Фёдор Полынин - Боевые маршруты

• Название: Боевые маршруты
• Автор: Фёдор Полынин
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Когда мы возвратились к аэродрому, на полосе зияли дымящиеся воронки от взрывов бомб, а в стороне что-то горело - самолет или автомашина - не разберешь.

Пришлось уйти на второй круг и ждать, пока приведут в порядок посадочную полосу.

Первым на аэродроме встретил нас инженер Ван.

- Пять самолетов сбили? - спросил я.

- Ага, ага, - радостно закивал китаец.

- А наших?

Ван показал один палец.

Рычагов вместе с другими товарищами переждал налет в щели, отрытой рядом с командным пунктом. Когда все успокоилось, он пригласил меня в комнату и, развернув карту, сказал:

- Японцы продолжают наступление в глубь страны. Резервы они перебрасывают обычно пароходами или самолетами, но основную массу войск и техники направляют по железной дороге. Самое уязвимое для них место - вот этот мост через Хуанхэ, - показал он карандашом. - По нашим сведениям, рядом с ним японцы возвели понтонную переправу.

Рычагов на время отвлекся от карты, прошелся по комнате и добавил:

- Китайское командование считает, что, если мост будет уничтожен, это сдержит наступление японцев. Их войска на какое-то время останутся без резервов.

Потом помолчал и, сверкнув глазами, решительно добавил:

- А что, если грохнуть по мосту?

- Грохнуть можно, - отвечаю. - Цель заманчивая. Но ведь далеко.

- Знаю, - согласился Рычагов. - И все же давайте подумаем, как помочь китайцам. Игра стоит свеч.

Мы склонились над картой и стали прикидывать, как это лучше сделать. Без посадки туда не долететь. Значит, нужен промежуточный аэродром.

- И об этом я подумал, - воскликнул Рычагов. - Промежуточным может стать Сюйчжоу. Я договорюсь с китайцами, чтобы доставили туда горючее. Только, - и он приложил палец к губам, - о предстоящей операции ни-ни-ни... Понятно?

Можно было и не предупреждать об этом. За время работы в Китае мы научились держать язык за зубами.

- А сейчас ваша задача, - заключил Рычагов, - отобрать наиболее опытные экипажи, сделать необходимые расчеты, подготовить к вылету машины.

Рычагов уехал, а я долго еще сидел над картой, обдумывая, как лучше выполнить столь сложное задание. С высоты, как известно, мост кажется тонкой ниточкой, и попасть в него - не простое дело. А разрушить его надо во что бы то ни стало, иначе зачем огород городить.

Посоветовался со своим инженером, можно ли взять дополнительный груз бомб. Инженер, немного подумав, ответил:

- Вообще-то раньше этого не делали. Но уж если очень надо - попробуем.

Чтобы проверить расчеты, мы подвесили на один из самолетов полный боекомплект, а потом положили в него еще 36 бомб в ящиках. Перегруженная машина долго бежала по полосе, пока между нею и землей наконец образовался просвет. Медленно набирая высоту, самолет все-таки поднялся в воздух. Раз взлетел один, решили мы, смогут и другие.

Отобрали 25 самых опытных экипажей и разделили их на три группы. Первую девятку повел я, вторую - Василий Клевцов, а третью, семерку, - Яков Прокофьев.

К мосту подошли на малой высоте. Японцы, видимо, были уверены, что этот объект, расположенный в глубоком тылу, недосягаем для советских бомбардировщиков, поэтому его не охраняли. Мы взяли курс 45 градусов, вышли на цель и поочередно сбросили весь бомбовый груз. А те, что не попали в основную цель, угодили в понтонную переправу - она же была рядом. В итоге не стало ни моста, ни переправы.

Неподалеку находился аэродром. Мы видели, как с него начали подниматься японские истребители, но нас догнать они уже не могли.

На обратном пути снова приземляемся в Сюйчжоу, заправляемся горючим и следуем дальше. Только сели в Ханькоу - подбегает представитель китайского командования и показывает распоряжение: следовать в Наньчан. Прилетаем туда, а нас уже ждет П. В. Рычагов.

- Вы не представляете, какое великое дело сделали, - сказал он. - Вы спутали все карты японского командования. Когда-то они соорудят новую переправу. Наступление неизбежно застопорится.

Да мы и сами понимали, что не ударили лицом в грязь. И дело сделали, и ни одного экипажа не потеряли.

Отведя меня в сторону, чтобы никто не слышал, Рычагов предупредил:

- Завтра вам предстоит выполнить еще более ответственное и еще более трудное задание. Но об этом разговор особый. А сейчас всем отдыхать.

