о звездных мирах, а о земле, не о призраках, а о человеке. И прежде всего Платон думал о том, что человек должен быть гражданином государства…» (15, стр. 307).

Не удивительно поэтому, что вопросам общественно-политическим Платон посвятил, не считая произведений меньшего калибра, два наиболее обстоятельных и тщательно разработанных своих произведения: трактат «Государство» и произведение глубокой старости «Законы». Оба они чрезвычайно характерны для Платона, но далеко не равноценны. В «Государстве» учение об обществе и его идеальном политическом устройстве разработано в тесной связи с центральным учением платоновского идеализма — с теорией «идей», оно несет на себе печать ригоризма и философской непреклонности: в нем идеальное категорически противопоставлено — как образец и как норма должного — несовершенной эмпирической действительности. В то же время в «Государстве» запечатлено удивительное знание и понимание столь резко критикуемой Платоном эмпирической действительности.

В сравнении с «Государством», «Законы» — произведение, гораздо более «компромиссное»: в нем сделан ряд уступок требованиям эмпирической реальности.

К обоим этим большим трактатам примыкают, дополняя их, диалоги «Политик» и отчасти «Критий».