Вэвиан Фэйбл - Золотая рыбка. Часть 1

• Название: Золотая рыбка. Часть 1
• Автор: Вэвиан Фэйбл
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999

Принято считать, что полицейские глупы, продажны и толку от них никакого, но штампы далеко не всегда верны. Дениза Врай — не совсем обычный полицейский. Во-первых, она умна, во-вторых, иронична, в-третьих, безмерно любит влипать в самые рискованные и опасные истории. Ее нисколько не привлекает охота на заурядного маньяка, непременно подавай преступление позаковыристее и помасштабней. А если твой напарник — насмешливый тип, к которому ты неровно дышишь, то будешь из кожи вон лезть, чтобы опередить его и размотать странную и запутанную историю. В городе орудует загадочная банда, которой противостоит не менее загадочный борец за справедливость. Мимо такого безобразия Дениза пройти не может и быстро втягивается в опасную игру, где заранее не скажешь, кто свой, а кто — чужой.

Маньяки, террористы, заурядные грабители — не так-то легко урвать минутку-другую на личную жизнь, и без того полную проблем. Так недолго и превратиться в законченную суперменшу, раскидывающую врагов одной левой, от которой мужчины шарахаются как от огня. Но если главное оружие героини — не пудовые кулаки, а язвительность и острый ум, то и сильный мужчина найдется и сумеет оценить столь яркий характер нашей сыщицы.

---

Я выслушиваю его не моргнув глазом. Служанка-азиатка меняет бокалы на столе. Странный на вкус, холодный безалкогольный напиток хорошо утоляет жажду. Я молча прихлебываю.

— Да-а, выдержки вам не занимать. Идеальный противник! Скажите, а чего вы, собственно, добиваетесь? В целом свете не сыскать суда, где расправу над Джилланами сочли бы убийством. Избавить общество от трех оголтелых бандитов — за это, право же, стоит погладить по головке. И кстати, кто докажет, что я приложил к этому руку?

— Уж только не я. Больно надо лишаться работы, а то и вовсе жизни ради каких-то Джилланов. Плевать мне на них. — Я пренебрежительно дергаю плечом.

— Значит, расстаемся по-хорошему? Я верю, что вы не знаете, где скрывается Хон. Отчего бы нам не закрепить наши добрые отношения? Расскажите-ка на прощание, чего они вам наговорили, эти Джилланы…

— О, вам не о чем беспокоиться. В разговоре упоминалось одно-единственное паршивенькое убийство. Некоей Беатриссы Холл. Джилланам хотелось доказать, что они не блефуют, приписывая вам всяческие злодеяния.

— Вот как! И вы им поверили?

— Далеко уедешь с этим их признанием…

— Трезвое суждение… Ну что ж, пожалуй, пора возвращаться. Коллеги наверняка вас заждались.

Хольден делает знак хлыстом, и Эзио встает, чтобы привести лошадей.

— Какой великолепный экземпляр! — мечтательно произносит Хольден, глядя вслед телохранителю. — Нравится он вам?

— Нет.

— Вы не видели его в действии. Это классный боец. Если будете на съемках, посмотрите, каков он в деле. От его кулаков пощады не жди. Впрочем, хватит об Эзио Кальви. Вернемся к нашим делам. Рад был поболтать с вами. Надеюсь, вы не шутили. Как вы могли заметить, в определенных ситуациях чувство юмора отказывает мне напрочь… Словом, рад был встрече.

Я с места взлетаю на спину Пилота и пускаю его вскачь. Ветер треплет мои волосы и выжимает слезы из глаз, я жадно глотаю чистый, покалывающий щеки воздух.

Единственная газета печатает сочиненное мною воззвание от имени Юстиции. Газета, принадлежащая Ван Эрдману. Но и там для манифеста нашлось место лишь на предпоследней странице в разделе «Пестрая смесь», так что публикация не бросается в глаза. В кратком комментарии к тексту сообщается, что репортер проверил упомянутые факты и установил, что действительно имели место случаи самочинной расправы, совершенной под маркой «Ю». Я просматриваю газету, но никаких других откликов не нахожу.

Зато выясняется, что Круз Гвард не терял времени даром в ожидании, пока срастется сломанная челюсть. Он напомнил о себе читателям газеты художественным произведением. По чистой случайности в рассказе выведена женщина, нарушившая обет верности. Изменнице воздается по заслугам: очередной избранник бросает ее самым подлым образом. Ай да Круз, он, оказывается, способен творить шедевры!

Мартин теперь почти не бывает дома, раскатывает на мотоцикле Конрада по каким-то секретным делам, невероятно раздражая меня своей таинственностью. Если же братец вдруг объявляется у себя в квартире, то в сопровождении целой ватаги приятелей, и тогда стены сотрясаются от магнитофонного рева. Изредка Мартин заглядывает ко мне — в надежде повидать Даниэля. Узнав о предполагающихся съемках, он впал в ажиотаж, и Даниэль посулил взять его с собой. О другом своем обещании Хмурый вроде бы забыл. Во всяком случае, о Квазимодо он помалкивает. Впрочем, вполне возможно, Даниэль все же наведался к кузену в какую-то из своих загадочных отлучек; я ведь не допытываюсь, где он пропадает целыми днями. Он тоже не выспрашивает меня о беседе с Хольденом, да, в сущности, я бы и не знала, что отвечать.

Хольден добился своего: я всерьез испугалась за Даниэля и беседу с мафиози завершила почти на дружеской ноте. Но по мере приближения съемок меня все сильнее точит мысль, что надо бы предупредить Даниэля.