 

Курс на Формозу

Ко второй половине февраля 1938 года самолетный парк Японии оказался настолько истощен, что правительству пришлось срочно заключать контракты с фирмами Германии и Италии на приобретение новых самолетов. Иностранные суда с боевой техникой не могли разгружаться в шанхайском порту. Японцы не без оснований опасались налета советских бомбардировщиков. Поэтому разгрузка производилась на японских островах, в частности на главной базе ВВС Японии острове Формоза (Тайвань).

По агентурным данным, китайскому командованию стало известно, что на Формозу прибыл очередной караван с авиационной техникой. Самолеты в разобранном виде, упакованные в контейнеры, доставлены на аэродром. Там же, на стоянках, находится немало машин, уже собранных и подготовленных к перелету в Шанхай. Завезены большие запасы горючего.

Мы стали готовить воздушный налет по этому объекту. В разработку плана включился и прибывший в Наньчан П. Ф. Жигарев.

Техникам и механикам была поставлена задача: тщательно осмотреть бомбардировщики и заправить их горючим. А чтобы все осталось в строжайшей тайне, подвеску бомб решили произвести перед самым вылетом. Основная трудность выполнения задачи состояла в том, что поблизости от океана не было площадок, на которые можно было бы посадить скоростные бомбардировщики и дозарядить их бензином.

- Туда придется лететь напрямую, - сказал Жигарев. - А на обратном пути сядете и дозаправитесь вот тут. - И указал на аэродром Фуджоу, расположенный в горах, в 230 километрах от берега.

- Учтите, - добавил он, - что поблизости от него характерных ориентиров нет.

- И еще одна трудность, - вставил П. В. Рычагов. - На сухопутных самолетах предстоит пролететь над водой. Сами понимаете: случись что - гибели не миновать.

Словом, озадачили нас серьезно. И то трудно, и это нелегко. Но лететь-то надо.

Японцы летали обычно вдоль линейных ориентиров - железных дорог, рек и т. д. Для нас это исключалось. Мы проложили кратчайший маршрут по прямой.

Когда общие указания стали ясны, я вызвал штурмана группы Федорука, чтобы вместе обмозговать детали выполнения задания. Решили лететь на высоте 45005500 метров. Мы понимали, что длительное кислородное голодание может тяжело отразиться на самочувствии и работоспособности экипажей. Но другого выхода не было. На большой высоте увеличивалась дальность полета, поскольку меньше расходовалось горючего, а это в тот момент обеспечивало успех.

Чтобы ввести японцев в заблуждение, решили вначале пройти севернее острова, потом резко развернуться вправо, снизиться с приглушенными моторами до 4 тысяч метров и с ходу нанести удар. А над проливом снизиться еще до двух тысяч метров, чтобы позволить членам экипажей, как говорится, "глотнуть воздуха". Над материком же опять подняться до четырех тысяч метров и идти к аэродрому дозаправки.

Полет готовился в строжайшей тайне. Пока летчики, штурманы и стрелки отдыхали, мы с комиссаром группы Петровым и Федоруком шуршали картами, составляли схему, делали необходимые расчеты. Под утро и нам часа два удалось поспать. Проснувшись в назначенный час, собрали экипажи и провели розыгрыш полета. Технический состав в это время снаряжал машины боеприпасами.

Утро обещало хорошую погоду. Потом вдруг начали наплывать облака. "Может быть, это и к лучшему, - подумал я. - Вражеским зенитчикам наши самолеты не будут видны".

Проводить нас в дальний и, прямо скажу, рискованный полет прибыли Жигарев и Рычагов. Командиры экипажей доложили, что к вылету все готово. Только один самолет остался без воздушного стрелка: тяжело заболел.

Что делать? Не хотелось оставлять бомбардировщик на аэродроме. Все-таки сотни килограммов бомб при ударе по такой цели не будут лишними.

Выручил комиссар нашей группы Петров.

- Разрешите мне лететь за стрелка, - предложил он.

- Вы же всю ночь не спали, - говорю ему. И это было действительно так. С вечера и до самого утра он проверял, как технический состав готовит самолеты к вылету.

- Ничего, выдюжу, - отвечает Петров, по привычке пригладив на голове ежик. Глядя на этого крепыша, никто не усомнился бы в том, что он выдюжит.

- Ну что ж, не возражаю, - ответил я и невольно подумал: когда люди узнают, что с ними летит комиссар, это еще больше поднимет их боевой дух.

Небо начинало светлеть. Пора вылетать. И вдруг тишину распороло характерное завывание. "Тимбо!" (Тревога!) На горизонте показались черные точки. Неужели к нам пожаловали японцы? Значит, кто-то узнал и передал им о нашем замысле. Мне редко изменяло хладнокровие, а тут, откровенно говоря, по телу пробежали мурашки. Ударят сейчас, и аэродром взлетит на воздух. Ведь самолеты до предела заправлены горючим и бомбы уже подвешены.