Дэвид Бейкер - Путь слез

• Название: Путь слез
• Автор: Дэвид Бейкер
• Издательство: Християнське біблійне братство святого апостола Павла
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-7698-46-1

«Путь слез» перенесет вас в XIII век – мрачную эпоху Крестового похода детей, – когда более 50 000 подростков из Германии и Франции, подстрекаемых духовенством, отправились в Святой Город, чтобы отвоевать Гроб Господень. Автор, Дэвид Бейкер, мастерски соединив художественный вымысел и историческую правду, написал великолепный роман о жизни небольшого отряда крестоносцев во главе с отважным предводителем Вилом, его братом Карлом и сестрой Марией.

Реализм и захватывающий сюжет этой истории возвратит читателя в глубину веков, и расскажет о вере, устремленной в вечность и противостоящей натиску невероятных трудностей.

---

Глава 19

Позор

Смотрите… там!

Над общим шумом слышались радостные возгласы, которые становились все громче. Редкие приветственные крики то тут, то там по двору крепости окончательно слились в одно громогласное «ура».

Из господских покоев на восточной стене вышел хозяин замка, синьор Гостанзо, сын Августино, хозяин Домодоссолы и всех окрестных земель. Он появился в полном боевом облачении и, досадливо махнув в ответ на приветствие вассалов, ринулся на середину двора, где его ожидал предводитель рыцарей.

Хотя Петер и мальчики не могли слышать их разговора, они поняли, что синьор недоволен: он ткнул пораженного командира в грудь и сшиб его наземь. Поражение стоило господину больших людских потерь, и нанесло еще более невосполнимый ущерб его гордости.

Однако, несмотря на столь показательный приступ ярости, синьор заворожил крестоносцев своим видом. На нем была искусно сделанная кольчатая рубаха – длинная, до самых колен, поверх которой было надето желтое безрукавное платье. Он опоясывался широким кожаным поясом, на котором держался длинный меч. Металлические пластины, которые крепились у локтя, прикрывали руки воина, а голову надежно защищал круглый широкополый шлем, из-под которого до плеч ниспадал тонкий кольчужный наголовник. С плеч струилась длинная красная с зеленой каймой накидка с черным крестом посредине. Обут он был в кожаные сапоги до колен, и когда он ходил по двору, его глаза горели огнем власти и мощи. Только человек высокого рода смог бы глядеть на других столь же непоколебимо. Сильная выдающаяся челюсть и густые черные усы придавали особую властность его словам, когда он раздавал направо и налево приказы об укреплении стен.

От пронзительного звука трубы Вил зажал ладонями уши и почувствовал, как колотится его сердце и как кровь приливает к шее. Приближалась битва. Карл, Конрад и Ион не разделяли восторга своего капитана и взбудоражено вертелись на месте, наблюдая, как стрелки готовят самострелы к битве.

Все устремили глаза и слух к горизонту: не идет ли враг? Многие надеялись, что Висконти повернут обратно: разве мало им пролитой крови в тот день? Но, увы, все надежды пали при зловещем звуке труб и барабанов, которые ознаменовали приближение враждебно настроенной армии.

Ратники беспокойно переминались с ноги на ногу. На всех лицах – застывшее выражение ужаса. Даже земля задрожала под копытами тяжелой неприятельской конницы. К замку приближалась многочисленная орда, которая походила на беснующиеся потоки воды во время мартовского таяния снегов.

Одного слушания было недостаточно, поэтому мальчики резво поднялись по деревянным ступеням и столпились около узкой щели бойницы. У Карла перехватило дыханье, когда он узрел армию захватчиков, надвигающуюся на них. Рыцари в тяжелых доспехах, выступавшие впереди войска, расступились и дали пройти наступающей пехоте. Сердца детей отчаянно забились от громкого, в такт, звука литавр, бряцанья доспехов и топота. Протяжный горн дал знак остановиться, и передовая линия армии Висконти замерла на подъеме горы, чуть поодаль от зубьев барбакана. Неприятель бесстрашно вытянулся под угрозой лучников замка.

Карл судорожно глотнул и потер онемевшие ладони. Пешие воины выстраивались, линия за линией, в безупречном порядке; щиты впереди, копья, секиры, булавы и мечи по бокам. За ними, вниз по склону, нетерпеливо били копытами храпящие жеребцы, гордые осанистыми рыцарями, которых несли на своих спинах.

В крепости же слышны были только приглушенные мольбы священников, которые мужественно обходили солдат, благословляя их. Однако их шепот еще более усиливал ужас ожидания и словно подтверждал неминуемость гибели. По щекам Карла катились капли пота, у Петера стучало в висках. Только Вил горел от возбужденного предвкушения, что вот-вот свершится его мечта – мечта глупца. Нет, он не забыл то поле кровавой битвы, которое потрясло его совсем недавно, но сейчас его воображение наполнилось картинами собственного тщеславия.

Ужасающую тишину нарушил бой барабана – одного, затем другого, третьего… Пешие воины заколотили в свои деревянные щиты. Они стучали все громче и оглушительнее, затем стали скандировать:

– Morte, morte, morte, morte!

