Владислав Победоносцев - Тутти Кванти

• Название: Тутти Кванти
• Автор: Владислав Победоносцев
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1989
• ISBN: 5-265-00612-5

В книге Владислава Победоносцева своеобразно переплетаются сатира и фантастика. Повесть «Тройка… семерка…» живописует взбунтовавшиеся силы природы, отторгающие от себя человека неправедного. В основе конфликта повести «Тутти Кванти» — противоборство двух космических цивилизаций, высокоразвитой гигант-планеты Трафальерум и маленькой агрессивной Айсебии. Писатель детально исследует механизмы доносительства, нравственного и физического разрушения одной из планет, находя аналогии в истории человечества.

---

— Дерьмом?

— Гражданином! Озабоченным чинимыми безобразиями, по существу — преступлениями! Чем оправдаетесь вы тогда?

— Значит, ваше воображение, патрон, рисует творца «свс» в респектабельном обличье озабоченного аристократа духа?

— Если хотите, да, это может быть озабоченный аристократ духа.

— Трогательный образ… Вот только гражданином ваш мнимый аристократ никогда не был и по природе вещей никогда не будет.

— Отчего вы так уверены в том, чего еще не знаете, доктор Ск?

— Истинный гражданин не скрывает свой лик, не оборачивается невидимкой, не проникает тайно в чужие комнаты! Истинный гражданин говорит известную ему правду вслух, изобличает зло, глядя его носителю в глаза, или передает имеющиеся у него доказательства чьей-то виновности телевизионным компаниям, редакциям декадников и вечерних оперативок. И при этом, подчеркиваю еще раз, ни от кого не прячется!

— А если у этого гражданина нет власти, нет положения? Если это маленький гражданин, который всего боится?

— Тогда он маленький обыватель, а не гражданин. Кстати, чего, например, боится ваш подзащитный?

— Быть уволенным, оказаться безработным.

— Серьезный аргумент, будем с ним считаться. Хотя в праве титуловаться гражданином я отказываю подобному субъекту. Боязливый гражданин — это просто не гражданин.

— Вы опускаете, доктор Ск, еще одно качество, которым патрон наделяет адвокатируемого, — озабоченность. Таким образом, подкоп под могущественный концерн «ПИЗЭ» проводит, по определению патрона, боязливый озабоченный гражданин. Для краткости, как сказал бы тот же патрон, — бог!

— О патрон, отдайте должное коллеге Вг — он таки ловко поддел вас за изъян в формулировке!

— Опять обо мне… У моих сотрудников нет ощущения, что мы угодили в мертвую зыбь и никак не вырвемся из нее?

— Есть, и острое! Поэтому предлагаю: теоретику Кх, которому «сообщили важные сведения», выступить в роли практика — собственноручно, дабы другие не пачкались, транспортировать «свс» в ватерклозет. После чего всем разойтись по отсекам и возобновить исследования.

— Патрон, примите мой официальный протест против новых оскорблений в вашем кабинете.

— Господин Лц, я предупреждал Вг, но просьба держаться в рамках приличия относится и к вам. Чем вызвано некорректное заявление о Кх как об адресате «свс»?

— Еще из ясельного курса физики мы черпаем бесценные сведения: есть тела, взаимно отталкивающиеся, а есть взаимно притягивающиеся…

— Я бы даже сказал — взаимно липнущие!

— Господа остряки забыли, патрон, что я член контролеума профессионального союза энергетиков. В качестве такового я обязан реагировать на любые служебные и нравственные аномалии в нашей среде. Видимо, поэтому авторы «свс» использовали меня для…

— Вот именно — использовали!

— Не кажется ли вам, Кх, что нравственной аномалией в нашей среде является как раз разбирательство «дела профессора Грж», навязанное нам «богом» с повадками мошенника?

— Нет, не кажется, доктор! О мошенничестве вам ничего не известно, повадки же не должны интересовать. Факты — вот что надо принимать во внимание, а они здесь: в виде письма — раз, в виде содержащихся в нем, в свою очередь, фактов — два. Поэтому я предлагаю заняться изучением и проверкой фактов.

— В «свс» не факты, а грязные измышления!

— И это — факт!

— Нет, не факт! Грязными измышлениями, если угодно — экскрементами, приведенные в письме факты станут лишь после тщательной проверки, когда будет неопровержимо доказано, что они не соответствуют действительности.

— Вы энергетик, господин Кх, но это не избавляет вас от обязанности иметь представление о таких азбучных понятиях, как презумпция невиновности. Проверять хотя бы что-нибудь нет необходимости. Если боязливый, но озабоченный гражданин, ваш «бог», уличил метра в каких-то грехах, он обязан публично предъявить ему обвинения вместе с неопровержимыми доказательствами. Ни сам метр, ни другие сотрудники концерна, к чему вы, судя по всему, клоните, ни третьи лица ничего доказывать не должны. Поэтому в нашей ситуации я не вижу дилеммы — поступать нужно однозначно, а именно так, как предложил коллега Лц: воссоединить «свс» с родственной средой, расположенной в двух шагах отсюда. Действовать иначе — значит искусственно и преднамеренно создавать нравственную аномалию!

