Александр Фурсенко - Адская игра. Секретная история Карибского кризиса 1958-1964

• Название: Адская игра. Секретная история Карибского кризиса 1958-1964
• Автор: Александр Фурсенко
• Издательство: Гея итэрум
• Жанр: Публицистика
• Год: 2001
• ISBN: 5-85589-046-5

Книга российского и американского историков освещает наиболее драматический период «холодной войны» — Карибский кризис, когда человечество стояло на грани ядерной катастрофы. Основанный на ранее скрытых за семью печатями материалов архивов США и СССР, включая документы Н.С. Хрущева, его ближайшего окружения и КГБ, — это первый полный отчет о самом опасном противостоянии великих держав во второй половине XX века.

Шаг за шагом, день за днем в книге показан путь к роковому дню 22 октября 1962 года, который мог стать последним в истории человечества.

---

К середине октября Фидель Кастро убедился, что готовятся силы для переброски из Гватемалы на Кубу. 18 октября член Ассамблеи Гондураса констатировал, что 30 американских самолетов со снаряжением и солдатами Батисты вылетели на гватемальские базы Пуэрто Барриос и Реталулеуа. Эта информация подтвердила предположения Кастро, что для обеспечения победы Никсона на выборах Эйзенхауэр предпримет действия до конца месяца{28}.

Несмотря на отсутствие соответствующих разведывательных сообщений, Москва согласилась с доводами кубинцев о неминуемости вторжения. Из резидентуры КГБ в Париже поступила информация об усилиях ЦРУ по вербовке испанцев для операции на Кубе. Москве также было известно о других действиях США против режима Кастро{29}. Советские газеты «Правда» и «Известия» публиковали материалы о подготовке удара по Кубе с баз США в Гватемале. Начиная с 18 октября заголовки газет предупреждали США, что Варшавский пакт знает о намерениях американцев свергнуть режим Кастро. 22 октября в «Известиях» появилась фотография, на которой Хрущев принимал кубинский флаг от делегации кубинских журналистов, а также сообщения «о подготовке США к вторжению на Кубу»{30}.

25 октября кубинские и советские представители в ООН осудили интервенционизм США. Обвинив их в подготовке к вторжению, которое чревато большой войной, кубинское правительство обратилось за помощью к международному сообществу{31}. На заседании Генеральной ассамблеи ООН кубинцы заявили, что США используют свою территорию и базы в некоторых странах Центральной Америки для подготовки контрреволюционеров. Помимо этого общего заявления посол Марио Гарсия Инчаустегу и кубинская делегация сделали специальное представление о нарушении самолетами США воздушного пространства Кубы 29 сентября, сбрасывая снаряжение партизанам, а также о неудачном десанте группы Масферрера в котором участвовали три гражданина США. Кубинский представитель предположил, что сначала действия США будут выражаться в провокации нападения на военно-морскую базу США Гуантанамо, чтобы затем использовать это как предлог для вторжения на Кубу.

Валериан Зорин, советский представитель в ООН, призвал все государства принять «срочные меры по недопущению военной операции против Кубы». Путем закулисных бесед советская делегация пыталась ускорить рассмотрение на сессии ООН заявление Инчаустеги, содержащее обвинения в адрес США. Но Коста Рика, Гаити, Панама и Венесуэла вместе с США блокировали усилия Кубы привлечь внимание общественности к готовящейся интервенции.

США прибегли к контрнаступлению, чтобы, во-первых, сохранить лицо, а во-вторых, успокоить латиноамериканских союзников. Госдепартамент отрицал все обвинения, а представитель США в ОАГ утверждал, что кубинцы создают дымовую завесу для получения оружия и военной подготовки. Впервые США публично признали, что им известно о военной помощи советского блока на Кубе. Кроме громких опровержений кубинских заявлений, госдепартамент разослал меморандум всем посольствам США в странах Латинской Америки, в котором рекомендовал отвергать «фальшивые обвинения» в беседах с политиками страны пребывания{32}.

На самом же деле кубинцы и Москва справедливо считали, что в Гватемале готовили людей для будущей операции против режима Кастро, поддерживаемой США.

Тревога не была дымовой завесой. На Кубе и в Советском Союзе считали вторжение неизбежным. Фидель и Рауль Кастро покинули Гавану, чтобы непосредственно руководить оборонительными мероприятиями. 25 октября в день обсуждения кубинского вопроса на Генеральной ассамблее ООН братья находились в провинции Лас Виллас в горах Эскамбреи Эта провинция считалась центром активности повстанцев. Поступающие в Вашингтон газеты сообщали, что по подозрению в «контактах» с интервентами было арестовано 3000 человек Ожидая нападения с территории Гватемалы, кубинское руководство приказало перебросить тысячи милиционеров на южное побережье с западного мыса Пинар дель Рио до провинции Камангуэй Тем временем был усилен гарнизон на острове Пинес, а небольшое судно патрулировало южное побережье{33}.

