Рашид Кешоков - По следам карабаира. Кольцо старого шейха

• Название: По следам карабаира. Кольцо старого шейха
• Автор: Рашид Кешоков
• Издательство: Проф-Пресс
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994

Кадровый работник НКВД Рашид Кешоков написал романы «По следам карабаира» и «Кольцо старого шейха», вспоминая бурные события тридцатых годов, когда советская власть сталкивалась с вековыми традициями разноязыких кавказских народов.

Каждый из романов интересен собственной интригой, таинственными обстоятельствами погонь и перестрелок. В то же время их объединяет не только место действия — Северный Кавказ и главный герой — сыщик Жунид Шукаев, но и общий сюжет, словно взятый из древних сказаний. Перед сыщиком действительно сказочных масштабов задача — найти легендарного скакуна, драгоценный перстень и украденную красавицу. Поиски карабаира стоили Жуниду Шукаеву крови и бессонных ночей, также, как и разгадка тайны перстня, но вернуть себе свою драгоценную Зулету он смог, только победив себя.

---

Рашид Кешоков По следам карабаира Кольцо старого шейха

По следам карабаира

От автора

Более чем за тридцать лет работы в органах расследования у меня не было недостатка в неожиданных встречах. Но одна из них особенно запомнилась мне. Не случись ее, может, никогда не появилась бы на свет эта книга.

Весной 1961 года в кабинет ко мне вошел старик. Здороваясь, я, по профессиональной привычке, несколько задержал взгляд на его лице. Что-то показалось мне в нем знакомым. То ли седые, обвисшие книзу усы, то ли остроконечная бородка, то ли клинообразный шрам на щеке.

Я молчал, ожидая, пока посетитель заговорит.

— Узнал вас в клубе, начальник, когда читали лекцию, — начал он глухим, хрипловатым баском. — Не посмел, однако, подойти.

И тогда смутная догадка превратилась в уверенность. Я отлично знал этот голос.

— Паша-Гирей Акбашев!

— Он самый, — слегка улыбнулся старик.

С этим именем многое было связано. Дело Ивасьяна, история бандитской шайки ротмистра Унарокова, события в районе Лабы, на Зеленчуке и Баксане…[1].

— Как же вам удалось уцелеть? — не удержался я от вопроса, не слишком, разумеется, дипломатичного.

Он опять усмехнулся:

— Вовремя, так сказать, осознал ошибки. Правильно понял обстановку. Вот так…

Он охотно стал рассказывать о своем житье в лагере, где получил специальность. Сейчас работает в совхозе, слесарничает в ремонтной мастерской. Иногда балуется охотой. В это воскресенье был в лесу и наткнулся в кустарниках на спрятанные продукты — пять бочек брынзы, три бидона сливок и два ящика сливочного масла. Место приметил. И вот пришел…

Я поблагодарил Акбашева за честный поступок и тут же отдал необходимые распоряжения. Видимо, находка Паши-Гирея имела прямое отношение к хищению на маслосырзаводе.

…Долго потом не шла у меня из головы встреча с Акбашевым. Все-таки под конец жизни преступник стал человеком…

И вот тогда возникла мысль написать эту книгу. Материала, действительно, было более чем достаточно. События, которые всколыхнула в памяти встреча с Акбашевым, относились к 1933–1935 годам. На Северном Кавказе в ту пору милиция вела энергичную борьбу по ликвидации, воровских и бандитских шаек, состоявших главным образом из бывших белогвардейцев и кулаков, связавшихся с уголовными элементами. Своими преступными действиями они подрывали экономику колхозов, терроризировали население. Таким образом, борьба с ними в известной степени становилась проблемой социальной.

Чтобы восстановить в памяти следственные дела, уточнить отдельные факты, мне пришлось снова объездить места, где приходилось тогда работать, посетить прежних сослуживцев, заглянуть в архивы.

Обдумывая план будущей книги, я решил изменить лишь фамилии героев и названия населенных пунктов. В основу романа положены действительные события. Во веем же, что касается внутреннего мира Персонажей, мотивов их поведения, я оставлял за собой право на вымысел.

Кстати, о героях. Их много в романе. Может быть, даже слишком много. Разумеется, можно было, используя право, которое давал жанр, часть людей, памятных мне по действительным событиям, оставить за пределами книги, часть соединить, слить, так сказать, в двух-трех обобщенных образах. Но я не сделал этого, потому что реальная, повседневная жизнь и работа в аппарате милиции сталкивает чекиста с огромным количеством людей и просто фамилий. Нужны предельная четкость мысли, логика и незаурядная память, чтобы не запутаться в веренице дел, фактов, свидетельств и имен. Но тут уж ничего не поделаешь, не сократишь и не убавишь. И я решил оставить все так, как было в действительности.

К тому же, расследование преступления, которое ведет главный герой романа Жунид Шукаев, заставило его исколесить весь Северный Кавказ. И, приезжая в тот или иной город, он по долгу службы и в поисках помощи волей-неволей обращался в территориальные органы милиции и работал бок о бок с их сотрудниками, которых я должен был описать в книге.