— Господин Кх, призванный как профсоюзный деятель уничтожать подобные аномалии, яростно стремится их породить. Не парадокс ли?!

— А не парадокс ли, господа, что пятеро, самочинно захватив словесное оружие, ведут перестрелку, стремящуюся к бесконечности, и даже из вежливости, а ведь убеждены в своей воспитанности, не спрашивают мнения двух десятков других сотрудников, то есть подавляющего большинства?

— Молчаливого большинства, доктор Пф, молчаливого! И какой уж тут парадокс — молчунов всегда обижают. Но теперь-то, когда вы бурно заявили о своих законных правах, кучка захватчиков сложит оружие, более того — передает его вам. В кого вы намерены стрелять — друг в друга, как мы, или в нас?

— Хотелось бы, патрон, подстрелить истину, да вот не уверен, что нам даже сообща удастся ее обнаружить. И все-таки давайте попробуем…

— Чего же еще пробовать, коллега, разве истина не в предложении Лц — уничтожить «свс»?

— Мне тоже не по нутру способ изобличения, избранный боязливым гражданином… «богом», как его саркастически окрестил Вг. Но представьте, что однажды выясняется: досточтимый метр Грж действительно перераспределял звездную энергию между фирмами по своему усмотрению — уже после утверждения объемов потребления советом директоров и даже Державным синклитом ревнителей веры…

— И не бескорыстно перераспределял, а за чудовищные суммы! И чем больше ему платили, тем больше энергии он давал фирмам сверх лимитов. В позапрошлом году двести сорок две тысячи семнадцать фирм вынуждены были свернуть свое производство на три четверти из-за нехватки энергии, в то время как свыше пятисот резко расширили его. Ясно же, что последние просто-напросто нашли общий финансовый язык с распределителем энергетических кредитов…

— Ах, вам это уже ясно, господин Кх?! А ведь вы всего лишь пересказываете содержание «свс»…

— Где есть обвинения, но нет доказательств!

— Кроме того, приведенные в «свс» данные — не плод самостоятельного изыскания, они почерпнуты из делового декадника «Энергия и экономика». И хотя сведения важные, «боги» откровенно примазываются к «ЭиЭ», видимо, уповая на нашу неосведомленность или забывчивость. Но ни тем, ни другим мы не страдаем: в том же номере «ЭиЭ» опубликованы причины возникновения мнимого феномена. Уж кому-кому, а нам-то — и вам, Кх, в том числе! — доподлинно известна изначальная — резкое полугодовое падение активности дарителя жизни. Естественно, что всем потребителям не могло хватить энергии. Но председатель совета директоров никому ее и не прибавил! Эти пятьсот фирм подготовили расширение производства задолго до кризиса, оговорив в контрактах увеличение энергоснабжения. А поскольку они входят в число приоритетных, то есть производящих продукцию, жизненно важную для нации, то их лимиты остались неприкосновенными. Как и лимиты сотен других фирм, относящихся к той же категории, но не планировавших наращивание мощностей в тот злополучный год и потому не представивших контракты к пересмотру… Конечно, было урезано несметное количество лимитов, но, благодаря поощренной Державным синклитом политике избирательности в этой области, население нашей суперпланеты не испытало нехватки продовольствия и предметов постоянного пользования.

— Доктор Ск, воспроизведенная вами картина и убеждает в непричастности метра к глобальным махинациям, и не убеждает… Потому не убеждает, что в некоторых посылках есть изрядные люфты. Скажем, в приоритетную категорию фирма может попасть или не попасть — от кого это зависит?

— Не от метра. Есть точные реестры приоритетных фирм.

— Разве реестры не корректируются? Разве глава энергетического гиганта не смеет кого-то исключить или, напротив, внести в реестр?

— У него нет такого права. Хотя он входит в число лиц, по представлению которых могут быть сделаны изменения в реестре.

— Ну вот видите! Значит, люфт в вашей выкладке есть: при желании можно добиться включения в реестр нужной фирмы.

— Из корыстных побуждений!

— Всюду вам видятся преступники, Кх, всех вы подозреваете. Но на каком основании — профессора Грж? Пять лет назад произошел беспрецедентный и счастливый случай — на пост председателя совета директоров был избран не предприниматель, а крупный ученый, пользующийся всепланетным признанием. И не только как ученый, но и как гражданин. Истинный, а не боязливый! Все знают — во время телеинтервью он не испугался обратиться к Поводырю 89-му и потребовать от него отставки в связи с анемичной реорганизацией управленческой структуры. Его ядовитый афоризм: «Не умеешь организовать — реорганизуй!» — припекает с той поры всех религиозных преемников… И вот такого почитаемого трафальера вздумал подозревать Кх!