Николай Полунин - Орфей

• Название: Орфей
• Автор: Николай Полунин
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Чего продолжать-то? Я буду и ты будь. Готовы будьте. Шеф распоряжение дал.

- Приятно слышать, что нас не забывают.

- Вот и хорошо. У меня все.

- Погоди. Число какое сегодня?

- Сегодня?

- Да, с утра. Какое было?

- Вы там чего, трескаете беспробудно? Или...

- Не хами. Ну, какое число-то?

- Ну, двадцать четвертое, и чего?

- Спасибо тогда. Даже как-то жить захотелось.

- Ты псих.

- Не больше, чем ты. Последний вопрос. Твой шеф будет?

- Шеф появится, когда необходимо.

- Это я про него уже понял. Эй!

- Ну, чего тебе?

- Поторопись.

Я дважды посчитал дни, прошедшие с нашего появления тут. Для верности загибал пальцы. А если он тебе сейчас врал? С чего бы ему врать. И подумай, что тебе еще привиделось в "накате", кроме сообщения о безвременных кончинах.

Отставив легкий аппарат на пол, я пошел шарить по ящикам и полочкам в поисках бумаги и чего-нибудь пишущего. Я старался не шуметь. К удивлению, искомое обнаружил довольно быстро. Стопка желтоватой "верже" почтового формата и липмановское "вечное перо". Как же я прошлой-то ночью, когда загорелось мне, этих шикарных письмо-принадлежностей не нашел? А потому и не нашел, что не искал. Ничего страшного ты сейчас не делаешь. Это же не полноценная работа, это так, страховка на случай. И работу свою ты теперь сможешь делать так, что ни тебе, ни другим опасности она представлять не будет. Ты подумал, и способ отыскался. Молодец, что ты нашел его. Или подсказали. Ну вот...

Ну вот, закончено. Я перечитал, чисто автоматически выправил слово и запятую, сложил плотный листок вчетверо и спрятал в правый нагрудный карман, застегнув на пуговку. С удовольствием оглядел толстенькую сизовато отсвечивающую авторучку. Спереть ее, что ли? Пальцы уже довольно уверенно держали предмет. Перед зеркалом я снял пластырь, заменивший мою самодельную повязку.

Я перерезал и повыдергивал нитки швов. Они выходили почти легко. Все там стянулось, кроме смешной ранки. Я стер побежавшую кровь. Потом, возясь с гипсом, стирал ее еще несколько раз, и в конце концов она унялась. Рука выглядела удовлетворительно. Ее можно будет прятать в карман, а на лоб надвинуть какую-нибудь легкую кепочку. Черт, нас все-таки заставляют бегать, как крыс. Впрочем, это мы еще посмотрим.

Ранки на лбу я замазал тон-пудрой из тюбика с силуэтом балерины. Получилось почти ровно. Потом, все так же стараясь действовать потише, я отыскал кое-что под ванной и поставил в прихожей так, чтобы было незаметно.

Я не хочу играть в "бей первым, Фредди!" Честное слово. Мало того, что не очень умею, так и пользы почти наверняка никакой не будет. Но все зависит от того, кто первым войдет и что скажет. Процентов десять только за то, что, может быть, придется делать. В этом раскладе подождать стоит.

Пятый час время. Бедная Ежка. Она ведь в Москву приехала поступать не в финансовый, и не на юридический, и не на иностранный. В Строгановку она приехала поступать и необходимых двух с половиной тысяч долларов у нее не было. Она ведь даже мой портрет писала. Удивительно, как это все вспоминается, словно действительно всплывает из небытия. Я лежал рядом и старался не заснуть. О Ксюхе подумалось, как она нарисовала мне анютины глазки на том листке. Я обо всех о них теперь думал постоянно, не о Ксюхе одной. А вот и приврал сейчас. Почему это приврал? Потому что, сам знаешь, почему. Потому что Ксюха - она тоже...

Я вынырнул из мгновения сна. В спальне были бесшумные светящиеся часы. Некоторое время я всматривался в них. Дотронулся до теплой Ежкиной щеки, ощутил ее ищущие губы у себя на лице. Я успею ей сказать все, что необходимо. Прошептать в самое ухо. Сейчас я шептал совсем другие слова.

- Ох, Гарька... Гарька мой, Гарька...

Ежик начала делать мне скандал в половине седьмого утра. В душ после любви она упорхнула, мурлыкая, но когда проскользнула затем на кухню, ее настроение стремительно принялось портиться.

Она гремела тарелками и вилками-ложками, и по одним этим звукам можно было определить предвещающий бурю барометр. Я робко попросил завтрак. На столе с грохотом появились вчерашние салаты и холодный поросенок в жире, похожем на лужицы парафина.

- А чай?

- На плите. Я вчера тебя попросила чуточку прибрать. Неужели трудно? Знаешь, я не терплю, когда хавосничают. (Это было из ее словечек "хавосничать").

- Ноя...

- Ты все в одну кучу сгреб и бросил.

- Ну... я себя не очень хорошо чувствовал.

- Я себя тоже не очень хорошо чувствую.

