Крис Эллиот - Плащ душегуба

• Название: Плащ душегуба
• Автор: Крис Эллиот
• Издательство: Книжный Клуб 36.6
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-98697-142-1

«Плащ Душегуба» – не просто смешной триллер, это еще и фантастический кровавый детективный роман о серийном убийстве, с переносами во времени, с Джеком-Потрошителем (извините, Веселым Крушителем!), с очень смешным псевдо-Нью-Йорком конца псевдо-девятнадцатого века и с реальными персонажами – Теодором Рузвельтом, самим Крисом Эллиотом и даже… Йоко Оно. Крис Эллиот – комик, поэтому он пародирует все и вся: Томаса Харриса, Дэна Брауна, Калеба Kappa, Патрисию Корнуэлл, Марка Твена, «Битлз», американскую историю и сам жанр детектива-триллера.

---

Пока дворецкий медленно обходил стол, подливая в бокалы шампанское, я не мог удержаться, чтобы не подслушать настоящую беседу представителей высшего общества девятнадцатого века.

Уард МакАллистер[62] сетовал, какой «блеклый и пердучий» фейерверк вышел в этом году на 4 июля, и госпожа Уильям Дункан, всегда готовая соглашаться, поддакнула ему, добавив, что шоу получилось и впрямь «прескучишным». Старый Генри Дж. Клуз заметил, что «в один прекрасный день ужасная толпа необразованных азиатов снова восстанет против призыва». Эта реплика вызвала за столом сдержанные смешки, а молодой жене старого Клуза – Люси Уортингтон Клуз – пришлось наклониться к нему и мягко напомнить, что в настоящее время призыв уже не практикуется, а Гражданская война закончилась почти двадцать лет назад.

– Несомненно, – воскликнул Генри Дж. Клуз, – несомненно! Отлично сыграно, дорогая, просто отлично! – При этом мадам Бельмонт подала отчетливый знак виночерпию, чтобы тот перестал подливать старику шипучку.

Недавно принятая в светское общество Салли Харгоус изложила в мельчайших деталях историю своего тяжелого выздоровления в Ньюпорте после нервного истощения, вызванного навязчивым видением бездомного бродяги, писающего на цветочную клумбу перед ее особняком на Пятой авеню.

Продолжая стоять, я стал понемногу клевать носом, когда Корнелиус Вандербилт и Джон Джейкоб Астор вдруг поднялись из-за стола, чтобы размяться, и отошли к двери в кладовку.

– Все готово? – понизив голос, поинтересовался Вандербилт.

– По словам Твида, готово, – ответил Астор.

– У всех есть банджо и головные уборы?

– Да, насколько я знаю.

– Правда ли, что нашли земное воплощение богини?

– Да.

– А Именослов?

– В безопасности.

– Значит, это будет настоящая сатурналия, – сказал Вандербилт, и они чокнулись бокалами с шампанским.

– За полночь и замок на Утесе Виста Крэг, – провозгласил Астор.

– За смерть земного божества, – сказал Вандербилт, – и за возвышение Щегольской Бригады.

Астор ухмыльнулся и ехидно добавил:

– Слава Ерд.

Вандербилт хмыкнул:

– Да уж, слава… скажем так… в последний раз!

Они осушили бокалы и вернулись на свои места за столом. Я ощутил, как у меня по спине прокатилась ледяная волна, как закололо шею и скрутило живот, – все эти признаки обычно свидетельствовали о приближении приступа диареи. Но я постарался об этом не думать и вам в подобной ситуации советую то же самое.

Я вырос в Нью-Йорке, поэтому точно знал, что такое «замок на Виста Крэг». Это замок Бельведер в Центральном парке. Там-то и должен был состояться в полночь смертельный ритуал. Внезапно я понял, почему капризный перст судьбы забросил меня в 1882 год: чтобы я смог доставить по сообщение моим друзьям – Калебу и Лизе.

Однако едва я дернулся прочь из кладовки…

– Эй, к чему такая спешка? Где пожар? Может, у меня под юбкой? – проскрипела Мэри, хватая меня за руку.

– Да нет никакого пожара! Просто мне нужно выбраться отсюда. Я должен кое-кому помочь.

– Ну так воспользуйся телефоном, красавчик.

Вредная карга оказалась довольно сильной, ей без особого труда удалось вытолкнуть меня на лестницу черного хода.

– Клодин, если кто спросит, у меня пятиминутка, – крякнула она, и дверь за нами закрылась.

Прошло несколько тягостных мгновений. Мэри стояла, глядя на меня в упор. «Что, черт побери, она от меня хочет?» – подумал я.

Карга прислонилась к чугунным перилам, достала кисет и скрутила папиросу.

– Послушайте, Мэри, я хочу сказать вам спасибо за то, что вы не завопили при виде меня, но мне и правда нужно уходить.

– Знаешь, – сказала она, уверенно лизнув край папиросной бумаги, – повидала я на своем веку всяких неблагодарных тварей, но ты – это что-то.

– Что? Нет! Я очень вам благодарен. Разве вы не слышали? Я сказал: «Спасибо». Но я должен спешить.

Она чиркнула спичкой о свою задницу и прикурила.

– Разве я спрашивала тебя, почему ты драпал от фараонов?

– Э-э… да вроде бы нет.

– Может, потому что я видела вот это?

