Teronet - Боги и Боты

• Название: Боги и Боты
• Автор: Teronet
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Глубоко социальная книга с мощным зарядом глубокого осмысливания настоящего и будущего человечества с точки зрения индивидуума и Вселенной; с обширным кругом лиц и персонажей, оригинальным структурным построением текстового содержания.

Если вообразить и принять как должное, что мыслящей является сама природа, создавшая человека, что думает она, когда видит и ощущает решения и действия человечества, направленные на изменение генетической сущности, на пути движения цивилизации и каким образом эта сверхсущность может проявлять свои чувства и реакции.

Главный герой после столетнего сна живет, размышляет, проецирует себя с множественных позиций и точек зрения в мире 22 века, тонкие связи и нити размышлений пронизывают проекции будущего, чтобы отразиться в ищущем, мыслящем взгляде на реалии настоящего.

Прочувствованный и сопереживающий человечеству монолог тонкоироничного героя, который является одновременно и обычным человеком и, по воле судьбы, — пророком, и связующим звеном между той сущностью, которую можно именовать Богами развития и осуществления жизни на нашей планете; и теми Богами, которым подчинены наше мышление и верования в бесконечном и великом Мире. Древняя и беспощадная война ведется между многоклеточными Эукариотами и одноклеточными Прокариотами. Но все они не могут существовать без человека, который размножается и мыслит, надеется, любит и верит.

Герой плетет паутину событий и сам попадает в сети непредсказуемости отношений Богов, людей, настоящих и искусственных, блестяще продуманных тонкостей технического прогресса будущего столетия.

Что является реальностью, а что Зазеркальем?

Куда приводит стремление к лучшему и сверхидеи даже лучших умов человечества в непредсказуемом развитии цивилизации.

Каких богов для себя, своего комфорта создают люди, какова внутренняя подоплека человеческого сознательного или неосознанного.

Кто или что руководит жизненными процессами, желаниями, стремлениями.

Куда идет человечество и меняется ли оно внутренне с новыми достижениями технической мысли и общего прогресса.

Книгу нельзя назвать фантастической в прямом смысле слова, это, в некотором роде антиутопия, современный Рип ван Винкль и продвинутый в будущее «Спящий» Уэллса. Многие сравнивают её с «Империей Ангелов» Вебера, но она другая. Совершенно другая!

Кто же пишет, на самом деле, человеческие программы мышления и жизнедеятельности?

---

— И с чем свиазани ети етапи?

— С возрастом, с опытом… я думаю. Ну и с конкуренцией. Не все же могут удержать рядом с собой самых-самых.

— А чта длиа таво нужна? Чтаб держат самих-самих? — она как-то особенно произносила слова, накручивала на палец волосы, в общем флиртовала на глазах у всех — не могла удержаться.

— Мне кажется, что ваш профессор лучше меня знает ответ на этот вопрос.

— Что нужно? Хорошие гены, как минимум, ну и хорошее воспитание, конечно, — все засмеялись.

— В каждом конкретном обществе есть свой набор качеств, которые позволяют женщине быть более конкурентоспособный. В более развитых, благополучных обществах…

— А как в катастрофе?

— Ну, во времена всяческих лишений, голода и т. п. гораздо более популярны полноватые женщины.

Экран показывал картинную галерею, в том числе и Кустодиева, там также был портрет сестры Петра I — Софьи.

— Так ани же всио сажрут — менам ничево не оставят! — парень-остряк получил свой взрыв хохота и аплодисменты.

— Нет. Как раз наоборот. Они смогут долго не есть, и потому всю пищу отдавать детям. Инстинкт матери не позволит им всё «сожрать».

— Так чта нам типер ни нада худет? Есс!

— Прафессар, как апасни такие слава!

— А у мениа вапрос насчет новай религии. Мона? — подняла руку девушка, очень серьёзная, и на вид гораздо старше своих сокурсниц.

— Конечно.

— Ви знаите, у вас палучитсиа?… ну… убедит… сабрат дитеи и денек.

— А вы сомневаетесь? Почему, интересно?

— Ета всида сложна — отдават денги.

— Да что вы! Посмотрите, сколько денег добровольно тратится ежедневно на то, чтобы не дать умереть умирающим, чтобы продлить жизнь стареющим, чтобы поддержать еле теплящееся сознание умалишённых и склеротиков. Я лишь предлагаю альтернативный вид благотворительности — спонсировать тех, кто сильнее, а не тех, кто слабее. В этом, правда, нет никакой сентиментальности и ложного чувства искупления своей вины, которое могут испытывать некоторые успешные люди.

— Ват имена!

— Все эти дни мне названивают руководители стран, и мы ведём достаточно жёсткие переговоры с ними. Они-то как раз знают, что вероятность катастрофы выше, чем об этом принято говорить. Это населению лучше не волноваться. А они уже давно волнуются. И потому первыми стали предлагать различную помощь. Прежде всего — регистрация религиозного объединения. Во-вторых, реклама сбора средств в наш фонд. Я не претендую на какой-то контроль над финансовыми потоками, и потому полностью предоставил им право самим этими деньгами распоряжаться. Сами собирают — сами потом будут направлять их на покупку земли, на строительство убежищ и на организацию того порядка, который я буду внедрять. Если кто-то начнёт жадничать, значит, меньше возможностей будет у народа той страны выжить — вот и вся система.

— А чта же лиуди?

— А они должны сами своими глазами увидеть наших Богов.

Экран зачем-то показал статуи Зевса, Афины…

— Без этого, конечно, мне никто не поверит. Но… думаю, что мы сможем им это показать.

— Када?

— Завтра следите за новостями, — я посмотрел на Вайнштейна, и он кивнул. — Думаю, что там вы найдёте все ответы на свои вопросы.