Энергичные действия кубинского руководства, получившие решительную поддержку Кремля, вызвали растерянность в Вашингтоне Поскольку посол США в Москве не числился в списке лиц, которые должны были знать о деятельности ЦРУ на Кубе, он отверг все обвинения Кремля. «В свете предстоящей дискуссии в ООН, — телеграфировал Л.Томпсон в госдепартамент, — ясно, что советский план психологической войны требует прежде всего фабрикации убедительной версии угрозы агрессии, чтобы затем пробить кредиты. Все это напоминает бахвальство Советов об их мнимом успехе в предотвращении или прекращении западной агрессии против Суэца, Ливана и Сирии»{34}.

27 октября кубинские войска были приведены в состояние боевой готовности в связи с ожидавшейся агрессией. Из Гватемалы поступила информация об аэропортах и военных транспортах, которые кубинские контрреволюционеры и их американские советники планировали использовать для вторжения. Под предлогом доставки сухого молока гватемальским крестьянам американские самолеты «Глоубмастер» поставляли оружие и снаряжение в лагеря подготовки солдат для вторжения на Кубу. На гватемальских аэродромах американцы сконцентрировали бомбардировщики В-26 и «Ланкастер». По сообщениям из Гватемалы к 26 октября 47 бомбардировщиков, базирующихся на аэродроме близ Ля Аврора в гватемальской провинции Реталулеу, были оснащены 500-фунтовыми бомбами{35}.

28 октября обе сверхдержавы предприняли усилия для предотвращения столкновения на Карибах. Пентагон приостановил морские маневры. ВМС США в спешном порядке объявили о недельных отпусках морякам четырех судов. Неожиданно 1450 моряков на военно-морской базе в Гуантанамо получили увольнительные на уик-энд.

Кремль избрал другой путь, чтобы избежать конфликта. Он еще раз повторил свою угрозу прийти на помощь Кубе Москва не располагала авианосцами и, по-видимому, не собиралась перебрасывать войска на Кубу. Угроза применения ядерного оружия была единственно возможным способом сдерживания США на Карибах 28 октября ТАСС в сокращенном виде опубликовало состоявшееся неделей раньше интервью Хрущева с известным кубинским журналистом Карлосом Франки. В нем советский лидер еще раз выразил поддержку кубинской революции.

Позже в тот же день КГБ передал Хрущеву и его коллегам по Президиуму ЦК Микояну, Суслову, а также Громыко новые доказательства активности США{36}. Кубинцы получили информацию о происходящем в Гватемале из Мексики от Алексеева. А он передал ее в Москву. В свете новой информации и других свидетельств того, что США не приняли всерьез предупреждения Хрущева, Кремль решил снова и в более резких выражениях объявить о намерении использовать ядерное оружие для защиты Кастро 29 октября ТАСС опубликовало полный текст интервью Хрущева с Франки, где Хрущев подчеркнул, что США не должны вынуждать его превратить символическую угрозу применения ядерного оружия в реальную демонстрацию силы

И все же основание для тревоги в тот момент было достаточно шатким. В Москве некоторые сомневались в том, что США вообще собираются предпринять какие-либо действия на Кубе. В руки КГБ попала копия секретного циркуляра, добытая советским агентом в Буэнос-Айресе. Этот документ был разослан во все посольства США в Латинской Америке. В нем сообщалось о нежелании Вашингтона идти на обострение обстановки. «Разрыв дипломатических отношений с Кубой, чего хотят некоторые страны, в настоящее время нецелесообразен, так как освободит Кубу от обязательств, которыми она связана с остальными государствами Латинской Америки. Это также в свою очередь может привести к усилению советско-китайского влияния на Кубе»{37}.

Лишь за три месяца до этого аналитики КГБ считали, что интервенция на Кубу возможна при двух обстоятельствах: нападении кубинцев на Гуантанамо или установке советских ракет на Кубе. По крайней мере, некоторым в КГБ могло показаться, что циркуляр означает смягчение позиции США. 28 октября Москва решила направить через Алексеева информацию кубинскому руководству. Кастро вернулся в Гавану и 29 октября встретился с Алексеевым; последний располагал сведениями, полученными от посла СССР в Мексике Гватемальские коммунисты сообщали, что тысяча кубинских эмигрантов передислоцирована в портовый город Барриос. Кастро сказал, что ему сообщили об отряде в 6000 человек, готовом к высадке 28 октября. Хотя этот день уже прошел, Кастро убеждал Алексеева, что «источник надежный»{38}. В результате Кастро распорядился мобилизовать милицию столицы для отпора агрессии.

Сообщения оказались ложными. Фактически лишь 500 кубинцев прошли подготовку в Гватемале. ЦРУ рассматривало этих людей как ударную силу, то есть используемую единственный раз для высадки, а не как готовый резерв для постепенного просачивания на кубинскую территорию. По иронии судьбы этот сдвиг в тактике явился не только реакцией на осведомленность Кубы об этих лагерях подготовки, но и результатом решения, принятого администрацией Эйзенхауэра в марте 1960 года о разработке секретной программы свержения Кастро.