Спустя несколько дней я отправляюсь к отцу — потребовать обещанной аудиенции — и вихрем врываюсь в его кабинет. Отец удивленно смотрит на меня поверх очков.

— А ты почему не опубликовал?! — Я швыряю на стол газету Ван Эрдмана.

— Из-за тебя, — отвечает он, мигом сообразив, о чем речь.

Жестом отец предлагает мне сесть, но я настолько взвинчена, что не могу усидеть на месте.

— При чем здесь я? Ведь не я же это писала!

— С тебя станется, хотя такая мысль, признаться, мне не приходила в голову. Последнее время вам и без того достается, зачем же я буду усугублять неприятности?

— Опубликуй это, прошу тебя, папа!

Сняв очки, он с грустной улыбкой пытливо изучает мое лицо.

— Значит, об этом ты и хотела поговорить со мной? Мама передавала… Но тогда у меня еще не было этого документа.

— А теперь есть. Напечатай! У твоей газеты такой широкий круг читателей… Не нужно никаких комментариев, никаких сопроводительных текстов. Опубликуй все так, как есть. Ну пожалуйста!

— Договорились. — Он снова нацепляет на нос очки. — Не стану допытываться, отчего эта статья для тебя так важна. Позволь только один вопрос: ты одобряешь подобные методы? Команда «Юстиция», Служба справедливости… прямо бойскауты какие-то! Ничего этого на деле не существует. Да-да, я знаю, что говорю! Я запрашивал полицию, и там меня просветили на этот счет. Оказывается, за последние три года совершено семь схожих убийств, и есть все основания полагать, что совершены они одним человеком. Что это, по-твоему, если не преступление?

— Хорошо, что ты сам заговорил об этом, а то я как раз собиралась внести поправку. Не берусь давать оценку действиям этих людей или этого человека, но… ответь, положа руку на сердце: неужели ты, например, не возжаждал бы крови, если бы история с Мартином завершилась не столь благополучно? Парня хотели убить, это ясно как дважды два, он избежал смерти по чистой случайности.

— С чего ты взяла?

— На какой планете ты обитаешь, отец? Мартин оказался невольным свидетелем событий, не предназначенных для посторонних глаз. Ну, как бы ты запел, если бы убили твоего сына?

— Сядь, пожалуйста, и не кричи, а то мама примчится на выручку. Видишь ли, я не сторонник насилия, именно поэтому осуждаю подобные методы. Если бы убили Мартина или тебя, вполне возможно, что во мне возобладали бы первобытные инстинкты и я, по твоему выражению, «возжаждал крови». Более того, пожалуй, у меня хватило бы духу собственноручно расправиться с убийцами.

Я опускаюсь в кресло и смотрю отцу в глаза.

— Если не опубликуешь эту заметку, Мартина прикончат и меня тоже. Пойми, тем самым ты защитишь нас.

Короткий стук в дверь, и на пороге появляется мама.

— Принести вам чего-нибудь?

— Вроде бы мы не звонили, — досадливо бурчу я.

— Мне и без того все слышно, — кроит презрительную гримаску мама. — Ты так кричишь, что не удивлюсь, если сбегутся соседи. Кстати, насчет звонка — это у тебя очередная навязчивая идея?

— Вечно ты возникаешь именно в такие моменты, когда папа готов лезть от меня на стенку. Признавайся: он ведь подал тебе условный знак?

— Принеси нам выпить, — вздыхает отец. — Чего-нибудь покрепче!

— Ненормальные вы оба! — Дверь за мамой захлопывается.

— Значит, — поворачивается ко мне отец, — я не должен задавать вопросы, не должен высказывать свое мнение, всего лишь опубликовать твою писанину…

— Да, папочка, больше ничего от тебя и не требуется.

— Ладно, будь по-твоему. Кстати, не исключено, что я продам газету.

— Полагаю, не по своей доброй воле. Тогда тем более надо поспешить с публикацией. Пока, я убегаю!

Отец растерянно молчит. В гостиной я натыкаюсь на маму, она тащит уставленный бокалами поднос.

— Двух бокалов хватит! — Я целую ее в лоб.

— Понятно, — говорит она. — Ты должна идти…

— Я должна бежать!

— Сумасшедшая! — выносит вердикт мама.

Теплую компанию я застаю на площади. Конрад при виде меня оживает, рот его расплывается от уха до уха, Мартин тоже одаряет насмешливой ухмылкой. Фанни дремлет на краю скамейки. Ну и пусть себе! Знаком я подзываю ребят.

— Поедем к реке?

— Слушай, а ты классно смотришься на мотоцикле! — заявляет Конрад.

Я делаю широкий жест, приглашая Мартина сесть на багажник. Попутно демонстрирую ему несколько лихаческих трюков, пусть видит, как я наловчилась. Братец крепко держит меня за талию и на крутом вираже награждает щипком. Я дергаюсь от неожиданности, переднее колесо выворачивается, и мотоцикл чуть не заваливается на бок. Мартин хохочет мне в затылок, а я в отместку взлетаю на бровку тротуара, чтобы как следует тряхнуло.

— Караул! — вопит он у меня над ухом. — Яйца всмятку!

У реки мы сбрасываем с себя одежду и погружаемся в мутные воды. Ребята резвятся, ныряют, горланят что есть мочи. Наконец мы без сил вытягиваемся на прибрежной гальке, и я сразу беру быка за рога. Первым делом показываю им заметку в газете. Конрад щелкает языком в знак одобрения, Мартин невразумительно похмыкивает. Дернув его за вихор, я стучу по намокшему гипсу на руке: