А. Шантарский - Не верь

• Название: Не верь
• Автор: А. Шантарский
• Издательство: Бонус, Олма-Пресс
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-7867-0086-0, 5-224-01976-1

Проблемы, возникшие в жизни главных героев, не удается решить законным путем. Волей обстоятельств молодые люди оказываются в криминальной среде. Но в этом чуждом им мире они пытаются вести игру по своим правилам.

---

— Нехорошо игнорировать близких.

Пришлось остановиться и повернуться.

— Это ты-то близкая?

— А кто, Смуглова? — прозвучал вызов.

— Хоть бы и она. Благодаря ей я приобрел…

— Не приобрел, а вернул, — прервала его собеседница, — и не благодаря ей, а благодаря тем деньгам, что она подсунула твоим родичам. А тебе известно, где она их взяла?

— Не твое дело, — грубо отозвался парень. — Говори, зачем пришла?

— Соскучилась, — прищурила та глазки. — Мне Верка Силантьева рассказала, чем Ленка занималась…

— Я знаю. Она это ради меня делала.

— Это еще вопрос. Почему тогда убежала с другим? Да она у него на шее виснет.

— С чего пришла к такому выводу?

— А с того, — передразнила Платонова. — Это был Веркин парень, у нее Смуглова его и отбила.

— Зачем тогда отдавать деньги мне на пластическую операцию?

Воронежев думал, что задал вопрос, на который у собеседницы не найдется доводов. Но они нашлись, она готовилась к беседе и основательно все продумала. Правда, понимала, что придется пойти на осознанную подлость и свалить на соперницу свои же грехи.

— Почем я знаю? — пожала она плечами. — Может, тех парней, которые тебе лицо подпортили, она и подослала. А позднее совесть заела.

— Совсем рехнулась? Она тогда так расстроилась.

— Овечкой прикинулась, — скривила Оля улыбочку. — Дурачок ты дурачок. Просто не представляешь, на какую подлость баба пойдет из-за ревности.

— Она же не знала, что я с тобой уплыл на тот берег. — Павел и сам не заметил, как начал оправдываться. Они влезли с ногами на скамейку и сидели на ее спинке.

— Я лично не сомневаюсь, что увидела. А потом что угодно можно сказать.

— По-твоему выходит, что она все предвидела и с парнями заранее договорилась, чтобы ножичком прошлись по моей физии, — усмехнулся Паша. — Ахинею, подруга, несешь.

— Знакомых парней встретила на пляже. Калечить тебя, разумеется, не собиралась, это ты уже лишку хватил. А вот припугнуть попросила, чтобы как-то проучить. Потом, может, сама не рада была, да время вспять не повернешь, — выдвинула Платонова заготовленную версию, вернее, высказала свои тогдашние мысли. Поверил ли Воронежев или не поверил, но сомнения зародились.

— Тяжело такое представить, — уже не столь уверенно прозвучали его слова.

— А я в случайности не верю. Вспомни, когда ты со мной дружил, Ленка же нам проходу не давала, — добивала она. — Послушай, я уже порядком продрогла. Пригласил бы на чашечку горячего чая.

— Пошли, — не очень гостеприимно пригласил он и соскочил с лавки. Он-то мороза не замечал.

— Предки дома? — последовала за ним Оля.

— На работе.

Если бы парень обернулся, то заметил бы на ее лице торжествующую улыбку. Действительно, девушка считала, что главную задачу уже выполнила: сомнения насчет Смугловой посеяла, а стену неприязни между ним и собой сломала. Осталось только дожать. И тут сопутствовала удача — уединение.

Оля отодвинула недопитую чашку.

— Чай не помогает, внутри вся обледенела. Коньячку бы? — подняла на хозяина вопросительный взгляд.

— Водка есть, — буркнул собеседник, не расположенный к застолью.

— Сойдет. — Она с удовольствием приняла поданную хозяином рюмку. — А себе?

— Я не замерз.

Девушка поставила рюмку на стол и театрально надула губы.

— Одна не пью.

— Не пойму: чего добиваешься? — Презрения в его взгляде не было, но парень определенно давал попять, что видит ее хитрости насквозь.

— Могу уйти. — Гостья резко поднялась и умышленно задела рукой рюмку. Водка выплеснулась ей на платье. — Ой! — воскликнула она и снова села. Паша схватил бумажную салфетку и принялся промокать разлившуюся жидкость. — Придется ждать, пока не высохнет. — Тот молча делал свою работу. — У тебя приятные руки. — Она перехватила его руку и поднесла к лицу. От легкого прикосновения губ пальцы разжались и салфетка выпала.

— У меня нет больше сил воевать с тобой, — сказал Воронежев, но руки не отнял. — Мы не имеем права так поступать. — Но она наклонилась к сидящему на корточках парню и закрыла рот поцелуем.

