Игорь Николаев - Боги войны

• Название: Боги войны
• Автор: Игорь Николаев
• Издательство: Тактикал Пресс
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-906074-03-4

Танки против инопланетян. Танки против боевых биоморфов. Танки в космосе. Танки в альтернативной реальности. Танки против Танков. Танки против всех.

Лучшие фантасты России в сборнике «Боги войны» от «World of Tanks»!

---

— Diable! — повторил поручик уже чуть тише. — Кто мог подумать, что в самый решительный момент я вывихну себе палец?!

— Да, Мишель, жать вам следовало бы того… Поаккуратнее.

— Но эмоции, Саша, эмоции! Вы же знаете, как это бывает…

— Я даже знаю, чем это заканчивается, — отрезал штабс, которому надоело мальчишество товарища. — Это заканчивается позорным проигрышем.

От слова «позорным» щеки поручика вспыхнули. Однако он нашел в себе достаточно выдержки, чтобы смолчать. Не хватало еще в запале оскорбить своего же секунданта!.. Чтобы отвлечься, поручик принялся баюкать перетянутый эластичным бинтом указательный палец правой руки.

— Больно? — наконец участливо спросил штабс-капитан.

— Стыдно, — после полуминутной паузы признался поручик.

— И правильно, что стыдно, — сделал вывод штабс. — Мне бы тоже было стыдно, если бы в самом начале поединка я с кличем «Получай, подлец!» разнес бы ударом пальца мышку в щепки.

Поручик еще больше нахохлился и почти утонул в своем кресле. Потом не удержался и буркнул:

— Черт бы побрал этого Дурасова-младшего с его дуэльным кодексом. Черт бы побрал «Maus» этого фанфарона и мой ИС-7. Черт бы побрал этот допотопный «World of Tanks»!

Штабс-капитан машинально кивнул, отворачиваясь к окну. Прислушался. За оледеневшим стеклом явственно жужжали движки антигравов и тихо кружился снег зимы 2108 года.

Эпилог

28 декабря 2112 года всемирно известной мегакорпорацией Wargaming выпущено обновление 0.78953.8 игры World of Worlds.

Внимание! В связи с выходом обновления игровые сервера World of Worlds (RU1, RU2, RU3, AMER1, AMER2, CHINA1, CHINA2, CHINA3, CHINA4, CH1NA5, CHINA6, CHINA7, CHINA8 и CHINA9) будут недоступны 28 декабря с 9:00 и, ориентировочно, до 15:00 по Пекинскому времени. Убедительная просьба воздержаться от платежей в данный период времени!

Игрокам, у которых на момент старта технических работ (28 декабря, 9:00 по Пекину) был активен премиум-аккаунт, будут компенсированы сутки премиума, начиная с 9:00 28 декабря.

В этом долгожданном обновлении:

— Удаление ошибочно завышенной грузоподъемности (до 50 тонн) премиумного юнита «медведь Вавилова» на сервере RU1.

— Удаление большей части американских юнитов на сервере AMER1 в связи со сложившимся положением на глобальной карте.

— Введение для российских юнитов нового перка «razdolbaistvo» на сервере AMER2.

— Исправление звука хруста французской булки и вкуса шампанского Veuve Clicquot на сервере RU2…

/Из официального патчноута игры «World of Worlds за 2112 г.»/

P.S.

«Удаление ошибочно завышенной грузоподъемности…» — опять советов на глобус натянули! Опять немцефилы соснули! Опять глюки со временем. Опять вопиющее несоответствие игры реалу. Об этом еще мой дед говорил и писал по сто раз на дню! Сколько лет прошло, а ничего не меняется! Разрабы, от имени трех поколений моей семьи, юзавших и юзающих ваше игроубожество, в последний раз предупреждаю: если не исправите все в новом патче — мы уйдем из вашей дурацкой гамезы! Я не шучу! В этот раз точно уйдем!..

/Анонимный комментарий с официального форума игры «World of Worlds»/

Михаил Кликин КОНСЕРВЫ

— Зощенко! Эй, Зощенко!.. Зо-щен-ко! Слышь? Вставай!

Я открываю глаза.

Зощенко — это я.

Разбудивший меня Кузьмич улыбается так, будто он только что в одиночку расстрелял из САУ отряд «Пантер». Глупость, конечно: Кузьмич никогда ни из чего не стрелял. Он свой испачканный мазутом нос не высовывает из ангара, где целыми сутками возится с танками. Он и спит тут же — в своем персональном фанерном закутке, в куче ветоши возле самодельного обогревателя, работающего на соляре.

— Завтра на «фрице» пойдешь! — объявляет мне Кузьмич.

— Откуда знаешь?

— От верблюда.

Кузьмич знает все. И никто не знает, откуда он все знает.

— А на каком «фрице»?

— На «Рыси». И я уже договорился насчет нового «Майбаха». Будет твоя «Рысь» прокачана по высшему разряду.

— Чего? Как это — «прокачана»?

— Да ничего, не парься.

Вечно Кузьмич какие-то словечки новые в свой разговор вкручивает. Сам их, что ли, придумывает?

— За мотор спасибо, — говорю я. — А тебе-то какой интерес?

