Коллектив авторов - Поляна №1 (3), февраль 2013

• Название: Поляна №1 (3), февраль 2013
• Автор: Коллектив авторов
• Издательство: Русская редакция
• Жанр: Поэзия
• Год: 2013

Дорогой читатель!

Позволь поздравить тебя с годовщиной славной победы в Сталинградской битве, многие страницы в предыдущих номерах мы посвятили великой войне и судьбам людей, прошедших сквозь ее пламя. В этом номере ты встретишь полемику о яркой личности, талантливом артисте и сочинителе, чье творчество охватило и тему войны, и многое из того, что волновало и волнует простых людей в нашей стране, чей уход стал народной трагедией, чья популярность зиждилась не на средствах масс-медиа, а вопреки им. 25 января ему исполнилось бы 75 лет. Надеемся, что и вы, наш бесценный друг, помните об этом…

---

Петух, склонив набок голову, покосился глазом на хозяйку, словно прикидывая, что от нее ожидать. Захлопал крыльями и опять прокукарекал. Старуха махнула на петуха рукой и пошла к дому.

– Маруся! – позвали ее с улицы. Она обернулась. Похожая видом на хозяйку, такая же сухонькая старушка вошла во двор, аккуратно затворив за собой калитку.

– Настя! Соседушка! – обрадовалась хозяйка.

– Ты сегодня чего делать-то собираешься? – спросила соседка.

– Пока не думала. Вот только козу подоила, – Маруся кивнула на подойник с молоком… – После завтрака может Нюську-козу пойду попасу.

– Ты подожди пасти, – не унималась соседка. – Давай лучше на болото сбегаем. Клюковки наберем. Люди сказывали: ягоды в этом году на болотах немерено. Ой, как много! Одним словом, урожай! Все ягоду берут, а у меня на зиму никаких запасов.

– И у меня ни ягоды, – согласилась Маруся.

– Вот я и говорю. Соберут же всю.

– Дела у меня могут все-таки образоваться. Я еще хотела картоху повыбирать.

– Картошка от тебя никуда не уйдет. Мы с тобой всего-то на пару часиков и отлучимся. По краю болота походим и сразу назад, – уговаривала Настя подругу.

– На краю вряд ли ягоды наберем. Молодые, поди, там всю клюкву уже пособирали. Они ведь ее на трассу продавать тащат.

– Всю не соберут. Пойдем поглядим. Ты чем болтать, давай лучше собираться и айда. А я пока за корзиной сбегаю. Двинем. Не будет клюквы на краю – сходим в чертов угол.

Маруся снова задумалась, а Настя стояла и ждала ответа.

– Внучок должен на каникулы из города подъехать, – проговорила Маруся. – Вдруг ему пирогов с клюквой захочется?

– Обязательно запросит, – Настя закивала. – Обязательно.

– А, ладно! – согласилась с соседкой хозяйка. – Давай, что ли, сходим. Только зачем в чертов угол, может, здесь рядом на моховом болоте посмотрим?

– Лучше сразу в чертов идти. Там вся ягода. Вчера как раз кума моя, Варька, со своими туда хаживала. Так два полных ведра за час насобирали. Ягодка к ягодке. Одна к одной, зеленой уже нет. Вся ягодка-кислинка как огонь, красненькая…

– Будь по-твоему, раз так, – согласилась Маруся и пошла собираться. Соседка побежала к себе. Солнце тем временем высоко взошло над лесом.

Подул ветер, и желтые листья росших вдоль деревенской улицы берез золотым дождем закружились над крышами домов…

– Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! – кричали деревенские петухи.

Вскоре старушки вышли за околицу деревни и направились к лесу. Одетые в старенькие, линялые от частой стирки ситцевые платки, одинаковые пиджаки, кофты и юбки, они со стороны могли показаться сестрами-близнецами. Шли они довольно быстро для своих лет, и дать каждой из них по восемьдесят с лишним годов вряд ли бы кто согласился. Маленькие, худые, даже сухие, довольно стройные и очень шустрые баба Маша и баба Настя, держа каждая в руках по корзине для ягод, пересекли деревенскую поскотину и вошли в лес. Шли, беседуя между собой о чем-то своем, деревенском. Не оборачивались. Дорогу на болото они знали хорошо. Туда вела набитая тропа.

Всю свою жизнь, сколько они себя помнили, столько и ходили в лес и, конечно, на болото за ягодой-клюквой. Место, куда направились старушки, деревенские прозвали – чертов угол. Почему чертов? Случалось, блуждали там люди. Поговаривали, что компас стрелками в том месте такую чехарду начинает выделывать, что становится абсолютно бесполезной железкой для человека, особенно заблудившегося. Короче, место аномальное, а значит, чертово. Однако местные жители всех окрестных деревень все там знали, каждую кочку и, почитай, каждое деревце, и ходить в чертов угол за ягодой совсем не боялись. Да и урожай клюквы там из года в год бывал отменный. Почему, не знал никто. Мешками народ ягоду домой тащил. Очищали ее от мусора, сушили и несли на большую асфальтовую дорогу, где по осени и продавали. Тем кормились, тем и жили…

Старушки шли по лесу. Поначалу тропа петляла между высоких берез и елок. Вскоре перешла в сосновый бор, и бабушки-подружки, радуясь солнечному утру, то и дело останавливались и нагибались, срывали с невысоких кустиков сочные и красные ягоды брусники. Жевали их, наслаждаясь кисло-сладким вкусом.

– Брусена-то хороша! – Маруся отправила в рот очередную горсть ягод, только что собранных прямо у лесной тропы. – Росло бы ее тут побольше, можно и за клюквой не бегать.