Хоть за Пашей и бегали девчонки и он этим бравировал — настоящей близости с ними еще не испытывал. Целоваться, конечно, целовался, но и от этого успел отвыкнуть за то время затворничества, пока лицо было обезображено шрамами. Платонова сразу почувствовала нерешительность Воронежева и умело этим обстоятельством воспользовалась. Она расстегнула ему две верхние пуговицы на рубашке и просунула туда руку. Второй рукой еще умудрялась разливать водку. Так как второй рюмки на столе не было — плеснула спиртное в чашку из-под чая.

— Запей, — сунула она ему рюмку, лишь разъединились их губы, и чокнулась чашкой. Совершенно обескураженный, еще под воздействием приятных ощущений, парень выпил и сморщился. Оля заразительно рассмеялась и отхлебнула прямо из чашки. Теперь не пришлось уговаривать, чтобы хозяин поставил на стол вторую рюмку.

Дальнейшее с ним происходило словно во сне. Довольно быстро он захмелел, совесть уже не мучила и он охотно подчинялся командному тону гостьи.

Лена порывалась позвонить домой прямо с железнодорожного вокзала и уже сняла трубку телефонного автомата и набрала номер, но неожиданно передумала и повесила ее на место. Подумала, что не выдержит и разревется у всех на виду, а привлекать к себе внимание не входило в ее планы. От услуг такси тоже отказалась, села в автобус. От остановки, несмотря на мороз, шла медленно, рассматривая окрестности, будто не видела их целую вечность. Долгое отсутствие пробудило любовь к родным местам, которая трепетала в груди от каждого знакомого дерева или кустарника, аллеи, дорожки и даже подъездной скамейки. Все о чем-то напоминало. О плохом ли, хорошем — не суть важно. Еще недавно тут протекала ее жизнь, в этих местах Леночка испытывала радости и разочарования. И только разлука дала почувствовать боль пусть даже временной, но потери. «Почему люди попадают в такие обстоятельства, когда приходится покидать город, в котором родилась и выросла, расставаться с самыми родными и близкими?» — промелькнуло в голове. Смуглова была твердо убеждена, что сама она к этому не стремилась. Но и ответить на ее мысленный вопрос было некому, отчего еще сильнее щемило юное сердце, что-то сдавливало в груди, хотелось плакать, опуститься на обледенелую скамейку у подъезда и реветь навзрыд. Пусть все видят и знают, что она сторона пострадавшая — жертва, на месте которой может оказаться любой и каждый. Не бывает ровной и ритмичной жизненной диаграммы: где-то она спокойная, на каком-то этапе взлетает ввысь или падает вниз, причем чаще резкими рывками, без предупреждений, и не всегда возвращается в прежнее устойчивое русло. Вот это «не всегда» больше всего и пугало девушку. Завороженно глядя на лавку, она все-таки прошла мимо. Не стоит всем показывать свою слабость, не поймут, не пожалеют, а лишь осудят. Хорошее забывается быстро, а плохое годами не выветрить из голов.

Смуглова вдавила кнопку звонка и держала ее даже тогда, когда открылась входная дверь, палец словно онемел.

— Господи, дочурка моя! — воскликнула женщина в запахнутом наспех домашнем халате, но из-за звонка та ее не услышала. Да это и неважно, слова в такой ситуации играют второстепенную роль. Обе смотрели друг другу в глаза, из которых катились соленые ручейки. Мать первой шагнула навстречу и обняла дочь на пороге. Рука девушки соскользнула с кнопки, и все стихло. Она обвила руками шею до боли близкого человека и ткнулась носом ей в лицо. В прихожую вышел Поликарп Сидорович. И он тоже безумно обрадовался появлению внучки, но проявил мужскую выдержку и подмигнул Леночке. Та улыбнулась и прошептала одними губами:

— Дедушка…

— Все, хватит на пороге слезы лить, — твердо произнес тот, осторожно потянул сцепившуюся парочку на себя и захлопнул входную дверь.

Естественно, что центром внимания была Лена. Они не сговаривались, но грустных тем в этот день не затрагивали. Вспоминали детство девушки, рассматривали фотографии, смеялись, затем обедали и говорили, говорили, перебивая друг друга. Включенный телевизор работал вхолостую, ни единой фразы из него никто не то чтобы не запомнил, а даже не услышал, будто все передачи сегодня шли на языке глухонемых. Но ближе к вечеру самая молодая собеседница все реже принимала участие в разговоре, больше кивала головой, думая о своем.

— Твои мысли витают в облаках, — заметил Поликарп Сидорович.

— Извини, дедушка, — встряхнула головой Леночка.

— Может, поделишься?

Он не настаивал, предоставив возможность девушке самой принимать решение. Но вмешалась Вера Сергеевна.

— Действительно, девочка, — сказала она, — поделись тем, что тебя гложет. Мы не чужие и дурного не посоветуем.