Гафур Гулям - Ядгар

• Название: Ядгар
• Автор: Гафур Гулям
• Жанр: Великолепные истории

Большинство прозаических произведений, созданных Гафуром Гулямом в 30-е годы, посвящено новым человеческим взаимоотношениям. Основные проблемы, которые он ставит и разрешает в произведениях, — это борьба за нравственное воспитание человека, за его моральное и культурное развитие. Автор создает в своих прозаических произведениях яркие положительные образы.

Положительным героем, человеком с большой душой изображен Джура в повести «Ядгар». Он воспитывает чужого ребенка. Именно в отношении обыкновенного человека к чужому ребенку автор показал высокий нравственный уровень Джуры.

---

Гафур Гулям Ядгар

Знойный летний день.

На мне легкий бязевый халат с жестким воротом, чустская тюбетейка, шелковый расшитый поясной платок. На ногах — хромовые сапоги с небольшим каблуком.

Я иду вдоль бесконечных дувалов. Скучная, пыльная улица меж садами безмолвна. Прямые короткие тени под деревьями неподвижно застыли. С ветвей из-за оград свешиваются персики, сливы. Журчит вода в арыках.

Мне еще далеко идти. Я пробую петь, но слова песни глохнут в раскаленном воздухе, теряя силу и звучность.

На другом конце улицы показалась женская фигура под паранджой. Женщина идет мне навстречу с открытым лицом, держа чачван в руке, обмахиваясь им играючи, словно веером. Она не смущается тем, что к ней приближается мужчина. Встреча с женщиной наедине настраивает меня на легкомысленный лад. Мне хочется заговорить с ней, чтобы рассеять скуку. Женщина все ближе и ближе. Между нами не оставалось уже и десятка шагов. Я не сводил с нее глаз. Вот на ее губах скользнула улыбка, обаяние которой я помню до сих пор. Под напускной строгостью она старается скрыть усмешку. Но теперь в черных глазах вспыхивают искорки смеха. От жары ее щеки раскраснелись, точно гранаты, на лбу выступили жемчужинки пота.

Мы подошли совсем близко друг к другу. Еще секунда, и мы разминемся.

Нет, вышло иначе. Она остановилась, оглядела меня с ног до головы.

— Постойте, Мулла-ака!

Голос ее звенел. Так звенят, чуть столкнувшись, фарфоровые пиалы.

— Чем могу служить, душенька? — Я почувствовал в теле трепет робости, совсем уж неподобающий джигиту.

— Приходилось ли вам бескорыстно служить другим?

— Молодцу нечего жалеть никаких усилий. Если смогу быть полезным, я — к вашим услугам.

— Тогда вон тенистое местечко. Сядем, И я все расскажу.

Мы свернули к маленькой мечети. Все дни недели, кроме пятниц, эта мечеть пустовала, как покинутый хозяевами двор.

Мы прошли в одностворчатую калитку. Невольно у меня шевельнулась нескромная мысль: «Такая красивая девушка наедине с чужим юношей в пустой, как сердце отшельника, мечети!..»

Девушка расположилась на краю небольшой террасы. Я присел на корточки против нее.

Рукава ее платья были засучены по локоть, обнажая мраморную белизну рук. Маленьким шелковым платочком девушка стерла с кончика носа чистые, как росинки, капельки пота. От платочка шел крепкий аромат гвоздики.

Вероятно, впервые с той поры, как была построена мечеть, в ней повеяло нежностью и душевностью.

Девушка наморщила брови и еще раз окинула меня испытующим взглядом.

Потом шутя заметила:

— Не смотрите па меня так, а то сглазите.

Я быстро перевел взгляд на журчащий арык.

— Вы женаты? — задала вопрос девушка.

— Нет.

— Очень хорошо… А на мне не женитесь?

Я растерялся: какое неожиданное предложение.

— И вы мне хотели сказать… это? Всю жизнь готов быть вашим слугой.

Девушка расхохоталась. Смех ее озорным эхом отозвался в глухих стенах мечети.

— Да вы и правда, видно, привыкли бескорыстно служить другим?

— Прикажите, и я волоском свяжу слона, ногтями сковырну гору!

— Ну, в таком случае… — произнесла девушка и опять задумалась. — Ладно, расскажу все, Слушайте внимательно! Мои родители — люди старого времени. По их мнению, любовь не стоит и пустого ореха. Они выдали меня замуж против моей воли. Мой муж — без определенных занятий, живет спекуляцией. Больше года я связана с нелюбимым человеком. За горькими ночами встречаю тоскливые дни. А ему — хоть бы что! Ни минуты не жила бы я с ним! Хочу бежать, но вы хорошо знаете, что в семье старого уклада уйти от мужа — позор. Да и муж не отпустит меня. Иногда он приходит пьяным и тогда сильно бьет меня. — Она всхлипнула. — Я прошу развода. Но он кричит: «До седых волос ты у меня будешь на привязи». Я еще молода. Мне бы веселиться, смеяться со своими сверстницами. С неделю назад у нас разыгрался очередной скандал из-за невыглаженных брюк. Как он честил могилу моего отца и дедов! Нещадно избил меня! Терпенью моему пришёл конец. И я… решила уйти… совсем из дома.