Она протянула мне листок бумаги с аляповатым портретом бородатого лысого человека, чья прыщавая физиономия поразительно напоминала таковую вашего покорного слуги. Подпись гласила:

Разыскивается слабоумный в связи с делом Крушителя!

Возможно, начальник Спенсер – не убийца!

– Ух ты, надо же, быстро они подсуетились, – сказал я. – Можно подумать, прямо ждали меня. Кафкианство какое-то… Или окаянство… Не знаю, что лучше подходит…

Мэри глубоко затянулась и выпустила дым мне в лицо.

– Вот я и думаю: тебя сдать сейчас или попозже? А, господин Крушитель?

– Но вы же не сделаете этого, правда? Я вовсе ни при чем.

– Все мы, дорогуша, ни при чем. Кто знает? Может, я уже им стуканула. А может, нет. Может, они уже на пути сюда. А может, нет.

– Что вы от меня хотите?

– О, думаю, ты знаешь, малыш. Возможно, прошло немало времени, однако старая лопоухая варежка все помнит.

– Ой-ёй.

Она швырнула папиросу на пол и затоптала окурок.

– Придется тебе сказать «спасибо» по-настоящему, ясно?

Она решительно притянула меня к себе и впилась слюнявым поцелуем мне в рот.

Я попытался отстраниться, однако силы были не равны. Я вспомнил фильм, где Деми Мур трахает Майкла Дугласа – но тут было другое дело. Возможно, потому что дамочка оказалась явно староватой. Она набрала побольше воздуха, закашлялась мне в лицо, а затем снова впилась мне в губы. Потом карга прижала меня к стене и задрала юбку.

– Давай, ковбой, сымай портки.

Я чувствовал, что слабею. Меня мутило, желудок протестующе сжимался.

– Да ты что, издеваешься? – рявкнула она.

– Это просто сухой кашель, я в порядке. Честно, я в порядке. Кажется, я в порядке… Подождите… Нет, это не сухой кашель! Это все «3 мушкетера», майонез и капуста! О боже!

Меня наверняка стошнило бы, но тут из кухни послышался шум – множество возбужденных сердитых голосов пытались перекричать друг друга:

– Что это значит?…

– Это возмутительное насилие!..

– Полиция! Всем оставаться на местах!..

– Но мы еще не пробовали крем-брюле!..

– А я только нацелился на эту египетскую перепелочку…

– Не волнуйтесь, граждане, мы сейчас по-быстрому кое-кого арестуем, и все!..

– Спасибо большое! – гневно сказал я и кинулся к черному ходу.

– Эй, Крушитель, если что, у меня есть камфарный спирт! – крикнула Мэри мне вослед.

Дверь черного хода распахнулась, и на лестницу ворвалась орава полицейских. Мэри выхватила кухонный нож и принялась им размахивать.

– Стой, где стоишь! – крикнул один из копов.

– Побереги задницу, топтун! – взвизгнула Мэри и бросилась напролом в строй синих мундиров. Я стоял одним пролетом ниже и с этой удобной и безопасной позиции наблюдал за потасовкой. Я не питал симпатии к старой карге, однако мне не хотелось, чтобы она пострадала из-за меня.

– Ты арестована, Маллон, за предумышленное распространение заразной болезни, – объявил другой полицейский, крепко ухватив покрытую бородавками руку Мэри.

Только тогда я понял, что полиция нагрянула сюда вовсе не из-за меня.

– Черта с два, засранец! – гаркнула Мэри, а затем завизжала как недорезанная свинья: – Я невиновна! В жизни не болела ни дня! Я не вернусь в кутузку!

Чтобы справиться со старой матерщинницей, потребовались пять крепких полицейских. Она копила и брыкалась, а когда ее тащили прочь, крикнула мне:

– Добро пожаловать в мир брюшного тифа, господин Крушитель!»

Дверь захлопнулась, по мраморной лестнице раскатилось эхо бурного ареста. Тяжело дыша, Я стоял в одиночестве под мигающей газовой лампой.

«Что, черт возьми, произошло?» – подумал я.

– Мэри Маллон? – спросил я сам себя вслух. – Бог ты мой! Тифозная Мэри![63]

И, словно в подтверждение этих слов, я закашлялся.

– О нет, нет! Скажите мне, что это все неправда!

Я кашлял, и плевался, и отчаянно пытался избавиться от густой слюны старой карги, попавшей мне в рот. Некоторое время, потеряв над собой контроль, я бился в истерике: лопотал на аппаллачских наречиях, отплясывал джигу и колотился головой о стену. Внезапно мне пришло в голову, что я, возможно, захватил с собой амоксициллин – мощный антибиотик, который я принимаю каждый раз, когда воспаляются мои подошвенные бородавки. Я похлопал себя по карманам и поспешно нащупал пузырек. Я был так счастлив от этой находки, что вознаградил себя долгим страстным поцелуем.

– Спасибо, спасибо, спасибо! – снова и снова прочувствованно повторял я, вытряхивая таблетки.

Мне сразу же полегчало. Может, я и растерялся в новом, непривычном мне мире (да еще полуобутый), но уж тут я обставил этих викторианцев. «Как это там? А мне отдайте из глубин бездонных свои болезни, тифы и чуму, Пошлите мне немытых, прокаженных… А фиг вам! У меня в кармане – чудо-лекарство двадцать первого века! И теперь мне все нипочем!»