Луи Клод де Сен-Мартен - О заблуждениях и истине

• Название: О заблуждениях и истине
• Автор: Луи Клод де Сен-Мартен
• Жанр: Эзотерика

«О заблуждениях и истине», или «Воззвание человеческого рода ко всеобщему началу знания» за авторством Неизвестного Философа - Луи Клода де Сен-МартенаОб авторе (Биография Луи Клода де Сен-Мартена)

Сочинение, в котором открывается Примечателям сомнительность изысканий их и непрестанные их погрешности, и вместе указывается путь, по которому должно бы им шествовать к приобретению физической очевидности, о происхождении Добра и Зла, о Человеке, о Натуре вещественной, о Натуре невещественной, и о Натуре священной, об основании политических Правлений, о власти Государей, о правосудии Гражданском и Уголовном, о Науках, Языках и Художествах.

Философа Неизвестного.

Переведено с французского.

Иждивением Типографической Компании.

В Москве, в вольной Типографии И. Лопухина,

с Указного дозволения, 1785 года.

† † † Древний Орден Мартинистов - Мартинезистов © 1889-2012

---

Сим-то путем человек может достигнуть до того, чтоб различить образ и оболочку телесную Существ от их невещественных Начал, и чрез то сделать себе идею довольно правильную о их различных числах, дабы избегнуть замешательства и надежно идти по стезе примечаний; вот средство сыскать сию Квадратуру, о которой мы говорили и которая никогда не может быть открыта иначе, как чрез число центра.

И в самом деле, столь сие истинно, что сия прямая линия, или сия четверица, есть источник и орган всего телесного и чувственного, что Геометрия все измеряемое приводит всегда к числу четыре и к квадрату; ибо все треугольники, для сего в ней употребляемые, почитаются яко разделение и половина сего самого квадрата; но сей квадрат не из четырех ли линий составлен, из четырех линий почитаемых прямыми, или подобными лучу, и следственно четверными, как и он сам?

Каких еще требовать доводов, что и самых Геометров производства доказывают то, что я утверждаю? То есть, что число, которым производятся Существа, есть то же, которое служит им мерою: и так истинную меру Существ в их Начале, а не в одеждах их и не в протяжении находить можно; ибо напротив всякая одежда и всякое протяжение не может измерено быть с точностию, разве приближаясь к центру и к сему числу Четверному, которое называем Началом Родителем.

Никто, уповаю, не вздумает сделать мне возражение, что все фигуры, называемые в Геометрии прямолинейными, имея пределами своими линии почитаемые прямыми, имеют равным образом Четверное число, и что следовательно не одному квадрату должен бы я был приписать четверную меру; что казалось бы противным простоте и единственности начального положения, мною изреченного.

Когда бы самим делом опровергалось мое мнение, когда бы и то было ложно, что Геометры, как я сказал, все измеряемое ими приводят в квадрат; то довольно и сказанного уже мною о сем невещественном четверном числе, чтобы согласиться, что поелику все вещи чувственные происходят от него, то и должны иметь на себе ощутительный знак четверного своего происхождения; но как сие четверное число есть единственное Начало Родитель чувственных вещей, яко единственное число, которому производительное качество существенно принадлежит; то неотменно надобно быть и одной фигуре в чувственных вещах, которая бы его назнаменовала; а сия фигура, как сказано, есть квадрат.

О квадратном корне

Да как не явиться сей истине в чувственных вещах, когда находим ее явственно и неоспоримо изображенну в числительном Законе, то есть в том, что есть здесь у человека самое разумнейшее и вернейшее? Как, говорю, найти нам меру сверх четверной меры, или что все равно, сверх квадрата в чувственных и телесных фигурах, которыми занимается Геометрия, когда в сем численном законе, или в законе счисления, о котором мы недавно говорили, невозможно ничего найти сверх квадратного числа?

Знаю, что сие удивит, и как ни неоспоримо сие предложение, конечно покажется странным; ибо всеми принято уже, что числительный квадрат есть произведение какого-нибудь Числа, умноженного на себя, и даже на мысль не приходит усомниться, что всякое ли Число имело сие свойство.

Но поелику открытое нами во всех отделениях вещей сходство между Началами и произведениями их не сильно, чтобы привлечь внимание к сему; поелику, не взирая на то, что один есть квадрат во всех чувственных фигурах, начертаваемых человеком, геометры удостоверили себя, что может быть и более, нежели один квадрат числительный: то я намерен вступить в иные подробности, которые подтвердят доказываемое мною.

Квадрат в фигуре конечно в четверо больше своего основания; и ежели он есть токмо чувственный образ квадрата умственного и числительного, от которого он происходит, то надобно непременно, чтоб сей числительный и умственный квадрат был подлинник и образец его; то есть, как в фигуре квадрат в четверо больше своего основания, так и числительный и умственный квадрат должен быть в четверо больше радикса (корня).