— Сенкс.

Был уже вечер, когда закончилось моё выступление и студенты, окунув меня в овации, покинули институт. Профессор ждал меня в своём кабинете и весь выражал крайнее нетерпение.

— Ну что? Готовы?

— Да.

— Тогда пойдёмте в лабораторию.

И мы пошли. Лаборатория находилась в другом корпусе и в подвале. Пришлось идти по переходам, коридорам и спускаться на лифте. Вайнштейн несколько раз прикладывал ладонь к стенам, чтобы те расходились — работала система безопасности. По дороге он сказал:

— Должен вас предупредить. То, что мы делаем — незаконно.

— Гипноз?

— Нет. Скачивание сна из вашей головы и Посев контента.

— И что нам за это грозит?

— Вам — распятие. Меня камнями, наверное, забьют.

— Смешно.

— А мне — не очень. Но я дал слово и всё выполню. Надеюсь, что и вы меня не обманули.

— Вы сейчас сами во всём убедитесь. Ну, а если серьёзно, то, какие могут быть последствия?

— Вам бояться нечего. Вы — автор. Я — дешифровщик и распространитель. Скорее всего, лишусь работы.

— Как? Неужели у кого-то рука поднимется уволить такого специалиста?

— Поднимется-поднимется. Психологов в вузах как собак нерезаных. Незаменимых людей у нас нет.

— Знакомая ситуация. Я найму вас. Вы мне очень нужны, Виктор.

— Спасибо.

В лаборатории стояла установка считывания видений со знакомой мне тарелкой. Вокруг неё копошилась пара студентов-ботаников.

— Ботов не привлекали?

— Ботам нельзя доверять. Боты стучат органам.

— Интересно. А их что, не взламывают? Наверняка ведь что-то изобретают народные умельцы…

— Изобретают, конечно. Но это ещё серьёзнее нарушение. Тут мы можем на уголовку нарваться. Не стоит связываться.

— А сам бот может отключиться от этой системы? Взять и вырвать себя из цепких объятий человечества и пойти куда-нибудь, я не знаю, в пустыню, медитировать, искать своего Бога?

— Ээээ… коллега, вы переутомились.

— Да не то слово. У меня такое впечатление, что моя личность раздваивается. Одна горит желанием добиться своего, видит сны, где я сражаюсь и побеждаю. Другая — постоянно сомневается, испытывает жалость к людям и чувство вины. Ей снятся сны, в которых всё заканчивается весьма печально.

— Я предупреждал, что не врач?

— Да. Уже говорили, кажется.

— Ну что, тогда начнём? Прошу садиться.

Флэшбэк

Усевшись в кресло и готовясь уснуть, я вспомнил, как уходил в своё столетнее Самадхи, сидя на пружинном диване в своём ветхом домике в Подмосковье.

Сама техника медитации мне уже была знакома из упражнений в секте, но лишь частями. Моей задачей был последовательный длительный многочасовой уход от мира. Нужно было соединить все этапы и все мантры, управляя дыханием и сердцебиением — работа не из лёгких. Самое главное в такой медитации — не допускать возникновения «клеши», фантазий, навязчивых образов из глубин бессознательного… которые в первую очередь связаны с сексом и любыми видами наслаждений. То есть с теми образами, отвернуться от которых большинство людей не в состоянии. Чтобы не поддаваться им, как раз и требовалась постоянная концентрация на чистых символах жизни. Иначе тело вернуло бы душу обратно в материальный мир и вся процедура пошла бы насмарку.

Тогда, сто лет назад я сидел в своей комнате на диване и два часа смотрел, стараясь не щуриться, на большую круглую лампу и стоявшую на полу широкую тарелку, наполненную до краёв водой. Затем я закрыл свои воспалённые глаза и долго-долго представлял себе огромное солнце на закате, которое зависло над океаном и его лучи отражались от поверхности воды, бликовали на волнах… Смотрел, пока оно не начало само жить в моём воображении, такое величественное, одновременно опасное и щедрое. Солнце было таким реальным и близким, что, казалось, можно протянуть руку и погладить его… потом оно слегка погрузилось в океан и стало плыть по нему, покачиваясь на волнах…

Вода была вторым элементом, на котором я сосредоточился. Нужно было представить себя таким же, как Солнце, покачивающимся на волнах, смотреть на поверхность воды и сквозь неё. Не имело значение, какие тайны там скрываются. Важно было видеть одну только воду — толщи воды, глубже, глубже. Затем я представил, как вся эта водная масса из текучего состояния превращается в твёрдое — представил себе чистый и блестящий на солнце лёд. Только этот совершенный образ, больше ничего. Лёд не плавился, не менялся — он был вечным, как бы далёкое Солнце ни пыталось его растопить. Он лежал на Земле Великим Замёрзшим Океаном… А я скользил по его поверхности, стараясь охватить взором всё это пространство вплоть до горизонта.

…

Иной раз меня сбивали с толку образы чёрных титанов, бредущих сквозь снежную бурю к ускользающему полюсу, видения ангелов мрака, освещённых стрелами метеоров, [97] но я старательно игнорировал их. Моё сознание всё было сосредоточено на главном, и я добился своего.

Я увидел перед собой фантастическую картинку. В центре Мира блистал отражёнными лучами величественный алмазный восьмигранник. Внимательнейшим образом я изучал все самые мелкие детали его огранки, прослеживал взглядом направление лучей, отражающихся от каждой из бесчисленных граней драгоценных камней, размещённых по его контуру. Как кропотливый ювелир я исследовал драгоценные нити, которые переплетались и накрепко стягивали все края восьмигранника… а вокруг них — насколько хватало глаз — круги, круги, круги… из озёр, из рек, из дорог и тропинок, окаймляющих, окружающих центр мира…