– Можно, но тут во все времена с брусникой не густо бывает, народ ее и пробегает. Чего зря корячиться? Время потеряешь, а брусники соберешь не более одной литровой банки. Черника тут хороша родится. Прямо ух, сколько ее тут этим летом было! – Настя посмотрела по сторонам. – Кажется, как раз я ее тут и собирала. Не поверишь, ведрами!

– А мне не удалось. Как коза заболела, так вся моя черника в лесу и осталась. Еле-еле Нюську выходила. Уколы ей делали, и лекарства порошковые давала, думала, молоко теперь у нее ядовитое будет. Нет, ничего вроде. Кот и я едим и живем. Обошлось.

– А чем она болела-то? – поинтересовалась подруга.

– Кто ж ее знает. Может, траву какую ядовитую сожрала, а может, кто и укусил.

– А ветеринар что сказывал?

– Говорил что-то, да разве я его мудреные выражения запомню? Уколы Нюське колол и лекарства прописал, я еще с трактористом Васькой договаривалась, чтобы он мне те лекарства из районной аптеки привез. Купил, не обманул. Денег я за все это дюже много отдала, целую месячную пенсию. Прямо ужас! Но главное, не зря! Нюська вылечилась и стала живее всех живых. Озорная, прямо помолодела, глядишь, и козленочком меня в скором времени порадует. А может, и двумя.

При упоминании о козлятах Маруся улыбнулась беззубым ртом.

– Слава Богу, что все обошлось, – порадовалась за подругу Настя.

Тропа тем временем перешла в заболоченный лес, и старушки теперь то и дело ступали сапогами в черную торфяную болотную воду, покрывающую тропу то в одном, то в другом месте. Благо глубина была небольшая. Росшие вокруг сосны становились все тоньше в стволах и все ниже. Рос багульник, наполняя окрестный лес характерным запахом. Медленно сгнивая, тут и там валились погибшие от большого количества воды деревья, стволы которых лежали на болотных мхах, словно на мягких перилах. Гибель деревьев приводила к повышению в этих местах грунтовых вод и к расширению площади болота, на которое и приходили за ягодой-клюквой люди…

Вскоре вся местность стала одинаковой. Кругом росли низкорослые сосны, мхи, кустики голубики и еще каких-то трав, которые здесь на болоте бабушки часто встречали и раньше, но не знали, как они называются. Эти влаголюбивые растения, пресытившись в избытке водой, испаряли на солнце столько влаги, что благодаря этому над болотом стоял небольшой туманец.

Старушки прошли еще сотню-другую метров, и постепенно тропа сошла на нет. Как раз в этом месте приходивший сюда народ разбредался по болоту. Клюква росла везде, и, собирая ягодку за ягодкой, люди уходили от тропы все дальше и дальше. Опасно было одно – заблудиться. В таких местах покрутишься на одном месте, покрутишься, а через некоторое время поднимешь голову, чтобы осмотреться, оторвешь взгляд от ягоды и не знаешь, в какую сторону идти. Сосны, небо и болото, все одинаковые. Остается один ориентир – солнце. Можно, конечно, идти и по компасу. Но если компаса нет и солнце скрыто за облаками, тогда запросто можно и заплутать. Следы на болотных мхах слабо заметны, а кричать можно сколько хочешь, все равно вряд ли кто услышит. На Руси болота не на один километр. Бывало, люди по нескольку дней кружили в этих местах. А иногда и вовсе к дому не выходили…

Маруся и Настя договорились далеко друг от друга не уходить. Стали брать ягоду. Сорвали по одной, по второй, на моховой полянке нашли сразу с десяток, еще десяток ягод, и вот они уже в километре от места захода на болото. Корзины под ягоды старушки взяли объемные, по паре ведер клюквы войдет в каждую. И хотя они ягоду рвали споро, но быстро клюквы в корзинах не прибавлялось.

Чтобы ускорить сбор, многие местные жители использовали так называемые «комбайны» – специальные приспособления, иногда похожие на маленькие саночки, а иногда в виде совков с зубьями по краям. Плохо одно: ягоду такими «комбайнами» рвут прямо с листьями и губят кустики клюквы. Сбор идет быстро, но с болота после этого приходится выносить не только клюкву, но и много постороннего мусора. После чего ягоду необходимо откатать, от листьев и мха очистить и перебрать. Такие приспособления хороши при промышленном сборе ягоды, когда время дорого и денег хочется «срубить» побольше. Тогда и дерут сборщики клюкву теми «комбайнами». Так рвут, что мох вокруг по деревьям висит. Не жалеют ягодники и оставляют после себя «пустыню». Один вред от таких сборов. Так старушки считали. Руками ягоду брать, тут другое. Тогда ягодка к ягодке ложится. Чистенькая, любо-дорого посмотреть, и кустики клюквенные сохранены. Никогда в старину деревенские «комбайнами» ягоду не драли. Запрещали и до срока спелости собирать. Зеленую, значит. Конечно, многие хотели бы. Клюква, она что тот помидор, в темном месте полежит и дойдет. Дозреет. Но с такой моралью получалось, кто первый на болото прибег, тот и урвал… Не было раньше этого. Люди ждали срока, когда ягодка вызреет. Вот тогда ее и собирали. Не то что сейчас… Так они рассуждали и, наверное, по этой причине их корзины наполнялись ягодой-кислинкой не так споро, как им хотелось. Однако к обеду по ведру ягоды в каждой корзине уже было. Таскать их за собой становилось все тяжелее и тяжелее, старушки утомились и присели на поваленную ветром сосенку отдохнуть.