Роберт Онопа - Сверхновая. F&SF, 2007 № 39-40 (выборочно)

• Название: Сверхновая. F&SF, 2007 № 39-40 (выборочно)
• Автор: Роберт Онопа
• Издательство: The Magazine of Fantasy and Scence Fiction. Сверхновая американская фантастика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007

Номер 39-40. ЭКОЛОГИЯ

---

Сверхновая. F&SF, 2007 № 39-40

Выходит с июля 1994 г.

http://supernova.netclub.ru

ПРОЗА

Роберт Онопа СТОЯНКА В БИОСФЕРНОМ ЗАПОВЕДНИКЕ[1] (Рассказ) Перевела Л. Михайлова

Основная дорога проходила сквозь парковочную зону в конце заповедника Национального Экопарка в Кауэаи, на вершине горы Кокии. По ту сторону стальных, выкрашенных в зеленый цвет ворот раскинулась еще не покоренная человеком гавайская местность. Долина Калалау, находящаяся в самом ее сердце, растянулась на северо-востоке между двумя гребнями гор, остроконечными и широко раскрытыми, словно согнутые колени, и резко обрывалась прямо у берегов Тихого Океана. В ложбине пейзаж был таким: зеленые холмы, широколиственные деревья, оплетенные лианами, и пальмы, воздух был наполнен резким запахом имбиря.

Среди тех, кто решил провести здесь время, Макс Дьюган, доктор наук, и Гиа Кандиотти, бакалавр, совершили остановку и с нетерпением ожидали той минуты, на которую был назначен старт. Ему нестерпимо жали ботинки, так же, как и новые кроссовки «Найк» в ту ночь, когда он потерял свою девственность с Шэрон Стасси, тридцать лет назад, неделю спустя после начала нашумевшего дела О. Дж. Симпсона.

Его сердце переполнял восторг. Иногда, подумал он, жизнь дарит такие моменты: неожиданно ты получаешь дар свыше, болезненная схватка с жизнью непредсказуемо оборачивается твоим триумфом, мечты становятся реальностью.

Всего несколько месяцев назад Гиа была симпатичной, но совершенно бестолковой студенткой его спецкурса по английской литературе под названием «461: Гипертекст у Вордсворта и Природа». А сегодня ее научный руководитель стоял рядом с ней, любуясь раскинувшейся внизу Калалау, удивляясь ярким оттенкам зеленого, несравнимыми с теми, что даны на голограммах в брошюрах Экопарка, наблюдая за тем, как энергично Гиа облизывает языком губы — с эротической неуемностью, подумал он, а вокруг бушевало цветение растений, которые росли в подвесных металлических емкостях.

Эту поездку, давшую им возможность на неделю остановиться в лагере одной из последних нетронутых местностей, Гиа выиграла в факультетской лотерее. И предложила Максу сопровождать ее.

* * *

Когда она впервые предложила ему с ней поехать, Макс её даже не понял.

— Что? Какая накладка? — переспросил он, погруженный в проверку экзаменационных работ.

— Палатка. Я приглашаю вас отдохнуть к себе в палатку, — повторила она.

У Макса перехватило дыхание. Гиа была очень привлекательной, немного пухленькой, прелестной, как спелый персик. Он согласился бы провести с ней время хоть в переполненной корзине для белья, если бы она попросила. Но у него была Акура, его невеста, которая так же хорошо, как и он сам, знала девиз всех студентов факультета, который был выгравирован над воротами с того момента, как наступил XXI век: «Amas cognis non corpus» (ударение на «non»)[2]. Он не был уверен, но догадывался, что если в университете узнают об этой поездке, он будет уволен еще до того, как солнце опустится на Блумингтон, возможно, его даже посадят в тюрьму. Тогда его камеру наверняка посетит Акура с пирогом, меняющим состав ДНК. Он погрузился в свое любимое кресло, внимательно слушая мечтательно и кротко улыбающуюся Гиа, думая о Кольридже и Саре Хатчинсон, вспоминая Шелли, сбегавшего с 14-летними девочками, о Дилане Томасе и его подружке из женского колледжа Вассара, о греховных удовольствиях предшествующих веков.

— Понимаете, когда я выиграла пропуск, я вдруг поняла, что все идеи, которые у меня есть по поводу природы, появились у меня после ваших занятий, — сказала ему Гиа. — Я играла во все виртуальные игры, жила в палатке со скаутами. Но мне никогда не приходилось бывать в Иеллоустоуне, и тем более в экотуре. Все эти идеи вашего курса я не в силах понять сама. Например, то, что Природа «советчик и хранитель вашего сердца». «Тинтернское аббатство», правильно? Профессор Дуган…?

Полуденный свет, окрашивая небоскреб в жетовато-серый тон, придавал таинственный оттенок вершине горы Калалау («нет лучшего места в экотуризме»). И все же Гавайи выглядели привлекательными.

