Дэвид Бейкер - Путь слез

• Название: Путь слез
• Автор: Дэвид Бейкер
• Издательство: Християнське біблійне братство святого апостола Павла
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-7698-46-1

«Путь слез» перенесет вас в XIII век – мрачную эпоху Крестового похода детей, – когда более 50 000 подростков из Германии и Франции, подстрекаемых духовенством, отправились в Святой Город, чтобы отвоевать Гроб Господень. Автор, Дэвид Бейкер, мастерски соединив художественный вымысел и историческую правду, написал великолепный роман о жизни небольшого отряда крестоносцев во главе с отважным предводителем Вилом, его братом Карлом и сестрой Марией.

Реализм и захватывающий сюжет этой истории возвратит читателя в глубину веков, и расскажет о вере, устремленной в вечность и противостоящей натиску невероятных трудностей.

---

Только сейчас голос Петера дрогнул, и священник, упав ничком, зарыдал.

Крестоносцы окружили могилу, утопавшую в цветах, и взялись за руки, чтобы спеть свой гимн, хотя немногие смогли допеть его до конца.

– Ах, – всхлипывал Карл. – Мне… так жаль, так жаль. Мне так стыдно.

Другие согласно закивали. Им стало неприятно, что они сами втихомолку презирали Георга за его добродушие, и скрыто ненавидели за благородное происхождение. Спустя долгое время на ночном своде появился месяц и озарил сокрушенный отряд, который разжег небольшой костер и лег спать возле Георга – в последний раз.

Глава 16 Освобождение Петера

Тихо наступило утро, и свет ясного неба ласково пробивался сквозь сомкнутые веки спящих крестоносцев. Пробудившись, Карл принялся опасливо трогать порезы на шее и синяки на руках и ногах. Он встал на постели и, увидев могилу Георга, жалобно простонал. Затем он проверил, на месте ли цепочка, и бешено вскочил на ноги.

– Вил, Вил, где моя цепочка? Я должен найти свою цепочку!

Вил сдернул ее со своего пояса и зажал в кулаке.

– Дьявольская штука! Нужно было еще вчера скинуть ее со скалы!

Вил развернулся на пятках и швырнул украшение за ближний горный выступ. Мальчики молчаливо провели глазами ее полет.

– Что ты наделал? Это подарила мне мать. Ты всегда завидовал мне, так я и знал!

– Чего? Из-за этой безделицы? – прорычал Вильгельм. – Это не был подарок, болван, да и не любила она тебя. Это была всего лишь плата за твои услуги.

Карл непонимающими глазами уставился на брата.

– Ты всегда плохо соображал. Проклятая цепочка не была подарена из любви. Ты заработал себе ее тем, что вечно вертелся под ногами, вечно улыбался, поддакивал и со всех ног бежал, куда пошлют. – Вил резко показал пальцем на могилу Георга. – Ежели ты ищешь любви, то она лежит там. Георг любил тебя слепой глупец, не по долгу, а просто так.

У Карла задрожал подбородок.

– Я вовсе не добрый человек, и… я не достоин доброты.

* * *

После долгого завтрака Вил приказал всем собраться под Георговым деревом, и уже к заутрене они шагали к узкой долине пеки Аре и селению Мейрингер. Удача не улыбнулась им в тот паз и с пустыми руками они свернули с дороги в направлении столбика дыма, который вился над дальним лесом. Быть может там, чаяли они, им попадутся приветливые крестьяне, которые уделят путникам немного хлеба.

Не найдя благожелательности и в новой деревне, крестоносцы разбили лагерь и съели последнее из запасов, жадно проглатывая полоски свинины и прогорклые сухари. Съев все подчистую, они расположились у костра, и отдались его теплу, которое навевало приятные воспоминания о Георге. Фрида улыбнулась. Она перестала заплетать свои золотистые волосы и произнесла:

– А помните, как он убегал от разбойников в том одеяле, что едва прикрывало его? Как сейчас его вижу!

– Jа, – поддакнул Отто, давясь смехом. – А тунику, которую Карл нашел для него в Базеле?

– Я был уверен, что она лопнет на нем, – засмеялся Конрад. Карл вспомнил, как смешно и нелепо Георг выглядел в тесном наряде, и сам улыбнулся.

– Я не сомневался, что одежда подойдет для него. Она бы, верно, вместила двух крестьянских детей, но на одного богатого ее не хватило!

– А стрижка, Карл, стрижка? – фыркнул Ион.

– Ja! – согласно взвизгнула Гертруда. – Бедняга, его голова стала походить на тыкву, обильно покрытую плесенью!

Петер смеялся со всеми. Спустя некоторое время они поддались легкой грусти, и она убаюкала их. Вскоре крестоносцы крепко спали.

Отряд вернулся на дорогу и зашагал вдоль игривой Аре. Через два дня они вышли к глубокому пруду, разбили стоянку и наблюдали, как Петер с помощью соснового копья охотится на рыбу. Вил в предвкушении представлял себе, как сочная, вкусно пахнущая рыба жарится на ночном костре. Его мечтам суждено было осуществиться: старик бросил извивающуюся добычу в руки голодным товарищам.

– Ловля рыбы, мои юные друзья, может не только наполнить голодный желудок, а много больше. О, да, намного больше. Поистине, она напоминает нам, что долготерпение и упорство неизменно вознаграждаются.