Мы с Кузьмичом хоть и приятели, но не настолько близкие, чтоб он так обо мне заботился.

— Что ж сразу интерес? — обижается Кузьмич. — Я что, от души помочь не могу?

Вот странный он человек. Сидит в этом вонючем ангаре, жилье тут себе обустроил, будто в казарме места на всех не хватает. Подковырки эти его постоянные: спросит что-нибудь и смеется над ответом, словно знает что-то, что другим неизвестно.

— А как думаешь, Зощенко, сколько мне лет?

— Полтинник, — говорю.

Смеется, щурится:

— Бери больше!

Может, конечно, и больше. Кузьмич у нас самый старый.

— А ты, Зощенко, в каком году родился?

— В семнадцатом.

— Ого! Как Октябрьская Революция.

Опять смеется. Ну, словно дурачок!

Отсмеявшись, уточняет, глядит хитро:

— И сколько же тебе лет, выходит?

Я прикидываю в уме, тру наморщенный лоб.

Со временем у нас тут туго: часы нам не положены, календарей тоже нет, дни друг на дружку похожи, особенно если в лазарете лежишь, — немудрено и запутаться. Года три я уже здесь, наверное. В сорок втором меня на Полигон сослали, а значит…

— Двадцать восемь, — говорю.

Кузьмич смеется, голову задрав, небритое горло открыв. Потом подвигает деревянный ящик, садится на него, большим немецким ножом открывает американские консервы, достает ложку из-за голенища и начинает есть — как уголь в паровозную топку закидывает.

— Значит, сейчас сорок пятый?

Я пожимаю плечами:

— Наверное.

— Как думаешь, война-то кончилась?

— Скорей всего.

— Мы победили?

— Конечно.

— Победили, — соглашается Кузьмич. Кивает долго, на тушенку свою американскую смотрит. Потом плюет в нее, выбрасывает в кучу железной стружки за токарным станком. — Давно победили.

— В каком году? — спрашиваю я тихо.

— В сорок пятом, — подтверждает Кузьмич. Я ему верю: он же все знает.

— А почему давно?

— Потому что тебе не двадцать восемь. А мне не пятьдесят.

Кузьмич не смеется.

Он встает и уходит в свою каморку. Я решаю еще поспать. Слова Кузьмича, конечно, кажутся мне странными, но он весь такой — загадочный. Что толку рассуждать над шарадами юродивого?

Я закрываю глаза…

— Зощенко. Эй, Зощенко!

Ну нет мне сегодня покоя! В казарму, что ли, пойти?

— Чего?!

— Это опять я.

Кузьмич протягивает мне мятую кружку. Я по его хитрым глазам вижу, что в ней не вода. Принимаю подношение, оглядываюсь — не смотрит ли кто. В три глотка осушаю кружку, выхватываю из руки довольного Кузьмича натертую солью и чесноком горбушку. Тяну ноздрями острый запах, потом заедаю спирт. Вкусно!

— Эх, ядреное у тебя топливо, Кузьмич!

— Первосортное, — соглашается он. Я чувствую, что он тоже принял на грудь — там, в каморке своей. Нам хорошо, и мы молчим какое-то время. Но долго молчать Кузьмич не умеет:

— А скажи мне, Андрюха, за что тебя на Полигон сослали?

Вообще-то такие разговоры тут не поощряются. Но спирт свое дело делает, и я признаюсь:

— За то, что секретный летательный аппарат сбил.

— Ага, — кивает Кузьмич, и я понимаю, что это ему известно. — А расскажи-ка подробней, как оно так у тебя вышло.

Я приступаю к рассказу. Кузьмич достает из кармана блокнотик, начинает что-то карандашиком черкать. Я сразу умолкаю: одно дело изустно балакать, совсем другое, когда тебя записывают. Кузьмич, угадав мое беспокойство, показывает листок: он не пишет, он рисует. Спрашивает:

— Такой летательный аппарат?

— Ну да.

На рисунке Кузьмича диск с утолщением в центре, похожий на детскую юлу.

Я удивлен. Рассказываю, как видел такую вот штуковину в поле, когда наш экипаж назад из разведки боем возвращался. С перепугу пальнули — себя обнаружили. А летательная машина, повреждение получив, зажгла голубые и оранжевые огни, поднялась, будто бы на столбе света, и умчалась на бреющем за лес во вражескую сторону.

— Ясно, — кивает Кузьмич. — Небось, начальству все доложил, как было. Они тебя и сдали куда следует.

— Ага.

— На Полигон сразу направили?

— Ну да. Сказали, что я уничтожил секретный летательный аппарат. Велели язык за зубами держать. И предложили на выбор: в лагеря или на Полигон. Ну я и выбрал.

— Что, даже про срок не спросил?

— А чего спрашивать? Сколько дали, столько и отбуду. Сам виноват, сам наказание понесу. Да и не жалею я о том, что попал сюда. Полезное же дело делаем — на благо страны.

— Ну да… — И опять Кузьмич лыбится. — Только вот какой страны?..

Нет, такие разговоры я с ним вести не собираюсь. Этак и до измены Родине можно договориться.