Карл Маркс - Собрание сочинений, том 26, ч.3

• Название: Собрание сочинений, том 26, ч.3
• Автор: Карл Маркс
• Жанр: Философия

Двадцать шестой том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит «Теории прибавочной стоимости» Маркса, образующие четвертый том «Капитала».

---

Рикардо везде (если не считать немногочисленных и лишь случайных отдельных замечаний) непосредственно отождествляет прибыль с прибавочной стоимостью. Поэтому согласно Рикардо товары продаются с прибылью но потому, что они продаются выше своей стоимости, а потому, что они продаются по своей стоимости. Однако при рассмотрении стоимости (в главе 1-й его «Principles») он является первым, кто вообще задумался над отношением определения стоимости товаров к тому явлению, что равновеликие капиталы приносят равную прибыль. Это возможно для них лишь постольку, поскольку товары, производимые ими, хотя и не продаются по одинаковым ценам (впрочем, можно сказать, что в итоге получается одинаковая цена, если мы стоимость непотребленной части основного капитала прибавим к стоимости продукта), но тем не менее приносят одинаковую прибавочную стоимость, одинаковый избыток цены над ценой авансированного капитала. И вот Рикардо первый обратил внимание на то, что капиталы одинаковой величины отнюдь не имеют одинакового органического строения. Различие в этом строении он воспринял в том виде, в каком он нашел его у А. Смита, — оборотный и основной капитал, — т. е. он знает лишь различия, проистекающие из процесса обращения.

Рикардо отнюдь не говорит прямо о том, что закону стоимости prima facie{24} противоречит тот факт, что капиталы неодинакового органического строения, приводящие, стало быть, в движение неодинаковые массы непосредственного труда, производят товары одной и той же стоимости и приносят одну и ту же прибавочную стоимость (которую он отождествляет с прибылью). Напротив, приступая к исследованию стоимости, он уже предполагает существование капитала и общей нормы прибыли. Рикардо с самого начала отождествляет цены издержек и стоимости и не видит, что эта предпосылка с самого же начала противоречит prima facie закону стоимости. Лишь на основе этой предпосылки, включающей в себя главное противоречие и основную трудность, он приходит к рассмотрению частного случая — изменения заработной платы, повышения или падения ее. Чтобы норма прибыли оставалась при этом одинаковой, повышение или падение заработной платы, чему соответствует падение или повышение прибыли, должно неодинаково действовать на капиталы различного органического строения. Если заработная плата повышается, а прибыль, следовательно, уменьшается, то падают цены тех товаров, для производства которых требуется относительно больший основной капитал. В обратном случае имеет место обратное. Выходит, что «меновые стоимости» товаров не определяются в этом случае рабочим временем, требующимся для производства каждого из этих товаров. Иными словами: эта категория одинаковой нормы прибыли, получаемой капиталами различного органического строения (однако Рикардо приходит к этому выводу только в отдельном случае и только таким окольным путем), противоречит закону стоимости, или, как говорит Рикардо, образует исключение из него, по поводу чего Мальтус справедливо замечает, что с развитием [783] промышленности рикардовское правило становится исключением, а исключение — правилом{25}. Само противоречие не получает у Рикардо ясного выражения — в форме: хотя один товар содержит больше неоплаченного труда, чем другой, — ибо при одинаковой норме эксплуатации рабочих количество неоплаченного труда зависит от количества оплаченного труда, т. е. от количества применяемого непосредственного труда, — товары тем не менее доставляют одинаковые стоимости, или одинаковый избыток неоплаченного труда над оплаченным. Напротив, у Рикардо противоречие фигурирует лишь в частной форме: в некоторых случаях заработная плата — изменение заработной платы — оказывает влияние на цены издержек товаров (Рикардо говорит: на их меновые стоимости).

Различия в периодах оборота капитала, — вследствие которых, остается ли капитал в течение более длительного срока в процессе производства (хотя и не в процессе труда)[30]или в процессе обращения, он для своего оборота требует не больше труда, а больше времени, — эти различия точно так же не влияют на равенство прибылей. И это опять-таки противоречит закону стоимости, — по Рикардо, это опять-таки исключение из закона стоимости.

Таким образом, Рикардо изобразил дело очень односторонне. Если бы он выразил его в общей форме, то он получил бы также и общее решение вопроса.