На глазах молоденькой женщины выступили слезы.

«Ой-ой! Вдруг она мне скажет: „Увезите меня!“ Куда я с ней денусь?»— пришло мне в голову.

— Чего же вы хотите от меня?

Женщина вытерла слезинки, повисшие на ресницах. Голос ее дрогнул:

— Несколько дней я выжидала удобную минуту и вот, наконец, утащила у мужа паспорт. Вот он, возьмите. И… и… будьте на один час… моим мужем.

— А! Что я должен сделать?

На лице молодой женщины заиграла легкая плутовская улыбка.

— Мы поедем в загс… вместе… и… разведемся.

Невозможно представить мое разочарование.

— Но… разве это возможно?

Молодая женщина явно решила победить мои сомнения и колебания своим обаянием. С надменной, обольстительной усмешкой она пристально смотрела на меня. В ее глазах читалось: «И все же я смогу тебя победить!»

— Смелости не хватает, джигит? Тюбетейка и поясной платок, оказывается, на вас только для красы?

— Смелости-то хватит. Только как же? Я еще не женился, и сразу вдруг… разводиться. Это все равно, что вбить колышек для теленка, который еще не родился.

Молодая женщина расхохоталась. Ворковавшие на кровельном желобе две горлинки испуганно вспорхнули и улетели.

— А у нас будет наоборот. Сначала вобьем колышек, а потом добудем теленка. Сначала разведемся, а уж потом и поженимся.

— Н-не… не знаю…

Женщина сразу же приняла холодный, неприязненный вид. Она рассердилась. В голосе вместо прежней ласковости зазвучало горькое сожаление:

— Зря вы родились мужчиной. И у кого я просила услуги? Ну, хватит! Зачем только я выдала свою тайну?.. Но, так и быть. Давайте поменяемся: нате вам паранджу, а вы давайте мне ваш халат.

Ее слова меня сразили. Я понял, что отказываться помочь молодой женщине недостойно мужчины, и покорно пробормотал:

— Хорошо, говорите, что я должен делать?

Ее глаза заблестели от сознания победы.

— Вы, оказывается, не такой уж рохля. Только вот боюсь, осрамите меня в загсе! Прежде всего спрячьте в карман паспорт. В загс пойдем вместе. В дверях будем друг на друга кричать. Когда нас спросят, вы скажете: «Развожусь с проклятой». А я скажу: «Ухожу от проклятого». Если захотят нас помирить и будут уговаривать, — стойте на своем. Я буду вас бранить, клясть, вы не обижайтесь, можете раз-другой мне дать сдачи, ругнуть как следует… Словом, поможете мне — получу я на руки справку о разводе — и все. Придет ваш черед. Я готова… на всякую услугу для вас…

Не змеиным ли коварством заворожила она меня, вскружила голову? И мы пошли в загс. Спустя полчаса мы отчаянно бранились в тесной комнатке «Отдела регистрации», невероятно оскорбляя друг друга. Мы подняли страшный шум. Она меня называла спекулянтом, а я ее — негодницей и распутницей.

Нас останавливали, уговаривали, пробовали мирить, но я не соглашался, а молодая женщина по-прежнему осыпала меня грубой бранью. Потеряв терпение, сотрудники загса решили поскорее закончить все формальности, лишь бы избавиться от подобных скандалистов. Нас даже не расспрашивали ни о чем.

Взяли у меня паспорт и начали заполнять бракоразводные бланки. Вот уже и марки наклеили и копии сняли, одну дали мне, другую ей.

Уплачивая деньги, я во всеуслышание вздохнул:

— Слава аллаху. Избавился я от невыносимой жизни. Больше никогда не женюсь…

Молодая женщина спокойно взяла справку.

— Ух! Наконец-то! Я свободна! — вырвалось у нее. — Лучше могила, чем такой муж!

Все поглядывали на нас с презрительным сожалением. Отвернувшись друг от друга, мы направились к выходу.

На улице молодая женщина подошла ко мне.

— Спасибо! Вы оказались куда хитрее, чем я думала. Но мы не все сделали, осталась еще самая малость. Если не трудно, подождите меня минут десять. Я сейчас приду. Сложное дело нужно сделать понадежней. Да, в самом деле, дайте-ка мне паспорт и справку. Все равно они вам не нужны.

— Берите, но поскорее возвращайтесь.

Женщина уехала па трамвае. Я ждал ее. Действительно, она вернулась, и даже скорее, чем обещала. Паранджа у нее оттопыривалась, словно она держала под ней узел.

— Пошли в загс, закончим все, — сказала она.

И вот мы опять у бракоразводного стола. Женщина извлекла из-под паранджи свою ношу. У меня глаза чуть не выскочили, когда я увидел спеленутого ребенка с соской во рту.

С недоумением я посмотрел на мою «разведенную жену». Обратившись к регистратору, она с мрачным видом возбужденно закричала:

— Вот! Раз он развелся, пускай забирает ребенка! Не стану я губить свою молодость, маяться с младенцем: нужно ему, так сам пускай ухаживает. Такое собачье отродье не стоит и малой жертвы.

Решительно она сунула мне в руки малютку и, резко повернувшись, исчезла за дверью.