- Похмелись.

Закусив губу, она налила полстакана рислинга.

- Не окосей только смотри. На старые дрожжи и сухенькое...

- Разберусь как-нибудь.

- Да что с тобой, не с той ноги встала? Все было так хорошо...

- Это тебе было хорошо. Из ванной она спросила:

- Почему раковина в крови, ты резал кого-нибудь?

Я вспомнил, что и впрямь сполоснуть, кажется, забыл.

- Только себя. Брился, порезался. Я сейчас...

- Спасибо, я сама уже. У меня привычка умываться в чистом. Отращивал бы бороду снова, бриться бы не надо было. Куда ты? Ты хотел чай?

- Аппетит пропал.

- А-а.

В комнате, засев в угловое кресло, я наблюдал, как Евгения перемещается из спальни в ванную, как прибирает следы нашего табльдота у телевизорной стойки, совершает массу мелких и, наверное, необходимых в деле наведения чистоты и порядка движений. Но не в семь же утра. Между прочим, она успела одеться. Между прочим, я тоже. На ней снова были джинсы и красная кофточка.

- У нас здесь не так много вещей, а можно подумать - генеральная уборка и большая стирка в одном лице предстоят.

- У тебя другие планы? Сколько угодно. А я в грязи жить не собираюсь. Неизвестно, сколько нам тут еще быть. Но если ты бросишь все это на меня одну, это будет свинство.

Я слышал, как она еще дважды прикладывалась на кухне и забеспокоился всерьез. Была уже половина восьмого. Я вышел в прихожую, чтобы оглядеться еще раз. Накручиваю я сам себя, вот что. Но почему же, черт побери, никого еще нет?!

И все-таки я чуть было не оказался обманут. Потому что в двери заскрежетал ключ, и появился Вениамин. А на площадке я еще одного углядел.

- Игорь! Дружище! Тыща лет! А мне Сергей Иваныч - Игорь объявился! А я - не верю! Знаю, все знаю, никаких лишних вопросов, все потом, слава Богу, что все есть как есть, но сейчас, ребята, надо ехать, Сергей Иваныч пока там с вашей квартирой вопрос решал, Игорь, так же нельзя, пропал, адреса не оставил, а там в документах какая-то закавыка подлая сидела, отыграть назад пришлось... О, стулья кверху ногами, что это тут у вас, аврал поутру, нет, нет, давайте собирайтесь, здравствуйте, Женя, помните меня? Хорошо, две минуты жду...

Ежка включила пылесос, и в этот момент я впечатал газовый ключ кажется, этот размер называется "номер ноль" - в аккуратно подстриженный затылок "психолога" Вениамина. Ключ был поставлен мною под вешалку очень удобно - как раз, чтобы ухватить левой рукой, когда тот, кому буду бить, остановится в дверях большой комнаты. Только я думал, что это будет Олег, и растерялся сперва.

Ударить человека, которого давно знаешь, все-таки трудно. Труднее, чем незнакомого. Для меня, во всяком случае. Но он заговорил, и мне сразу стало ясно. Не выпуская ключа, я подхватил Вениамина. Он складывался, как резиновый. Ежка закусила палец, глядела, как я его укладываю на диван, который не виден от выхода. Пылесос гудел, как истребитель на старте. Покупайте пылесосы "Ровента". Я нажал клавишу. Истребитель затих.

- Ладно, Веник, я сейчас докончу, а Женя оденется. - Снова нажатие. Подмигнул Ежке. Она была бледной, но подмигнула в ответ.

- Олег! - Высунулся из входной двери на лестницу. - Что вы тут? Зайдите, выпьете кофе. Пропустите с Веником по рюмашке. С утра выпил - весь день свободен.

- Да я за рулем.

- Все равно, неудобно вас за дверью держать. Мы какую-то тут уборку затеяли. Супруга не в духе, вот сюда проходите.

Удар! Я принимаю второе тело. Рядышком они смотрятся хорошо, но все-таки это то, что называется отрубить мосты. Сжечь концы. Ну, понятно. Трудновато все делать почти одной рукой, испытывая к тому же противную дрожь в коленных чашечках. Буквально. Нет, это все получилось просто потому, что ожидать они от меня не могли. Чего от меня ожидать, от бумажной души.

Ежка уже стояла у двери. В руках у нее был пакет, который собрала, занимаясь со мной скандалом. "Ровенту" я заглушил, но включил проигрыватель. Ненадолго этой уловки хватит, но нам и нужно-то от силы минуты три. Удачно, что Олег сказал: "Я за рулем". Значит, можно надеяться, что нет никого больше.

Я осторожно поставил газовый ключ, чтобы не стукнуло. Осторожно отщелкнул замок. На пустую лестничную клетку мы с Ежичкой вышли беззаботные и веселые. Беззаботно и весело спустились - второй этаж, долго не идти - и, помахивая пакетом, прошли мимо Олеговой "семерки". Пустая она была. Никаких групп захвата, специальных операций, арестов. За приятелем заехали. Машина была оборудована рацией. Я вчера сразу внимание обратил.