Сергей Семенов - Степь ковыльная

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Степь ковыльная"
Описание и краткое содержание "Степь ковыльная" читать бесплатно онлайн.
Роман повествует о событиях на Дону в конце XVIII века. В его основу положена исторические факты о восстании казачества против притеснений царского самодержавия, охватившем 68 станиц. В произведении прослеживаются судьбы простых казаков, чье свободомыслие не смогли сломить жесточайшие репрессии.
Роман «Степь ковыльная» переиздается в связи со столетним юбилеем его автора — Сергея Ивановича Семенова, творчество которого посвящено историческому прошлому Донщины.
— Сударь мой Александр Васильевич, доколе будете вы испытывать долготерпение мое? Ведь вы генерал-аншеф, командир корпуса Кубанского, герой, прославленный победами многими, а ведете себя в храме, как мальчишка. Почему не стоите на своем почетном месте, а лезете на клирос, где, никак не умея петь, нарушаете своим козлогласием церковное благочиние?
Верзилин, толстый рыжеватый генерал с длинными кавалерийскими усами и бритым подбородком, воевавший вместе с Суворовым против турок, хрипло рассмеялся:
— Ах-ха-ха!.. Козлогласием… это про генерала-то! Предерзостно!.. Ах-ха-ха!
Прохожие удивленно оборачивались, слыша гулко звучащий в морозном воздухе басистый генеральский смех. Протопоп кинул сердитый взгляд на Верзилина.
Запахивая старенький, потрепанный синий плащ, Суворов смущенно оправдывался. И это смущение, эти сбивчивые оправдания были так непохожи на его обычно смелые, уверенные высказывания, что Верзилин перестал смеяться и удивленно посмотрел на Александра Васильевича.
— Да что вы, батюшка мой, напустились на меня? — жалобно говорил Суворов. — Неужто ж так плохо пел? — А ведь у себя, в Кобринском имении, всегда на клиросе подпевал, и поп Амвросий за то мне николи не выговаривал.
— Стало быть, льстец он безбожный, ваш поп Амвросий, — еще более насупился протопоп, — и из угодства к вам не блюдет за церковным благолепием. Ну, а я льстивства не терплю, правду в глаза говорю.
— Если уж на то пошло, больше не буду на клирос становиться петь. — И, оглянувшись на Верзилина, Суворов сделал такую гримасу, что тот опять рассмеялся.
— То-то же, — буркнул Симеон, и глаза его сразу подобрели. Был он вспыльчив, но отходчив.
Навстречу им шел шаткой походкой гусарский подпоручик. Несмотря на жестокий мороз, он был в одном мундире, с небрежно наброшенным на левое плечо ментиком. Увидев генералов, подтянулся и, не доходя до них ровно четыре шага, встал во фланг, четко стукнув каблуками высоких ботфортов.
— Это подпоручик Стрельников, — сказал Верзилин, когда они прошли мимо. — Недавно выслан из Санкт-Петербурга за шалость: похитил и увез в свое имение красотку — жену сенатора Новооскольцева, говорят, с ее полного согласия… А впрочем, лихой офипср. Прикомандировал я его к Азовскому казачьему полку. Скучает он здесь, а потому и пьет изрядно… Ну, да тут он недолго задержится, у него связи при дворе.
Суворов ответил резко:
— Ох, не жалую я вертопрахов столичных, шаркунов придворных, кои только умеют, что гладко скользить по навощенному паркету. Амуры да пьянство у них на уме. Ужо погоняю его на смотру да на ученье — знает ли дело военное… Скромность приличествует воину, наипаче офицеру. А лихость — она только в боях надобна, да и то с воинским расчетом сочетать ее должно.
У подъезда комендантского дома, где проживал тогда Суворов, взяли на караул, звякнув штыками — багинетами ружей, двое рослых часовых.
— Ну, вот и дошли, — весело сказал Верзилин. — Милости прошу ко мне позавтракать.
— Знаем мы ваши завтраки, — улыбнулся протопоп, снимая шубу. — То подлинно обеды пышные, пиры древлего царя Валтасара.
— А для тебя, Александр Васильевич, — говорил радушно Верзилин, входя в столовую, — сегодня твои любимые кушанья — постные щи с грибками да маслинами, кулебяка с капустой и каша гречневая.
После завтрака протопоп отправился домой, а Суворов и Верзилин перешли в кабинет коменданта. Суворов хотел все знать «обстоятельно и досконально», как любил он говорить, — и не столько о самой крепости, где он бывал уже не раз, сколько о многом другом, связанном с крепостью.
— Как мои армяне? — спросил Суворов. — Я еще не успел побывать в Нахичевани. Нахичевань — значит «Первый привал». А сколь много горя хлебнули они на десятках привалов по пути сюда из Крыма пять лет назад — притеснения и грабежи чиновников неотступно преследовали их! Сколь многих смерть от болезней скосила… Невольно и я чувствовал себя виновником тех бед — ведь это я, будучи в Крыму, побудил их по приказу царскому к переселению. Да и как я мог помочь им? Ведь еще до начала того переселения послали меня из Крыма на Кубань — укрепленную линию против ногаев и турок возводить.