Вил закатил глаза и раздраженно отошел.

– Прошу прощенья, Петер, но меня не шибко тянет на философию. Не мог бы ты смотреть на рыбу просто, как на рыбу?

Петер не смутился и продолжал:

– Каждый раз, когда мы закидываем копье, или удочку, или же бросаем сети, мы тем самым свидетельствуем о своей вере в то, что нечто хорошее вполне возможно. И хотя мы можем уйти с пустыми руками, мы всегда вернемся на берег воды в надеже что хорошее случится именно сегодня, что именно сегодня нам попадется рыба, – засмеялся Петер, выхватывая из прозрачной воды новый улов. – Хотя ведь – подумать только! – наше приобретение – это чья-то потеря!

Ночное небо выглядело как плотная черная ткань, густо расшитая мерцающими бриллиантами. Дети уже лежали по постелям и не могли отвести от него глаз.

– Однажды я поведаю вам, о чем говорят звезды, – сказал Петер, – но сегодня ночью я слишком хочу спать.

– Отлично! – ответил из темноты чей-то пискливый голосок.

– Аминь! – добавил другой.

– Ах, вот как, – улыбнулся Петер и устроился на ночлег.

Настало утро, и дети двинулись к деревне Хендег, находящейся в поместье бешеного феодала, лорда Арнольда Гриндельвальдского. Вскоре они уже с трудом взбирались по крутой тропе, ведущей в более высокие горы.

– Дети, – задыхаясь произнес Петер на ходу. – Впереди за деревьями нас ожидает еще более опасный путь и много снега. Будьте осторожны. Вил, может мы передохнем?

Он остановился, дабы перевести дыхание: из-за разреженного воздуха дышать стало тяжелее.

– Еще чересчур рано. Отдохнем, когда я скажу! – резко ответил парень. – А сейчас я говорю «нет».

Итак, крестоносцы послушно держали путь на перевал через Гримзель. Слышно было только, как они натружено дышат, да еще камень изредка громыхнет под ногами – и все. Ближе к вечеру они вышли из лесистой полосы и стали продвигаться серо-белой горе, которая отмечала начало снежного перевала.

Только поздним вечером Вил позволил отряду разбить лагерь. Они расположились на огромной плоской скале к северу от перевала, и дрожащие дети разбежались по округе в поисках растопки для костра: во множестве расселин утеса гнездились низкие иссушенные кустарники. Едва они расположились на ночевку, как из-за скалы раскатисто прогремел незнакомый голос.

– Bonjour.

Вил обернулся и увидел двух незнакомцев, вышедших из-за большого камня и направлявшихся к ним. Он обратил внимание, что мужчина, приветливо махающий одной рукой, другой ведет понурого осла, груженного полными корзинами и большим, только что убитым оленем. Вил предусмотрительно кивнул в ответ на приветствие.

Человек казался безобидным. Он был дружелюбен и опрятно одет. Вил решил, что он еще молод, – на вид ему не было и двадцати пяти. Волосы его были коротко пострижены, как и аккуратная черная бородка. В общем, человек не состоятельный, но и не без достатка. На нем был яркий плащ из плотной шерсти, добротный и прочный, который ниспадал на кожаные гетры, под стать плащу; одежда ладно сидела на молодом человеке. Однако любопытный взгляд Вила упал к ногам незнакомца, которые были обуты в поношенные деревянные башмаки. Мальчик сделал шаг навстречу путникам.

– Добрый день, чего вам надобно?

– Что-что? Тевтонец? С северных земель, надо полагать? Вил подтвердил его догадку кивком головы.

– Простите мой плохой германский, но позвольте мне представиться.

Крестоносцы стали осторожно подбираться к странникам. Петер следовал позади всех. Человек продолжал говорить и располагающе улыбаться.

– Я Филипп из Клойе, и я здесь по распоряжению аббата. Его друг зарычал.

– Как же, по распоряжению аббата!

Спутник Филиппа выглядел старше по меньшей мере на десяток лет, был шире в плечах и довольно неряшлив на вид. Его густые курчавые волосы топорщились из-под кожаной скуфейки, а лохматая седеющая борода дико трепыхалась на горном ветру. Человек перестал смеяться, чтобы представиться.

– Верно. А я Жан из Ридо, и – mon Dieux – мы не друзья аббатам или бритоголовым монахам.

– Добрые господа, bienvenues, – поприветствовал их Петер. – Я Петер, а это мои товарищи… по походу.

– Мой вам поклон. Не желаете отобедать с нами? – предложил Филипп.

Прежде чем онемевшие от неожиданности дети смогли ответить, улыбающиеся путники отвязали от поклажи большую серну и бросили наземь.

– Что такое? Французы, которые разбойничают в лесах императора? – сурово вопрошал Петер.

Незнакомцы неловко переглянулись.

– Ммм… ну, мы просто, хм.

Священник подмигнул, и его лицо растянулось в довольной улыбке.

– Не страшитесь, братья, и добро пожаловать. О малолетнем Фридрихе II я не особо забочусь, а вот пропустить такой пир мне вовсе неохота! – он протянул ладони и положил их путникам на плечи. – Да благословит вас Господь, однако, нам нечем с вами поделиться.