Хочу выразить здесь мою глубокую признательность за помощь в работе над романом заместителю начальника Главного управления милиции МВД СССР комиссару милиции 2-го ранга Борису Васильевичу Новикову.

1. С места — в карьер

Скорый поезд Москва — Новороссийск подходил к Краснодару. Оставалось не более полутора часов езды.

Стучали на стыках колеса, состав потряхивало. В окна сочился сырой мартовский рассвет. В предутренней мгле чернели пустынные пашни с грязновато-белыми островками подтаявшего снега, мелькали кирпичные железнодорожные домики с ржавыми крышами, густо присыпанными морозным инеем. Над ними гомонили проснувшиеся вороны.

В третьем вагоне поезда ехал к месту назначения Жунид Шукаев, выпускник московской специальной школы милиции.

В двадцать пять лет хорошо спится. Подложив под голову шинель и прикрыв лицо фуражкой с малиновым околышем, Шукаев мирно посапывал во сне.

Достаточно, пожалуй, было одного взгляда на его крепкую фигуру, в сероватой гимнастерке, перетянутой портупеей, темно-синих галифе и хромовых сапогах, новеньких и, наверно, со скрипом, чтобы определить: владелец всего этого молод, здоров, полон сил и энергии и, конечно, рассчитывает завоевать мир.

В том же купе на нижней полке дремала под одеялом довольно пышная блондинка лет тридцати в черном шевиотовом костюме. Из-под подушки выглядывал краешек пушистого берета. В те времена в поездах никто не рисковал расставаться на ночь с верхней одеждой. Тем более, если Ростов приходилось проезжать ночью. Проводники с вечера запирали вагоны на все замки, а пассажиры, всласть наговорившись о дерзких ограблениях и нагнав на себя страху, до полуночи ворочались на своих полках, поминутно ощупывая чемодан у изголовья или кошелек в самом сокровенном кармане.

Все спали. Проводник, сидя, подремывал у себя в купе Идя под уклон, паровоз прибавил скорость. Лязгнули буфера.

Блондинка проснулась. Привычным движением поднесла руку к настольной лампе, глянула на свои золотые часики и зевнула. Было без четверти шесть. Потрогав пухлым пальцем родинку, «на подбородке, хотела было перевернуться на другой бок, но, видимо, вспомнив что-то, села, спустив ноги на пол, и заглянула под лавку…

— Мои вещи! Как же так? Мои вещи! Товарищи, да проснитесь же!..

Поднялся переполох. Пассажиры повскакивали с мест, проверяя свою поклажу. Больше ни у кого ничего не пропало. Блондинка тихо плакала. Проснувшийся Шукаев стоял около нее, сочувственно покачивая головой. Открытое смуглое лицо его выражало самое горячее участие. Но он еще не сумел связать того, что произошло, со своим новым положением. Школа милиции, оставшаяся позади, именной пистолет, висевший у него на боку в желтой кожаной кобуре, фуражка с малиновым околышем, — все это стояло в одном ряду и должно было вступить в силу там, куда он едет, а дорожная кража, случившаяся чуть ли не на его глазах, — в другом.

К нему подошел один из пассажиров, высокий стройный мужчина грузинского типа, с усиками.

— Видимо, происшедшее должно заинтересовать вас? — обратился он к Жуниду.

— Разумеется, вы должны предпринять что-нибудь, — заметила худощавая женщина в пенсне, которая до этого утешала всхлипывающую блондинку.

— Да, но… — замялся Шукаев. — Железные дороги, знаете, они обслуживаются транспортными органами..

— А вы?..

— Я назначен в территориальное учреждение и… не вправе вмешиваться…

Он смутился и замолчал, только сейчас сообразив, как нелепо и жалко выглядит со своими отговорками. С человеком случилась беда, и никому нет дела до тех книжных истин, которые он, Жунид, недавно усвоил. Люди ждут от него помощи.

— Хорошо, — покраснев, сказал Жунид. — Плевать на формальности. Я попытаюсь. Только вы мне поможете, — повернулся, он к проводнику. — Как ваша фамилия?

— Игнатов… Ефим Иванович. А что я должен делать?

— Возьмете все ключи и пойдете со мной.

— Сей момент…

— А теперь подробнее — что у вас украдено? — спросил Жунид у блондинки.

— Кожаный саквояж… знаете, такой, с двумя никелированными замочками. В последний раз я проверяла, не доезжая Тихорецкой: все было на месте.

— Так… Ефим Иванович, где мы сейчас находимся?

— На пролете между Кореновской и Динской… Так что еще могу доложить, товарищ начальник, не знаю, как вас… — с самого Ростова никто не слезал. В ресторан, правда, через наш вагон пассажиры ходили… но подозрительных не заметил… Да скоро уж — Краснодар. Тамошние чекисты разберутся (видимо, проводнику не очень улыбалась перспектива участвовать в дознании)…

— Поздно будет, — сказал Шукаев и, задав потерпевшей еще несколько мелких вопросов, оделся. Нужно было спешить. Он знал, что вагонная кража прежде всего требует быстроты действий. На любой остановке, и даже не дожидаясь ее, вор может исчезнуть.