— Ну что ж, армяне твои сейчас уже прижились тут неплохо, — благодушно отозвался Верзилин. — На десять лет освобождены от всех податей. Занимаются торговлей, ремеслами, фруктовые сады посадили, шелководство ввели здесь впервые. Имеют в Полуденке, теперешней Нахичевани, свой магистрат, лавки, гостиный двор построили. Воздвигли много жилых каменных домиков, обмазанных глиной и крытых черепицей, иногда даже железом.
— То хорошо, — обрадованно сказал Суворов. — Край этот еще дикий, много труда надобно вложить, чтоб людям жилось лучше. А край богат, изобилен. Недаром иностранцев стал манить к себе.
И, понизив голос, хотя дверь кабинета была закрыта, Суворов неожиданно спросил:
— А что ты знаешь, Владимир Петрович, об английской фирме в Таганроге «Сидней, Джемс и компания»?
Верзилин растерянно взмахнул руками:
— Да что ты, Александр Васильевич! Откуда ж мне ведать про то? Фирма сия утверждена с высочайшего соизволения, коммерцией занимается, большие обороты делает — вот и все, что знаемо мной. В Таганроге я не бываю, все некогда, к тому ж там свой комендант — полковник Лоскутов.
— Лоскутов тот — он как лоскут по ветру треплется — известен мне, — резко перебил Суворов. — А тебе про все, слышишь, про все, знать надлежит! Ведь ты комендант сильной крепости, новая же война с Турцией, поверь, не за го-ра-ми, — постучал он, согнув пальцы, по столу. — А исподтишка кто ее на нас натравливает? Англия да Франция. Особливо Англия… То твердо помнить надо.
Верзилин хлопнул ладонью себя по лбу и сказал:
— А впрочем, кое-что знаю. Вот послушай… — И он тихо промолвил несколько слов Суворову, а потом добавил устало: — У меня и без того хлопот полон рот. Один пресловутый Дементий Иванов — он же Пугачев — сколь много беспокойства мне доставляет!
— А что ты так его трепещешь? — усмехнулся Суворов. — Хоть и брат он Пугачу, но ведь ни в чем плохом не был замечен.
— Да что ты, батюшка Александр Васильевич? Острый у тебя ум, а того не постигаешь, что гольтепа казачья немалые чаяния на того Дементия возлагает. По секретному приказу государыни постановлено мне в прямую обязанность следить со всем старанием за казаками и, если потребуется, силой оружия пресекать мятежи и своевольства. Ведь не токмо против турок, но и для устрашения казаков построена крепость Димитрия Ростовского… Позавчера майор Ревякин, коего посылал я за фуражом в станицу Есауловскую, донес, что среди тамошних казаков большое волнение имеется: слухи кто-то распускает, что всех их будут зачислять в солдаты. И вот Ревякин пишет в своем рапорте… — Верзилин вынул из ящика стола бумагу и стал читать: — «Я не знаю, как далее при сих обстоятельствах проявят свои нравы казаки станицы, но имею довольно причин об них сумневаться по их всегдашней привязанности к прежним обычаям и суевериям, а потому более полагаю, что генерально на всех их положиться нельзя и что часть из них присоединится к возможным волнениям».
Комендант собрал кипу бумаг, лежащую на столе, и пожаловался:
— Ты только взгляни, Александр Васильевич, сколь много бумажной дряни, из-за коей я прямо-таки гибну… Я здесь лишь по званию комендант, а на деле скорее чин гражданский. Вот от меня из столицы требуют, — стал читать Верзилин, — «чтобы жители города, при крепости Димитрия Ростовского возникшего, никоим образом не занимались сельским хозяйством, но через приличные способы приводимы были к умножению ремесел и торговли и чтобы время от времени оные возрастали, через что коммерция и доходы государственные умножаться могут». А насчет питейного дела, — даже этим заставляют меня заниматься, — предписывают мне: «Не чинить никаких препятствий откупщику в том, сколько где открыть хочет кабаков, и ничего того, что указанной пользе его принадлежит, не задерживать, но всякое ему, в силу заключенного контракта, оказывать удовольствие». И вот таких бумаг каждый день — десятки, — тяжко вздохнул Верзилин.
— Тут уж ничем помочь не могу тебе… Вижу, захлестывает тебя бурное море волн бумажных, — потрепал Суворов дружески его по плечу. — Пойду к себе, отдохну немного…
Вечером Суворов сидел в своей комнате перед жарко натопленной печкой и говорил Позднееву:
— Ну что ж, Анатолий, доведется, наверное, отдыхать нам всю эту зиму здесь, в Ростове. Просил я Потемкина о другом каком-нибудь назначении по службе строевой, но ответил он, чтоб до весны оставался я тут и отсюда командовал Кубанским корпусом. А что потом станется, кто знает? То ли дадут назначение в дальние гарнизоны и река забвения унесет меня, то ли еще послужу для славы матушки России…
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Степь ковыльная"
Книги похожие на "Степь ковыльная" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Сергей Семенов - Степь ковыльная"
Отзывы читателей о книге "Степь ковыльная", комментарии и мнения людей о произведении.