Но за ним остается большая заслуга: Рикардо догадывается о существовании различия между стоимостями и ценами издержек, и он формулирует для определенных случаев, — хотя и лишь в виде исключений из закона, — то противоречие, что капиталы неодинакового органического строения, т. е. в конечном счете всегда капиталы, эксплуатирующие неодинаковые количества живого труда, доставляют одинаковые прибавочные стоимости (прибыли) и, — если не учитывать того обстоятельства, что часть основного капитала входит в процесс труда, не входя в процесс образования стоимости, — одинаковые стоимости, товары одинаковых стоимостей (точнее, цен издержек, но Рикардо смешивает это).

[б) Путаница у торренса в вопросе об определении стоимости трудом и в вопросе об источнике прибыли. Частичный возврат к А. Смиту и к концепции «Прибыли от отчуждения»]

Как мы видели выше{26}, Мальтус использует это [открытое Давидом Рикардо противоречие между законом стоимости и одинаковой прибылью у неодинаковых по своему строению капиталов] для отрицания рикардовского закона стоимости.

Торренс уже в самом начале своего сочинения исходит из этого открытия Рикардо, — но отнюдь не для того, чтобы разрешить проблему, а для того, чтобы само это «явление» представить как закон явления:

«Предположим, что применяются капиталы различной степени долговечности. Пусть, например, фабрикант сукна и фабрикант шелка применяют капиталы в 2000 ф. ст. каждый, причем первый затрачивает 1500 ф. ст. на долговечные машины и 500 ф. ст. на заработную плату и материалы, тогда как второй затрачивает на долговечные машины только 500 ф. ст., а на заработную плату и материалы — 1500 ф. ст. Предположим, что ежегодно потребляется 1/10 этого основного капитала и что норма прибыли составляет 10 %. Так как в таком случае капитал в 2000 ф. ст., чтобы принести фабриканту сукна 10 % прибыли, должен дать ему выручку в 2200 ф. ст. и так как стоимость основного капитала в результате процесса производства уменьшилась с 1500 до 1350 ф. ст., то произведенные фабрикантом сукна товары должны быть проданы за 850 ф. ст. И точно таким же образом, так как основной капитал фабриканта шелка уменьшился в результате процесса производства на 1/10, или с 500 до 450 ф. ст., то произведенный шелк, для того чтобы принести фабриканту шелка обычную норму прибыли на весь его капитал в 2000 ф. ст., должен быть продан за 1750 ф. ст… Когда применяются капиталы одинаковой величины, но разной долговечности, то произведенные в одной отрасли производства товары вместе с оставшимся в этой отрасли капиталом будут равны по меновой стоимости продуктам и оставшемуся капиталу в другой отрасли производства» (Torrens. An Essay on the Production of Wealth. London, 1821, стр. 28–29).

Явление, обнаруживающееся в сфере конкуренции, здесь только отмечается, регистрируется. Равным образом здесь просто предполагается «обычная норма прибыли», но не объяснено, откуда она берется, и нет даже смутного представления о том, что это нуждается в объяснении.

«Равновеликие капиталы, или, другими словами, одинаковые количества накопленного труда, нередко приводят в движение различные количества непосредственного труда, но это нисколько не меняет дела» (стр. 29–30),

— а именно, не меняет того положения вещей, что стоимость продукта плюс оставшийся непотребленным капитал доставляют равные стоимости — или, что одно и то же, равные прибыли.

Заслуга этого положения Торренса состоит не в том, что он и здесь снова лишь регистрирует явление, не объясняя его, а в том, что различие между капиталами он определяет в том смысле, что одинаковые по своей величине капиталы приводят в движение неодинаковые количества живого труда, хотя он опять портит дело тем, что изображает это как «особый» случай. Если стоимость равна труду, затраченному на производство товара и овеществленному в нем, то ясно, что — при продаже товаров по их стоимости — содержащаяся в товарах прибавочная стоимость может быть равна лишь содержащемуся в них неоплаченному труду, или прибавочному труду. Но количество этого прибавочного труда — при одной и той же норме эксплуатации рабочих — не может быть одинаковым у капиталов, «приводящих в движение различные количества непосредственного труда», все равно, обусловливается ли это различие непосредственным процессом производства или периодом обращения. Итак, заслуга Торренса в том, что у него имеется эта формулировка. Какой же вывод делает он отсюда? Тот вывод, что здесь [784] при капиталистическом производстве происходит переворот в законе стоимости, т. е. что закон стоимости, абстрагированный из капиталистического производства, противоречит явлениям капиталистического производства. А что ставит Торренс на место этого закона? Абсолютно ничего, кроме грубого, бездумного словесного выражения того явления, которое подлежит объяснению.