Карл зажал уши и из последних сил сдерживал слезы, готовые вот-вот хлынуть из глаз. Всем казалось, что даже стены не выдержат грохота и падут, как древний Иерихон.

Себастьяни спешно подошел к Петеру и сухо дал ему распоряжения:

– Скажи рыжему, что битва начнется лишь на рассвете. Сейчас они только запугивают нас: не ждали, что мы подготовимся к нападению столь быстро, а ночью штурмовать крепость никто не отважится. Около пяти лет тому назад, после праздника святого Михаила, они как-то напали на нас ночью, но мы их разбили. Ночью они займутся барбаканом, дабы подобраться ближе к замку на рассвете. Кроме того, их священники не успели еще произнести на них благословение. Найдите себе чего поесть и ложитесь спать.

Когда выкрики и грохот стали стихать, Карл открыл уши. Он выглянул из бойницы и наблюдал, как неприятель развернулся и спустился в долину.

– Ты что, надеешься, они пошли восвояси, дурень малодушный? – насмехался Вил. – Разве я не прав, Карл?

Он схватил кинжал с пояса и сделал выпад в сторону удлиняющейся тени от главной башни.

Тем временем Петер не мешкал и пошел разыскивать остальных детей. Второй группе старших мальчиков поручили такое же задание, что и Вилу с остальными, но только у восточной стены. Петер немного успокоился на их счет, ибо вряд ли нападение придет с востока. Затем он беспокойно направился во внутренний двор, где крестьяне повсюду разложили костры, варили похлебку и жарили баранов и оленей. Петер вскарабкался по крутым ступеням и добрался до временного лазарета, где и нашел еще нескольких крестоносцев. Они сгрудились в углу комнаты, а присматривала за ними добродушная матрона.

– Меня зовут Петер, – представился священник. – Я забочусь об этих детях.

Дородная женщина улыбнулась.

– Меня звать Габриелла. Я уже полюбила этих bambini, как своих собственных.

Матрона обеими руками обхватила Анну и так сильно прижала ее к себе, что худенькая девочка едва не утонула в ее объемистой груди. Анна прытко выскользнула, но вежливо улыбнулась.

Петер довольно усмехнулся, он был рад новому союзнику. – Вы позаботитесь о них во время битвы?

– Как о своих родных! – воскликнула она и дотронулась до Марии. – И об этой малышке тоже, – вздохнула она. – За ней я буду особо присматривать.

Петер осмотрелся в дымной комнате.

– Этих ранило во время дневного боя?

– Si, – указала Габриелла на постели. – Большая часть раненых находится здесь. Тяжелых больных мы расположили в библиотеке священника, возле больных лихорадкой.

Петер навострил уши.

– Я не слыхал о лихорадке в здешних местах.

– О да, si, si. Все лето мы страдали от сего бедствия. На праздник жатвы в той самой комнате умерла моя милая Розальба, – всхлипывая, проговорила женщина, вытирая слезу. – Многие, многие умерли тогда. Говорили даже, что болен наш signore, но, видно, Бог миловал. Некоторые считают, что это вы, германцы, принесли к нам мор, я же вас не виню.

Габриелла, быть может, мои дети послужат в другом месте? Слова Петера донеслись до одного из стражников.

– Дети будут там, где прикажут, или всех вас вышвырнут за стену. Хм. Кабы я мог, вас бы давно сожгли за то, что вы принесли заразу на наши земли!

– Ты не прав, Фернандо. Один из падре заболел лихорадкой после дня пятидесятницы, когда этих детей и в помине здесь не было, – сурово выбранила солдата Габриелла.

Петер собрал подопечных в углу и понизил голос:

– Дети, оставайтесь около этих раненых и держитесь подальше от библиотеки. И еще, – предупредил он, – когда на заре начнется битва, не выходите из-под укрытия. Слышите, всегда оставайтесь под крышей. Не забудьте.

Фрида непонимающе смотрела на него. Петер взял ее за плечо и строго проговорил.

– Поняла, Madchen? He позволяй детям выходить под открытое небо во время битвы. Ты меня поняла?

Фрида кивнула.

– Кто-нибудь видел Бенедетто?

Дети отрицательно покачали головами.

– Кажется, я видела его у колодца, – ответила Анна, – но это было давно, и с тех пор он не показывался.

* * *

От возбуждения Вил не мог спать. Повинуясь тяге беспокойного сердца, он покинул пост и отправился бродить по замку. Он пересек двор и направился к огромному залу – пристройке к господским покоям с внешней стены башни. Прошмыгнув мимо сонных стражников, Вил вошел внутрь зала и остановился перед его длинными столами и огромным камином. Помещение освещалось только еле тлеющим, забытым огнем в очаге, да несколькими факелами, но даже такого смутного освещения было достаточно, чтобы рассмотреть богатые гобелены и окаймленные бахромой стяги, висевшие на стенах. Вил смотрел на все восхищенными глазами. Он неспешно ходил, проводя пальцем по гладким дубовым столешницам, восторгаясь оружием на каменных стенах. «Какая мощь, какое богатство», – подумал он.