— Позвоните мне, Макс. Семестр теперь окончен. Это дает мне возможность предаваться любым мечтаниям. Макс, теперь у меня есть шанс на практике проверить все те идеи, постигнуть то, что действительно в них скрывалось. Мне нужна ваша помощь.

— Ты знаешь о том, что у меня есть невеста? Она преподает на юридическом факультете.

— Чудесно. Тогда она определенно все поймет, — сказала Гиа. — Я имею в виду то, что ваше сопровождение для меня совершенно необходимо. Поймите, что, если я не могу провести связь между идеями, которые почерпнуты мной из ваших уроков, и моим реальным опытом, то тогда нет в них аутентичности, нет законченности. Я считаю, что мое образование на этом не заканчивается. — Ее невинное личико омрачилось. — Ваша невеста должна знать, что это мое право — требовать интерпретационного завершения курса. Требовать от вас. Можете заглянуть в факультетский кодекс. Раздел 4, параграф 6. Тот, который был добавлен в прошлом году.

— Подождешь минутку? — спросил он.

Пока Гиа прогуливалась в соседней комнате вдоль его коллекции старинных книг XX века, стоящих вперемешку с коробками с записями, Макс выстукивал домашний номер Акуры на клавиатуре, стоящей на письменном столе, и включал видеоизображение.

Акура занималась приготовлением обеда.

— Да, — отозвалась она со своей кухни, с чрезмерным усердием отбивая индюшку, распластанную на кухонной дощечке. — Твоя бывшая студентка оказалась права. Ты, как педагог, должен нести ответственность. Декан может уволить тебя, если ты не поедешь с ней. Таков новый закон.

Макс постарался придать своему лицу выражение оскорбленного достоинства. Акура взмахнула ножом, случайно брызнув соком индейки на кухонную стену, на свой костюм, на голубой галстук, который Макс подарил ей на День Закона.

Когда экран погас, он вспомнил те времена, когда он однажды улыбнулся Гиа в классе, а в сердце шевельнулось желание, ну, может быть, не в сердце. Неужели он сам навлек это на себя? Но жизнь прекрасна, не так ли?

— «Уверен, что Природа не предаст её любивший дух», — улыбнулся он, когда Гиа вернулась из соседней комнаты.

— «Тинтернское аббатство» опять, — ухмыльнулась она. — Из обращения Вильяма к Дороти. Это будет забавно.

* * *

В то летнее утро ровно в десять часов монитор Интерактивной рейнджер-таможни проверил пропуск Гиа, сертифицировал устройства, указывающие их местоположение и подающее сигналы об опасности, протестировал их обувь на наличие инородных частиц, одобрил их состояние, а затем пропустил их за ворота Макс ступил вслед за Гиа на тропинку. Последнее, что они услышали от ИР таможни, было предостережение о том, что только первый километр дороги был мощеным. На подъеме стена розовых геликоний обозначала дорогу, причем растения были настолько яркими, сочными, без единого изъяна, что казались искусственными. На спуске с горы стена розовых геликоний театрально утопала в раю цветущих деревьев, виноградных лоз и наполовину скрытых от глаз водопадов. Максу и Гиа показалось, что они воспарили над всем миром, попав в Эдем.

Однако Макс все время думал о другом. Он не виделся с Гиа до тех пор, пока они не встретились в большом аэропорте Лию после того, как по отдельности прилетели с материка. Одно дело — купаться в волнах зависти других немолодых мужчин (таких же лысеющих, как и он сам), наблюдавшими, как он и Гиа встретились, и совсем другое — думать, что на самом деле эта молодая, привлекательная женщина сама устроила все так, что они скоро предадутся греху в ее палатке.

Хотя разве она не забегала к нему пару недель назад, всего лишь чтобы напомнить о времени отлета, одетая при этом в очаровательный мини-костюм? Разве не провела она больше времени, чем было необходимо, очищая его одежду от возможных чужеродных семян, пока они находились в поезде на главной дороге? Разве она не перебирала его волосы, пропуская пряди меж своих пальчиков, будто выбирая из них семена? Они тогда так предусмотрительно обирали соринки друг с друга, подумал он, как ухаживают друг за другом животные в брачный период. Разве это было не так?

— Гиа, — заговорил Макс, закидывая шестидесятифутовый рюкзак к себе на спину, — думаю, нам нужно определиться.

Она посмотрела на него ясными глазами и слегка улыбнулась, услышав надлом в его голосе. Однако он, смущаясь и краснея, не смог прямо высказать то, что хотел; вероятно, он родился в неподходящую эпоху.

— Ты… могла бы взять с собой в путешествие кого-нибудь и помоложе, — неожиданно сказал он.