Но я могу засвидетельствовать всем людям, да и они могут то узнать, как и я, что одно только есть число, которое в четверо больше своего радикса. Удержусь я, сколько могу, показать им его полжительно, как для того, что легко его найти, так и для того, что есть такие истины, которые с сожалением я предлагаю.

Но скажут мне: когда я принимаю один только квадрат числительный, то как же почитать произведения всех прочих чисел, умноженных на себя? Ибо ежели един есть квадрат числительный, надобно быть одному и радиксу квадратному между всеми числами; а нет такого числа, которого бы не можно было помножить самим собою: когда же все числа могут умножаемы быть на себя, то что ж они такое, когда не радиксы квадратные?

Согласен я в том, что всякое число может помножено быть само на себя, и следственно всякое может почитаться радиксом; сверх того знаю, как и самый последний выкладчик, что нет такого радикса, который бы не был среднее пропорциальное число между его произведением и единицею; но чтоб быть им квадратными радиксами, надобно всем им быть в таком же содержании, как четыре к единице; а в сем множестве разных радиксов, которых количество никогда не может быть ограничено, в рассуждении того, что и числам нет предела, есть одно только число, или один радикс, который имеет сие содержание четырех к единице. И так явствует, что число сего содержания единое токмо заслуживает существенно имя радикса квадратного; а все прочие радиксы, поелику имеют разные содержания к единице, могут получить названия свои от сих различных содержаний; но никогда не должны называться квадратными, потому что содержание их к единице никогда не будет четверным.

По сей же причине, хотя от умножения всякого радикса на себя бывает произведение; однако, понеже всякий радикс есть среднее пропорциальное число между его произведением и единицею, то необходимо надобно сему произведению содержаться к своему радиксу, так как радикс содержится к единице. Когда же один только есть радикс, который имеет содержание четырех к единице, или который есть квадратный: то неоспоримо, что одно только может быть и произведение, которое содержится к своему радиксу четырежды; и следственно нельзя быть более одного квадрата. Все же прочие произведения, поелику не в четверном содержании с их радиксом находятся, не должны почитаться квадратами, но получают свое имя от разных содержаний своих к радиксам, как и радиксы неквадратные имеют имя свое от разных содержаний своих к единице.

Одним словом, ежели бы воистину все радиксы были квадратными радиксами, то все радиксы, которые между собою в двойном содержании, производили бы квадраты двйного ж между собою содержания; но известно, что в числах сему быть не можно. И для того-то мы полагаем один только квадрат и один квадратный радикс; и так Геометры от того, что не довольно правильно поняли радикс квадратный, Приписали всем числам свойства его, которые в самой точности одному числу приличествуют.

Однако надлежит приметить, что между сим единственным Радиксом квадратным и всеми прочими радиксами, равно как между квадратным произведением единственным, которое можно допустить, и всеми прочими произведениями числительными, разность происходит от качества факторов, от которых она распространяется и на выходящие из того следствия. В деле самом всегда четверное число предводительствует всеми сими производствами, какие б они ни были; или яснее сказать, в умножении всякого рода всегда мы находим, во-первых, единицу, во-вторых, первый фактор, в-третьих, второй фактор, и наконец, следствие, или произведение, происходящее от взаимного действования двух факторов.

Я говорю в умножении всякого рода: для того, что сие истинно не только во всех тех произведениях, в которых мы признаем два радикса, или два фактора, как то в умножении двух разных чисел друг на друга, но также и во всех тех произведениях, в которых нам известен один радикс; потому что сей радикс, умноженный на самого себя, представляет нам явственно два наших фактора.

Здесь паки усматривается с новою ясностию существенные Мощь сего числа четыре, Начало всякого произведения и всеобщий Родитель, равно как и качества сей прямой линии, которая есть образ его и действие.

И так видим теперь, почему признано нами сие четверное число за Начало и постоянную меру всех Существ, и почему всякое произведение, какое бы оно ни было, протяжение ли, другие ли какие свойства протяжения, рождается и управляемо бывает от сего четверного числа.

О десятичных числах

Сами Геометры подтверждают все приписанные доселе четверному числу преимущества употребляемыми у них разделениями луча, или полупоперешника, для узнания отношения его к окружности. Они разделяют его на множайшие сколько можно части, чтобы с меньшею ошибкою подойти к точности. Но должно заметить, что во всех принятых ими разделениях употребляют они всегда десятичные числа. А по некоторому счислению, которого мы здесь не предложим, хотя оно и довольно известно, нельзя отрицать, чтоб между десятичным числом и четверным не было отношений неоспоримых, понеже оба они имеют преимущество быть в соответствии и принадлежат к единице. И так Геометры когда употребляют десятичные числа, следуют четверному же числу.